* * *
Сам полет был очень простым для такого устройства. За минуту оно отошло на расстояние мили от "Товии", остановилось, двинулось вниз…
Глядя на приближавшуюся каменистую равнину, Анмай думал о симайа. Почему они выбрали столь странный способ встречи? Что они хотели этим сказать?
Внизу от поднятого двигателями урагана полетели камни. Корабль отключил их, выбросил пучок силовых линий, и, опираясь на них, плавно заскользил вниз. Ещё через минуту мягкий толчок возвестил о посадке. Индикаторы мигнули, воцарилась абсолютная тишина. На экранах застыла та же каменистая равнина, уходящая к круговой стене золотых туч на горизонте. Справа, под низко нависшими облаками, парила неподвижная "Товия". Жерло её реактора тлело синеватым огнем. Минут через десять Анмай понял, что сидеть в машине бессмысленно. Надо выходить.
Из любопытства он включил анализатор грунта. Тот мгновенно выплюнул ответ, - базальт, уходящий на глубину не меньше десяти миль. Никаких полостей, металла, источников энергии, - ничего.
Он оглянулся. Вдоль пультов стоял десяток кресел, но лишь в одном сидела Хьютай, остальные пустовали, - они остались здесь ещё с тех времен, когда на "Укавэйре" был постоянный живой экипаж. Само посадочное устройство тоже было очень старым. Даже если не принимать во внимание временные скачки, ему была не одна тысяча лет. Эта машина побывала на множестве планет, и, наконец, оказалась здесь. Навсегда.
Анмай не знал, откуда у него такая уверенность. Он поднялся. Хотелось взять что-нибудь, - неважно что, лишь бы занять руки, - но он лишь сменил весм на браслет квантовой связи: прямая неразрывная связь с "Укавэйрой" была важнее связи с матрицей. К тому же, он не очень доверял здесь обычной, пусть и самой эффективной и хорошо закодированной радиосвязи. Хьютай поступила так же.
Они вместе подошли к люку. Анмай прикоснулся к запору. Когда плита скрылась в нише, он осторожно втянул чистый, холодный воздух. Вновь вернулось ощущение нереальности, - словно он лишь в воспоминаниях переживает случившееся раньше…
Анмай спрыгнул вниз, - на хрустнувший под сандалиями щебень, - подал руку Хьютай и осмотрелся. Тишина, всё точно такое же, как на экранах. Они пошли вперед.
Когда пара отошла примерно на сотню шагов, сзади вдруг вспыхнул ослепительный свет, - и мгновением позже донесся глухой, мощный удар. Они обернулись, - и с удивлением поняли, что корабль просто… исчез. На его месте осталось лишь облако поднятой схлопнувшимся воздухом пыли.
Анмай, мгновенно ошалев, помчался обратно. Хьютай за его спиной вдруг испуганно вскрикнула, но он и не подумал обернуться…
От корабля не осталось никаких следов, - какая-то необъяснимая сила просто вырвала восемьдесят тонн металла из Реальности. Анмай всё же решил обернуться, - и тут его ослепил новый, ещё более яростный свет. Он инстинктивно бросился на камни, закрывая руками голову, - эта вспышка напомнила ему ядерный взрыв. Он видел, такие наяву, - не раз, и далеко не два. А через несколько секунд до него докатился сокрушительный грохот и его ударило воздушной волной, - стой он на ногах, его точно бы сбило с них. По телу и рукам замолотили поднятые вихрем мелкие камешки. Анмай невольно напрягся, вжимаясь в каменистую почву… но почти тут же всё стихло, и он удивленно поднял голову.
Равнина ничуть не изменилась. Тучи клубились в медлительном водовороте, постепенно застывая, потом воцарилось прежнее спокойствие. Только…
"Товия" исчезла! Анмай дико оглянулся, - её нигде не было. И… Хьютай тоже!
Сердце обморочно бухнуло, дыхание перехватило. Насколько хватал глаз, - на мили кругом, - равнина была совершенно пуста. Он растерялся, не в силах понять, что происходит. Хотелось бежать, руками рыть камень, искать Хьютай…
Он зажмурился, отчаянно сжав руки. Через несколько секунд к нему вернулось подобие спокойствия. Пусть "Товии" нет, но "Укавэйра" не могла исчезнуть! Он приподнял руку, потянувшись к браслету…
Снова вспыхнул ослепительный свет, левое запястье ударило и обожгло, донесся хлопок… Открыв глаза, он увидел на серебре браслета узкую рваную дыру, из неё поднимался дымок.
Его охватил ужас, хотелось броситься на землю и завыть, но он знал, что это ничего не даст, - как, впрочем, и истерика. Да, он попал в ловушку, его могли в любой момент убить, его лишили любимой, он ничего не понимал, - но он был жив. А пока он жив…
Анмай сорвал бесполезный браслет, и со злостью зашвырнул его подальше. Кроме одежды у него ничего не осталось. Оружия у него не было. Даже надеть силовой пояс он не догадался, - впрочем, это ничего не изменило бы. А…
Вдруг он заметил, что на плоском выступе камня, всего метрах в ста, кто-то сидит. Он побежал, а добежав остановился. На камне сидел он сам. Неожиданно он успокоился. Сев рядом, он улыбнулся. Ему ответили. Всё это было в его видении, но на этом оно кончалось.
Глава 9. Я - это ты…
Что есть добро и зло? Самый яркий свет отбрасывает самые глубокие тени, и самые глубокие тени, - на самом ярком свете. Но разве кто-то видел свет, не отбрасывающий теней? И что отбросит тень, если нет света?
Анмай Вэру - в мечтах о любимой.
- Кто ты? - спросил он.
- Я - это ты.
- Как это? - удивился Анмай. Потом он понял. - Ты - моя матрица, оставшаяся на Девяти Мирах Файау?
- Да, - ответил двойник. - Правда, она включает твою память лишь до отлета "Астрофайры". Всё остальное пропало вместе с ней, так что я - не совсем ты. Но наши воспоминания, наше детство, вся твоя жизнь до двадцати восьми лет - во мне.
- Как такое могло случиться? И как ты оказался здесь?
- Когда Файау покинула Девять Миров, она вывезла их матричные центры, но забытые копии некоторых матриц остались, - твоя в их числе. Они воплощались вновь… часто. Но я бежал из Сети.
- И… сколько нас? - спросил Анмай.
По его спине побежали мурашки, но не от страха. Такое случалось, когда он узнавал что-то очень интересное и важное, - всего несколько раз в своей жизни.
- Я не знаю. Твоя личность всегда вызывала огромный интерес, и ты много раз рождался заново… в разных временах и мирах. Каждый раз твоя судьба складывалась по-новому. Самые первые из нас появились во времена Файау, но они все ещё до Исхода перешли в интеллектронную фазу и улетели вместе с остальными. Сейчас они строят новую Вселенную для нашего народа. Другие, позже, становились Мечтателями Сети, - один из нас, Анмай Айту, правил Эрайа. Впрочем, это ты знаешь. Иные - множество - жили на Девяти Мирах Сети, я из их числа. Бывали более удачные воплощения, а бывали и менее. Обычно в качестве исходной служила та знаменитая матрица, в которой ты прыгнул в будущее с плато Хаос…
У Вэру вдруг перехватило дыхание. Он отлично помнил себя тогда, в последние секунды, - отчаянного и наивного, изо всех сил старавшегося представить будущее. И он увидел его, - но не в одном, а в тысячах вариантов, прожил тысячи жизней, тысячи судеб. Он знал, что выяснять, какая из них настоящая, бессмысленно, - они все были настоящими. Он был первым в этом ряду, но даже это ничего не значило. Была ли у него душа? Если да, то она разделилась на тысячи, и продолжала делиться… а впрочем, он совершенно запутался.
- …Второй из нас, - невозмутимо продолжил двойник, - стал первым беглецом. Это было за четыре тысячи лет до Исхода Файау, и я не знаю деталей. Он имел уже большой опыт жизни на Девяти Мирах, и смог в одиночку угнать межзвездный корабль, копию "Товии", - совсем новый, ещё без своего сознания. Но он прихватил и другие матрицы файа, так что у него была и пара, и компания.
Достигнув пригодной для жизни планеты, он населил её несколькими разумными расами, и долго правил ими. Там были гексы, ару, Опустошители, и его собственные творения, которые мне трудно описать. Насколько я помню, он создал два вида разумных чудовищ. Один был похож на двуногих ящеров, второй - на росомах-лемуров с шестью лапами и белой шерстью… огромных… даже гекс он наделил разумом. Были в его государстве и люди, - Айэт дал ему их матрицы в память о… тебе. Тот Анмай долго правил и играл с ними в затерянном мире, потом люди добрались до него, - Повелитель Чудовищ был свергнут и убит. Я очень хочу узнать, как у них такое получилось. Это важная и интересная история, но она произошла давно, и симайа, отыскав этот мир, нашли только легенду… кто знает, что было там на самом деле? Они не нашли звездолета…
Другие из нас становились разведчиками, авантюристами… они прожили очень разные жизни. Многие исчезли во Вселенной. Недавно несколько сот нас и наших подруг угнали из Сети звездолет класса "Увайа", - и их до сих пор не нашли… Иногда нас воскрешали вместе с Хьютай, чаще - нет. Мы любили других женщин, имели детей, - много детей, умирали, становились рабами и властителями, создателями машин и оружия, строителями городов… Каждый по-своему шел к своей мечте. Кое-кто даже приходил сюда, к золотым айа, и я, первый, встречал их… Твоей истинной мечты не разделил никто.
- Почему?
- Никто из них не был безумен.
- Безумен?
- Да. Не в медицинском смысле, конечно. Наш мир тоже безумен. В тебе воплотилось безумие мира. Он с легкостью творит и разрушает, не различая. Ты - тоже.
- А ты? - Анмай бездумно потянулся к браслету, но наткнулся на обожженое запястье, и вспомнил о своем положении. - А где Хьютай? Что будет со мной… с нами? Где мой корабль, наконец?
- Мы изолировали его. "Укавэйра" послала с вами "тяжелую пыль", нанотех, похожий на здешний, так что нам пришлось встречать вас грубее, чем мы хотели. Это была дурацкая затея, Анмай, - даже если ты о ней знал.
- Я не знал.
- Это неважно. Вот самое главное, что тебе нужно знать об этом месте и его жителях: больше всего симайа ненавистны страдания и смерть. Так что мучения тебе не грозят. Я бы сказал, что грозит другая, обратная опасность… Я отнесу тебя в место, подходящее тебе больше других. Там ты останешься, - свободным, вольным узнавать всё, что нужно, или что пожелаешь.
- А Хьютай?
- С ней будет то же самое. Только в другом месте.
- Но почему?
- Разве ты сам не хотел бы… ну, отпуска, возможности отдохнуть от подруги, и подумать о ваших с ней отношениях? Как и она?
Анмай вздохнул. Симайа действительно был им. Переубеждать его глупо… они оба знали, что это - правда.
- Когда мы сможем встретиться?
- Не знаю. Это зависит от вас.
- Мы сможем покинуть Р`Лайх, когда захотим?
- Нет.
- Забавно, - ответил Анмай. - Мы пришли к вам за помощью. А вместо этого попали в плен.
- Не в плен. Всё очень сложно. Никто из нас не знает, насколько можно доверять "Укавэйре", - а ты, так или иначе, её представитель. И никто из нас не знает, насколько можно доверять тебе. Уничтожение своего мира, - не лучшая рекомендация. Если бы ты знал, какие уже идут споры… Нам нужно время, чтобы решить всё окончательно.
Анмай вздохнул. Честно сказать, он ждал трудностей с этой стороны, - но ничего не мог поделать.
- Что дальше? - спросил он симайа.
Ненависти к нему он не испытывал. Он не мог ненавидеть самого себя, - слишком уж глупо это выглядело.
- Мы полетим в Пояс Миров Р`Лайх. Там ты будешь ждать, - сказал симайа, томно потягиваясь.
- Долго? - спросил Анмай.
Вместо ответа его собеседник вдруг… растаял. Серый комбинезон, сандалии, черные волосы, смуглое лицо, - всё вдруг слилось в сферу дымчато-золотого сияния. Анмай удивленно приоткрыл рот, - справляться с естественными реакциями тела ему удавалось не всегда… особенно, когда тебя вдруг хватает что-то невидимо-мягкое, и поднимает в воздух.
Он понял, что окружен сферой силового поля, - но тут золотистая сфера рванулась вперед и вверх, вытягиваясь стрелой. Вэру сбило с ног и прижало к днищу силового мешка. Тот сжался так, что он мог лишь сидеть, поджав ноги, но это оказалось неожиданно удобно. Воздух тоже оставался чистым и свежим.
У Вэру перехватило дух, - симайа мчался параллельно равнине, высоко, но с такой скоростью, что полет казался бреющим. При этом он ничего не слышал.
Желтые тучи сначала казались неподвижными, затем начали медленно расти, и вдруг поднялись в полнеба веерами и дугами застывшего золотистого пламени. Они валом перекрывали бездну, в которую уходила равнина под ними. Симайа проскочил сквозь тучи так быстро, что Анмай ничего не успел разглядеть, - по глазам ударило золотое сияние, затем темнота. Через секунду они мчались в желтом мраке. Он закрыл глаза, чтобы они быстрее приспособились к нему. Он чувствовал, что они спускаются вниз, то есть к центру масс Р`Лайх, но, когда симайа начал тормозить, Вэру показалось, что они поднимаются, и он никак не мог отделаться от этого ощущения, - оно, почему-то, нравилось ему больше.
Вокруг мерцали странные проблески света, такие тусклые и непонятные, что его мозг не мог сложить их в осмысленную картину. В полной тишине прошло несколько минут, затем симайа предупредил его:
- Закрой глаза.
На сей раз свет не гас, он полыхал огнем, обжигавшим неприкрытую кожу. Вэру задыхался от жары. В тот же миг его обдал мощный порыв ледяного ветра. Несмотря на всё это, он ощутил, как усилилось торможение, - симайа пробивался сквозь силовое поле колоссальной толщины, но не слишком мощное.
Когда яростное сияние угасло, Анмай осмотрелся, растирая обожженые руки. Они поднимались к исчерна-синей колыхавшейся поверхности, - словно бы перевернутого моря. Внизу раскинулось чистое небо, похожее на раннюю зарю, живо напомнившее ему Рассветный Мир Линзы.
Он даже приблизительно не мог определить размер этого пространства, - оно было очень большим и не имело горизонта. Под могучими темными валами, - они казались колыхавшейся землей, - неколебимо застыли острова, уступчатые прямоугольные массивы, похожие на отраженные в небе города, замершие в сумраке утра. Судя по мягким, смазанным теням, здесь был воздух. Этот мир был таинственно-чужим, и потому неодолимо привлекательным.
Стремительно поднимаясь, симайа врезался в колыхавшуюся темноту, и в ослепительной вспышке света пронзил её, - она оказалась очередной разновидностью силового поля. Теперь Вэру открылся новый вид, странно знакомый, словно он видел его в тех снах, что снятся ещё до рождения, - смутная чернота внизу, а вверху и вокруг, - масса светящихся тускло-коричневым туч. Пока симайа приближался к ним, снизу плавно поднимался каменистый склон земли. Взлет кончился, теперь они неслись горизонтально. Потом они нырнули в нагромождения облаков. Те оказались очень толстыми. Но тучи постепенно светлели, становились розовыми, желтыми, белесыми… наконец, они разорвались, - и Анмай увидел сердце Р`Лайх.
* * *
Необозримая равнина простиралась в беспредельность. На ней высились снежные горы, зеленели густые леса и раскидывались бескрайние степи. Но она, к удивлению Вэру, состояла из исполинских блоков, колоссальных прямоугольных плотов, разделенных ущельями шириной всего в несколько десятков метров. Самое странное, - плоты смещались друг относительно друга: каждый ряд двигался по своей орбите, со своей неизменной скоростью. В глубоком синем небе над ними плыли странные круглые облака… нет, планеты! Тысячи, миллионы планет, синеватых, перисто-белых, несомненно обитаемых и неповторимых. Их разделяли расстояния лишь в несколько раз больше их диаметров, - и этот невероятный ковер тянулся, насколько хватал глаз. Но самым необычным здесь было солнце, - радужно переливающийся многогранник. Из него били две тонкие, слабо расходящиеся струи белого света, - он видел невообразимое сердце этого мира, Ворота Соизмеримости, в которых плавился сам вакуум.
Анмай знал, что они окружены сверхмощным силовым экраном, превращавшим их излучение в видимый свет, иначе от всего этого великолепия не осталось бы и пара. Но его сердце сжал страх: он увидел кружащиеся вокруг них Йалис-генераторы Р`Лайх, - рой слепяще-ярких, как солнца, звёзд. До них было несколько сот миллионов миль, и даже на таком расстоянии их сияние било в глаза. Но большую часть света давали всё же не они, а бьющие из сердцевины Ворот выбросы, - пламя аннигиляции, пламя сгоравших Вселенных…
Анмай едва мог дышать от волнения. Наконец, он обернулся. Уже далеко позади над равниной высился облачный остров, подобный чудовищной грозовой туче. Он улыбнулся, вспомнив, как мчался в океане чистейшего розового света, но тут симайа резко пошел вниз. Зеленая равнина приближалась. Анмай успел разглядеть лес, реку, травянистое плато между ними, затем трава надвинулась вплотную, - и путешествие закончилось.
Прежде, чем Анмай успел это понять, на него обрушился шквальный порыв ветра, растрепал волосы, - и он остался один, свободный. Симайа мгновенно исчез в небе, сжавшись в золотистую стрелу.
Вэру, медленно поднявшись, осмотрелся, - опушка леса, с другой стороны, - заросший пышной травой склон, та же трава под ногами, её аромат в воздухе, довольно тепло, слабый ветер… Тут он увидел на опушке леса золотистые фигурки. Они выходили из-под деревьев, и шли к нему.
* * *
Анмай во все глаза смотрел на них - айа, золотые айа, точно такие же, как на том снимке в Тайлане, много, разные, молодые и… Нет, стариков нигде видно не было, хотя стареющие были. Те, кто постарше, одеты в белое, дети и молодежь, - в одни лишь повязки на бедрах. Все они окружили пришельца, рассматривая его с дружелюбным любопытством, - а он смотрел на них.
При виде множества живых, веселых, поразительно красивых лиц у него перехватило дыхание, - он сам не знал, почему. Может быть, из-за их красоты?
***..
Файа всегда были красивым народом - коричневая, глубокого тона кожа, густые черные волосы красновато-медного оттенка, четкие очертания правильных скуластых лиц, большие серо-серебристые глаза, - миндалевидные, широко расставленные и несколько удлиненные, слегка приплюснутые носы и пухлые, но красиво очерченные губы.
А золотые айа оказались иными, лучшими. Их гладкая кожа тоже была безволосой, но чисто-золотистой, разной, - у одних светлое золото, у других темное, или красноватое, но на свету у всех она отливала серебром. Волосы черные, очень густые, но не медно-черные, как у файа, а с тем же золотисто-металлическим отливом, иногда ярким, иногда призрачно-слабым. Самую красивую особенность их лиц составляли большие длинные глаза, поставленные чуть косо, - темно-синие, с вертикальным зрачком, расставленные чуть шире, чем у файа. Носы были короткие и слабо выступавшие, рты - чувственные, с пухлыми губами, открывавшими в улыбке правильный ряд зубов, таких же чисто-белых, как и белки глаз. Женщины айа выделялись роскошными гривами ухоженных волос, пышной массой спускавшихся до поясницы. Каждое движение, каждый поворот их поразительно красивых тел были исполнены грации. Гладкая поблескивающая кожа делала их похожими на статуи из ожившего металла. Глядя на их лица Анмай понял, откуда файа взяли два своих любимых цвета, - синий и золотой.
Больше он ничего понять не мог, - его мозг словно отключился. В этот день случилось такое и столько, всё вокруг изменилось слишком резко… и он перестал сознавать окружающее. Кажется, ему что-то говорили, трогали, куда-то вели за руку… Он еле смог добраться до какой-то хижины, кое-как стащил одежду, забрался в гамак, и тут же забылся тяжелым, словно камень, сном.