- Принимать прямые удары на древко не стоит, а вот скользящие можно.
- Примите мою благодарность, мастер.
- Пустое, - повторил гном и вздохнул.
- Есть ли хоть что-то, что я могу для вас сделать?
- Я раб, и у меня не может быть ничего своего.
- Дать вам свободу пока не в моих силах.
- Мне не нужна свобода, вой. Среди людей гному не выжить, а дома меня не примут. Благодарю за добрые слова, но лучше уходите.
- Я уйду, мастер-кузнец, но кое-что все же подарю.
Достав из поясного кошеля кисет, я передал его гному.
- Табак! - Оживившийся мастер молниеносно заправил трубку и затянулся ароматным дымом.
Сам я не курю, как и мой отец, - хищники плохо переносят резкие запахи, - но вполне способен понять, как важно качество табака для тех, кто подвержен этой привычке.
- Вот за такой подарок благодарствую. Хозяин, конечно, заставит отдать весь табак, но даже одна трубка уже очень хорошо.
- А если спрятать?
- "Наказ" вещь жесткая, - как-то равнодушно пожал плечами гном.
- Тогда давайте сделаем так: сейчас вы отвернетесь, а я спрячу табак по углам. Про "наказ" мне известно, поэтому торговец расфасовал табак мелкими порциями. Постепенно вы найдете все, а хозяину скажете, что не знаете, где я их спрятал, и это будет правдой.
Через пять минут я распихал десяток небольших кисетиков по грудам хлама в разных концах немаленького подвала, а гном в это время дисциплинированно пялился на стену.
Поговорив еще минут двадцать на разные темы, мы расстались - я пошел рассчитываться с хозяином мастерской, а гном продолжал насыщать подземное пространство ароматным дымом.
Уже на середине ведущей наверх каменной станицы я был остановлен голосом гнома:
- Вой, свобода мне не нужна, но есть разница, у кого быть рабом.
- Я услышал вас, мастер-кузнец. Крепких рук.
- И вам крепких рук и каменной удачи, мастер-вой.
С оружейником у нас вышла небольшая заминка - он никак не хотел завершать сделку, не ознакомившись с товаром. Пришлось показывать ему диковинного вида метательные топорики и… щегольскую трость с набалдашником.
- У уважаемого воя проблемы с ногами? - ошарашенно поинтересовался оружейник.
- Нет, просто на моей родине это считается модным.
После того как необходимая сумма легла на прилавок оружейника, я отправился на выход, опираясь на толстую трость, как лондонский денди.
С горестным вздохом посчитав оставшиеся монеты, я все же заглянул в мастерскую, где ладят кожаную сбрую, и заказал набедренные ножны для хербатов. Затем, окончательно махнув рукой на свое финансовое благосостояние, купил пару простых метательных ножей.
Последствиями моего апгрейда стали две недели питания в школьной столовой, а все развлечения свелись к прогулкам по городу, зато освободившееся время и силы были направлены на тренировки.
Глава 3
ПОВОДЫРЬ
Тяжелое дыхание и глухие звуки ударов отражались от деревянных стен фехтовального зала и пока что не были разбавлены руганью, но это ненадолго. Олан, осознав, что его атака провалилась, попробовал отскочить назад, но я ослабил пальцы, и нагината по инерции скользнула вперед. Как только в кисть ударил круглый набалдашник на торце древка, мои пальцы сжались и рука резко толкнула нагинату вперед. Зачехленное специальными ножнами острие кольнуло в щиток на груди Олана.
- Касание!
- Молчун! - с негодованием воскликнул мой товарищ. - Это нечестно, такой удар не пробьет брони!
- Я просто не хотел бить в шею.
- Вечно ты со своими хитростями и уловками!
Я уже давно уяснил некоторые недостатки местной школы фехтования - она отличалась консерватизмом, особенно в исполнении дворян. У них приветствовалась сила и ловкость, и уж никак не хитрость. Если честно, я вплетал в кружево боя доступные только удлиненному оружию финты не для того, чтобы позлить соперника, а чтобы выяснить, в какие моменты подобные сюрпризы дадут максимальный эффект. С имеющимся опытом фехтования моя жизнь будет зависеть только от этих самых сюрпризов.
- Не злись, Олан. Если буду биться по правилам, то не выиграю ни одного поединка.
- Да ладно, - отмахнулся отходчивый парень. - Ты как, пойдешь сегодня гулять, а то вдруг решил заделаться монахом?
- Ну если учитывать, что половину моей стипендии нужно отдать тебе, то гулять мне не на что.
- Отдашь часть, а то мне скучно развлекаться одному, - как-то неопределенно сказал Олан, и я почувствовал подвох.
- А ну колись, что случилось?
- Ну тут… понимаешь, посылал цветы Ровене и получил в ответ записку.
- И… - подбодрил я вновь замявшегося товарища.
- И она пригласила нас к себе домой на ужин.
- Нас?
- Да, нас двоих.
- Двоих? - еще выше поднял я брови. Уже два месяца мне удавалось не вспоминать об этой девушке, и, казалось, чувства притупились. Ан нет, стоило лишь услышать ее имя, как в груди тут же полыхнуло жаром, сердце сбилось с ритма.
- Тут такое дело. Берислав решил посвататься к Ровене, и она его отшила.
- Офигеть, кричали гости.
- Что? - удивился Олан.
- Не обращай внимания. От нас-то ей что нужно?
- А есть какая-то разница?
- Большая, Олан. Во-первых, как, ты думаешь, на все это отреагирует Берислав?
- А тебе не все равно?
- Да плевать мне на Берислава и его обиды, он твой друг, а не мой. Но наживать себе врагов на пустом месте просто глупо. И во-вторых, тебя не насторожило, что она позвала нас обоих?
- Насторожило, но прийти без тебя я все равно не могу.
- Как насчет не ходить вообще?
Олан набычился, и я понял, что он не отступит.
- Ладно, пойдем вместе.
Немного настороженный странностью этого приглашения, я не особо переживал о своем внешнем виде и подарках, а вот Олан едва с ума не сошел, всю дорогу прихорашиваясь и выискивая изъяны в дорогущем букете.
Наконец-то издевательство над моими нервами закончилось, потому что мы постучались в дверь довольно богатого купеческого дома и Олан наконец-то перестал дергаться.
- О, уважаемые поводыри, - расплылся в любезной улыбке круглый, как колобок, купец. - Мы так рады вас видеть.
Интересно, а он-то с чего радуется? И второй вопрос - в кого пошла красотой Ровена?
Ужин протекал как-то не так - все были словно на иголках. Олан дергался от холодности Ровены, мне вообще не нравилась эта ситуация, а хозяева явно чего-то боялись. И только две миловидные служанки были веселы и беззаботны. Одна даже тайком подмигнула мне. Это моментально вывело Ровену из себя, и служанка со слезами выбежала из обеденного зала. А вот отец Ровены, без сомнения строгий родитель, даже ухом не повел.
Да что здесь, черт возьми, происходит!
Ситуация разрешилась на третьем часу застолья.
- Хозяин, - в столовой появилась одна из служанок, - к вам мистер Сидмон Мак Таранис.
От этих слов меня буквально передернуло, а лицо свело судорогой ненависти. Все дело в том, что словом "мистер" в этом мире величают учеников мага. Полноценного мага называли магистром, а наставников магических школ грандмагистрами.
Взглянув на лицо отца Ровены, я понял, что план, ради которого он заманил нас в свой дом, только что разлетелся на осколки. Он явно не рассчитывал на открытую конфронтацию между поводырем и магом в своем доме.
А чего он ожидал?
Когда юный мистер явился в комнату, все окончательно встало на свои места. Похоже, парень решил, что раз девушка отказала одному, то явно ждет предложения от другого. И этот другой, конечно, он.
Ровена заигралась с флиртом, но почему рассчитываться за все это придется мне и Олану? Также мне было очень интересно, сколько еще таких охмуренных, как этот магеныш?
Сверкающая поверх букета цветов улыбка юноши моментально угасла.
- Ровена, а кто эти люди? - Он спросил явно не то, что собирался.
- Это друзья моей дочери, такие же, как и вы, - ответил за девушку торговец. - Прошу вас, присоединяйтесь к нам.
Торговец вновь "потек" радушием, хорошо скрывая под ним страх. Ровена точно является его дочерью - целая семейка лицедеев.
Понятно, что магеныш не собирался разделять с нами трапезу. Он побледнел и, молча уронив букет на стол, вышел из комнаты.
План торговца просматривался вполне явно - кто-то предупредил Ровену о том, что маг собирается с предложением. Отец не хотел этого брака, но просто отказать магу боялся, поэтому использовал громоотводы. То есть двух дураков-курсантов.
- Если позволите, я оставлю вас на несколько минут, - пробормотал торговец и выскользнул из-за стола.
Минут десять мы все молчали, уставившись в свои тарелки, а затем я не выдержал:
- Ровена, кого из нас двоих ты любишь?
- Владислав, я не могу так сразу ответить, - замялась девушка и попыталась поймать мой взгляд.
- Это очень простой вопрос, и ответ на него тоже очень простой. Ты любишь меня?
Ровена не ответила, но и ее молчание много значило.
- А Олана?
- Молчун, - возмутился мой друг.
- Заткнись, - отрезал я, и Олан замолчал, понимая, что сам втянул меня в неприятную ситуацию. Мне хотелось бы верить, что моя злость была вызвана негодованием на глупость друга, но, увы, это была элементарная ревность.
- Вижу, что нет, - продолжил я сверлить взглядом Ровену. - Тогда какого черта ты устроила этот цирк?
- Вой Владислав, вы непозволительно грубы. - Ровена добавила в свой взгляд льда с ноткой обиды, но обуреваемым ревностью человеком, причем любого пола, манипулировать очень сложно.
- Я честен, в отличие от некоторых. Прощайте, Ровена, надеюсь, мы с вами больше не увидимся.
Когда я покинул дом торговца, мне пришлось еще немного подождать Олана, который наверняка рассыпался в извинениях, - что поделаешь, дворянское воспитание. В принципе мой отец не учил меня грубить женщинам, да и сам я не был склонен к такому поведению, просто Ровена довела меня до белого каления.
- Молчун, зачем ты так? - упрекнул меня товарищ, наконец-то появившись на пороге. - Ну помогли мы бедной девушке, и что с того? Все ведь хорошо закончилось.
- Ох, Олан, иногда ты такой наивный. Еще ничего не закончилось, - вздохнув, сказал я - и как в воду глядел. Не успели мы дойти до первого перекрестка на освещенной масляными фонарями улице, как из теней материализовались три фигуры.
Все трое были магами-палочниками, так я про себя называл тех, кто расширяет свои возможности с помощью жезла. Академическое название этой специальности было слишком сложным, поэтому пришлось дать им клички. Те, кто был способен дотягиваться до цели с помощью ментальных щупов, получили прозвище щупачи.
Впереди двигался незадачливый жених.
- Вам никто не говорил, что чужое трогать нельзя?
- Что-то я не видел на ее лбу вашей бирки, мистер, так же как и высокородного знака на вашем лице. - Пока я разгонял свою злость, в перепалку вступил Олан.
Блин, тоже мне дуэлянт хренов. С такими, как эти, нужно поступать неожиданно и даже подло.
- Заткнись, тварь, - резко ответил маг, явно задетый словами дворянина.
А вот теперь взбесился уже Олан.
Дело в том, что наших будущих подопечных в народе называли чудовищами, а нас тварями. По сути, в этом старославянском слове не было ничего обидного - так называли любых зверей, но назвать так человека, тем более эрла…
Олан потянулся за мечом, а троица магов шагнула чуть назад, выставляя вперед полутораметровой длины посохи.
Я шагнул ближе к Олану и, положив ему руку на плечо, тихо сказал:
- Не вздумай фехтовать. Просто метни меч в одного из них и отступай.
Наши мечи с тихим шелестом покинули ножны, только с моей стороны через секунду добавился щелчок соединения.
Нагинату я продолжал держать у самого клинка, скрывая древко за спиной. Сейчас важно не позволить магам ударить посохом по нагинате, что-то подсказывало мне, что подобной "встречи" не переживет не только древко, но и клинок. Нужно как-то обойти посох и ударить в тело. В идеале можно было метнуть нагинату как дротик, но магов слишком много.
Эх, и зачем я оставил хербаты в казарме? С другой стороны, мы шли в гости, а не на войну. Хорошо хоть трость прихватил.
Неудавшийся жених криво улыбнулся и шагнул вперед.
- Вы забыли свое место, твари!
- Стоять! - неожиданно послышался властный голос.
Чуть повернув голову, я увидел одетого в черную форму смотрителя улицы и десяток стражников. За перепалкой мы не услышали, как они подошли.
- Не вмешивайся, смертный, ты мне не указ!
Ох как все запущено - в голове у магов водятся тараканы даже крупнее, чем я думал.
- Может, и я тебе не указ, ученик?
Холодный голос из темноты мгновенно отрезвил юных магов. Они тут же сникли.
Ситуация немного прояснилась, когда из-за спины смотрителя выглянул папаша Ровены.
Маг, закутанный в длиннополый плащ, словно монах или джидай - кому что ближе, - сделал пару шагов вперед. Он прожег мистеров взглядом и повернулся к смотрителю.
- Учеников я забираю. Они будут наказаны. Этих арестовать.
Смотритель не стал возражать, и десяток стражников взяли нас с Оланом в оцепление.
- Немедленно бросить оружие!
Я разжал пальцы и уронил нагинату на мостовую - драться с представителями власти еще глупее, чем вступать в схватку с магами.
Следующую ночь мы провели в каталажке отделения смотрителей в торговом районе. Все в лучших традициях жанра - сырые стены, прелая солома на грязных нарах и десяток зэков нам в компанию. Дворянская татуировка на лице Олана явно будоражила местную блатоту, но форма поводырей остужала их энтузиазм. Нас, как и магов, не понимали, а поэтому боялись.
Ближе к полудню следующего дня конвой вывел нашу незадачливую парочку наверх, где мы предстали перед старшиной смотрителей и… директором нашей школы. Невысокого, довольно упитанного начальника мы видели не часто и уж точно никогда в такой ярости.
- Вы что удумали, птенцы безмозглые?! Бодаться с магами?! Идиоты! Я даже не знаю, какого наказания будут достойны такие тупицы. - Выплеснув в крике свою ярость, директор чуть успокоился. Его явно что-то заботило больше, чем наш проступок. - Так, ладно. В другое время оставил бы вас здесь на седмицу и еще месяц продержал в остроге школы, но сейчас не до этого. Марш в казарму и сидите там как мыши.
Выходя из кабинета смотрителя, мы с Оланом недоуменно переглянулись.
- А чем ему не нравится это время? - высказал общий вопрос Олан.
- Тебя что-то не устраивает?
- Но ведь интересно же.
Мы вышли на торговую площадь, на которой находилось управление, и сразу поняли, что за ночь этот город стал другим. Никто не паниковал и не кричал "пожар", но настроение людей явно изменилось. Народ на площади напоминал растревоженный рой.
- Служивый, - обратился Олан к стражнику у дверей в управление, - а что, собственно, происходит?
- Война.
Ни одно другое слово в любом языке мира не объясняет так много, как эти несколько букв.
Попытки разузнать по пути к школе хоть что-нибудь внятное ничего не принесли - вокруг витало громадье абсолютно противоречивых слухов. И только в родной казарме они пришли к нескольким общим знаменателям. Точку в домыслах поставил наш преподаватель по управлению.
- Ну что, птенцы, пришла беда, откуда не ждали, - вздохнул сухонький старичок, когда-то известный по всему Брадару как отчаянный наездник, совершивший много безумных подвигов верхом на своем хидое. - Вчера утром войска Аравии перешли границу Брадара напротив изгиба Дольги и форсировали реку. Напрямую вас это не коснется - вряд ли мы успеем сделать из таких заготовок подобие поводырей до окончания этой войны, но курс обучения решено ускорить, причем максимально. Сегодня к вечеру для вашей инициации приезжает верховный хорох. Завтра корпус поводырей отправляется на границу, поэтому верховный хорох спешит.
Мы начали переглядываться и перешептываться. В глазах у каждого светилось беспокойство.
- Тихо! - Инструктор призвал всех к спокойствию. - Тем, кто слушал меня на уроках не ушами, а другим местом, повторю еще раз. Ваши способности к управлению могут быть усилены инициацией. Ничего опасного в этом нет. Верховный хорох не станет копаться в вашей памяти и выискивать никому не нужные секреты мелких сопляков. Он сделает свое дело быстро и качественно. Также напомню, что тот, кто был отстающим на моих предыдущих уроках, может стать лучшим в роте. Инициация действует на всех по-разному, поэтому желаю всем удачи. Но не думайте, что инициация добавит вам мозгов. Тот, кто был идиотом, им же и останется, разве что чуть более способным к управлению. А сейчас всем отдыхать и успокоиться. Самые умные из вас заставят себя поспать, но здесь таких явно нет.
Закончив свою речь, инструктор по-особому посмотрел на меня, и я решил, что заставлю себя спать, несмотря ни на что.
Мои товарищи по роте разбились на мелкие группы и начали обсуждать происходящее, а я добрался до своих нар и, приняв горизонтальное положение, закрыл глаза. Рядом скрипнули доски на ложе Олана.
Как ни хотелось последовать совету инструктора, но уснуть сразу не удалось - одолевали мысли с немалым оттенком страха. Моментально вспомнились слухи о хорохах и их влиянии на людей. После гибели своих господ и создателей племя хорохов попало в рабство к людям. Птицеобразные существа были ментальными магами и умели влезать в мозг любого живого существа. На расстоянии это получалось частично и только с самыми тупыми животными, а при телесном контакте хорохи умели влиять и на людей. Впрочем, мозг хорохов был настолько изменен и забит запретами, что угрозы они не представляли, но это если верить официальной информации, а по слухам, люди всего континента уже давно находятся под ментальным контролем мерзких тварей. Но, повторюсь, это только слухи. По крайней мере, я не чувствовал, чтобы кто-то из нелюдей ограничивал мою волю. Так что в отличие от магов к "птицам" претензий у меня не было.
По закону влияние хорохов было строго регламентировано. Лезть в мозги человека они могли только по прямому приказу властей. Своеобразный иммунитет имели дворяне, об этом говорила татуировка на виске. К ней не смел прикоснуться ни один хорох. Хотя исключения из этого правила все же существовали. В королевстве имелись три "птица" - верховный хорох и два его наследника, - только они были способны преодолеть татуировку эрла и боярина. А вот ярловские и княжеские татуировки, не говоря уже о тату королевской семьи, являлись абсолютной гарантией от вмешательства в мозг носителя. Был даже случай, когда сын князя не смог стать поводырем только потому, что некому было провести инициацию.
В пользу официальной версии о статусе хорохов говорил тот факт, что множество этих существ управляли живыми тягачами и ни один из них не имел дела с боевыми зверями.
Казалось, едва мне удалось закрыть глаза, как тут же кто-то начал дергать за плечо. Хотелось послать наглеца подальше, но пробивающийся в окна закат говорил, что делать этого не стоит.
- Вставай, - тихо сказал Олан. Он выглядел немного напуганным. - Приехал верховный хорох. Завидую твоему спокойствию, мне уснуть так и не удалось.