- Грузовик взорвался. Второе отделение - вышло из боя полностью. Первое отделение - кроме первых двоих, что заскочили в здание. Кто там был? Лихой, Джо - в бою, остальные отдыхают.
Мы и отдыхали. Минут десять, пока Оператор вместе с дронами измывался над остатками взвода внутри здания. Нам милостиво позволили слушать, как дроны загоняют их в одну ловушку за другой.
Сорок "убитых" дронов. Полностью выведенный из строя взвод. Помощник лидера секты условно обезврежен (по крайней мере, последние бойцы кричали внутри, что солома из его головы разлетелась от выстрела по всей комнате). Можно считать, таким образом, что взвод выполнил задание с первого раза.
Вопрос только, что цена за это никого не устраивала.
К концу дня я успел несколько раз пожалеть, что взводный не взял ни одного боевого задания. Что я не использовал "голоса совести" и не отправил нас куда-нибудь к черту на кулички. Что Петр Семенович приберег свое право приказа до другого раза.
Потому что тогда нам предстоял бы лишь один-единственный бой. А здесь мы бегали и стреляли опять и опять, а Оператор с легкостью показывал нам, как много, оказывается, можно придумать способов подловить нас на одном и том же месте. В одном и том же доме.
Хорошо лишь - к концу дня, за который я вымотался не хуже, чем в учебке, я мог вспомнить с закрытыми глазами расположение всех комнат этого здания, каждого поворота, каждого закутка.
Мне, кстати, пришлось побродить по этим коридорам вслепую в одном из боев. Когда Оператор объявил "световую гранату". Я честно закрыл глаза и пошел вперед, стреляя в дронов на слух.
Парочку я, между прочим, завалил.
Глава 2
- Снег вообще будет этой зимой, нет?
"Хороший вопрос", - подумал я, но комментировать, и тем более отвечать на него, не стал.
Риторические вопросы командира не требуют дискуссии. Я мог, конечно, напомнить, что в прошлом году снег не выпал ни разу, так что непонятно, следовало ли на него надеяться в этом.
Глобальное потепление во всей его красе. Словно на этой планете не хватало проблем без него.
В этом году снег хотя бы падал время от времени. Таял, правда, чаще быстрее, чем падал. Но это уже детали.
Задав свой безадресный вопрос, Оператор поднял глаза и посмотрел на серое небо. Только начинало светать, но уже можно было легко предсказать, что солнца мы сегодня не увидим. Не тот день. Сегодня - день слякоти, грязи, серого тусклого неба и постоянного ощущения глубокого вечера. Даже в полдень.
Вслед за Оператором вышел мой напарник. Как он ни отбрыкивался, сегодня ему пришлось выступать за "совесть командира". Ну а я соответственно следовал инструкции и не отставал от него ни на шаг.
Внутрь штаба, конечно, соваться я не стал. С одной стороны, у меня пока еще не возникло стойкого предубеждения против попытки командира разделить груз возможных угрызений совести на неравные части. То есть, может, мне это и не нравилось, но любопытство пока перевешивало.
С другой же стороны, не хотелось высовываться. Классическая ситуация "что скажут остальные?". И это, конечно, сейчас было для меня значительно важнее. Ради этого я готов был сдержать свое любопытство. Прослоняться около входа в штаб все то время, пока командир отказывался от одного задания за другим.
На этот раз, видимо, он не сумел отказаться от всех.
- Богослов, бери Тощего и давайте в отделение, - скомандовал Оператор. - Боевая тревога. Брифинг через пятнадцать минут здесь же. Остальным я сам скажу.
Вскользь я успел подумать, почему он не может сказать заодно и нашему отделению, но задавать этого вопроса я, понятное дело, не стал. Возможно, он просто, как и в прошлый раз, хотел что-то обдумать, причем без новичка, мельтешащего перед глазами.
- …Местечко почти вымерло после закрытия нефтеперерабатывающего завода, а с ним и нефтехимического. Но они успели поднять пару заводиков, производящих стройматериалы, минеральную вату и белково-витаминные концентраты. На том и жили какое-то время. Потом распрощались со строительным бизнесом - в секторе почти перестали строить. В городке остались лишь тысяч двадцать, не больше. А потом… потом тактика в областном центре. Фактически столица сектора перестала существовать. Все, кто выжил, разбежались по всему сектору, кто ближе, кто дальше. Кто успел - рванул и из сектора. Хотя где сейчас лучше?
Видимо, это был стандартный инструктаж Оператора, с историческими экскурсами, потому что никто даже не ерзал. Весь взвод сидел и внимательно слушал.
- И тут оказалось, что этот городок - один из немногих, где хоть как-то можно найти работу. И жилье. Сейчас там под семьдесят тысяч, как в лучшие времена. Но работы на всех нет. Еды - тоже не всегда. В общем, классическое место для пунктов вербовки во всевозможные банды, секты, культы и шайки. Забыл упомянуть - завод с витаминами после нескольких перепродаж оказался собственностью "Генной логики". Их единственный завод в этом секторе, все простые модификаторы генов, что можно производить массово, они производят на нем. Мощность - до нескольких тысяч шприцов в месяц. Ассортимент - более двух десятков позиций. Что очень немало для юго-восточного сектора, в котором после того, как столица оказалась внутри радиоактивной зоны, осталось немногим более миллиона человек… По очень оптимистичным оценкам.
Оператор произнес слово "очень" отдельно от остальных, показывая, насколько эти оценки оптимистичны.
- Город на правом берегу. Слишком близко от зоны, так что радиационный фон повышен. Советую всем проверить, что ваши антирадиационные бланки в порядке. Это все из общей информации. Согласно нашим данным, местные банды уже несколько раз пытались перехватить управление заводом "Логики", но, как вы понимаете, у них там тоже служат не дети. Однако с неделю назад убили сразу около сорока местных охранников, числящихся в СБ "Генной логики". Просто отстреливали их одного за другим, пока те не ввели казарменное положение и не забаррикадировались на заводе. К сожалению, сам завод не автоматический, и на нем работает под тысячу человек. И всем понятно, что на заводе не спрятаться. Поэтому наши… не поймите меня превратно - коллеги из "Логики" сделали то же самое, что бы сделали и мы на их месте, - послали свою группу. Единственную оставшуюся на сектор. С другой стороны - и завод у них там оставался тоже один, так что логика в этом есть… генная.
Оператор замолчал. Улыбаться не стал, хотя игра слов вызвала оживление во взводе.
Я посмотрел на Богослова. Он-то знал продолжение, но даже не моргнул и не сделал ни единой попытки продолжить за командира.
- Задание у группы было тоже обыденное - разобраться на месте, поубивать всех, кого нужно, и обеспечить хотя бы минимальное спокойствие вокруг их завода. Группа не вернулась. Связь оказалась потеряна в самый разгар боестолкновения, так что есть все основания считать группу потерянной. Видео, материалы со спутников, последние переговоры группы посмотрите позже. Я и сам посмотрю. Теперь главный вопрос, который все хотят задать: при чем здесь мы? Отвечаю. В пятидесяти километрах восточнее и чуть южнее, на том же берегу есть еще один городок. А рядом с ним - автоматический заводской комплекс "Наноздоровья". Тридцать служащих, шестьдесят охранников. Наша разведка предполагает, что как только ребятишки подомнут под себя завод генетиков, они возьмутся за нас. Почему они так думают? Потому что эта группировка, по нашим данным, смешанная. Такое нынче редкость, но все же встречается. В ней есть и люди-нано, и люди-экзо, извините за мой французский. Я понимаю, что корпорация не поощряет употребление этих выражений, но мы тут, думаю, все понимаем, что от названий суть не меняется.
Это - официальная причина. Теперь - почему лично я взял именно это задание, а не какое-то другое. Вы и сами догадаетесь - потому что мне очень хочется показать, что наши бойцы все-таки лучше "генетиков". К тому же… - Оператор зевнул, прикрывая рот рукой. Речь явно заканчивалась. - Подлетное время меньше двух часов, и никаких карантинов. Хотя там сейчас такая клоака, что помыться по возвращении нам придется.
Сегодня - подготовка, изучение материалов, разработка плана операции. Вылетаем завтра, с самого утра. В кои-то веки попробуем сделать все правильно, а не на бегу.
- Какие еще были задания? - спросил я у Богослова.
- Ничего интересного, - коротко ответил он. - Только учти на будущее: у "совести" об этом не спрашивают. И так тошно. Хоть просись в другое отделение. У нас не принято говорить, кому мы не помогли, у нас не принято об этом спрашивать.
Я кивнул. Мог и сам догадаться, но, как всегда, задал совершенно не тот вопрос, что стоило бы задать.
Богослов, похоже, решил, что я обиделся. Он посмотрел на меня как-то странно и сказал:
- Хочешь почитать мои записи?
Вот те на. А я-то думал, что как раз об этих записях вообще нельзя не то что спрашивать, а даже думать. И тут он сам предлагает мне их на растерзание.
- Конечно! - Ситуацией следовало пользоваться. - А о чем ты пишешь?
- Вот вернемся завтра - может, и дам. Если хорошо себя покажешь. Главное, когда будешь убивать, не начинай задумываться. Хочешь - подумай сейчас или ночь не поспи. Но главное - не в тот момент, когда будешь стрелять. Тогда думать не надо.
- Почему ты решил…
- Ладно, - остановил меня Богослов. - Я же тебя не в девственности обвинил. Тут-то как раз ничего плохого и нет. То есть в твоей девственности тоже нет ничего плохого, конечно, но с ней можно спокойно расставаться. А вот убийство - это другое. Многие с удовольствием бы с тобой поменялись, хоть на минуту. Уж поверь.
Я вовремя понял, что тему с моей девственностью раздувать уж не стоит тем более, поэтому лишь кивнул.
- И ты знаешь, не лезь в рукопашную ни в коем случае. У этих шаек обычно бойцы еще крупнее, чем у нас в отряде. С ними в рукопашной или сразу с ножом, или точно зная, куда бить. Вряд ли вас этому учили.
- Ладно, - согласился я. - Буду стрелять издалека.
- Это как пойдет, - хмуро бросил Богослов.
- В этом месте федералка М7 пересекается с железной дорогой. Железнодорожная ветка давно заброшена, но по трассе регулярно идут конвои. Сейчас - только очень хорошо охраняемые. Фактически эта группировка захватила всю территорию в этом месте, от трассы до самой Волги. Внутри зоны, ближе к реке, у них нечто вроде штаба, куда нам и надо попасть. Смотрим карты, изучаем местность, готовимся к первой симуляции.
Оператор оставался в штабе, а мы расположились в казармах и рассматривали материалы на своих компьютерах. Кто-то в это время занимался подготовкой снаряжения, другие были на пробежке по берегу острова. Наш взвод тупо валялся на кроватях.
Возможно, меня это и озадачило, но выяснять причины такой вольницы я не стал.
- Дело осложняется тем, что в зоне куча гражданских. С одной стороны, попадая внутрь, мы сразу оказываемся на вражеской территории. С другой - стрелять направо и налево не получится, потому что любой может быть как гражданским, так и целью. Иначе бы армия давно скинула на район бомбу и все остались довольны. Армия еще раз подтвердила свой отказ от участия в операции. Как и полиция. "Недостаточно ресурсов", - сказали они. Это может означать одно из двух - либо им заплатили очень много, чтобы они не влезали в это дело, либо, что тоже весьма вероятно, они просто не способны на решение этой задачи. Умеют бить только по площадям. Нам же предстоит точечная работа.
- Тут одни уже зашли туда с желанием слегка подшлифовать тему… - намекнул незнакомый голос кого-то из взвода.
- Мы - не "генетики". Мы не полагаемся лишь на грубую силу. Не брезгуем пользоваться оборудованием, разведкой, мозгами, в конце концов. И еще, у нас есть один огромный плюс: мы знаем, что там очень, очень опасно. Так что будем настороже.
Я смотрел видеопоток с камер бойцов погибшей группы. Почти беззвучно, чтобы не мешать остальным. Бой как начался, так и закончился слишком быстро. Они дошли до самого "штаба", почти не встретив сопротивления. А через мгновения - враги оказались сразу со всех сторон, везде, на каждого бойца - десятки стрелков со всех сторон. Можно сказать, что они просто попали в западню, хотя я совершенно не понимал, как можно заманить так глубоко в ловушку столь хорошо подготовленную группу.
- Нас будет ждать конвой на трассе, километрах в десяти от точки. Пойдем в нем, высадимся у края территории. Проникнем внутрь, разведаем обстановку, поспрашиваем у местных, что да как. В нашу пользу играет то, что в этом городке в последние годы столько нового народу, что никто не знает друг друга в лицо. Мешанина из старожилов и приезжих.
- Ага, - буркнул в канал связи Богослов, - и поэтому лоси вроде нас не вызовут никаких подозрений.
- Это верно… - задумчиво сказал Оператор. - Надо подумать.
Кое-где лежал снег. Немного - зима и тут не смогла пока одолеть глобального потепления.
Подтаявшие кучки за время, проведенное в городе, стали совершенно серыми и не сильно отличались по цвету от грязного асфальта, размякшей земли на давно забытых газонах, серой облицовки блочных домов.
Заброшенных домов, судя по всему. Отопление подавалось явно далеко не в каждый из них. В основном все обитаемое жилье сгрудилось вокруг котельных. Тех, что еще действовали. Остальные панельные пятиэтажки остались обесточенными и быстро приходили в упадок, как любое человеческое жилье, оставленное хозяевами.
На фоне этой серости мое внимание привлек земляничный трилистник, нарисованный широкими дерзкими мазками прямо на глухом торце пятиэтажки. Ярко-зеленые листья, темно-красные ягоды и даже неоново-белый цветок, отставший и не успевший завязаться в еще одну земляничку.
Краски явно использовались новейшие, не те, что могут потускнеть. Кто-то попытался замазать нижний угол рисунка черным символом, отдаленно напоминающим свастику, но земляничный куст рос слишком высоко на стене. Видимо, художник специально подгонял машину, чтобы забраться повыше. Черная краска свастики потускнела, и сквозь нее вновь проступил зеленый листок.
Я шел один.
При этом меня не отпускало ощущение, что за мной следят буквально из каждого оконного проема домов, давно лишившихся стекол, из-за каждого угла.
Возможно, так и было. А может, это сказывались просмотренное видео с провалившейся миссии. Там тоже было так же - тихо и безлюдно, ровно до последнего мгновения.
- Направо за угол и притормози, - тихо произнес голос Богослова у меня в наушнике. - Чтобы мы сумели выйти на позиции прикрытия. Потом не спеши, изображай безразличие. Не кидайся сразу с вопросами.
Лучшим из возможных разведчиков оказался я. Конечно же. Самый маленький и соответственно имеющий хотя бы минимальные шансы сойти за обычного местного бедолагу. Мое отделение шло где-то сзади, а я чувствовал себя практически голым. Особенно после учебки и последних дней, когда мне постоянно приходилось заниматься при полном параде и таскать с собой кучу оружия. Сейчас - лишь "грач" под мышкой и АКС-У, нарочито небрежно брошенный в сумку. С отстегнутой обоймой, так что толку от него в случае немедленной опасности было бы ноль.
- Направо, иди по дороге, ты сейчас гражданский, - повторил Богослов.
Про направо мог и не повторять. Я несколько раз быстро моргнул, чтобы прибавить глазам влажности. Контактные линзы с непривычки - вещь довольно… нельзя сказать что неприятная, но раздражающая. Все время кажется, что сохнут глаза, все время хочется их почесать. Меня их даже не научили как следует носить. Богослов только и делал, что учил их снимать.
- Ты пойми, - говорил он. - Вся эта техника может в любой момент сбойнуть. Так что тебе главное, если что, быстро стянуть линзу с глаза, и тогда все в порядке.
Конечно, успокоил. Мало того что глаза пересыхают, так еще только и думаешь, как бы чего не вышло.
Со зрением ведь у меня все было в совершенном порядке. На линзы выводился тактический дисплей, при необходимости даже в несколько слоев. Хорошо еще, что сейчас Оператор ограничился лишь одним, который услужливо показывал: меня в виде бледной красной точки - и мой маршрут на карте. Эффект, хочу сказать, просто потрясающий. Я не знаю, как корпорация это делала, но, куда бы я ни смотрел, передо мной расстилалась схема того места, где я находился, и на ней - мой предполагаемый путь.
Успокаивало только, что все эти навороты можно при необходимости выключить, и я собирался воспользоваться этой возможностью при первой же заварушке.
Где-то позади меня, в сотне метров, шло мое отделение. Чуть дальше - остальные три плюс небольшой фургончик-каблучок, специально задрипанный. Никто из них не держал оружия на виду, а вся тяжелая артиллерия вообще ехала в фургончике. Мы пытались, в отличие от предыдущей группы, зайти в зону тихо, зайти как можно глубже до того, как нас вычислят. Это оставляло противнику меньше шансов на подготовку. Так мы надеялись.
Я вышел за угол, делая вид, что иду по делам. Даже начал помахивать сумкой, за счет чего ее настоящий вес визуально слегка снижался. Вряд ли это кого-то смогло бы обмануть при внимательном наблюдении, но сейчас мне важнее было первое впечатление.
Метров через пятьдесят от поворота, как мы и ожидали, располагалась закусочная. Забегаловка с высокими столиками прямо на улице. Ни стульев, ни хоть какого-то укрытия от непогоды - ничего. Лишь крошечное зарешеченное окошко, через которое можно было заказать и получить еду.
Сейчас лишь один из столов окружили трое. Вряд ли они ели - скорее уж пили, и что-то явно согревающее в такую непогоду. Тактический компьютер тут же аккуратно обвел контуры всех троих тонкими бледными линиями и выделил красными пятнами неестественные выпуклости. Как только он это показал, даже мне стало очевидно, что у всех троих оружие в наплечных кобурах, у одного еще кобура на поясе. Скорее всего, у второго граната в кармане куртки, это компьютер вычислил по неестественно оттянутому вниз карману. Конечно, можно предположить, что в кармане и не граната вовсе, а, например, бильярдный шар. Но компьютер в таких случаях показывал худший из возможных вариантов.
Раньше я видел такое только в игрушках, но никак не в реальной жизни. Указатели, прямо на линзах, аккуратно, как на хорошем чертеже, отступали в сторону от красных отметок, и компьютер давал графическое перечисление наиболее возможных вариантов оружия, что могло быть спрятано под одеждой. По полсекунды на вариант, а потом все эти предположения постепенно исчезали, развеивались, чтобы не мешать мне смотреть.
- Все вооружены, - сказал Богослов. Видимо, просто для протокола.
Это отходило от плана. По плану мне нужно подойти к кафе, что-нибудь заказать, начать есть, возможно, заказать и выпить. Налить соседям, завязать разговор, узнать, что к чему в округе.
Понятно, что трое вооруженных выпивох вряд ли могут быть хорошими осведомителями. Выглядели они не как гражданские. А как боевики из банд, которые либо отошли выпить-перекусить, либо, что еще хуже, изначально стояли здесь на импровизированном посту наблюдения.
Но и отступать назад вроде как было поздно. Подозрительно.
Я пошел вперед, надеясь по-тихому взять что-нибудь поесть с собой, словно так и предполагал с самого начала, и скрыться где-нибудь в следующей подворотне.
- Тогда деньги не свети, - сказал Богослов, верно поняв мое намерение. В нашем изначальном плане я также должен был махнуть перед окружающими пачкой потолще, чтобы привлечь их внимание к возможному спонсору.