Титскоу в глубокой задумчивости стал разглядывать содержимое своего чемоданчика. Прекрасно изучив за время монгольского рейда непредсказуемую самонадеянную глупость девушки, и помня, что у неё периодически всё валится из рук, лейтенант не хотел получить в спину крылатую ракету ("ох, извините, я случайно уронила пусковую установку, я такая неловкая!"), или быть поджаренным из огнемета ("простите, сэр, я хотела поправить макияж, но запуталась в этих милых лямочках этого чудного баллончика!").
Хмуро хмыкнув, суперагент достал со дна чемоданчика тюбик и торжественно вручил его Коре. Девушка радостно поблагодарила командира за доверие и встала в строй. Но ее радость моментально улетучилась, как только Кора мельком глянула на маркировку тюбика. На этикетке было написано: "Репеллент от насекомых. Мазь".
Сам Титскоу аккуратно извлек из замшевого чехольчика на ремне 20-мм "Вулкан-Фаланкс". Эту шестиствольную пушку он таскал с собой уже десять лет, используя её только в особых случаях. В свое время Титскоу выиграл "Вулкан" в "крестики-нолики" у старшего артиллериста авианосца "Энтерпрайз".
– Пора прогреть стволы… – тихо сказал лейтенант, ласково обматываясь снарядными лентами. Но, немного почесав лоб (что тут же усилило кровообращение в головном мозге и поспособствовало более эффективной работе мысли), Титскоу решил слегка изменить свой первоначальный план нападения. Не к ночи помянув добрым словом Клаузевица и Першинга, суперагент задумал взять колонну комбайнов в клещи. Удар будет нанесен одновременно с воздуха и земли. По приказу Титскоу Мурзини достал из рюкзака надувной танк "Абрамс Мк-4" и попытался заполнить его воздухом. Но компрессор, как назло, тут же сломался, обдав суперагентов на прощание вонючим дымом сгоревшей изоляции. Расследование, предпринятое Титскоу по горячим следам, показало, что батарейки в несчастный агрегат Мурзини вставил не тем концом. Получив от лейтенанта увесистый подзатыльник, агент попытался самолично надуть танк. Пока он пыхтел, пунцовея от натуги, любознательная Кора внимательно прочитала инструкцию на упаковке: "Внимание, надувать через ствол категорически запрещается! Опасно для жизни! Надувать только через выхлопную трубу!"
– Эй, Джованни! – начала говорить мисс Дор, поворачиваясь к коллеге, но опоздала… Раздался громкий хлопок. Дувший именно в ствол Мурзини отлетел в сторону, как продырявленный воздушный шарик.
Сделав по небу несколько кругов, агент жестко приземлился, подняв огромное облако пыли. Хныча и потирая ушибленные места, бедный Джованни свернулся калачиком и затих.
– Встать, солдат! Мазерфака, шит оф гот! Смирно, солдат! – рявкнул неугомонный Титскоу, яростно пиная обмякшее тело источника демаскировки и загрязнения окружающей среды. Джованни дисциплинированно попытался принять уставную стойку, немилосердно забрызгав новенький камуфляж лейтенанта кровью из лопнувших губ.
– Что же ты наделал, придурок? – почти ласково спросил агента Титскоу. – Куда ты дул? Там же затвор пушки… А на лотке уже снаряд лежит! Ты нас, идиот, чуть на тот свет не отправил!!! – голос лейтенанта перешел на рык. От звуковой волны мелко завибрировали стекла в джипе и линзы очков рядового Фоли. – В пешем строю атаковать будешь!!! Как понял, болван???
– Так точно, господин лейтенант, сэр! – попытался молодцевато ответить Мурзини, но получилось только мокрое шлепанье – висящие лоскутами рваные губы как-то не способствовали громким крикам. От этих звуков Титскоу совсем осатанел. Над кучерявой головой Джованни поднялся здоровенный, волосатый кулак лейтенанта с неприличной татуировкой "Vek voli ne vidat" на тыльной стороне ладони. Поняв, что еще немного и его многочисленная семья в Бронксе получит похоронку, Мурзини схватил пусковую установку "Томагавков" и бегом бросился в направлении колонны советских комбайнов.
– Фоли! – проводив взглядом быстро удаляющуюся фигуру своего подчиненного, позвал Титскоу.
– Я здесь, сэр! – радостно крикнул Майкл, всем своим видом демонстрируя бодрую готовность победить или умереть. Этой радостью он пытался скрыть обуявшее его уныние.
– Какой балл ты получил на экзаменах за вождение танка? – не оборачиваясь, спросил лейтенант. Кора гнусно хихикнула.
– Пятерку… – выдохнул Фоли. Кора хихикнула еще гнуснее. – По стобальной шкале…
– А ты, солдат Дор, какую? – нахмурился Титскоу, начиная понимать, что его гениальный план вполне может остаться всего лишь планом.
– Тройку… – гордо ответила Кора. Лейтенант обреченно вздохнул, но девушка тут же уточнила, – по пятибалльной шкале!
– А почему?.. – удивленно начал Титскоу, но вмешался обиженный неэтичным поведением коллеги Фоли:
– А она училась по специальной программе "Женщина-суперагент"! – радостно сообщил Майкл. – У них все требования были снижены в двадцать раз!
– Понятно… – обреченно кивнул 0000346, – дал же бог подчиненных! Ладно, местность здесь ровная, по прямой ехать сумеешь! Рядовая Дор, садись за рычаги!
– А как же?.. – растерялась Кора, показывая на бесформенный ком так и ненадутого танка.
– Сама, всё сама! – злорадно хмыкнул Титскоу. – Передачу по СиЭнЭн смотрела с таким названием?
Кора только молча кивнула. Популярная феминистская телепередача "Я сама", с ведущей Джулией Смоллинг, была любимым воскресным развлечением мисс Дор. Проводив тоскливым взглядом садящихся в вертолет агентов, девушка с брезгливой гримасой приложилась губками к выхлопной трубе. Ветер, поднятый винтами стартующего "Блэк Хока", взъерошил ее рыжие волосы.
Набрав высоту, вертолет устремился к пылящей по скверной дороге мирной технике. Над честным подарком советских тружеников монгольскому пролетариату нависла смертельная угроза!
В голове колонны комбайнов ехал раздолбанный ПАЗик с маневренной труппой Малого Драматического театра Оперетты и Балета. Утомленные дорогой артисты дружно выпили по поллитра скверной местной водки и теперь наслаждались видами голой монгольской степи, распевая для отвлечения от сна водителя автобуса матерные частушки.
В общем веселье не участвовал только тенор Ословский. Мучимый с прошлогодней поездки в подшефный колхоз непреходящим злым бодуном, тенор пытался бдительно следить за дорогой, прекрасно помня, что пьяный водитель уже восемь раз завозил труппу не туда. Хотя толку от действий артиста не было никакого, поскольку правильной дороги он все равно не знал.
Поэтому Ословский первым заметил летящий над степью большой черный вертолет.
"Блэк Хок" последовательно сделал две нисходящих бочки и мертвую петлю с выходом на бреющий полет. Над самой травой Титскоу сбросил свой десант – Майкла Фоли. Затем вертолет зашел в хвост колонны и дал ракетный залп.
Комбайны, выпустив тепловые ловушки, рассредоточились, свирепо разворачивая в сторону атакующего противника замаскированные под зерновые трубы стволы орудий. Беззвучно опустились на окна кабин бронированные жалюзи, загудели фильтро-вентиляционные установки, переводя некогда мирные машины в полностью автономный режим.
Увы, Титскоу стрелял НУРами, не снабженными тепловыми головками, (снабженные головками ему не отпустил кладовщик-афроамериканец, мстящий всем белым за смерть Мартина Лютера Кинга) и первая по счету "Нива" попала под ракетный удар…
Ракеты со звоном отскочили от 350мм брони и рикошетом ушли в небо! А комбайн, с виду совершенно невредимый, лишь посыпалась из бункера замаскированная под зерно сухая топливная смесь СТС-4М, спокойно закончил маневр. Грязно матерясь на хинди и фарси, Титскоу пошел на второй заход, но тут с земли, наперехват ему взмыло что-то черное и лохматое.
– Черный Лохмач! – похолодел лейтенант. Это была страшная легенда суперагентов – до сих пор при встрече с этим объектом никто не выживал! 0000346 изо всех сил рванул вбок рычаг управления. Затрещали крепления вертолета, шпангоуты, обшивка и мышцы Джона. Невероятно! Но ему удалось увернуться! Советская сноповязалка с вертикальным взлетом прошла мимо! Титскоу, трясущимися руками, достал из нагрудного кармана "разгрузки" одноразовое бумажное полотенце с запахом лаванды и аккуратно промокнул обильно залитый потом лоб, лицо, грудь, живот и ноги. Но радость суперагента была явно преждевременной! Сноповязалка с ревом начала "Вертикальную Посадку" – страшный советский маневр-таран, выжить после которого было бы абсолютно нереально! "Блэк Хок" получил страшнейший удар сверху вилами, потерял управление и связь, задымил и после серии нелепых вихляний упал на землю, распугав только что начавшую размножаться влюбленную пару редких, занесенных в Красную книгу тушканчиков. Даже крах американской техники сумел навредить народному хозяйству маленькой, но гордой республики Монголии!
А в это время тенор Ословский сумел растолкать заснувшего все-таки за рулем водителя ПАЗика и тот развернул машину. Обрадованные неожиданным развлечением артисты бодро расхватали бутафорские деревянные мечи из реквизита спектакля "Иван Грозный мочит всех в сортире". Автобус, подбадриваемый задорными криками "Ура!" и "Машка, ложись!", бесстрашно рванул навстречу опасности!
Его гордый полет над дорожными колдобинами (подвеска все-таки отвалилась!) был остановлен коварным ударом подкравшегося на пистолетный выстрел Фоли. Белобрысый мерзавец в упор выпустил по героическим советским деятелям культуры струю из ранцевого огнемета! Охваченный пламенем ПАЗик сделал четыре с половиной оборота через капот и приземлился на крышу. Артисты, с гневными криками, стали организованно покидать автобус. Глазастый тенор тут же увидел затаившегося в траве американца и громким кличем: "Мочи козла!" открыл охоту. Увидев искаженные яростью и праведным гневом лица советских певцов и балерин, Фоли непроизвольно обмочился и бросился бежать, поминая по пути услышанными от своего командира нехорошими словами президента Рейгана. Ведь именно Рейган своим призывом уничтожить "Империю зла" подвиг в свое время скромного юношу из Оклахомы вступить в ряды доблестных бойцов с коммунистической заразой. На ходу Фоли пытался сбросить лямки цистерны с огнесмесью, но они почему-то перепутались со шнурками на ботинках, что незамедлительно привело к падению агента.
Первым к поверженному противнику подбежал балерун Андрис Липопа. С громким хеканьем, артист вонзил в бок американца носок своего модного сапога, подаренного ему на юбилей любимой сестричкой Илзе. Фоли, извиваясь от боли, попытался отползти. Но тут подоспел администратор труппы Бари Нуримович Айябасов. Он с ходу прыгнул на спину агента, пробив своей массой оболочку цистерны. Вспышку пламени последовавшего за этим подвигом взрыва было видно на сотни километров вокруг! Даже советские космонавты на орбите увидели её! Увидели, но не удивились! Как раз в этом районе должна была состояться встреча выпускников 1967 года Института Стали и Сплавов.
Мисс Дор, меж тем, продолжала надувать своенравный танк, задумчиво мусоля пухлыми губками выхлопную трубу. Ее красивая грудь мерно вздымалась, отправляя внутрь "Абрамса Мк-4" новые порции воздуха. Танк постепенно твердел, принимая установленную инструкцией форму… Коре сейчас было удивительно хорошо… Она никуда не торопилась…
А бой возле колонны комбайнов продолжал набирать обороты!
Решив, что с врагом покончено и он больше никогда не сможет нанести ядовитый укус в спину Советского Союза, артисты, некоторое время полюбовавшись на весело полыхающий костер, побрели к своему поверженному, но непокоренному автобусу. К слову сказать, изделие Павловских автобусостроителей с честью перенесло выпавшие на его долю испытания! Злой и неопохмеленный водитель уже перевернул ПАЗик и теперь, задумчиво матерясь по-мордовски, пытался прикрутить к автобусу колеса.
Передовая тройка комбайнов окружила место падения вражеского вертолета, вокруг разбросанных обломков которого грустно бродили редкие тушканчики. Остальные "Нивы", развернувшись строем "двойная спираль", принялись прочесывать окружающую местность. Нет, не для того, чтобы отыскать затаившихся гадов-шпионов! Просто командиру колонны показалось, что это именно то место, где он в прошлом году потерял свой любимый настольный календарик за 1957 год!
Тут то комбайны и подстерег агент Мурзини! На то, чтобы бегом преодолеть какие-то несчастные 250 километров, у него ушло 15 минут, что вдвое превышало установленный на экзаменах в разведшколе норматив! Спасая командира от позорного плена, Джованни, не целясь, от бедра открыл беглый огонь из своей ракетной установки. Броня советских комбайнов конечно же была крепка, да и сами они были быстры, но крылатые ракеты "Томагавк" настигли их и взломали ижевскую сталь!
Несколько "Нив" вспыхнуло синим пламенем (сухая топливная смесь СТС-4М вообще плохо горит!) и стали отползать за горизонт. Но неугомонный Мурзини продолжал преследовать их, поливая длинными очередями. "Томагавки" так и свистели в раскаленном воздухе! Небо заволоклось густыми черными клубами дыма, тьма упала на землю. Это заметили космонавты на орбите. Но опять они не удивились! Ведь выпускники Института Стали и Сплавов 1967 года могли учудить и не такое!
В полной темноте труппа Малого Драматического театра Оперетты и Балета прошла мимо своего автобуса. Расстояние составило каких-то полметра, но судьба все-таки развела их! Только многоопытный Бари Нуримович заподозрил неладное (как он потом писал в мемуарах – почуял запах перегара), но не придал своему чувству особого значения! Именно поэтому, а не потому, что твердили впоследствии злые языки, героический автобус не принял дальнейшего участия в сражении!
Командир отступающих под убийственным, хотя и не прицельным огнем Мурзини комбайнов "Нива", понял, что отыскать в этом бардаке свой любимый настольный календарик абсолютно нереально, поэтому он (командир) принял судьбоносное решение – вызвать на подмогу сноповязалку! "Черный Лохмач" немедленно взвился в воздух и попытался отыскать в дыму своих друзей. Но поле боя застила настолько глубокая пелена гари, что поиск закончился полным фиаско.
Сложившаяся сейчас на поле боя ситуация была в свое время прекрасно охарактеризована бессмертным хокку великого японского поэта эпохи Басё Комуто Херовато:
Плавилась броня
Захлебнулся автомат
Заглянул в глаза ты смерти, гвардии сержант
Но ни что не вечно под луной! Вот и у "малыша" Мурзини иссяк шнековый магазин его ракетной установки. На привольную монгольскую степь в мгновение ока обрушилась оглушающая тишина! Только весело потрескивали горящие "Нивы", задорно детонировали боекомплекты, пофыркивали плавящиеся гранулы топливной смеси, свистели и улюлюкали тушканчики да негромко постанывала удовлетворенная результатом надувания мисс Дор, что обычно было нехарактерно для серьезной девушки.
Пока Джованни шарил по карманам комбинезона и "разгрузки" в поисках запасного магазина, в небе над местом массового побоища разыгралась трагедия, последствия которой оказали огромное влияние на всю дальнейшую ситуацию. Мисс Дор наконец-то почти надула свой танк. Но зачарованная прекрасным длинным (55 калибров), твердеющим на глазах стволом орудия, девушка несколько переборщила и жерло орудия, вместо записанных в ТТХ 155мм приобрело диаметр 1200мм!!! Тяжело вздохнув – воевать Коре нравилось куда меньше, нежели заниматься любовью, Дор залезла внутрь танка, и, приникнув подведенным глазом, обрамленным пышным частоколом ресниц, к надувному прицелу "Карл-Цейсссс-Шперццц" случайно зацепила какой-то рычаг, болезненно ударившись локтем. Танк издал звук "Бумммм!!!"
Полуторатонный снаряд врезался в барражирующую сноповязалку. От сильнейшего удара разбилась бутылка водки "Столичная", подаренная пилоту аппарата младшему лейтенанту Анатолию Криворокову любимой мамочкой на выпускной день Козюльского летного училища. Криворуков был так привязан к своему "талисману", что постоянно носил его у сердца, повесив его на шею на крепком капроновом шнурке. Прикладывался к бутылке лейтенант только по самым торжественным случаям, вроде Дня Авиации и годовщины смерти тещи.
Увидев, а вернее почувствовав по возросшей влажности под кителем, что "его прелести" настал конец, Анатолий принял роковое решение выйти из боя, чтобы в спокойной обстановке быстренько допить остатки живительной влаги, льющейся сейчас из коварной трещины на его молодое, горячее сердце. (Через две недели, на суде офицерской чести Криворуков пытался оправдать свое решение о выходе из боя отказом станции постановки помех…)
В этот момент произошло сразу несколько событий. "Малыш" Мурзини все-таки нашел запасной магазин к ракетной установке. С треском вогнав его на место, Джованни передернул затвор и первый в новой обойме "Томагавк" встал на направляющие. Агент Кора, до предела форсируя двигатель танка сумела подъехать к месту схватки, но напоролась на засаду устроенную артистами театра. Метко брошенная известной балериной Плесневецкой противотанковая граната, которую артистка постоянно таскала при себе, опасаясь, в свои неполных семьдесят лет, группового изнасилования, попала под гусеницу "Абрамса", что привело к частичному выходу танка из строя. К слову сказать, граната так и не разорвалась, поскольку балерина не выдернула чеку, по причине своего полного незнания этого процесса. "Абрамс" просто помял трак, пытаясь перевалить через "адскую машинку".
Не видя вокруг ничего, из-за продолжающего висеть над землей густого дыма, Кора выстрелила из пушки. Ближе всех к танку стоял баритон Данчук. Взрывной волной ему выбило передние зубы и разорвало уши. Забегая вперед, скажем, что даже несколько дорогостоящих операций в лучших клиниках города Урюпинска не помогли певцу восстановить слух. Остальные артисты были просто отброшены и отделались легкими ушибами и ссадинами, на фоне сильного испуга и проснувшийся у Бари Нуриевича застарелой изжоги.
Полуторатонный снаряд врезался в улетающую к укрытию сноповязалку. Сильнейший удар окончательно добил бутылку водки "Столичная", похоронив надежды Криворукова на хотя бы небольшой глоток. От горя и растерянности пилот издал громкий крик: "Ибануцца!!!" Сила этого, идущего из глубины души летчика вопля была такой, что созданная звуковая волна опрокинула на землю догорающие остовы своей и вражеской техники, распугала редких тушканчиков, выбила стекла в охотничьем домике первого секретаря обкома города Улан-Батор, расположенного в живописных отрогах Большого Хинганского хребта, прошла над Тихим океаном, вызвав сильнейшую цунами, смывшую ко всем чертям Сан-Франциско и Сан-Диего. Обогнув земной шар, звуковая волна вернулась в монгольскую степь и разогнала висевший над полем брани густой черный дым.
Вопль несчастного пилота услышали и космонавты на орбите. Услышали и удивились! Ведь выпускники Института Стали и Сплавов 1967 года были рафинированными интеллигентами и не могли употреблять таких слов! Поняв, что дело неладно космонавты немедленно связались по прямому проводу с Москвой.