- Я её убью, - не хуже Даны пообещала моя счастливая дочь, кинувшись к шкафу и запихивая в большой розовый рюкзачок всё, что ей может понадобиться на короткий уикэнд в мрачном Средневековье. Мне оставалось лишь присесть на корточки, похлопывая по щекам двух пострадавших.
- Эд, подъём! Ты слышишь зов боевых труб? Вставай скорее, старый конь, нас ждут подвиги, победы и свершения, достойные небожителей!
Бывший бог поднялся так резко, словно его кит хвостом в поясницу подбодрил. Белого цверга пришлось просто поднять за задние лапы и пару раз, без стеснений, стукнуть башкой об пол. Десигуаль мигом перестал притворяться, выразив всей чёрной душой готовность сопровождать свою юную госпожу куда угодно.
- Переверните меня, лорд Белхорст, если на то будет ваша милость. Дайте мне шанс верной службой и героической смертью искупить грех неподчинения и… Седрику не говорите, пожалуйста. Он не вы, мне с ним трудно. Короче, он всегда сначала лупит по ушам, а потом уточняет, за что и стоило ли…
- Есть такое, - коварно согласился я. - Держись от него подальше, а сам бди за Метью. Знаешь, там такой тощий паж на костылях? С выпирающим кадыком и мечтательным взглядом? Так вот, твоей госпоже он не пара.
- Намёк уловил.
- Я не намекал.
- Тогда прямой текст понял. Я стану его тенью, его проклятием и его страшным сном! - мрачно хохотнул цверг. - Разрешите надеть штанишки и исполнять?
- Без фанатизма. Просто следи, чтоб он там не лез куда не надо.
Десигуаль грязно ухмыльнулся, растянув рот до ушей и демонстрируя отличные мелкие зубы. Ну что ж, чему-чему, а пакостям и диверсиям его учить - только портить. Всё худшее, что вы читали о нечисти скандинавского Севера, в этом типе сконцентрировано сверх меры! Он предаст при первой же возможности, всадит нож в спину при любом удобном случае и никогда не упустит шанса нагадить вам в тапки. Это не фатально. Просто надо быть бдительным и не спускать с него глаз.
Я прошёл в ванную, забрал свои вещи, переоделся сообразно эпохе в то, в чём вернулся из Кости. Проверил замки на дверях, газ на кухне, даже успел отклонить предложение о кинжале Черноморского казачьего войска начала девятнадцатого века с гнутой рукоятью и ножнами в серебре. Цена показалась чрезмерно завышенной, но вступать в споры смысла не имело, ко мне уже ломились все остальные.
- Все готовы?
Дружный хор подтвердил, что очень даже да!
Правда, сумку Хельги я всё равно проверил, вытащил айфон, таблетки от аллергии, косметичку и новенький журнал Gire. Последнее вызвало бурю возмущения у всех, даже дядя Эдик и Десигуаль пытались доказать мне, что без последних инноваций крема от угревой сыпи и чёткого осознания того, носить ли облегающие юбки в крупный горох в этом месяце или нет, - нашему замку элементарно не выжить под напором варварства и бескультурья! Но я проявил жёсткую силу воли, не дал повести себя на поводу гламурных страстей и всё равно оставил журнал дома.
- Не баловаться, не шуметь, не визжать и вести себя самым приличным образом, - лишний раз неизвестно кому напомнил я.
Хельга, мстительно поджав губки, цапнула дядю под локоток и карлика под мышку и шагнула на кровать, с маху прыгнув в гобелен. Мне оставалось плестись следом, как унылому ретрограду. Тем более что когда я ступил на каменные плиты коридора замка…
- О, Метью, приветик! - Моя милая дочь нежно приобняла обалдевшего пажа, одним небрежным движением локтя сломав ему оба костыля.
Бедняга счастливо взвыл так, что у нас от эха заложило уши, и рухнул на озирающегося Десигуаля, тощим задом придавив цверга к стенке. Тот, не заморачиваясь, цапнул его зубами за… то, до чего смог дотянуться. Метью издал очередной, уже куда менее счастливый вопль, так что у всех заложило уши по второму разу, и не слабо. Добро пожаловать, сегодня в нашем дурдоме очередной день открытых дверей!
- Крепись, Ставр, - удержал меня за плечи Эд. - В сущности, всё это такие мелочи. И потом, они же совсем ещё дети…
Я мысленно пожелал этой планете сойти с орбиты уже послезавтра вместе со всеми нами и обречённо махнул рукой, предоставив каждому разбираться с этим самостоятельно. Сжал зубы, наклонил голову и быстрыми шагами чуть ли не побежал по коридору. Во дворе меня встретил Седрик, раздававший указания и подзатыльники двум новым конюхам.
Прежний, ещё вполне крепкий мужчина, получил серьёзные ожоги, когда драконы подпалили нам конюшню. Пришлось нанять ему в помощь двух парней из дальней деревни у Граней. Не то чтоб они были лентяями, просто ещё не привыкли к нашему замковому распорядку.
- Почему у Ребекки нет свежего сена? Почему конь нашего господина не вычищен и не осёдлан? Почему вы ещё смотрите на меня, как два придурка, а не исполняете приказ?!
- Дык… кто ж знал, милорд. - Конюхи беспомощно оглядывались на меня, ища защиты от суровых бровей старого крестоносца. - Ежели б нам… хоть кто сказал, что их светлость уже прибыли, дак мы бы…
- Вы смеете оправдываться, чурбаны?! Позвольте влепить им по десятку плетей, сир?
Парнишек сдуло с места, словно хиппующих творцов граффити при виде управдома с лопатой для уборки снега. Не вру, я такое видел.
- Вы в порядке, сир?
- Что? А, да, спасибо, - рассеянно откликнулся я. - Как раз хотел совершить небольшую конную прогулку. В последнее время это помогает держать себя в тонусе.
- Вы позволите мне сопровождать вас? - Он так выразительно подмигнул, что стало ясно - нам необходимо поговорить наедине вне стен замка Кость.
- Да, разумеется. И принесите мой арбалет, в прошлый раз мне было не очень уютно с одним мечом.
- Вы о том летающем корабле? - догадался Седрик. - Думаете, появится и сегодня?
- А-а, то есть не я один его видел? Понятно…
- Вы удивлены, сир? Иначе за что бы платили дозорным на башнях?!
- Господи, да сколько мы им там платим, - тоскливо поморщился я. - Но, если парни заметили летающую посудину, значит, это не сон и по нам действительно лупили мешками с навозом.
- Тогда и мне стоит прихватить лук, верно?
- Думаю, да. Жду вас у ворот. - И я, развернувшись, направился в конюшню к Центуриону.
Огромный боевой конь, чёрный, как проклятие, и жутко добрый внутри, встретил меня, развернувшись в стойле задом. Заслышав мои шаги, он воровато огляделся, фыркнул, высоко вскидывая голову, и что-то быстро сунул левым передним копытом под солому.
- Не бойся, все свои. - Я приветственно хлопнул его по лоснящемуся крупу.
- Вижу, вижу, заходи, не привлекай лишнего внимания.
- Я тебе книжку принёс.
- О, новый Пелевин? - Мой конь изобразил заинтересованность, но его уши поникли. - Честно говоря, Ставр, я не был в восторге от предыдущей. Всё-таки фатальная философия дисгармонии бытия так угнетающе действует на аппетит. Ты заметил, как я похудел?
Я отрицательно покачал головой, пропуская вперёд одного из распекаемых Седриком новых конюхов, спешащего с потником и седлом. Ладно, договорим позже…
- Не взнуздывать!
- Как это, добрый господин? - недоумевающе вытаращился на меня парень, хлопая белёсыми ресницами.
- Я имею в виду, что ты наденешь на него только оголовье. Никаких железных удил в зубы.
- Дык как же так, ваша светлость? А ежели вдруг понесёт?! Конь - скотина своенравная, неразумная, мало ли чё ему в башку стукнет…
- А я точно скажу, что тебе стукнет в башку, - грозно рявкнул Центурион, демонстративно поднимая правую переднюю ногу и играя мускулами. - Ещё одно оскорбление, и тебя унесут с красивой печатью подковы от лба до подбородка! Кстати, и похоронят с ней же…
- Говорящи-ий… - обалдел паренёк, роняя седло.
- Глюк. Слуховая галлюцинация. Не обращай внимания, а то инквизиторы по судам затаскают, - честно посоветовал я. - Но узду убери. Он тебя предупредил.
Юный конюх торопливо закивал и, отводя взгляд, начал быстро седлать Центуриона, безмятежно насвистывающего что-то бравурное из итальянских композиторов. Работу свою парень знал, так что буквально через пять минут мы выехали со двора и я наконец позволил себе немного расслабиться. Погода баловала. Всё-таки северный воздух мне ближе…
Старый крестоносец догнал нас уже за воротами замка: за спиной колчан стрел и маленький сарацинский лук, у седла стальной арбалет, который он передал мне. Всё правильно, ничего не забыл, да он никогда ничего и не забывает, иначе просто не дожил бы до своих лет. В Средние века пятидесятилетний мужчина воспринимался уже глубоким стариком: болезни, мор и войны выкашивали целые государства. Седрик был живой страницей самой истории Закордонья…
- Кстати, друг мой, а что ты делал, когда я пришёл?
- Вы это мне, сир? - бодро откликнулся старый воин.
- Вообще-то нет. Извини, это я Центуриону.
Но мой конь, нахмурившись, сжал зубы и прибавил шагу. Ничего не понимаю, он от меня что-то скрывает, что ли?! Нет, надо срочно менять устав консерватории. Я - хозяин замка, я - лорд этих земель, от меня ни у кого не может быть секретов и тайн! Потому что если они есть, то это уже заговор…
- Вас что-то беспокоит?
- Честно говоря, всё. - Я придержал чёрного коня, давая возможность жеребцу Седрика догнать нас и перейти на рысь шаг в шаг.
- Хотите об этом поговорить?
Ну вот, теперь ещё и этот небритый умник будет изображать профессионального психолога. Я почти открыл рот для суровой отповеди, а потом махнул рукой - какого полярного мха, почему бы и нет?!
- Да. У меня проблем - как блох на бродячей собаке, и они продолжают множиться, плодиться, грызться и выяснять отношения. Меня беспокоит Хельга, беспокоит Эд, беспокоит Дана, беспокоит леди Мелисса (хотя в её случае "беспокоит" - чересчур мягкое определение), беспокоят воздушные пираты, непонятки с новым врагом и то, что мой конь от меня явно что-то скрывает! Это уже психоз, да?
- Что? - дёрнулся он, прочистил мизинцем ухо и улыбнулся. - Сир, если вам нужен совет старого вояки, быть может, стоит добавить чуток подробностей?
Всё верно, а чего я, собственно, ещё хотел? Мне нужна была прогулка на свежем воздухе и возможность выговориться. Мне предоставлено и то и другое. Центурион, конечно, будет всё слышать, но он не сдаст.
- Даже не знаю, с чего начать…
- Тогда с вашей дочери, сир?
О, верно. В конце концов, со всем остальным я худо-бедно справлюсь. Мы пустили коней шагом по дальней дороге, в объезд замковых стен. Погода была прохладной, но приятной. Ветер с гор освежал голову предчувствием зимы, она в наших краях долгая и снежная. Но пока деревья в зелёном золоте, иней выпадает лишь по утрам и тает с первыми лучами солнца.
За кронами синих сосен вгрызались в небо ледяные вершины Граней - последний дар богов людям. Считалось, что умирающий Один отдал Граням последнюю песню, где каждое слово было насыщено мёдом поэзии, а Тор, ковавший этот лёд, разбил о него свой молот.
Но всё это легенды, сумерки богов задушили тот мир; кто на самом деле поставил нетающую стену - неизвестно, как и то, кого она защищает. Вполне возможно, что и не нас, а наоборот - остатки их растоптанного мира от ненасытности рода человеческого, совершенно безумного в жажде познания нового и неведомого…
В тот день мы много говорили. Вернее, говорил я, Седрик слушал. Доброй половины моих проблем он, видимо, просто не понимал, но всё равно не перебил ни разу. Да и советов по большому счёту тоже никаких не дал. Выслушал, попросил слова и высказал свою точку зрения по всем вопросам. Всё просто, ясно, лаконично и бескомпромиссно, а потому мудро.
Хельгу лелеять и воспитывать, Эда простить, Центуриону дать промеж ушей за непочтение к хозяину, Дану любить и нежить, с Капитаном поговорить начистоту, а всех врагов - перебить при первом же удобном случае. Всё! Никаких моральных мук, угрызений совести, натужной философии и вздохов о несовершенстве мира. А ещё он сказал, что если бы я хоть изредка позволял себе напиваться, то жизнь казалась бы мне куда более радужной.
Типа я не умею отдыхать и расслабляться. В жизни мужчины должны быть битвы, вино и женщины. Добровольно лишая себя чего-то одного, ты провоцируешь переизбыток второго и третьего. Возможно, именно поэтому я всё время воюю и никак не могу выжить из замка всего одну озабоченную старушенцию…
- Спасибо, старина, - без малейшей иронии поблагодарил я. - Давай-ка возвращаться.
- Ставр, - неожиданно подал голос честно молчавший Центурион, - ты ничего не слышишь?
Мы с Седриком мгновенно обратились в слух. Вроде бы какой-то невнятный скрип. Тихий, едва различимый, но ритмичный. Я толкнул коня пятками, направляя его к западной стене, туда, где подход к замку перекрывается бездонной пропастью. Это самое безопасное место в нашей обороне, там невозможно пройти, можно только… перелететь?!
- Вы можете пригнуться, сир? - За моей спиной раздался рык старого крестоносца.
Я упал лицом в гриву, а над моим затылком свистнула стрела. Раздался характерный звук тупого удара в дерево, и прямо из пропасти поднялась раскрашенная ладья того самого драккара, который гонял меня у русалочьего озера.
- С возвращением, негодяи! - сквозь зубы процедил я, хватаясь за арбалет.
Тяжёлый болт взлетел едва ли не вертикально вверх, застряв в крыле ближайшего дракона.
Огромный борт летучего корабля закрыл полнеба, драконий рёв оглушил не хуже дубины по голове. Люди прятались за щитами, кто-то выкрикивал команды, и, прежде чем я вновь взял прицел, на нас обрушилось не меньше десятка арканов. Центурион умудрился увернуться, Седрику захлестнуло плечи, мне правую руку. Я ещё как-то сумел левой выхватить меч и, едва не падая с седла, рубануть по верёвке. С одного удара перерезать её не удалось, но старый воин сумел освободиться, а вот я…
- Куда вы, сир?!!
Собственно, мне это тоже было интересно. Корабль поднимался всё выше, уходя от наших стен, и кто-то дружно тянул мою светлость на борт. Меня, словно морковку из грядки, вырвали прямо из седла, так что я даже взлетел над палубой, а потом поймали в негостеприимные руки. Со всех сторон навалились брутальные мужики, заросшие бородой до самых глаз, в кольчугах, рогатых шлемах и драных килтах.
С меня сорвали пояс с мечом, отобрали охотничий кинжал и плащ из шкуры белого волка. От последнего я избавился со смешанным чувством. С одной стороны, это только моя вещь, штука аутентичная, идентифицирующая меня как лорда. С другой - в тесной драке тяжёлый плащ сковывал движения. Последнее в ближнем бою важнее.
- Мерзавцы! - Я расправил плечи и с размаху вбил кулаком ближнему здоровяку два гнилых зуба в горло. - Подлецы! Сволочи! Дегенераты! И вообще, мой кунг-фу круче вашего!
Ещё трое обалдевших от неожиданности грабителей разлетелись по углам. Двоих я без стеснения выбросил за борт, потом на меня попёрли уже с топорами, и я отбивался дубовым веслом. А когда оно об кого-то сломалось, то…
…Небо перевернулось, мир взорвался красным и сиреневым, крупные звёзды рассыпались мелкими алмазными искрами, а потом синие губы богини Хель раздвинулись в поцелуе и поглотили меня целиком от головы до пят.
Это было больно. Это было приятно. Не знаю, чего больше, я пока не решил. Может быть, и того и другого. Терять сознание всегда интересно и поучительно. Видишь новые миры, в основном из разноцветных кусков тумана, слышишь неземные звуки, сливаешься с вечностью…
Но вскоре меня разбудила чернокудрая дампир с декольте, чарующей улыбкой и глубокими глазами. Она зачем-то больно ткнула меня мизинцем в грудь и, страшно заикаясь, спросила:
- Очухался, рыбья м-морда?
Я искренне удивился, ведь до этого у нас вроде бы складывались какие-никакие, но отношения, мы даже один раз…
- Эй, п-парни! Поднимите этого сл-лизняка, я буду его д-допрашивать, жестоко и страшно, д-да?
Такая Дана нравилась мне всё меньше и меньше, а когда ускользающее сознание передумало и зачем-то решило вернуться, то красавица-дампир первым делом превратилась в толстого низкорослого викинга. Метр с кепкой в прыжке, рогатый шлем на два размера больше объёма головы, неровная борода (где-то вырванными, где-то выжженными кусками) плюс ко всему жуткое безвкусие в одежде.
Нет, я понимаю, у пирата нет времени на посещение кутюрье, но розовая рубашка в винных пятнах, кольчуга с глубоким вырезом, без рукавов, полосатые жёлто-зелёные штаны и разноцветные тапки? Именно тапки, а не сапоги или какая другая средневековая обувь…
- Вставай, с-сухопутная крыса! Т-трепещи перед капитаном К-крюком из рода К-кабана!
- Может, тогда уж Хрюком? - уточнил я, осторожно оглядываясь по сторонам.
- К-крюком! - перекрывая смех команды, рявкнул коротышка, тыча мне в грудь протезом левой руки в виде давно не чищенного стального крюка. - Ещё р-раз улыбнёшься, и я тебя вздёрну на к-кол!
- На что?!
- На к-кол!
- Уберите диарейного и избавьте меня от больных фантазий этого извращенца, - громко попросил я, демонстративно отворачиваясь к борту.
Тощий пират, хлюпая разбитым носом (моя работа!), что-то зашептал ему на ухо. Недобритый коротышка поправил сползающий на глаза шлем и присел рядом со мной на корточки.
- Ты чего, п-прикалываешься, да? Думаешь, т-ты тут такой храбрый и у-умный? Бобёр хочет п-перерезать тебе глотку и сбросить вниз п-по частям, в-всё равно нам за т-тебя заплатили. Но не б-бойся, старина Крюк р-решил иначе - мы отвезём тебя домой и отпустим на все ч-четыре стороны. Как тебе т-такая мыслишка, а?
Я скривился от его неароматного дыхания, с трудом удерживаясь от соблазна боднуть заику лбом в переносицу. Его мотивы и побуждения были видны невооружённым глазом. Викинги доставят меня к замку Кость, предложат обмен, заберут на борт всё, что смогут поднять, а потом швырнут вниз мою голову. Если эта скотина говорит о заказчике с таким придыханием в голосе, то уж явно не станет рисковать, отпуская меня на свободу. Что не помешает ему слупить ещё и выкуп за жизнь славного лорда Белхорста. Какими бы комичными ни казались мне летающие пираты, мечи и секиры у них были настоящие, привыкшие к крови, и с этим тоже нельзя было не считаться.
- Что с-скажешь, благородный лорд? Д-два раза предлагать н-не стану, морской ёж мне в-в ягодицу!
- Мой замок обширен, но небогат. В Закордонье никогда не бывает много золота, - пробормотал я.
Крюк (или Хрюк) довольно осклабился - раз начался торг, значит, договорённость достигнута. Дальнейшее касалось только меня и его.
- Стало б-быть, по рукам?
Я криво улыбнулся, намекая на связанные запястья. Впрочем, мелкорослый капитан не был законченным идиотом, чётко дав понять, что развязывать меня не намерен.
- П-потерпи, друг мой, мы ведь н-не хотим, чтобы в тебе взыграла горячая к-кровь и ты опять начал м-махать кулаками. Моим п-парням это может н-не понравиться, и они скинут т-тебя за борт! Т-ты же этого не хочешь, верно? Тогда д-давай перейдём к д-делу. С-сколько за тебя готовы з-заплатить твои богатенькие родственнички?
- У меня нет богатых родственников, - не стал врать я, на данный момент правда была выгоднее. - Есть дочь и брат моей жены. Но он псих, он вам не понравится, да и вы не в его вкусе…