– Какой приятный сюрприз, верно, Эдвард? – громко произнесла она. – Увы, моя любимая сестричка слегка заболела этой ночью, и мне пришлось заметить ее в свадебной церемонии. По-моему, я неплохо справилась с этой ролью? Не хуже, чем я прежде справлялась с ролью твоей любовницы, Эд. Я заслужила большее, и отныне я – твоя законная жена!
– Нет, нет! – вскричал Эдвард, глядя широко открытыми глазами на Анну, словно на приведение. – Как ты здесь оказалась? Ты же должны была находится на нашей базе…
Анна пожала оголенными плечами.
– Да, я жила там некоторое время: сначала в твоей спальне, а потом, когда надоела – в тюрьме. Но крысы да тараканы – плохие соседи, а я привыкла к роскоши. Хорошо, что начальник тюрьмы оказался весьма любвеобильным мужчиной! Я отдалась ему разок-другой, потом проделала то же самое с капитаном варганского звездолета – и вот я здесь, на Земле. Не ожидал, дружок?
Шорр Кан издал звериный рык. Растолкав свиту, он подбежал к младшей дочери, схватил ее за плечи и начала трясти:
– Опомнись, Анна! Что ты говоришь, сумасшедшая? А где Вилена? Какой болезнью она заболела ночью? Ну, говори же, говори!
Анна рассмеялась, и этот безумный смех потряс оцепеневшую публику больше любых воплей.
– Папочка, тебе хорошо знакома эта болезнь. Ею ты награждал тысячи, сотни тысяч женщин и мужчин, людей и нелюдей. Увы, она неизлечима, и имя ей – смерть!
Анна засунула руку в свой корсет, и внезапно извлекла оттуда небольшой окровавленный кинжал.
Зал дружно охнул. Шорр Кан побледнел и пошатнулся. А Эдвард молниеносно подскочил к Анне и после недолгой борьбы вырвал у нее из рук оружие, а затем швырнул его на пол.
– Дрянь! Неужто ты убила Вилену?! – завопил он.
Анна расхохоталась.
– Нет, я всего лишь зарезала ее, как свинью. Ведь моя любимая сестра была свиньей, верно, муженек?
– Замолчи! Я тебе не муж!
Брови Анны удивленно изогнулись:
– Это еще почему? Только что ты поклялся на библии, что берешь меня в жены… Не Вилену – а меня! Дорогой архиепископ, разве я не права? Сегодня утром я заплатила вам миллион кредиток за то, чтобы вы прибегли к небольшой хитрости и не произнесли во время брачной церемонии мое имя. И вы это сделали!
Архиепископ поймал свирепый взгляд императора и, упав на колени, простонал:
– Но я же не знал… Я подумал, это просто нелепая, но вполне невинная прихоть, не больше… И потом, эта девушка скрыла свое лицо под густой вуалью… Император, простите!
Эдвард разразился бранной тирадой. Он стащил кольцо с руки и швырнул его на пол, а потом повернулся и торопливо направился к выходу из церкви. За ним последовали варганцы.
Безумная Анна хохотала, глядя им вслед:
– Куда же ты, мой дорогой любовничек? От законной жены тебе никуда не уйти! Ну разве что тебя спрячут твои дружки, эти уродливые рептилии Х’харны… У-у, как я их ненавижу! Хотя твои приятели озэки не многим лучше. Бандиты, да и только – ну, вроде тебя самого. Ведь ты – пират и убийца, каких свет еще не видывал!.. А ты отец, не плачь. Нас, дочерей, ты никогда не любил и не ценил. Одной больше, одной меньше – что за важность, ха-ха!
Шорр Кан вскрикнул и, схватившись за сердце, без чувств рухнул на пол.
Глава 9
– Господи! За что ты так меня наказал?
Лианна стояла на коленях возле большого видеоэкрана и рыдала.
Морган Чейн сидел рядом на кресле и окаменевшим взглядом смотрел на тот хаос, что воцарился в дворцовой церкви после страшного признания Анны. Режиссеры трансляции, по-видимому, оцепенели от ужаса, и не знали, что делать. Они не решались отключить трансляцию свадебной церемонии, а без комментариев показывали все, что творится в огромном зале. Сотни аристократов в панике пытались покинуть церковь, но у выхода образовалась страшная давка. Люди в изысканных одеждах бесцеремонно отталкивали друг друга, бранились, а некоторые кавалеры то и дело вступали в драки. Прекрасные дамы тоже не оставались в долгу, и награждали друг друга весовыми тумаками и пощечинами. На лицах всех был написан ужас и отвращение. Свадьба внезапно обернулась жутким кошмаром!
– Виля… бедная девочка… Прости меня, за все прости!
Варганец с огромным усилием воли сбросил с себя оцепенение. Вскочив с кресла, он опустился на колени и ласково обнял рыдающую женщину за плечи.
– Мы оба очень виноваты… – тихо сказала он.
Лианна повернула к нему заплаканное лицо. Сейчас она выглядела очень некрасивой и постаревшей, словно весть о трагической гибели старшей дочери унесла у нее добрый десяток лет.
– А ты здесь причем? – жестко спросила она. – Смерь Вилены на моей совести. Это я позволила мерзавцу Шорру Кану так воспитать наших дочерей! Сколько раз мы скандалили по этому поводу, сколько раз я пыталась огородить невинных девочек от его зловонного дыхания. Не уберегла…
Морган судорожно сглотнул, с жалостью глядя на Лианну. "Глупец, и где были раньше мои глаза? – подумал он. – Ведь я самого начала, с первой же встречи полюбил эту чудесную женщину. Но Тогда она была с Джоном Гордоном, а я – с Милой… Надо было сломать этот нелепый квадрат, пойти туда, куда меня звало сердце, а я струсил… И вот результат моего преступного малодушия!"
– Нет, это я во всем виноват… – упрямо повторил он. – Ведь это я многие годы пытался примирить Добро со Злом, а вернее, заставить второе работает на благо первого! Ваш брак с Шорром Каном был нужен в первую очередь именно мне… Я думал, что самая прекрасная женщина смягчит сердце самого отъявленного мерзавца в Галактике, и ваш союз станет гарантом стабильности в Империи. Но я ошибся! И не только в этом ошибся… Мой сын Томас тоже попал под колесо, имя которого – Шорр Кан! А мой первенец Эдвард… Э-эх, да что там говорить!
Слезы на лице Лианы высохли. Она внезапно обхватила руками мессию и с неожиданной силой прижала к груди.
– Мы оба сделали много глупостей… И наши дети расплачиваются за них! Вилена умерла, Анна безумна, а твои сыновья одиноки и несчастны… Скажи, Морган, почему так устроен мир? Ты хотел осчастливить весь мир, а при этом не можешь принести покой и мир даже в свой собственный дом! Я считалась самой прекрасной женщиной Галактики, и тоже не сумела сделать счастливыми своих мужчин. Джон Гордон стал преступником, Шорр Кан им был, наверное, от самого рождения…
Что нам теперь делать, Морган? Скажи, ведь ты – мудрый, всезнающий мессия…
– Ответ простой: нам нужно быть вместе, – твердо сказал варганец. – Всегда вместе! Я уже не раз терял своих женщин, но всегда только по одной причине: у меня всегда находились более важные дела, чем наша любовь. А на самом деле, более важных дел просто не существует…
– И у нас будут дети? – с тайной надеждой спросила Лиана.
– Да, будут! Но не забывай, у нас уже есть Томас. Это добрый и хороший мальчик, и он нам очень поможет первое время.
На лице Лианы проступила робкая улыбка.
– Да, конечно ты прав… К Тому я всегда относилась, словно к сыну! Я уверена, что он рано или поздно встретит достойную девушку. У них появятся дети… Морган, я боюсь сойти с ума! Мне надо думать о том, как похоронить бедняжку Вилену, как вернуть к жизни безумную Анну, а я рассуждаю о нашем будущем счастливом гнездышке… Что-то во мне сегодня сломалось, что-то очень важное…
Морган молча обнял Лианну и она, всхлипнув, затихла у него на груди. Он предчувствовал, что нечто очень важное сломалось сегодня и в жизни всей Империи, и к прошлому уже нет возврата.
"Том, мальчик, где ты? – мысленно воззвал он. – Приди сюда, в летающую Цитадель! Мне… Нам так нужна твоя помощь!"
* * *
Похороны Вилены прошли тихо и очень скромно. В северной части дворцового комплекса по приказу Шорра Кана был отведен небольшой кусок земли под семейное кладбище. Здесь бессмертный император собирался хоронить своих жен и детей. Архитекторы давно уже разработали эскизы склепов, а один из них уже давно ждал своего часа в подвале кладбищенской церкви.
И этот час настал, притом гораздо раньше, чем предполагал император. Тело бедной Вилены было сначала передано специалистам, которые буквально по кускам сшили его, а затем придали ему с помощью толстого слоя грима благопристойный вид. На отпевании присутствовал только сам Шорр Кан и его три престарелые родственницы. Женщины в черных одеяниях горько плакали (хотя прежде они терпеть не могли заносчивую и грубую Вилену), а сам Шорр Кан не пролил ни слезинки. После неудавшейся свадьбы он словно бы окаменел. Все обычные человеческие чувства словно бы покинули его. Сейчас им владело лишь одно – ненависть! Необъятную, всепоглощающую ненависть к Моргану Чейну. А кто же еще во всем виноват? Ведь Эдвард и Томас – его сыновья. Оба мерзавца достойны свого славного папаши. Они совратили его бедных дочерей, заморочили им головы, а потом бросили: сначала Томас – Вилену, а потом Эдвард – Анну. И бедные, исстрадавшиеся девочки не выдержали коварства своих любимых… О том, как Морган Чейн увел у него жену сейчас и вспоминать не стоило, на общем трагическом фоне это уже не имело значения. Лианна всегда была предательницей…
Шорра Кана ничуть не волновало, что выстроенная им цепь событий очень мало соотносилась с действительностью, и была создана лишь с целью самооправдания. Важно сейчас было другое: виновный, а вернее, трое виновных были найдены, и все они носили фамилию Чейн. А значит, смерть этих троих людей должны была стать главной задачей императора, и он не успокоиться, пока не закроются глаза последнего из семьи ублюдков!
Когда тело Вилены нашло свое последнее успокоение в склепе, Шорр Кан пешком вернулся в свой дворец. Чуть в стороне его медленно двигался бронированный лимузин, а по обе стороны беззвучно следовала охрана. Но император не замечал ничто и никого. Он сосредоточенно раздумывал, продумывая до деталей планы будущих действий. Действий, от которых содрогнется вся Галактика!
В тот же день, а вернее, в ночь, состоялось заседание Штаба военно-космических сил Империи. Вел совещание сам Шорр Кан. Никак не отреагировав на сочувственные слова высших военных чинов, он жестко и четко поставил перед своими маршалами и генералами ряд неотложных задач.
Во-первых, эскадра кораблей-невидимок (это новое оружие недавно было создано на секретных заводах Империи) должны были немедленно отправиться в созвездии Лиры, где по данным разведки ныне находился мессия. С помощью специального Нейтрализатора летающая Цитадель должны была лишено возможности уйти в подпространство, после чего вся процедура захвата огромного звездолета становилась лишь делом техники. Впрочем, император вовсе не настаивал именно на захвате. В случае особо яростно сопротивления летающую Цитадель надлежало расстрелять радитовыми зарядами. Разумеется, в этом случае никто из людей Моргана Чейна, включая его самого, не должен был уйти с поля боя живым.
Во-вторых, Первая и Вторая эскадра надлежало совершить марш-бросок к туманности М-125, с последующим захватом Базы. С этого момента Наследство Ллорнов полностью переходило лично под контроль императора. Все, кто посмеет препятствовать этим мероприятиям, должны быть расстреляны без суда и следствия.
Особо сложная задача была поставлена перед Внешней Разведкой. Вот уже более десяти лет в лабораториях этой могучей организации велась тайная работа по разработке оружия против кораблей так называемой Орды. Недавно эти работы были успешно завершены. Правда, новое оружие против звездолетов-убийц еще не было как следует опробовано, но времени на долгие исследования уже нет.
Одновременно на всех мирах Империи должны быть посланы секретные указы, по которым местным властям надлежало в самые короткие сроки арестовать и уничтожить наиболее ярых последователей нового учения Морган Чейна. Все экземпляры Новой Библии должны были изъяты у населения и преданы огню. Попытка сокрыть экземпляр вредоносного учения приравнивалась к государственной измене, что влекло за собой расстрел не только самого провинившегося, но у всей его семьи.
Далее следовало еще несколько приказов, менее масштабных, но также весьма жестоких и даже жестоких. Все они были направлены в конечном счете против мессии, двух его сыновей, которые объявлялись вне закона, а также многочисленных апостолов.
Маршалы и генералы выслушали императора в глубоком молчании. Нельзя сказать, что они были особенно удивлены – о давней неприязни Шорра Кана и Моргана Чейна им было прекрасно известно. Но ни разу еще тайное противодействие не перешагивало через определенные границы. Очень многие жители Империи свято верили, что оба их властителя – лучшие друзья, что они вместе пекутся о благе всех граждан галактического сообщества.
Отныне внешняя благопристойность отбрасывалась, как отжившая кожа. Император открыто объявлял войну своего ближайшую соратнику, и это война должны была вестись до окончательной победы кого-то из двоих бессмертных. "Похоже, после смерти старшей дочери старина Шорр окончательно съехал с катушек", – подумали многие военные, но разумеется, вслух выразили готовность умереть, но выполнить приказы своего верховного главнокомандующего.
Совещание закончилось только под утро. Шорр Кан хотел было направиться в свою спальню, но не смог двинуться с места. Он вспомнил о бедняжке Вилене, и всплакнул. Но потом его мысли потекли в сторону младшей дочери, и слезы на глазах императора высохли.
Анна была безумна – в этом сходились все врачи, что исследовали бедную девочку. Она совершила убийство сестры в состоянии аффекта, и сама не вполне понимает, что сделала. Психика ее крайне расстроена, но современные методы лечения мозга дают надежду на постепенное выздоровление Анны. Другое дело, что девушку впоследствии надо тщательно оберегать от любых воспоминаний об этой трагедии. На Земле это с делать невозможно, стало быть Анну надо будет срочно переселить на какую-то другую планету, лучше отдаленную. Со временем она может выйти замуж, и родить здоровое потомство. Разумеется, не только ее будущий муж, но и все население планеты ничего не должно знать о том, что содеяла в прошлом их новая королева. А стало быть, этот мир должен быть изолирован, и все ее жители должны пройти соответствующую процедуру промывки мозга. Дело трудоемкое, но вполне реальное.
Шорр Кан опустил голову и застонал. Так или иначе, но он лишится той Анны, которую он знал и любил. Та, другая Анна станет совсем другим человеком, чем-то походящим на робота. Искусственная память, искусственный мир, искусственное счастье…
– Неужели другого выхода нет? – пробормотал император, остекленевшими глазами всматриваясь в темноту, что царила в кабинете.
– Почему же – другой выход всегда есть! – внезапно послышался чей-то знакомый голос.
Шорр Кан вздрогнул и выпрямился в кресле. Осмотревшись, он не заметил рядом никого. Да и кто мог попасть сюда, в закрытый на три замка, тщательно охраняемый кабинет?
– Лейтон, это вы? – глухо спросил он.
– Да. Я прибыл на Терру, чтобы выразить вам искреннее сочувствие в связи с трагической смертью вашей старшей дочери. А так же для того, чтобы предложить помощь.
Император мрачно усмехнулся.
– Помощь? Славно сказано! За последние месяцы мне не раз и не два была очень нужна ваша помощь, Лейтон! Но я так ни разу и не получил ее, словно мы и не подписывали в этой комнате договор о нашем сотрудничестве!
Лейтон ответил уже из другого угла кабинета.
– К сожалению, так сложились обстоятельства… К тому же, нас немного насторожил факт приближающейся свадьбы вашей ныне покойной дочери Вилены и Томаса Чейна. Разве это не противоречило нашим договоренностям, император? Мы кажется, договорились, что Морган Чейн – на общий враг. А вы все равно стремились к этой свадьбе…
– Нет, – покачал головой Шорр Кан. – Просто мы с Виленой хотели прибрать к рукам Базу, а затем – и Наследство Ллорнов. Все разговоры о ее свадьбе с простаком Томасом были лишь тактическим маневром…
Он внезапно замолчал и протянул руку к початой бутылке крепкого терранского виски.
– Выходите из вашего убежища, Лейтон, – вяло произнес он. – Давайте помянем мою старшую дочь. Если подумать, она пала жертвой моих политических игр… Нельзя использовать в таких опасных вещах близких тебе людей!
– Да, пожалуй, вы правы, император, – с явным сочувствием произнес Лейтон.
Президент Голконды материализовался словно бы из воздуха и, подойдя к столу, уселся в кресле. Шорр Кан мысленно приказал зажечься нескольким ночникам, и на лицо гостя пал слабый голубой отсвет.
Лейтон поднял бокал вина и молча выпил его до дна. А затем задумчиво взглянул на убитого горем Шорра Кана.
– Повторяю: я искренне сочувствую вашему горю! – после долгой паузы произнес Лейтон. – Мне так же все известно про роль вашей младшей дочери в этой ужасной трагедии, а также о предательства императрицы Лианны. Помните, как мы несколько месяцев назад впервые встретились в этом кабинете? Увы, многим нашим планам не суждено было сбыться…
Но жизнь продолжается! Слава богу, ваша Анна жива и я не сомневаюсь, что ее здоровье можно без труда поправить.
Шорр Кан поморщился, словно от зубной боли, и вновь наполнил оба бокала.