Уэдж невесело улыбнулся. Новичок мог бы клюнуть на это, и тогда его щиты были бы сорваны совместными усилиями двух довинов. А без щитов его истребитель стал бы легкой целью для скипперов. Вместо этого Уэдж развернул истребитель вправо и зашел в атаку на один из скипперов, обстреляв его. В щиты "крестокрыла" также попали несколько плазменных выстрелов, но не пробили их.
Когда Уэдж пролетел мимо двух первых скипперов, те развернулись, чтобы преследовать его. Остальные скипперы эскадрильи также направлялись к месту боя, но почему-то не могли или не хотели развить такую же скорость как эти двое.
"Аммуудский Гонщик" продолжал следовать прежним курсом, и ни один из скипперов не проявлял интереса к беззащитному фрейтеру.
Уэдж удивленно нахмурился, глядя на экран сенсора. "В чем дело?".
Он еще раз повернул вправо. Два скиппера продолжали преследовать его, остальные десять развернулись и пошли параллельным курсом, не пытаясь его перехватить.
"Вот как, значит…"
В одном из ведущих скипперов должен быть командир йуужань-вонгской эскадрильи, который хочет дуэли. А его пилоты хотят посмотреть. Когда командир прикончит Уэджа, они займутся фрейтером.
"Постараемся испортить им зрелище…"
Уэдж резко повернул, направляясь к скипперам, идущим параллельным курсом, сманеврировав так быстро и неожиданно, что два скиппера, преследовавших его, только через пару секунд повернули за ним. От перегрузки в глазах Уэджа потемнело, как будто он влетел в туннель, но вскоре зрение вернулось в норму. Он открыл огонь по формации из десяти скипперов, и, как он и предполагал, противник не стал сразу отвечать огнем: командир эскадрильи, несомненно, приказал своим пилотам не вмешиваться в бой, чтобы не делить ни с кем славу.
Уэдж выпустил несколько очередей по одному скипперу, потом, проверив, с какой скоростью пустоты перехватывают лазерные выстрелы, переключил пушки на залп из всех четырех стволов. Первый же залп был успешным, попав между пустотами прямо в корпус скиппера. Живой истребитель взорвался. Уэдж пролетел сквозь облако газа, чувствуя, как осколки йорик-коралла попадают в щиты, слегка встряхивая истребитель.
Сразу же он сделал петлю в направлении, противоположном курсу скипперов. Йуужань-вонги явно растерялись, разворачиваясь за ним. Командир эскадрильи и его ведомый пролетели сквозь разрыв в формации и рванулись к нему.
На момент в глазах снова потемнело – перегрузка была больше, чем он мог вынести. Уэдж снова оказался впереди формации. Девять оставшихся скипперов-"зрителей" выполнили поворот "все вдруг" и пролетели сквозь облако газа и осколков, оставшееся от их товарища.
Уэдж выпустил протонную торпеду, потом снова переключился на огонь очередями и начал стрелять, не слишком целясь. Пустоты скипперов без усилий поглощали лазерные разряды.
Потом взорвалась торпеда. Она не попала в какой-либо исправный скиппер, но взорвалась поблизости от самого большого обломка уничтоженного скиппера, когда эскадрилья пролетала мимо него.
Сверкнула яркая вспышка взрыва в самом центре формации, гравитационные пустоты скипперов смогли поглотить только часть энергии…
Уэдж выполнил разворот и прибавил скорость, чтобы получить хотя бы небольшое преимущество над своими преследователями.
Шесть из десяти скипперов в формации уничтожены, разлетелись на куски. Еще два, потеряв управление, падали в атмосферу Борлейас. Последние два поворачивали, чтобы присоединиться к командиру и его ведомому, но было заметно, что они летят гораздо медленнее обычного.
Итак, подавляющее превосходство противника сократилось до "всего лишь" четырехкратного превосходства. И вдалеке "Аммуудский Гонщик" уже приближался к точке выхода в гиперпространство.
Цзульканг Ла анализировал ход боя, и ему не нравились выводы, к которым он пришел. Слишком много внимания проявляли неверные к "Домену Хал", слишком много сил и средств у них еще оставалось, слишком необъяснимым было поведение огромного корабля неверных, находившегося уже в нескольких минутах полета от "Домена Хал".
– Приготовиться к отступлению, – приказал он, – Курс на Внешние Территории. Выполнять выход из системы по моему приказу.
Он чувствовал, что глаза всех офицеров в командном центре смотрят сейчас на него. И многие из них скрывали гнев на то, что по их мнению было проявлением трусости. А некоторые и не слишком пытались его скрывать.
Он понимал их гнев. Он чувствовал то же самое. Но он знал, что бессмысленное принесение в жертву такого ценного объекта, как корабль-мир, не принесет пользу делу йуужань-вонгов. И еще он знал, что отступив сейчас, он сможет потом вернуться и атаковать снова, и на этот раз добиться успеха. Поэтому он проигнорировал взгляды подчиненных.
Один из офицеров сообщил:
– Кластеры довинов ведут корабль к точке выхода.
Касдах Бхал вышел вперед и указал на экран-линзу:
– С этим кораблем неверных, "Лусанкией", что-то не так.
– Я надеюсь, что с ним действительно что-то не так, учитывая, какие повреждения он получил.
– Я имею в виду, она… не совсем то, что я ожидал, коммандер. Мне пришлось в свое время изучить кое-какую информацию о кораблях неверных, и этот корабль не погибает так, как должен погибать. Его… скелет, он… неправильный.
Цзульканг Ла посмотрел на экран-линзу, но не увидел там ничего нового – очертания корпуса "Лусанкии", вспышки выстрелов, истребители и скипперы вокруг нее…
Он подошел к нише с жуками-индикаторами, протянул руку к группе жуков, отвечавших за отображение корпуса "Лусанкии" и нанесенных ему повреждений, и помахал им рукой, как будто подзывая к себе. Жуки поднялись к центру ниши, продолжая изображать треугольный силуэт корабля неверных. Цзульканг Ла продолжал махать рукой, пока изображение "Лусанкии" не стало господствовать в нише.
Лучший корабль неверных получил страшные повреждения. Рубка, где должен был находиться ее командир, была почти полностью уничтожена. Не было видно следов лазерных выстрелов – все ее орудия были мертвы. И ее носовая часть была вся разрушена – почти четверть корпуса корабля была снесена постоянными атаками скипперов и крупных кораблей йуужань-вонгов.
Но что-то выступало из разбитой носовой части – как огромная игла.
– Это то, о чем я говорил, коммандер, – сказал Касдах Бхал, – Это похоже на жало. Но у кораблей неверных нет жал.
Цзульканг Ла почувствовал, как что-то похожее на страх, шевельнулось в его груди.
– Мы готовы уйти в гиперпространство? – спокойным голосом спросил он.
– Еще нет, коммандер, – ответил офицер, управляющий довинами.
Одиночные скипперы, отделившиеся от своих эскадрилий, или последние выжившие из групп, атаковавших "Лусанкию", покинули орбиту корабля-мира и бросились на перехват истребителей Люка и Мары. Джедаи, не принимая боя, маневрировали, уклоняясь от атак скипперов, продолжали лететь к кораблю-миру.
Когда они вышли на орбиту корабля-мира, они направились к его теневой стороне, которую не освещало солнце системы Пирия.
Через несколько секунд сенсоры показали целую эскадрилью скипперов прямо по курсу, примерно столько же йуужань-вонгских истребителей гнались за ними сзади, но вокруг было достаточно пространства, чтобы получить несколько секунд передышки.
– Люк, сейчас самое подходящее время, – сказала Мара.
– Согласен, – Люк включил аппаратуру, встроенную в систему связи его истребителя и истребителей еще нескольких пилотов из эскадрилий, защищавших "Лусанкию" прямо перед операцией.
– Начинаю передачу, – сообщил он, – Останусь над целью так долго, как это возможно.
В голосе Мары послышалось веселье:
– Знаешь, я когда-то тоже так говорила.
– Очень смешно…
В щиты истребителя Люка что-то ударило, вспыхнув, – не плазменный выстрел, иначе он был бы заметен еще в полете. Возможно, гратчин. Люк напрягся, сжав челюсти. Пока задание не будет выполнено, он представляет собой удобную мишень.
Истребитель Мары вертелся вокруг, отвлекая противника на себя, но не удаляясь настолько, чтобы его щиты перестали взаимодействовать со щитами истребителя Люка.
Люк чувствовал ее в Силе. Она не искала помощи, он чувствовал, что она вполне уверена и сосредоточена на боевой задаче.
Через секунду он понял. Она хотела быть здесь, с ним, в случае если кому-то из них суждено погибнуть. Ему трудно было это перенести.
Сенсорная аппаратура издала звуковой сигнал, когда что-то огромное вышло из гиперпространства прямо позади него, не более чем в двухстах метрах.
Это была "Мон Мотма". Огромный разрушитель-иммобилизатор сразу начал поворачивать на левый борт, от поверхности корабля-мира, чтобы не столкнуться с ним при уходе в гиперпространство.
Через секунду истребительная группа "Мон Мотмы", эскадрилья за эскадрильей, начала взлетать с полетных палуб, некоторые для защиты разрушителя, некоторые для атаки скипперов истребительного патруля корабля-мира.
Гравитационный сенсор, также недавно установленный на истребитель Люка, включился: "Мон Мотма" активировала свои генераторы гравитационного поля. По плану в этот момент она также должна была включить глушитель йаммоска.
– Последнее усилие, Мара.
– Давай немного отдохнем, перед тем как присоединимся к ним?
– Давай.
ЧАСТЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Когда рулевые "Домена Хал" попытались проложить новый курс, с их поста донесся шум, похожий на испуганный вздох.
Цзульканг Ла посмотрел на Касдаха Бхала. Адъютант пошел к навигаторам, поговорил с ними и вернулся к командиру.
Каким-то обиженным голосом он сообщил:
– Что-то непонятное происходит. Пять мин-довинов преследуют пять кораблей, идентифицированных как "Сокол Тысячелетия". Их попытки захватить корабли неверных мешают тяговым довинам корабля-мира.
– Значит, пять "Соколов Тысячелетия"…
– Да, коммандер.
– Даже одного из них более чем достаточно, чтобы доставить нам неприятности.
В нескольких километрах из гиперпространства вышел еще один корабль Новой Республики – "Искатель Приключений". Его батареи немедленно открыли огонь по ближайшим крупным кораблям йуужань-вонгов и по поверхности корабля-мира.
– Я уже отдохнул, – сказал Люк, – Полетели, прикончим их.
Уворачиваясь от атак четырех скипперов, Уэдж старался отвести их подальше от "Аммуудского Гонщика". Фрейтеру оставалось еще около минуты до точки выхода. Минута… Уэдж мог дать им эту минуту. Даже ценой своей жизни.
Цзульканг Ла мог лишь бессильно наблюдать, как его флот теряет управление. Скипперы маневрировали так, словно их пилотировали неуклюжие новобранцы. Виллипы вывернулись, когда командиры кораблей, с которыми они осуществляли связь, перестали получать приказы от йаммоска. Огромная игла в носовой части "Лусанкии" была видна сейчас и на экране-линзе. Один из разрушителей неверных создал гравитационное поле, не позволявшее довинам "Домена Хал" сманеврировать и увести корабль-мир от таранного удара.
– Активировать виллип моего сына, – приказал Цзульканг Ла адъютанту.
Через секунду виллип, установленный в самой глубокой нише, развернулся и принял черты лица Цавонга Ла.
– Какие новости, отец? – спросил Мастер Войны, – Борлейас взят?
– Борлейас взят, – голос Цзульканга Ла звучал устало.
– И ты уничтожил всех неверных? Или каким-то их частям удалось спастись?
– Да, некоторым удалось спастись…
– Тем не менее, это большая победа.
– Нет, сын. Хотя цели операции достигнуты, это скорее поражение, чем победа.
Виллип нахмурился.
– Поражение? Условием победы было взятие Борлейас, и ты взял его! Ты принес новую славу Домену Ла!
– Через минуту я погибну. Неверные оказались слишком хитры, они переиграли меня.
– Но…
– Будь спокоен, сын, и знай, что это будут мои последние слова. Прощай, и пусть боги благоволят тебе, как когда-то они были милостивы ко мне.
Цзульканг Ла хлопнул по виллипу, и существо свернулось, в последний раз мелькнуло удивленное лицо Цавонга Ла.
Касдах Бхал подошел к командиру.
– Мы сейчас на грани победы, коммандер. Нужно только последнее усилие. Ваше искусство даст нам этот успех.
Цзульканг Ла посмотрел на воина, даже сейчас не понимающего, что происходит. Старый военачальник хранил молчание. Он сказал, что его слова, обращенные к Цавонгу Ла, будут его последними словами. И он не нарушит это обещание.
Один из офицеров спросил дрожащим от страха или гнева (или от того и другого) голосом:
– Могу я отдать приказ экипажу покинуть корабль?
Цзульканг Ла кивнул.
Неожиданно пространство вокруг заполнилось истребителями Новой Республики. Гэвин Дарклайтер ошеломленно наблюдал, как четыре СИД-перехватчика из авиагруппы "Мон Мотмы" с энергией свежих пилотов и свежих машин разнесли в клочья пару скипперов, атаковавших его и Невила.
– Разбойная Эскадрилья, это Разбойник-Лидер. Выйти из боя и перегруппироваться. Эскортом "Лусанкии" займутся опоздавшие. Эскадрилья "Черная Луна", как вы там?
– Разбойник-Лидер, это Черная Луна-10. У нас дела… хм… не лучшим образом. Осталось четыре истребителя, не считая Черную Луну-1 и Черную Луну-2, которые выполняют особое задание.
– В таком случае рекомендую последовать нашему примеру.
– Ответ отрицательный, Разбойник-лидер. Один из наших взлетел с Борлейас и сейчас дерется со скипами на орбите. Его транспондер передает позывной Черная Луна-11. Мы должны помочь ему.
– Тогда мы с вами.
Уэдж выполнил петлю и теперь его истребитель летел навстречу четырем скипперам. Они открыли огонь, но два из них, те, которые попали под взрыв торпеды, стреляли неточно. На их корпусах были видны горелые пятна, и Уэдж полагал, что они сильно повреждены. Точнее сказать, ранены и испытывают боль.
Однако еще два скиппера не имели никаких повреждений, и они вполне могли расправиться с одиноким "крестокрылом". Уэдж, сближаясь с противником, постоянно маневрировал, уворачиваясь от плазменных разрядов и гратчинов.
Приблизившись к строю скипперов на расстояние выстрела, он выпустил очередь по неповрежденному скипперу на левом фланге формации. Он стрелял только долю секунды, наблюдая, как защитные пустоты поглощают лазерные разряды. Потом он переключил оружие в режим залпа, прицелился в фонарь кабины и выстрелил – все одним быстрым движением.
Пустоты опоздали на долю секунды. Лазерные разряды пробили фонарь кабины, сжигая пилота.
Истребитель Уэджа встряхнуло, когда плазменный разряд пробил щиты и попал в правое нижнее крыло. Монитор диагностики сообщил: внутренние системы не повреждены. Крыло могло разрушиться при полете в атмосфере, особенно в боевом положении, но в космосе с ним не должно было такого произойти.
Последний неповрежденный скиппер и два поврежденных теперь висели на хвосте и вели непрерывный огонь. Уэдж чувствовал удар за ударом, когда раскаленная плазма попадала в задние щиты, постепенно истощая их.
Сенсорная система издала сигнал тревоги, предупреждая об опасности столкновения, когда прямо по курсу появился объект – обломок скиппера. Уэдж начал было маневр, чтобы облететь его, но вместо этого выпустил в обломок протонную торпеду. Только после этого он дернул штурвал от себя.
Он видел вспышку взрыва над собой, почувствовал как взрывная волна встряхнула истребитель, и сразу же он переключился обратно на лазеры и развернул "крестокрыл". Пролетев через облако мелких осколков, он буквально в нескольких метрах над собой увидел скиппер, еще пару секунд назад бывший неповрежденным. Его пилот, вероятно, еще не вполне пришел в себя после взрыва. Уэдж выстрелил из всех четырех лазерных пушек, и попадание разорвало корпус живого истребителя. Из огромной пробоины вырвалось облако газа, полет скиппера стал неуправляемым.
Взвыл новый сигнал тревоги. Взглянув на мониторы, Уэдж выругался. Щитов не было. Сбил ли их взрыв протонной торпеды, или они были сорваны последним усилием довина скиппера, Уэдж не знал, но подозревал последнее: это объясняло, почему скиппер не смог защититься от его выстрела.
Без щитов он был почти труп. Уэдж бросил взгляд на сенсоры: два поврежденных скиппера должны были сейчас приближаться к нему, как хищники, чтобы добить раненую жертву.
Но вместо этого они удирали прочь на максимальной скорости.
Уэдж засмеялся. Вероятно, когда пилоты увидели, как последний неповрежденный скиппер эскадрильи был уничтожен одиноким "крестокрылом", у них не выдержали нервы. Возможно, они даже не заметили, что противник потерял щиты. Интересно, что они подумали – что он еще одно воплощение божества, как Джейна?
Потом он перестал смеяться. На сенсорах было видно, что еще одна эскадрилья скипперов вышла из атмосферы планеты и на большой скорости направляется прямо к "Аммуудскому Гонщику". Они могли перехватить его до того, как он успеет уйти в гиперпространство.
Если, конечно, Уэдж не отвлечет их на себя.
Но если он вступит с ними в бой на поврежденном истребителе без щитов, он неминуемо погибнет. Он погибнет один, на чужом истребителе. Йелла и дети никогда не узнают, что с ним случилось.
Он развернул истребитель на курс перехвата и увеличил скорость.
Он не мог бросить "Аммуудский Гонщик", когда фрейтер был уже так близок к спасению. Если он сделает это, чувство вины убьет его, заставит его искать смерти.
Его истребитель летел под острым углом к курсу скипперов, Уэдж открыл огонь с дальней дистанции. Судя по данным сенсоров, скипперы не получили никаких повреждений.
Через секунду йуужань-вонгские истребители развернулись, направляясь к нему.
Он должен был радоваться. Эти вонги тоже посчитали бой с ним более интересным занятием, чем расстрел беспомощного фрейтера. И он бы обрадовался, если бы это решение не гарантировало его смерть.
Уэдж, продолжая стрелять, вел истребитель зигзагом. Плазменные разряды пролетали сверху, снизу, справа и слева. Его непрерывный огонь все же достиг цели – попадание прожгло йорик-коралловую броню переднего скиппера…
Он почувствовал сильный удар, истребитель перестал реагировать на движения штурвала и беспомощно завертелся. Сигнал тревоги непрерывно звучал в ушах, мониторы погасли. Он знал, что это конец…
Элдо Дэйвип встал из-за консоли и нажал кнопку, открывавшую дверь в шахту с истребителем. Она мгновенно открылась, за ней был Y-образный истребитель- бомбардировщик BTL-А4.
Y-образный… Дэйвип встряхнул головой и забрался в кабину. Этот аппарат был, наверное, старше него. Дэйвип подозревал, что истребитель собрали из запчастей, оставшихся от "труболетов". Когда он закрыл фонарь кабины, дверь в импровизированный ангар закрылась, и вверху открылся выход из шахты.
Элдо Дэйвип запустил предполетную проверку систем, но лететь прямо сейчас он не мог. Истребитель был оборудован системами, позволявшими из его кабины управлять "Лусанкией", и на мониторе Дэйвип видел информацию, транслировавшуюся с уцелевших голографических камер на корпусе "Лусанкии".