В распадке рядом струится ручеек - курице по колено, в таком не то что купаться, даже котелок толком не наполнить, воду приходится набирать кружками. Но зато в ручейке можно намочить тряпки или там полотенца, и вместо купания этими мокрыми полотенцами как следует обтереться. Тоже метод. Соня о таком впервые услышала; Саре он памятен по Питеру, там в девяностые нередко случались перебои с водой; я же к подобному привык, как ни странно, в командировках в цивилизованную Европу - забронированная через Сеть гостиница порой оказывалась памятником архитектуры века этак семнадцатого, когда санузел для постояльцев считался ненужной роскошью… В общем, на жарком новоземельном солнышке подобное "купание" проходит почти нормально. Накрываем из утреннего сухпая стол, который в два счета и приканчиваем вместе с парой стандартных натовских саморазогревающихся рационов из запасов Ястреба. Ничего, съедобно.
А потом просто лежим и отдыхаем. Соня в весьма условном бикини принимает солнечные ванны, периодически проверяя из-под очков, любуются ли окружающие ее модельными формами. Некоторые окружающие, а именно Лассе, Рик и сам Хокинс, весьма благосклонно относятся к представленному зрелищу. Сара по поводу этого спектакля только хмыкает и замечает - по-русски, дабы не включать в беседу орденских вояк:
- Долго возишься. Вот у нас на Базе одна китаяночка - как там ее, Влад, из ваших айтишниц - Лао, Лио?..
- Мина Ляо? Она не из наших, а из банковских.
- Не важно. В общем, она, желая заполучить мужика в койку, работает куда быстрее. Сама наблюдала.
- Это где же? На пляже она ничего особенного не делала вроде.
- Не на пляже. В тренажерном зале.
Удивленно приподнимаюсь.
- Родная, с каких пор ты туда заглядываешь?
- Не смешно. Я и до того, как мы познакомились, блюсти фигуру толком не могла, а ты мне в этом совершенно не помогаешь.
Пожимаю плечами.
- И не собираюсь ничем помогать, кроме разве постельной гимнастики. Хорошей женщины чем больше, тем лучше, пока самой не мешает.
- Вот с таким твоим кредо я уже в восемнадцатый размер не влезаю.
- Любимая, если ты вдруг не влезешь и в девятнадцатый, я тоже плакать не стану. Открою тебе страшный мужской секрет: размеры сброшенной женщиной одежды - это последнее, что нас в ней интересует…
- Ай, ну тебя. Короче, как-то спускаюсь на тренажеры, разогреваюсь. На перекладине, пристегнутая, чтобы зря запястья не напрягать, работает эта ваша китаяночка, а на беговых дорожках рядом пыхтят трое лосей, пытаются вернуться в форму - Гейдж и Ольсен из охранного, а третьим вроде Мервин с грузового был. В общем, Гейдж, не рассчитав режим дорожки, бежит-бежит, спотыкается и падает, толкает Мервина, тот всей тушей валится на Ольсена, а Ольсен, пытаясь устоять на ногах, цепляется за что попало, ну ему как раз под руку висящая китаяночка и попадается, не будь она пристегнута - шлепнулась бы вместе с ним, а так он вцепляется ей в трико и разом стягивает весь низ вместе с бельем. У меня ступор - не знаю, что бы я на ее месте сделала, завизжала на весь зал или сразу сгорела от смущения; а эта Ляо так спокойно отстегивается от перекладины, спрыгивает на маты полуголая, не торопясь забирает из лап у Ольсена свои одежки - он багровый, что твой рак, пытается извиниться, только дыхание сперло, - а китаяночка, одеваясь, мило щебечет: да ну что вы, какие извинения, напротив, мне очень понравилось, вы настолько уверенно и неотразимо раздеваете женщину, что я совершенно не прочь в обозримом будущем такое повторить, надумаете - я живу в апартаментах номер такой-то…
Соня, качая головой, пытается сдержать смех. А я и не пытаюсь.
- Эх, раньше бы сообразить, мы бы эту банду свалили с куда меньшими нервами!.. Впрочем, может, еще выпадет похожий случай, надо только заранее потренироваться.
- В чем потренироваться? - уточняет Сара, чувствуя подвох.
- Ну как же. В ловле на живца, само собой. Вручаем Соне мой велик, раздеваем догола, выкатываем в поле зрения банды - и в таком виде она пытается удрать, а бандиты ее, разумеется, догоняют. Задача велосипедистки - завлечь преследователей к месту засады, чтобы втянулись в огневой мешок… ну а дальше дело техники.
- А почему на велике должна быть я, а не Сара? - интересуется девушка. - Ты же считаешь, что она красивее.
- Я-то считаю, верно, - соглашаюсь, - но мои предпочтения разделяют не все. А кроме того, Сара в детстве велосипед так и не освоила.
- Неправда, - возмущается любимая, - трехколесный освоила прекрасно, и даже на четырехколесном каталась, до сих пор помню, зелененький такой, с бабочкой! А вот когда с заднего колеса снимали два опорных боковых - увы, все катание заканчивалось…
И дальше мирно болтаем в том же ключе. Бой позади, трудности - на все триста процентов впереди, но трудности эти могут подождать, пока мы отдохнем и займемся ими на свежую голову.
Территория Европейского Союза, отроги Холмов
Страстей севернее р. Мунви
Пятница, 06/06/21 07:40
Ночь проходит спокойно. Разве только у Сони в палатке слышалась очень характерная возня, а утром вид у девушки - как у довольной и хорошо выглаженной кошки. Нет, не завидую - зачем? У меня-то любимая рядом, и часть долгой новоземельной ночи мы с ней потратили примерно на то же самое. А конкретные позиции и количество заходов пусть перечисляют те, кому невмочь.
После завтрака, слегка упорядочив мысли, я озадачиваю Ястреба вопросом о планах на будущее.
- То есть?
- Ну смотри. Ты отослал информацию об "изделиях-А" напрямую генералу Уоллесу, я так понимаю, через головы всех непосредственных начальников…
- Повод не совсем тот, чтобы строго блюсти иерархию, да и знать о такой находке надо отнюдь не всем.
- А еще ты нацелил агента из Кадиза, как бишь там его, взять вторую половину банды, и позаботиться о "языках"…
Взгляд штаб-сержанта Хокинса вызывает в памяти смутную ассоциацию насчет Ленина и буржуазии, однако я считаю нужным расставить точки над "й" именно сейчас.
- Так вот, Джеми, вне зависимости от того, сколько вечером-ночью взяли "языков" и как быстро им внушат необходимость сотрудничать со следствием, вряд ли исполнителям-боевикам известно что-то серьезное. Не их компетенция. С другой стороны, у нас вот прямо тут имеются машины, которые перевозили эти самые "изделия-А", и почти девственная саванна, где след сохраняется довольно долго. Следопыта изображать не буду, но ведь такие люди есть, и их в округе наверняка больше, чем специалистов по работе с ядерными устройствами…
- Есть такие люди, и мысль разумная, - соглашается Ястреб, - однако ты же сам прекрасно понимаешь, займутся этим без нас. Как ты выражаешься, не наша компетенция.
- Понимаю. А еще ты правильно сказал, что "знать о такой находке надо отнюдь не всем", и мы в этом списке явно лишние.
Ястреб вздергивает бровь.
- Влад, про Орден ходит много разных слухов, но ты-то из сотрудников и внутреннюю кухню знаешь. Зачищать своих же смежников-гражданских, которые случайно где-то что-то не то увидели, - подобное точно не в наших традициях. Ну возьмут с тебя еще одну подписку о неразглашении, велика важность.
- Подписка - это потом, когда вопрос как-то закроют. А прямо сейчас, боюсь, куда-нибудь закроют нас.
Хокинс пожимает плечами.
- Сомневаюсь. Про все ведомства не скажу, насчет нашего - сомневаюсь, а сейчас командовать будет именно генерал Уоллес. Впрочем, если даже ты и прав - повторюсь еще раз: не наша компетенция и не нам решать. Отвечая же на твой изначальный вопрос о планах на ближайшее будущее: мы сейчас держим курс на Кардиффскую трассу, где нас скорее всего уже ждут, вернее, не нас самих, а конкретную часть нашего груза. Как сдадим ее, так и получим дальнейшие инструкции. Есть возражения?
У моей паранойи они конечно же есть. Увы, сколь-либо реальных предложений альтернативного характера нам с ней выработать не удалось. Отвечаю лишь:
- Возражений нет. Но когда будешь сдавать этот самый груз, смотри в оба. Слишком… тонкое место. Как ты пятой точкой чуял неприятности вчера, так я их чую сегодня.
- Понятно, - кивает штаб-сержант. - Пятая точка - аргумент сильный, согласен, однако к делу ее не приложишь, в канцелярии не поймут.
А то я не знаю. Меня в эту канцелярию на техподдержку трижды в день требуют.
Ладно. Что мог, сказал. Дальше придется работать самому.
Территория Европейского Союза, Кардиффская трасса
Пятница, 06/06/21 11:20
Незадолго до выезда на неухоженную грунтовку Ястреб сообщает:
- Получен сигнал, через полчаса встреча. Влад, тебе персонально: за автомат не хватайся, разве что стрелять начнут. Овер.
Какой на фиг автомат, думаю я, если там "сигнал" и "встреча", так у встречающих найдется и пулемет, и чего посолиднее. И если они начнут стрелять, шанса хотя бы ответить у нас будет не больше, чем у вчерашних "тыловиков".
Но сразу встречающие стрелять не начнут, поскольку знают о спецгрузе, а как он поведет себя при обстреле из чего-то крупнокалиберного, сам Роберт Оппенгеймер не предсказал бы. Железные контейнеры с черно-желтыми трилистниками, конечно, сильно смахивают на лежачие сейфы, то есть пулю в принципе могут и удержать, но вот начинка этих контейнеров… лично я бы не рискнул тревожить такое не то что из крупняка, но даже из пистолета. Нет, стрельба с ходу маловероятна.
А вот как остановимся… всяко возможно.
Паранойя, давай сейчас не будем, ладно? Вопрос рассмотрел, что мог - сделал, а остальное, массаракш, "не в компетенции".
Узкая грунтовка, гордо именуемая Кардиффской трассой, качеством покрытия сильно уступает трассе Портсмутской. Сие качество, плюс состояние трофейной "мазды", плюс тяжеленные контейнеры в остальных машинах - в общем, скорость держим до тридцати миль в час. Пыль все равно поднимается, но терпимо, так что вставшие полевым лагерем прямо у обочины два грузовика, три тентованных джипа и нечто бронированное я замечаю еще до того, как Хокинс объявляет привал.
Ближний внедорожник - стандартный "девяностый" песочного орденского колера, а вот два его грязно-зеленых собрата на деле оказываются испанскими вездеходами "сантана". Грузовики и броневик, судя по схожей болотной расцветке, также с испанской территории. Опять же камуфляж на неспешно обступивших нас бойцах - не орденская "шоколадка", а бурый вариант "горки", и вооружены они укороченными автоматами "сетме" - как бишь там будет по-испански, "эле-се" вроде, я с этим наречием продвинулся пока не намного дальше алфавита. Да, конечно, на "Латинской Америке" почти все владеют испанским или португальским, а для сидящих за приемной стойкой это вообще профессиональное требование, именно им объясняться с мигрантами и вводить перепуганный "воротами" народ в курс новоземельных реалий; однако для внутреннего общения принят именно "универсальный орденский" английский, особенно у нас в маттехотделе… в общем, языковая среда получается не самая плотная. Ну и особой надобности в наречии Сервантеса у меня нет, тоже фактор.
С Хокинсом, однако, беседует не мотострелок-испанец, а товарищ в обычной орденской повседневке, который чувствует себя в достаточной безопасности, чтобы личный автомат из машины не доставать вообще. Агент как-там-его? Нет, вряд ли, у того вроде стояли оперативной задачей банда и "языки"…
О чем там болтают орденец и Хокинс, мне не слышно. Испанцы никаких особенных поползновений не предпринимают, просто "контролируют ситуацию". Пусть их контролируют, пожалуйста. Опытному бойцу перекинуть автомат из "вольно" в "к бою" - секундное дело, знаю…
Ястреб берется за рацию.
- Лассе, Влад, сейчас перегружаем ящики и едем дальше.
Паранойя уже не просто шевелится, а вопит в полный голос: вот как только мы переправим в нутро грузовика упомянутые ящики - что, скажите на милость, помешает этим милым парням в форме испанских мотострелков всадить в каждого из нас полмагазина в упор? И на все запросы соответствующих лиц потом делать круглые глаза - не видели мы никакого штаб-сержанта Ястреба на трех машинах, наверное, разминулись… Нет, массаракш, они не "оборотни в погонах", напротив, верой и правдой служат закону и правительству Новой Испании, или как там официально именуется их мирная держава в составе ЕС. За ленточкой "изделие-А" - либо инструмент очередных террористов, либо заявка одного из обладателей большой ядерной дубинки на новый этап вялотекущей третьей мировой (и иногда эти варианты прекрасно друг друга дополняют), причем необязательно даже реально сие "изделие" применять - достаточно, аки в дружеском спарринге, "обозначить удар". Здесь, в Новой Земле, большой ядерной дубинки даже у Ордена нет, и не потому, что жутко дорого или сложно - хрен с ним, с личным термоядерным реактором, под его мощность тут просто не организовалось еще столько энергопотребителей, но уж пару боеголовок из старого советского арсенала при желании перетащить могли бы, - а просто незачем, не те масштабы у возможных противников. Ну и как на сложившийся здесь расклад межгосударственных отношений повлияют восемь возникших невесть откуда свободно транспортируемых атомных зарядов? Победоносные терции под красно-золотыми прапорами маршем от океана до океана, новое возрождение "империи, над которой не заходит солнце" - так, на вскидку. Фантазии кухонной политики, верно. А вот запредельная в здешних реалиях ценность и опасность "изделий-А" - не фантазия ни с какой стороны.
Вывод?
А вывод, собственно, я еще утром сделал.
Так что спокойно и размеренно выбираюсь из джипа, раздвигаю закрывающий ящики сверху слой шмоток и отбрасываю край палатки, уложенной вместо тента. Ближайший испанец, увидев скрытое под импровизированным тентом, отскакивает с места на два метра и что-то пронзительно вопит. Клацанье автоматных затворов… и всеобщее молчание.
- В чем дело, Влад? - вылезает из "ленда" Хокинс.
Я молчу, дисциплинированно подняв руки вверх. Пистолет мирно покоится в кобуре, "фал" в машине и остался. Зато правая рука сжимает небольшую округло-черную коробочку с коротким штырьком и мигающим красным датчиком.
Верхний из ящиков - тот самый контейнер, освобожденный от деревянной упаковки, с хорошо различимым знаком черно-желтого трилистника - в проводах в четыре охвата, и провода эти сходятся к другой коробочке. Сенсор на ней мигает зеленым светом.
Территория Европейского Союза,
Кардиффская трасса
Пятница, 06/06/21 11:30
Предмогильную тишину взрывает смешок.
- Хороший спектакль, сеньор Владимир.
По-английски, с легким акцентом и ударением на последнем слоге моего имени. Что соответствует старославянской норме произношения, хотя, безусловно, в данном случае это наверняка совпадение.
Сквозь застывшие ряды бойцов с автоматами на изготовку неторопливо шествует невысокий грузный товарищ, одетый вместо армейской "горки" в светлое одеяние свободного арабского кроя. На винтажной портупее на левом бедре покачивается в равной степени винтажная кобура лакированного дерева, содержащая то ли революционный "маузер", то ли, что вероятнее, его клон - "астру". Смуглый дочерна, но чертами породистого лица не похож ни на спика, ни на полукровку-африканца; в седой эспаньолке еще заметны светлые волосы, а взгляд из-под застиранного шемаха весело щурится кошачьей зеленью - почему-то у "араба" нет противосолнечных очков, которые здесь "в поле" таскают практически все.
- Сеньор Лоренцо… - едва не умоляющим тоном произносит рослый мотострелок.
Но в его адрес немедленно летит жесткое: "Молчать, бригадир", после чего боец автоматически принимает стойку "смирно", а пожилой "араб" снова поворачивается ко мне.
- Я тут, знаете, подумал, - неспешно продолжает сеньор Лоренцо, - вы ведь не проходили спецподготовки минера-взрывника. В вашем досье отмечен интерес к стрелковому оружию, особенно историческим его образцам, но не ко взрывотехнике. Следовательно, сеньор Владимир, вряд ли вам под силу, как некоторым специалистам данного ремесла, собрать самодельное взрывное устройство из содержимого собственных карманов. И тем более проделать это скрытно, а ведь ряд ваших спутников и в военном деле, и в наблюдении разбирается много лучше, чем вы сами. С другой стороны, сеньора Бригитта Ширмер характеризует вас как персону, склонную к системному анализу и умеющую принимать быстрые и неожиданные решения. Вкупе с основной вашей компьютерной специальностью, учитывая как характер груза, так и степень вашей осведомленности о происходящем, это и дает мне определенное видение картины. Надеюсь, мы друг друга поняли?
Массаракш. Повезло же нарваться на человека, способного просчитывать ситуацию в моем стиле, только лучше.
И что я в этом раскладе могу сделать?
А ничего. Переиграли. Надежда разве только на ссылку на "сеньору Бригитту Ширмер", которая тоже вполне способна меня переиграть, однако вреда от таких проигрышей мне пока не было.
Вздохнув, уважительно киваю сеньору Лоренцо. После чего опускаю оптическую мышку, разворачиваюсь к ящику и отсоединяю провода от солнечной панели. Упаковываю все хозяйство обратно в сумку с ноутбуком.
Морды испанцев, осознавших, что ЭТО было, описанию поддаются слабо. Но первой ко мне подскакивает Сара и вцепляется в горло.
- Террорист, киш мир тохес! Еще раз такую шутку закатишь, я тебя сама убью, чтобы потом перед детьми стыдно не было!
Если знатоков русского среди мотострелков не имеется, нашу семейную воркотню разумеет одна Соня. С другой стороны, "непереводимый фолькльор с использованием местных идиоматических выражений" нам понятен и без всякого перевода, испанцы вряд ли глупее.
- Бедные дети, - не без труда разрываю захват и заполняю легкие кислородом, - они-то на собственной шкуре прочувствуют, чем еврейская мама отличается от профессионального террориста…
- И чем же? - спрашивает сбитая с толку супруга.
- А тем, что с террористом иногда можно договориться.
И пока любимая давится гремучим коктейлем из смеха и злости, целую ее в щеку и шагаю к сеньору Лоренцо.
- Вы верно упомянули степень моей осведомленности о происходящем, - вежливо наклоняю голову, удерживая взгляд на лице собеседника, - она, с одной стороны, крайне невысока, а с другой - явно излишня. Второе исправить можно лишь радикально, и доводить до этого совершенно неохота, а вот первое, как мне представляется, вполне поддается изменению в лучшую сторону. Буду очень вам признателен за помощь, сеньор Лоренцо.