Опустив прозрачный колпак и включив силовое поле, Анмай вздохнул с облегчением. Пока что сканеры машины не замечали вокруг никакого движения, и он решил выяснить, что стало причиной нападения. Его не на шутку мучила совесть, но оказалось, что причина атаки не в нем, - рутенцы напали на общину Воинов в Кейсе, как раз когда те собрались на очередное сати.
Их обряд копировал принятый когда-то на Уарке, и был хорошо знаком Вэру. "Товия" перехватила прямой репортаж с места побоища, и сочные картинки в объемном проекторе скиммера передали им всю суть случившегося.
Анмай увидел ступенчатый открытый амфитеатр, обращенный на юг. В его центре, на алтаре, к стальному столбу привязывали нагую жертву. Файа, с большими зеркалами в руках, направляли на неё свет солнца, и он сжигал её, правда, не сразу. На Уарке файа шли в жертвы добровольно, такие добровольцы, - вначале, - нашлись и здесь. Потом кому-то пришло в голову сжигать людей, обещая им бессмертие, - и это даже не всегда было обманом. Теперь обряд превратился в простое сожжение пленников. Зато во всем остальном файа Сети истово копировали старину. Они приходили на обряд в коротких белых туниках, босиком, с золотыми браслетами на руках и ногах, в венках из ярких цветов. Безоружные, лишь с зеркалами из полированного серебра, они не смогли оказать никакого сопротивления. Охранявших обряд Воинов застали врасплох, - от Кейсы до границы было тридцать пять миль, и они никак не ожидали, что внутри шести файских фургонов окажутся не файа. Прежде, чем Воины успели что-то сделать, отряд прошёл сквозь них, оставив позади два горящих танка и две дюжины убитых файа. Дюжину часовых снял залп незаметно подобравшихся снайперов.
Остальные, стиснутые стенами тесного двора, не успели даже разбежаться. Рутенцы сожгли их из огнеметов, сполна отомстив за страдания жертв. Затем они взорвали двери в подвалы храма и освободили нескольких пленников, предназначенных для сожжения.
На экране, - передача велась с вертолета-разведчика, - застыл сам храм. В Кейсе жила тысяча двести Воинов. Сейчас все они превратились в россыпь обгоревших тел, сваленных между закопченными каменными уступами. В этих жутких смолистых кучах, среди почерневших, покоробившихся от жара зеркал, что-то ещё шевелилось.
Именно такие вот жуткие истории, длившиеся час за часом, составляли немалую часть кровавой притягательности Игры, - конечно, смотреть на них куда приятней, чем участвовать. И, поскольку все жители Кейсы носили весмы, их смерть была временной. Она не имела никакого значения.
Вертолет стал снижаться. Вдруг изображение дернулось и погасло. Руты поступили совсем не так, как ожидали файа. Вместо того, чтобы сбежать, они устроили засаду. Едва посланный из Нанны вертолет завис над посадочной площадкой, реактивная граната, вылетев откуда-то сбоку, ударила его в двигатель. Машина рухнула, и дюжина файа внутри неё исчезла в огненном облаке взрыва.
* * *
Минут через десять изображение появилось вновь, - и тут же на экране сверкнули ещё две вспышки. Руты вновь сбили наблюдательные вертолеты. Никто не знал, сколько их засело в Кейсе, но у них были автоматы, несколько ПЗРК и базук. Файа выслали бомбардировщики, и залили поселок напалмом. Вскоре Кейса пылала, - вся, до последней постройки. Жилые дома, ангары с машинами, огромные арсеналы, храмы, знаменитые мастерские по выпуску холодного оружия, - всё на глазах зрителей обращалось в пепел и дым. Лишь когда огонь стал угасать, в развалины осторожно проникли разведчики.
Они нашли в них четыре запрограммированных на автоматическую стрельбу ПЗРК на треногах, - и никаких тел врагов. Лишь тогда все ведущие к границе дороги перекрыли, - но напрасно. Рутенцы уже давно пересекли её.
Анмай понимал, что это не простой налёт мстителей, а операция спецназа, причем, отлично подготовленная. Расправа с общиной садистов не вызвала у него ничего, кроме искренней радости. Но Кейса была лишь одной из многих. Остальные общины решили отомстить за неё, - и самой удобной мишенью стала Аромара. Здесь жили файа, предавшие, по мнению соседей, свою расу, - куда более привлекательная мишень, чем прямые враги…
* * *
Анмай погасил изображение. Бой за Аромару тоже подошел к концу: Нау поднял своих файа в контратаку, прорвал кольцо окружения и выбил из рутенского поселка погромщиков. Несмотря на безупречное руководство "Товии", победа далась аромарцам дорого: у них сгорело восемнадцать БТР, три танка, погибло больше двух сотен файа, - но все эти потери вполне окупались победой.
Возвращаться в Аромару было уже незачем, и Анмай взлетел, оставив многопалую дымную лапу пожарищ далеко внизу.
- Куда дальше? - спросила Хьютай, уже под самыми облаками.
- В самую середину кучи. В столицу.
* * *
Анмай остановился у парапета и замер на минуту, осматриваясь, словно плавая в густой жаре. Небо было идеально чистое, и раскаленно-белое солнце жгло немилосердно. Его свет обжигал голые плечи, а плиты улицы раскалились так, что сандалии не очень-то помогали.
Прямо перед ним, за парапетом, зиял исполинский канал с очень крутыми, монолитными стенами, - вода в нём была темной, зеленовато-чёрной, что говорило об огромной глубине. Оттуда поднимались волны влажной, одуряющей жары. Тем не менее, там плыли разноцветные лодки с легко одетыми файа. Белоснежные пирамиды тысячеэтажных зданий Тайланы казались в дрожащем мареве далекими призраками, - словно снежные горы со дна жаркой долины. Две шеренги этих совершенно одинаковых громадин протянулись вдоль канала, насколько хватал глаз. Вечером, окрашенные мимолетным закатным багрянцем, они поражали воображение своими размерами и геометрической правильностью. Их вершины ещё долго розовели, когда на земле уже царила темнота, такая же жаркая, как и днем.
- Я не понимаю, как наши предки всё время жили в такой жаре, - сказала Хьютай, хотя её гладкая кожа всё же оставалась сухой, - дальние потомки живших здесь айа сохранили их отменную терморегуляцию. Но, даже несмотря на это, жители Тайланы днем редко выходили на улицу. А если всё же выходили, то одевались на удивление легко. Алый шелк на бедрах и сандалии, - всё, что можно выдержать в такой жаре. Пара нарядилась точно так же, - так тут одевались и юноши, и девушки. Впрочем, файа попадалось так мало, что огромный город казался вымершим.
В Тайлане было всего несколько сот зданий, зато столь огромных, что вблизи взгляд не мог охватить всю их безмерность. Самые дальние из них казались сизыми силуэтами горных вершин, скрываясь в текучем мареве. Зато колоссальная пирамида бывшего Генерального Совета Анмайа была видна прекрасно. Над широким кольцом воды, замыкавшим дивный венец радиально сходящихся каналов, вздымался высокий цоколь с глухими, наклоненными внутрь стенами. Восемь отвесных пилонов по его углам поражали размерами, а центральная пирамида вздымалась на три мили. Нестерпимо горящие на солнце субстальные иглы-шпили вокруг неё поднимались ещё выше.
Когда-то там было сердце народа, населившего восемь тысяч планет. Сейчас на Эрайа не было своего правительства. Даже этот город, и сейчас вмещавший одиннадцать миллионов жителей, управлялся не оттуда. Там был только музей… и главный архив планеты, - он и был, собственно, их целью. Впрочем, до дворца оставалось ещё мили три, - не меньше часа пути по такой жаре, но туча сопровождавших их нанетов, увы, исключала поездку в метро. Анмай вздохнул. Хорошо ещё, что пара юных рутов решила остаться в отведенных им комнатах. Как ни велико было их любопытство, иногда им хотелось побыть наедине друг с другом. Он не волновался за них, но вот вспоминать, как он бежал из Аромары, бросив тысячи людей на расправу карателей, было стыдно. Конечно, он спас Светлану и Андрея, но сколько таких юных людей умерло?..
Анмай помотал головой, выбрасывая из неё явно лишние мысли. Они делали то, что могли сделать, - а случалось то, что суждено. К счастью, на этом побеге их проблемы, вроде бы, кончились. Они высадились за несколько миль до ближайшего крупного аэродрома, добрались до него пешком, и безо всякого труда затерялись среди файа. "Товия" смогла, наконец, не только снабдить их фальшивыми идентификационными кодами, но и внедрить их в компьютерные сети Шарны. Так что, решив не тратить время зря, они вылетели, уже на файском самолете, в столицу, где быстро получили жилье, - несколько просторных, прохладных комнат в середине тысячеэтажного жилого массива. С жильем тут проблем не было, - во времена расцвета Игры Тайлана вмещала сорок миллионов жителей. Они прилетели в неё ещё пять дней назад, но лишь сейчас узнали достаточно для задуманного ими…
Анмай вздохнул. Он думал, что начатая им история закончилась штурмом Аромары, - но она стала лишь первым камнем в лавине.
Файа решили страшно отомстить за резню в Кейсе и Олаире, разрушив несколько городов рутенцев. Они бросили в бой огромную армию, - 80 вертолетов, 125 тяжелых танков, 200 БТР, 25 тысяч Воинов и примкнувших к ним Игроков. В старые времена такая сила опустошила бы земли людей, круша всё на своем пути и убивая их тысячами. Но сейчас всё изменилось.
Кто-то (Анмай хорошо знал - кто) надоумил рутенцев обратить внимание на самоходные матричные ретрансляторы, прикрывавшие вторжение. Вскоре все пятнадцать этих огромных, неповоротливых машин были выведены из строя. Защищавшее их силовое поле не поддавалось, но рутенцы сжигали их интеллектронные схемы установленными на вертолетах микроволновыми пушками, работающими на частоте файских весмов.
Армия побежала, - и в этот миг давний и неодолимый страх перед файа исчез без следа. Вернувшись на свои земли, файа остановились, но рутенцы продолжили начатую ими войну, и сами повели наступление.
В решающем сражении под Кейсой каратели были наголову разбиты. Их армия потеряла почти всю технику и половину солдат. Ракеты, наводившиеся на излучение весмов, громили каждое крупное скопление файа, а рассыпавшись на множество мелких групп, их армия полностью потеряла управление. Рутенцы наступали, не давая файа опомниться, их общины гибли одна за другой. Несколько разбомбили прибывшие из Ламайа самолеты, другие были взяты штурмом. Имена Кейсы, Олаиры, Нанны отныне принадлежали истории. Файа стремительно теряли земли, которые уже не одну тысячу лет считали своими, - остановить наступление на малонаселенных открытых равнинах было невозможно. Рутенцы подошли уже к южному полюсу Эрайа, к городу Лайуру, где был один из пяти космопортов файа. Те поклялись отомстить, собрав силы со всего материка, но из этого пока ничего не вышло - Воины сражались рассеянными группами, без толку и смысла, Игроки бежали в безопасные места, например сюда…
Беженцы во все времена выглядят одинаково, но, после того, что Андрей рассказал о последнем большом набеге файа, случившемся всего год назад, сочувствовать им у Вэру как-то не получалось…
* * *
Миновав колоссальный мост, ведущий к одному из восьми входов, он вздохнул с облегчением, укрывшись в тени дворца, перед грандиозными воротами. В широкой боковой стене массивного гранитного портала нашлись узкие броневые двери, - закрытые, но не запертые, они открылись от простого нажатия на кнопку.
Анмай с облегчением нырнул внутрь, в просторный коридор, с наслаждением чувствуя, как остывают волосы и кожа. Насколько они смогли узнать, архив скрывался глубоко под землей, под центральным массивом дворца, - и попасть туда было очень непросто. Даже сопровождавшим их нанетам "Укавэйры" требовалось ещё добрых часа два, чтобы разведать, и, насколько возможно, обезопасть путь пары.
Когда их глаза привыкли к прохладной темноте, они не спеша пошли по анфиладам дворца, направляясь в кинозал, - Хьютай, как обычно, решила потратить эти часы ожидания с пользой. Всего минут через пять они вошли в это шумное, очень просторное помещение, отделанное в светло-палевых тонах. Вид его был своеобразным, - откидные, словно в самолетах, кресла, сложные изгибы стен, - из-за них зал напоминал отчасти внутренность бочки. Он был действительно очень большим, - высотой этажей в шесть, и файа в дальнем его конце казались крохотными.
Пара устроилась в нижних рядах, недалеко от входа, - ряды кресел поднимались над ними, словно склон холма. Едва треть их была занята, - но вокруг висел ровный, неразборчивый гул, негромкий, удивительно уютный. На галереях, прорезавших стены в задней части зала, тоже виднелись файа.
Анмай откинулся в кресле, устроился поудобнее, сложив руки на животе. Хьютай сидела рядом, насмешливо, искоса, посматривая на него. Анмай напустил на себя непроницаемый вид, - именно она упросила его пойти на "Иэннимурскую эру", после того, как Андрей прожужжал им все уши о том, что это нечто потрясающее. Так что, несмотря на вполне реальную опасность разоблачения, - во дворце были вполне современные нанодетекторы, - настроение у Вэру было превосходное. Он ощущал томное, приятное волнение, - разделенное со множеством файа вокруг, и оттого ещё более уютное. Ему даже не слишком хотелось, чтобы начинался фильм, - настолько ему понравилось просто сидеть здесь. Но вот прозвучал громкий музыкальный сигнал, затем второй, и свет начал мягко, незаметно гаснуть. Собравшиеся кучками файа заторопились по своим креслам, и после третьего сигнала свет погас окончательно. Одновременно раздался мощный, постоянно нарастающий звук - от него у Вэру похолодело в животе.
Несколько бесконечных мгновений не происходило ничего, потом, с потрясшим всё здание ударом, перед ошеломленным Вэру распахнулась бескрайняя равнина, покрытая жесткой голубоватой травой. Над ней, в бездонно-синем небе, повисли невероятно огромные миры, - не луны, а целые планеты, покрытые материками и океанами. По равнине текла такая же необозримо широкая лавина каких-то больших зверей, - тёмных, с белыми полосами, похожих на огромных тигров, - они неслись, распластываясь в длинных прыжках, буквально летя над землей, и Анмай не сразу заметил приникших к их спинам всадников, - тоже огромных, лохматых, почти обнаженных. Они не очень-то походили на файа, - на их широких, жестоких, тёмно-золотых лицах горели топазовые глаза с вертикальными кошачьими зрачками. Они орали что-то дикое, размахивая тяжелыми изогнутыми мечами и длинными винтовками.
На фоне варварской лавины мелькнули титры: "Р`Лайх. Центр Вселенной", потом камера взлетела вверх и вперед, показывая необозримость атакующей волны, а потом Анмай увидел крепость, - земляные бастионы и рвы. Камера наплывала на неё. Он увидел людей, - несомненных рутенцев, - в белых мундирах, в спешке занимающих тянувшиеся по гребням валов траншеи. За бастионами стояли огромные чёрные орудия, - вокруг них суетились канониры. Анмай увидел, как в казенник загнали огромный, - дюймов на десять, - снаряд, как заперли затвор, потом ствол орудия начал подниматься с металлическим пощелкивающим лязганьем, - и вдруг по ушам ударил выстрел. Звук был вполне натуральный, - Анмай ощутил, как кресло под ним дрогнуло. Из дула вырвалось огненное облако, потом камера отъехала, и он увидел длинный ряд таких орудий, - одно за другим они вплывали в кадр, поднимали стволы, и стреляли.
Вдруг изображение сдвинулось. Камера повисла где-то в вышине, между крепостью и атакующей её варварской волной. В кадр неспешно вплыл массивный, лениво вращавшийся снаряд, к нему неторопливо пристроился второй и третий. Изображение повернулось, теперь Анмай видел их закопченные торцы, так же неспешно снижавшиеся над морем крохотных скачущих фигурок. Вдруг, с пугающей быстротой, они прыгнули вперед, и по ушам ударили уже настоящие взрывы. В гуще наступающей волны выросло страшное красно-черно-желтое дерево из огня и земли. Вокруг него в воздух полетели длинные кувыркающиеся туши боевых зверей и маленькие тела всадников. Взрыв следовал за взрывом, все поле покрылось чёрно-багровыми колоннами разрывов и летящими в воздух телами. Следуя за ними, камера отступала, пока не зависла уже за валом крепости. Перед ним клубился сплошной дым, - видно ничего не было, но казалось, что под столь чудовищным обстрелом уцелеть ничего не могло. Солдаты на валу тревожно вглядывались в клубящуюся мглу.
Несколько мучительно длинных секунд ничего не происходило. Потом из дыма вдруг вынеслось массивное тело боевого зверя, - он перелетел ров и вал в одном немыслимо длинном прыжке, и приземлился уже внутри бастиона, взрывая когтями землю, - казалось, что под ним разорвался небольшой снаряд. Всадник выхватил меч, и одним взмахом снёс голову ближайшему солдату. Его товарищи тут же сбились в короткую цепь и снесли и всадника, и его зверя залпом из винтовок, но через вал уже прыгали новые, огромные хищники рвали людей на куски, словно демоны смерти. Каждый из них жил не больше десяти секунд, - но успевал устроить настоящую бойню. Очень скоро они полегли все, - но их всадники в большинстве остались в живых, и яростно, направо и налево рубили людей. В рукопашной винтовки не играли никакой роли, - нападавшие быстро теснили защитников. Во главе их была женщина, - рослая девушка с диким и, в то же время, очень красивым лицом. Она продвигалась вперед, словно смерч, оставляя за собой одни трупы. Очень скоро последних защитников крепости окружили на небольшом пригорке. Эта сцена поразила Вэру, - крохотная, стремительно тающая горстка людей яростно отбивалась от окружившего её моря варваров во главе с их свирепой предводительницей. Очень скоро последние защитники пали, и нападавшие устремились на вершину бугра. Десятки рук в едином порыве устанавливали огромную жердь с кроваво-красным флагом, - на нем чернел странный символ из восьми изогнутых веретенообразных сегментов, похожий на водоворот.
Вдруг изображение замерло. Окружающее поплыло, словно дым, сменяясь с неразличимой быстротой, осталась лишь группа воздвигающих флаг варваров. Но она тоже изменялась, - снизу вверх поползли ручейки бронзы, облекая её и превращая в статую. Одновременно изменялись и их лица, - выражение зверского торжества стиралось с них, сменяясь благородной, окрашенной горечью потерь радостью победы, да и сами они становились другими, - гладкими, точеными, с длинными глазами и красивыми изгибами дважды изогнутых, словно лук, губ.
Когда трансформация завершилась, мир вокруг вновь обрел плоть. Анмай увидел выхоленную лужайку, на которой стоял памятник. Потом камера начала неторопливо отплывать. Он увидел открытый, ухоженный парк. По его дорожкам неспешно бродили создания, очень похожие на отлитых в бронзе, - только, разумеется, живые. Гибкие, высокие, очень красивые, они были одеты во что-то яркое и разноцветное, - нечто вроде коротких платьев или туник с большими накладными карманами. Анмай не знал, кто тут парни и девушки, впрочем, это мало его занимало, - камера продолжала отъезжать, и он видел теперь уже всю крепость, только превращённую в музей, - те же валы и пушки, но обрамленные ухоженными газонами и дорожками, по которым бродили группки экскурсантов.