Глава 10. Крым
Володя сразу набрал номер Петра. До него дойти можно, и ста метров нет, но Володя полагал, что ему нельзя этого делать. Не зря же оперативник сам не подошёл к нему при встрече, не произнёс ответное приветствие, а только кивнул. Торопился или не хотел афишировать знакомство?
Пётр вытащил телефон из кармана и приложил его к уху - Володя отлично это видел.
- Пётр, это Володя. Буду краток. Видишь, к кафе два парня идут? Один в синей футболке, другой в белой, и оба молодые, лет двадцати пяти.
- Вижу.
- Они тоже фигурантом интересуются. Похоже, конкуренты.
Пётр выматерился. Нужны были ещё люди, "топтуны", а их не было. Петра можно было понять. Несколько секунд оперативник раздумывал:
- Владимир, выручайте, проследите за этой парочкой, хотя бы адреса установите. Получится больше - в ножки поклонюсь.
- Блин, я же с Оксаной…
- У меня есть только один человек, но он фигурантом вплотную занят.
- Ладно, попробую.
Практики слежки, как и элементарных навыков её, у Володи не было. Видел вблизи, как "топтун" Кирилл в Питере работает. Но тот человек опытный, и одежда сменная есть, и макияжем, постижёрными навыками владеет, перевоплощается за несколько минут до неузнаваемости. Однако и противостояли Кириллу люди подготовленные. Тут же - шпана, приблатнённые.
И Володя решился:
- Оксана, ты иди в комнату. Я скоро, Пётр просил.
- Мне кажется, этот Пётр имеет над тобой какую-то власть. Он же не с твоей работы… Что вас связывает?
Володя округлил глаза и прошептал:
- Золото "Чёрного принца"!.. Был такой английский корабль, затонул у берегов Крыма. Правда, это было очень давно, полтора века назад.
- Так Пётр - кладоискатель?
- Вроде того… Прости, некогда.
Володя отошёл к кафе - недалеко ошивались парни. Они уселись на скамейки, вытащили колоду и делали вид, что играют. Только вот играли они что-то уж больно вяло и постоянно смотрели на вход в кафе - кто вошёл или вышел.
Володя уселся на парапет, метрах в пятидесяти от них.
Ждать пришлось долго, час, если не больше.
Наконец Мартьянов вышел. Лицо его было потным, но довольным, видимо, заправился винцом. Бодрой походкой фигурант отправился домой. Уголовники собрали карты в колоду и направились за ним.
Володя держался далеко позади, не упуская их из вида. Должен ещё быть "топтун", Володя спиной чувствовал посторонний взгляд. Он пробовал несколько раз обернуться, чтобы вычислить среди прохожих этого "топтуна", но тщётно.
Парни, увидев, как фигурант зашёл к себе во двор, повернули назад, и Володя, чтобы не столкнуться с ними, свернул в переулок. И здесь нос к носу он встретился с Петром.
- Вот эти субчики? - указал взглядом на удаляющихся парней оперативник.
- Они самые.
Пётр достал рацию.
- Ты берёшь левого, в синей футболке, я - второго. - Он отпустил тангету.
- Володя, спасибо, дальше мы сами. В двух словах - кто?
- Уголовники, работают на какого-то пахана. У того план - ограбить жирного карася, как они назвали фигуранта.
- Только нам блатных ещё не хватало! Спасибо, бывай!
Володя пошёл к себе.
- Ксюха, ты чего лежишь? Идём гулять.
- Расскажи о "Чёрном принце".
Володя уселся на кровать и рассказал всё, что читал в книгах или встречал в Интернете.
- Он что, думает найти это золото?
- Ты о ком?
- О Петре.
Володя с трудом подавил смех: Оксана и в самом деле поверила, что Пётр из числа тех, кто ищёт затонувшие суда с ценностями.
- Нет на "Чёрном принце" золота.
- Как нет? Ты же говорил: жалованье экспедиционному корпусу везли, золотые соверены в дубовых бочонках.
- Истинная правда. Но золото это выгрузили в Стамбуле. Корабль затонул, но золота там уже не было…
- Какая жалость! Но всё же - как интересно! Куда мы пойдём?
- Куда глаза глядят. Но сначала - есть.
- О боже!
Оксана искренне считала, что мужчины едят много, но сама не отказывалась пробовать все блюда, что предлагал Володя. Вот и пойми женщин после этого! Где логика?
Они поели в кафе, и Володя решил посетить Бахчисарай, древнюю столицу Крымского ханства, давнего противника Руси. Старинный город, частично сохранившиеся здания, минареты. Город-история, музей под открытым небом. Но Оксана воспротивилась:
- Уж лучше в Севастополь…
- Зачем?
- Говорят, там развалины Херсонеса, там храм, где крестили князя Владимира.
Действительно, Херсонес, прозываемый русскими Корсунем, там был, и Владимира Красное Солнышко крестили именно там.
Володя нанял такси, благо цены по сравнению с питерскими были невысокими, впереди было полдня, и они провели время с большой пользой.
Вернулись поздним вечером, полные впечатлений - удалось прикоснуться к древнейшей истории Киевской Руси. Полночи они обсуждали увиденное, вспоминали историю крещения Руси.
Утром спали долго, и разбудил их телефонный звонок.
- Доброе утро, это Пётр. Мы могли бы встретиться?
- Что, прямо сейчас? Честно говоря, мы легли спать поздно, и вы нас разбудили.
- Прошу прощения, обстоятельства.
- Хорошо, через пять минут выйду.
Оксана перевернулась на другой бок:
- И почему ты не выбрал знакомого поделикатнее?
- Можно подумать, я его выбирал.
Знакомая машина уже стояла у дома.
Володя сел, пожал Петру руку.
- Мы сегодня утром перехватили последний разговор тех двоих, которых вы нам вчера указали.
- Что же интересного они сказали?
- Сегодня вечером они планируют захват Мартьянова. Собираются вывезти его на машине, попытать, чтобы он раскололся, где ценности хранит. Похоже, они не знают, что искать, думают, бабло или побрякушки. Вот дурни-то…
- А вы?
- Я уже созвонился с отделом, часа через три прибудет машина с силовиками, блокируем выезд с улицы. Блатату повяжем - против наших они не устоят, подготовка не та.
- Ну хорошо. Но я-то здесь при чём?
- Э, не скажите… Мы планировали операцию не так. Но сами видите, вмешалась третья сила, и придётся действовать по обстоятельствам. Понятное дело, прежде чем в Симферополь везти, после задержания допросим в местном отделении полиции. Думаю, потребуется ваша помощь. На дело подручные пойдут, и надо узнать, кто главарь, где живёт и как он вышел на нашего фигуранта. Ну, заодно и Мартьянова пощупать надо вашими методами.
- Целая операция намечается… Надеюсь, в кафе и на пляж сходить успею?
- Я, собственно, за тем и приехал - предупредить, чтобы вы далеко не отлучались, как вчера.
- Вы что, следили за нами?
- У меня что, других дел нет? По телефону определили, что вы в Севастополе были.
- Ладно, половина отпуска прошла, и думаю, сегодня последний день, когда я вам понадобился. Всё-таки я не в ФСБ служу, отдыхать приехал. Хочу Ливадийский дворец посетить, Массандру…
- Всё от вас зависит.
- Не прощаюсь, телефон с собой. Телефонируйте.
Пётр засмеялся:
- Слово смешное, так в начале двадцатого века говорили.
Пришлось изменить планы и из Ялты не выезжать. Однако день и так прошёл неплохо. Они купались, загорали, ели фрукты и мороженое.
После обеда - сиеста, послеобеденная дремота. Никаких мыслей и забот, полная релаксация. После Питера с его северным климатом и напряжённой работой отдых казался райским наслаждением. Оксана за неделю загорела и, что приятно удивило Володю, перестала пользоваться косметикой, хотя и раньше ею не злоупотребляла.
Лёжа рядом, Володя прочитал её мысли:
"Хорошо-то как, Господи! Ни забот, ни проблем - даже еду готовить не надо, как в рай попала. Молодец всё же Вовка: привёз, кормит-поит, не жадный. Одно беспокоит: что у него за дела с Петром? Вроде парень приличный, но от меня таится, секреты у них. На голубого не похож".
На этом моменте Володя не сдержался и засмеялся.
- Ты чего?
- Да так, старый анекдот вспомнил.
- Расскажи.
Володя, хранивший в памяти десятки анекдотов, рассказал первый пришедший ему на ум.
Оксана с серьёзным лицом спросила:
- А в чём фишка?
М-да, плоховато у женщин с юмором…
В этот момент зазвонил телефон.
- Это Пётр. Силовики прибыли, заняли позицию. Не отлучайтесь далеко от квартиры, я потом перезвоню.
Видимо, Пётр был в цейтноте: он говорил быстро и сразу дал отбой.
- Пётр? - спросила Оксана.
- Других знакомых у меня в Ялте нет.
- Опять тёмные дела?
Володя пожал плечами. Дела у него в самом деле непростые, но Оксане о них лучше не знать, женщины любопытны и болтливы.
Володя понял замысел спецслужбы - взять бандитов при налёте на дом Мартьянова. Тогда уголовникам не отвертеться, можно всех подельников, всю цепочку во главе с главарём на свет Божий вытащить. А под шумок - и будку Цербера обыскать.
Володе стало интересно, как спецы будут это делать. Волкодав - собака крупная, сильная, злобная и страха не ведает.
Было уже семнадцать часов, пора купаться. И солнце уже не так печёт, не обгоришь, загар ровно ложится. Володя полагал, что два-три часа в запасе у них есть. Накупались вдоволь, поужинали в кафе - шашлык, вино "Бордо". Славно посидели. Но Володя периодически поглядывал на часы: уже девять вечера, а Пётр не даёт о себе знать. Наверное, силовую операцию без него, Володи, провели, даже как-то обидно стало.
В десять вечера они пошли на квартиру, хотя Оксана горела желанием потанцевать в кафе. Музыка звучала европейская, не шансон, который Володя на дух не переносил. Он бы и остался, но беспокоился за Оксану: в любой момент его могут выдернуть, как она одна в потёмках на квартиру пойдёт? Нет, сегодня обойдёмся без танцев - так он Оксанке и сказал.
- Ну, завтра так завтра. Ой, а какое сегодня число? Я имею в виду, когда нам уезжать?
- Ещё шесть дней осталось, успокойся.
Оксана и не подозревала, что Володя сегодня снова её покинет. Дома начала ласкаться, сеанс стриптиза устроила.
Как всегда, в самый неподходящий момент объявился Пётр.
- Машина у дома, даю минуту.
Володя оделся за десять секунд.
- Не переживай, я скоро, - бросил он на ходу Оксане.
Мотор уже работал, и не успел Володя закрыть за собой дверцу, как машина рванула с места.
- Шпана толкается у дома, полагаю, ждут полной темноты.
Темнело в Ялте быстро. Солнце доходит до горизонта, и возникает ощущение, что оно тонет в воде. И сразу - темно, как это бывает в горах.
- Они на машине приехали. Двое тебе уже знакомых болтаются на улице, осматриваются. Машина в переулке стоит, наши уже приглядывают - они в белом микроавтобусе "Форд".
Многие отдыхающие, особенно из соседних областей, приезжали на своём транспорте и оставляли машины во дворах хозяев, а то и на улице, номера можно было увидеть самые разные, даже с Урала, поэтому присутствие микроавтобуса блатных не насторожило.
Запищала рация.
- Седьмой, двое наблюдаемых перелезли через забор. Полагаю, началось.
- Блокируйте машину, водителя изолировать.
- Понял, конец связи.
"Десятка" въехала на улицу, где жил Мартьянов. В переулке стояла "Калина" с тонированными стёклами, возле неё - микроавтобус. Никаких движений, никакой борьбы.
Пётр пристроил машину впереди "Калины", подошёл к "Форду" и отодвинул дверь: на полу микроавтобуса лежал человек в наручниках.
- Володя, он ваш.
Из микроавтобуса стали выпрыгивать люди в чёрном и с оружием в руках. Остались только двое сотрудников - водитель и конвоир.
Володя уселся рядом с задержанным - мысли у того в голове просто бушевали.
"Я же ничего не успел сделать… Нас кто-то предал? И на ментов эти, в чёрном, непохожи. Хотя у русских не поймёшь, даже название - полиция. Если Червя и Буру повяжут, скажу, в первый раз их вижу. А не пахан ли нас сдал? Хотя зачем ему? Он же сам нас на этого терпилу навёл. Неделю эти двое за ним ходили, спрашивается, зачем? Курортников полно, за это время в карты обыграть, а то и ограбить нескольких можно. А потом слинять куда-нибудь - в ту же Керчь. А что это за мужик в цивильном рядом со мной сидит, глаза прикрыл? Следак?"
Пока у водителя не было ни одной ценной мысли, полезной информации для следствия, и Володя решил ускорить процесс.
"Ты сам-то кто?"
Водитель дёрнулся.
"А… кто в моей голове говорит?"
"Совесть твоя проснулась!"
"Не может быть!"
"Как зовут пахана, где живёт?"
"А вот чёрта лысого скажу!"
"Мучиться будешь!" - Володя напрягся.
Водитель уголовников задёргался, замычал.
- А, голова раскалывается! - явственно произнёс он.
- А хоть бы и раскололась, невелика потеря! - ответил конвоир.
Водитель завыл в голос, и спецназовец удивленно спросил:
- Чего это с ним?
- Муки совести одолели. Покаяться хочет, подельников сдать, - усмехнулся Володя. - Не будет говорить - парализует. В суд-то, может, и не попадёт потом: кто в зоне за ним ухаживать будет? Под себя гадить будет, так в дерьме и умрёт.
Водитель, хоть и тёртый был мужик - две ходки за спиной, струхнул. Слова Володи вкупе с головной болью - просто дичайшей - оказали воздействие. Он понял, что головная боль не сама появилась, что её вызвал вот этот непонятный молодой мужик.
- Спрашивай, - простонал он.
- Ты уже слышал вопрос в своей тупой башке.
- Ах ты, сволочь!
Володя усилил воздействие, и водитель закричал от боли, засучил ногами.
- Ещё раз крикнешь - прикладом зубы вышибу и рот твой поганый кляпом закрою, - пообещал силовик.
- Так сил нет терпеть…
- А ты подчинись. Глядишь - цел останешься.
- Вы откуда? - Лицо водителя исказилось от боли.
- От верблюда.
На задержанного надо было давить морально, чтобы он сломался.
- Или ты, шестёрка, отвечаешь, или глаза от боли вылезут. Считаю до двух. Раз…
- Гарбуз у него погоняло. Не местный он, из Херсона. Сейчас обретается на Приморской. Номер дома не помню, но показать могу.
- К кому Червь и Бура пошли?
- Не знаю таких.
- Чёрт с тобой. Всё равно расскажешь, когда глаза от боли как у рака будут. Думаю, подельники твои посговорчивее будут. - Володя вышел из "Форда".
Водитель - человек никчемный, его используют втёмную. Знает он мало, в детали не посвящён, в "молчанку" для форса играет. Но ничего, помучается - всё расскажет.
А на улице, у дома Мартьянова, происходили события. Перелезшие через забор Бура и Червь направились к дому фигуранта - собаку они не боялись. Ещё вечером они перекинули через забор кусок мяса, пропитанный снотворным.
Цербер был зол, туп и плохо дрессирован. Учуяв соблазнительный кусок, он моментом его слопал и через полчаса уснул.
Входная дверь заперта не была: хозяин слишком доверял псу, непрошеные гости спокойно вошли в дом.
У хозяина от удивления челюсть отвисла: а как же его верный Цербер? Ведь он даже не гавкнул, не бросился на незнакомцев.
- Сам деньги отдашь или помучиться хочешь?
Хозяин испугался: визит двух парней уголовного вида не предвещал ничего хорошего. И он решил отдать деньги. Боли он боялся, но здоровье и жизнь были дороже денег. В душе Мартьянов даже обрадовался, услышав, что речь идёт о деньгах, а не об алмазах, да и пахан толком не объяснил уголовникам, поскольку сам не знал, что брать. Ценности - и всё. А в понятие "ценностей" у двух разбойников входили в первую очередь бумажные деньги, во вторую - золотые изделия. О камнях же драгоценных они слышали краем уха, но в руках их не держали.
Дом у Мартьянова не производил впечатления богатого, потому уголовники решили стрясти с терпилы деньги, а если повезёт, так и золото, хотя с ним возни больше. Скупщики краденого едва полцены дадут, в ювелирную "комиссионку" или ломбард соваться нельзя, там паспорт нужен.
Мартьянов всё это просчитал в уме достаточно быстро и решил прикинуться простачком, лицедействовать. Сделав испуганный вид, он трясущимися руками достал из шкафа шкатулку. Бура сразу же выхватил её из рук хозяина, открыл крышку и высыпал содержимое шкатулки на стол. Пачка российских тысячерублёвок, несколько купюр по сто долларов, массивная золотая цепь с крестом, перстень с печаткой.
Мартьянов увидел, как алчно блеснули глаза разбойников.
Червь был старшим и начал распихивать добычу по карманам. Буре хотелось большего для себя, ведь значительную часть добычи заберёт себе пахан. Он подступился к хозяину:
- Не всё отдал! Жизнь не дорога!
Бура вытащил из кармана нож с выкидным лезвием и нажал стопор. Со щелчком выскочило лезвие.
- Сейчас глаз выколю, падла! Доставай заначки!
В этот момент бойцы спецназа уже перемахнули через забор, тихо поднялись на крыльцо и открыли дверь. Стал слышен разговор между грабителями и хозяином.
Двое силовиков ворвались через коротенький коридор в комнату. В чёрной униформе, в касках-сферах с забралом, с автоматами "Вал", они производили устрашающее впечатление.
- Всем на пол, лицом вниз! Полиция!
Полицейскими они не были, но грабителям ни к чему знать, что хозяином интересуется ФСБ.
Мартьянов появлению полиции обрадовался и рухнул на пол, как и Червь. Бура на секунду замешкался и тут же получил прикладом в зубы. Нож из его руки выпал, и силовик отбросил его ногой в сторону. Бура схватился рукой за разбитый рот и тут же получил от силовика удар ногой по коленке. Он взвыл от боли и упал, проклиная свою судьбу. Он не так давно вышел из колонии и, чтобы хватило на жратву, промышлял мелкими кражами. И вот снова влип - грабёж, да не простой, а вооружённый. И "пальчики" на рукоятке ножа его, стало быть, новый срок, и немалый.
- Документы! - потребовал силовик.
- Документы в серванте, мне встать надо. Я хозяин.
- Вставайте, показывайте.
Мартьянов встал и не удержался, пнул ногой Бурду в бок. Достав паспорт, он отдал его силовику.
- Как вовремя вы подоспели! - зачастил он. - Вот этот зарезать меня хотел, хотя все ценности я отдал по их требованию.
Силовик пролистал паспорт и сунул его в свой нагрудный карман.
- Э, а паспорт? - Мартьянову явно не хотелось расставаться с документами.
- Вам надо написать заявление о разбойном нападении. Садитесь и пишите.
- А без этого можно?
- Можно, но тогда мы этих двух субчиков отпустим. И не факт, что они не посетят вас завтра. Нас же может рядом не оказаться. А будет заявление - заведут уголовное дело о вооружённом ограблении, причём коллективное, с предварительной подготовкой. Лет по десять получат, учитывая, что они рецидивисты.
- Э, начальник, у меня предыдущая судимость уже снята, - подал голос Червь.
Буре стало нехорошо. С ножом был он, и "паровозом" в суде тоже пойдёт он.
Встречаться ещё раз с налётчиками Мартьянову не хотелось. Вздыхая, он уселся за стол и стал писать заявление.
Вошёл Пётр.
- Как у вас?
- Вооружённый разбой. Надо вещдок упаковать. - Силовик показал на нож, валявшийся в углу.