- Марла Таррай оказалась намного старше, чем выглядела или утверждала. Она была незаконнорожденной дочерью Понтиуса и гувернантки с Гудрун, которую Гло взял с собой на Квентус Восьмой. Марла была рождена в двадцатом и от зачатия развращена воздействием носимого Понтиусом ожерелья. Более того, за прошедшие три сотни лет несколько известных еретиков избежали кары Инквизиции. Оказывается, все они были некем иным, как Марлой Таррай в разных обличьях. Теперь, когда она мертва, можно будет закрыть много дел.
- Понтиусу это не очень-то понравится.
- Догадываюсь. Теперь Гло еще сильнее, чем прежде, захочет увидеть меня мертвым. Но, понимаешь ли, на самом деле они охотились за Малус Кодициум. Я увидел это в ее незащищенном сознании. Гло знал, что книга у Квиксоса, и догадывался, что, когда тот погиб, она перешла ко мне. И Понтиус очень хочет ее заполучить.
- И ты знаешь почему?
- Я поймал образ бесплодного мира прямо перед тем, как Марла Таррай умерла. Иссушенная скорлупа, где допотопные города лежат погребенными под слоем золы. Гло что-то ищет там, и для этого ему необходим Малус Кодициум.
- Зачем?
- Понятия не имею.
- Где этот мир?
- Не знаю. В ее сознании было одно слово, название. Гюль. Но что оно означает или на что указывает? Она погибла прежде, чем я смог что-либо выяснить.
- Я сверюсь со своими картами и спрошу навигатора. Кто знает? - Он подался вперед и посмотрел на меня. - И еще о книге. Этот Малус Кодициум. Могу я посмотреть на него?
- Зачем?
- Потому что я ценитель уникальных и дорогих предметов искусства.
Я вынул книгу из кармана и протянул ему. Тобиус изучал ее с почтением, его лицо озарила улыбка.
- Смотреть особо не на что, но красива по своей сути. Благодарю за предоставленную возможность подержать ее. - Он возвратил мне книгу. - Поверить не могу, что собираюсь сказать это, - добавил он, - не кто-нибудь еще, а я! Но… на твоем месте я бы ее уничтожил.
- Думаю, ты прав. Скорее всего, я так и поступлю.
Я поставил на столик пустой бокал и направился к дверям. Максилла отключил защитное поле.
- Спасибо, что уделил мне время и за гостеприимство, Тобиус. А теперь я, пожалуй, удалюсь к себе.
- Спокойных снов.
- Один последний вопрос. - Я был в дверях. - Ты сказал, что нарушаешь правила, чтобы заполучить желаемое. Что не служишь никому, кроме себя, и все твои поступки направлены только на получение собственной выгоды.
- Так я и сказал.
- Зачем же тогда ты помогаешь мне?
Он улыбнулся:
- Доброй ночи, Грегор.
Через четыре дня "Иссин" достиг Спеси, отдаленной планеты в Геликанском субсекторе, на которой в 240-м я впервые встретился с Фишигом, Биквин и Максиллой.
Отчасти можно сказать, что там же мы впервые схлестнулись с Понтиусом Гло. Круг замыкался самым странным образом.
Я решил встретиться с Фишигом именно на Спеси потому, что это место показалось мне самым удобным. Когда мы познакомились, Годвин служил исполнителем в местном подразделении арбитров. Спесь была его родной планетой.
В течение одиннадцати из двадцати девяти месяцев своего солярного года путь Спеси пролегает слишком далеко от своей звезды, и население вынуждено зимовать в огромных криогенных гробницах, чтобы пережить темноту и холод. Эту нескончаемую зимнюю ночь называют Бездействием. Я испытал всю "прелесть" этого сезона на себе во время первого визита.
Но на этот раз мы прибыли в начале Оттепели, промежуточного сезона между бездействием и Живительностью.
Гробницы опустели, и величественные города пробуждались под лучами бледного солнца. Население было увлечено неистовым празднованием, сопровождавшимся обжорством, танцами и всевозможными излишествами. Торжества продолжались три недели. Считалось, что они посвящены возрождению общества, но мне думалось, что смысл этого мероприятия коренится в необходимости восстановления организма после продолжительного криосна - усиленная физическая активность и обильное высококалорийное питание.
Для встречи с Фишигом я предложил спуститься на поверхность отчасти по той причине, что Креция, Элина и Медея смогли бы немного развеяться на фестивале, да и Максилла был всегда охоч до вечеринок. Но Фишиг ответил, что скоро сам прибудет на "Иссин". И через несколько часов появился на личном шаттле.
Я почувствовал его напряжение сразу, как он ступил на борт. Годвин был вежлив и, казалось, обрадовался, увидев Медею, Эмоса и Максиллу. Но со мной едва перемолвился парой слов. Я же сказал ему, что счастлив видеть его живым и здоровым и рад, что ему удалось избежать атаки со стороны Гло.
- Гло, да? - протянул он.
Фишиг уже слышал об уничтожении резиденции Дамочек и других наших баз.
- А я-то думал, кто это устроил…
- Нам надо поговорить, - сказал я.
- Да, - кивнул Годвин. - Но не здесь.
Максилла предоставил нам свою каюту, и я включил защитное поле.
- Годвин, нет ничего такого, что стоило бы скрывать от остальных, - произнес я.
- Нет? Гло убил всех, кроме нас. И все потому…
- Почему?
- Ты обязан был уничтожить это чудовище еще много лет тому назад, Эйзенхорн. Или хотя бы передать его Ордосам. О чем, черт возьми, ты думал?
- О том же, о чем и теперь. Я считал это наилучшим выходом.
- Нейл? Иншабель? Бур? Сускова? Все треклятые Дамочки? Наилучший выход?! - прошипел Годвин ядовитым тоном.
- Да, Фишиг. И что-то я никогда не слышал, чтобы ты возражал.
- Возражать тебе? Да ты бы меня и не слушал!
- Конечно. Нечего было слушать. Ты хоть раз предлагал передать Гло Ордосам?
- Нет, - потупился Фишиг, - и все потому, что твои рассуждения всегда казались мне весьма логичными. Ты был так уверен в своей правоте!
- Это мелко, Годвин, - пожал я плечами. - Твои слова - словно кислый виноград. Я сам знаю, что все пошло не так, как того хотелось бы. И что я вижу? Мой старый друг тут же решил, что во всем виноват я один! Да, я принимал трудные решения, которые казались мне правильными. Если бы ты когда-нибудь, хоть раз, возразил мне, я прислушался бы к твоему мнению.
- Ты слишком все упрощаешь, черт побери, слишком. Я всегда был только твоим преданным псом. Исполнителем был, исполнителем и остался. Если бы я даже и настаивал на уничтожении Гло, ты бы согласился, но сделал все по-своему.
- Неужели ты считаешь меня настолько двуличным? Из всех, кто может давать мне советы, тебя я ценю больше прочих!
- Да ну? - Он бросил перчатки на кушетку и налил себе клаублада. - А кто приказал Буру тайком смастерить тело для Гло? Кто неожиданно для всех оказался экспертом по призыванию демонов? Ты всегда прикрываешься потрясающе благочестивыми речами! Слушая тебя, все мы благодарим звезды и самого Императора за то, что нам посчастливилось работать под твоим началом. Но ты лжец! Лицемер! А может быть, и хуже!
- А ты слишком сильно погряз в пуританском идеализме, что явно не идет тебе на пользу… И мне тоже, - прошипел я. - Мне очень нужна твоя помощь, Годвин. Ты один из тех немногих, кому я действительно доверяю, и один из редких людей, которые обладают достаточно сильным духом, чтобы удержать меня от ошибок. И ты нужен мне сейчас, чтобы помочь уничтожить Гло. Не могу поверить, что ты вот так запросто отвернешься от меня.
Он уставился на содержимое своего бокала.
- Я не раз предупреждал тебя, что так и произойдет, если ты перешагнешь черту.
- Я не пересекал никакой черты. Но если тебе действительно так кажется - уходи. Покинь это судно и дай мне работать. Ты всегда сможешь рассчитывать на мою благодарность за свою службу. Только не думай, что я стану особенно горевать.
- Значит, вот как ты это видишь?
- Да.
Он поколебался.
- Грегор, я отдал тебе свою жизнь. Восхищался тобой. Мне всегда казалось, что ты был… прав.
- Ничего не изменилось. Я служу Императору. Точно так же, как и ты. Откинь свою злость, и мы сможем снова работать вместе.
- Дай мне подумать.
- Два дня, а потом мы покинем орбиту.
- Значит, два дня.
Очевидно, Годвину не потребовалось так много времени.
Я как раз получил через астропатический банк "Иссина" довольно очаровательное сообщение и отправился разыскивать Фишига. В просторном зале на средней палубе Максилла играл с Крецией в регицид. Было заметно, что старый ловелас проявляет серьезную симпатию к доктору Бершильд.
Увидев меня, Креция тотчас же вскочила и восторженно продемонстрировала ошеломляющее платье из фунзи-шелка.
- Тобиус заставил своих сервиторов сшить его для меня! Разве не великолепно?
- Великолепно, - согласился я.
- Грегор, бедняжке совершенно нечего было надеть. Из вещей - только несколько походных мешков. Это наименьшее из того, что я могу сделать. Подожди, еще увидишь эпиншировое платье, которое они сейчас вышивают для нее.
- Вы видели Фишига? - спросил я.
Креция резко обернулась на Максиллу, и наш хозяин внезапно погрузился в изучение игровой доски.
- Что такое? - спросил я.
Креция взяла меня за руку и отвела к обзорному экрану.
- Он ушел, Грегор.
- Ушел?
- Рано утром. Улетел на своем шаттле. Ужасный человек.
- Он мой друг, Креция.
- Думаю, уже нет.
- Он что-нибудь сказал перед отъездом?
- Нет. По крайней мере, не мне. С Тобиусом он тоже быстро попрощался. Фишиг не ложился допоздна, разговаривал с Медеей и Эмосом.
- О чем?
- Не знаю. Меня не пригласили. Тобиус провел для нас с Элиной экскурсию по своему художественному собранию. У него есть несколько экстраординарных ра…
- Они поговорили, а утром он просто улетел?
- Мне очень нравится Медея, но она, похоже, несколько беспечна. На ее месте я бы не стала рассказывать людям вроде Фишига о том, что ты делал в Новой Гевее.
- А она рассказала?
- Это всего лишь мои предположения. Но, думаю, она вполне могла это сделать.
Я отправил сервиторов за Эмосом и Медеей. Те явились в мою каюту практически одновременно. Оба, казалось, чувствовали себя неловко.
- Ну?
- Что "ну"? - резко бросила Медея.
- Что, черт возьми, вы ему сказали?
Она отвела взгляд. Эмос начал теребить полу своей накидки.
- Грегор, я просто старалась помочь ему понять. То, что ты делаешь… и что уже сделал. Если бы он во всем разобрался, то смог бы посмотреть на произошедшее другими глазами.
- В самом деле? А тебе не приходило в голову, что он - пуританский сукин сын, готовый взорваться в любой момент? Каким и был все это время?
- Я подумал, что единственным выходом было рассказать ему все откровенно, - смущенно пробормотал Эмос. - Искренность - наилучшая политика, Грегор.
Бетанкор что-то пробурчала себе под нос.
- Ох, могла бы уж сказать так, чтобы все слышали! - прорычал я.
- Искренность - наилучшая политика, - произнесла Медея. - Мне это показалось весьма забавным.
- О чем ты?
- Обо всем, о чем ты никогда не говорил нам. Искренность, в которой ты нам отказывал.
- Примечательно, что именно ты говоришь об этом, Медея Бетанкор. Если честно, то мне казалось, что я все тебе рассказал. Всем делился. Клялся своими тайнами.
- Да ладно… - Она отвела взгляд.
- О Трон, ты же все рассказала ему, да? О Черубаэле, Кодициуме, Гло и обо всем остальном!
В ее измученных глазах стояли слезы.
- Я думала, что он сможет понять, если все рассказать напрямую…
- Неудивительно, что он уехал, - сказал я, присаживаясь.
- Медея и я, - выступил вперед Эмос, - мы защищали тебя, пытались заставить его понять и увидеть все под другим углом. Нам казалось…
- Что?
- Нам казалось, он смог бы снова доверять тебе, узнав все.
- А мне казалось, что вы двое более благоразумны, - сказал я, покидая каюту.
В ангаре "Иссина" были припаркованы две грузовые гондолы, пузатый пинас, три стандартных шаттла и несколько небольших спидеров.
Я был занят раздачей приказов сервиторам, которые уже готовили к вылету двухместный спидер, когда появилась заплаканная Медея.
- Я сяду за штурвал, - сказала она, застегивая молнию летного комбинезона.
- Не стоит беспокоиться. Ты уже сделала достаточно.
- Но это моя работа, Грегор! Я - твой пилот!
- Забудь.
Я забрался в тесную кабину ярко-красного спидера, закрыл купол и включил единственную турбину.
Распахнулся пусковой люк, и я на полном ходу устремился к Спеси.
Я проследил его полет до Катарсиса, столицы Спеси. Осветительные ракеты и фейерверки фестиваля взлетали над крутыми крышами мегаполиса. Празднование было в полном разгаре. Припарковав свой маленький спидер на посадочном поле в космопорте Катарсиса, я тут же влился в плотную реку скачущих, поющих и кричащих горожан, заполонивших улицы. Все лица после недавнего криосна имели землистый оттенок, все гуляки были пьяны.
В мои руки совали бутылки, а женщины и мужчины бросались на меня с пьяными объятиями и поцелуями. Меня толкали, пихали, закидывали лепестками цветов и конфетти. Запах криогенных химикалий, выходящих из тел вместе с потом, заполнил весь город.
На поиски Фишига ушел целый день. Наконец, я нашел его на последнем этаже обветшавшего, но все еще проявляющего волю к жизни отеля, в номере с видом на Молитвенник.
- Убирайся, - сказал он, когда я открыл дверь.
- Годвин…
- Убирайся ко всем чертям! - завопил он и швырнул стопку в противоположную стену. Фишиг был пьян, и это было на него непохоже, хотя к тому времени весь город находился в том же состоянии.
Фейерверк кашлял и свистел на площади под окнами.
Несколько долгих минут Фишиг буравил меня взглядом, а затем скрылся в ванной. Он вернулся, неся две стопки и поднос со льдом.
Я стоял в дверях и смотрел, как он медленно и осторожно готовит две порции анисовой настойки со льдом.
Одну он поставил перед собой, а вторую напротив. Весьма дипломатичный жест.
Я сел и поднял стопку.
- За все, что мы прошли вместе.
Мы выпили. Я пододвинул ему стопку, и он налил еще. Передавая следующую порцию, он впервые посмотрел мне в глаза. Я рассматривал его старый шрам под изуродованным глазом. Он уже был у него, когда мы познакомились. А потом взглянул на светло-розовые отметины там, где его лицо было восстановлено после нашего столкновения с сарути. Это случилось на пораженном варпом мире недалеко от КСХ-1288.
- Я не собирался удирать, - сказал он.
- А я так и не думаю. Когда это Годвин Фишиг удирал без боя?
Он горько рассмеялся. Мы выпили по второму кругу, и он снова наполнил стопки.
- Что бы там ни говорила Медея, что бы ни рассказал тебе Эмос, это правда. Но все не так, как тебе кажется.
- Да что ты?!
- Я не еретик, Годвин.
- Разве?
- Возможно, я стал тем, кого ты назовешь радикалом. Но я не еретик.
- А разве не то же самое сказал бы еретик?
- Да. Думаю, что так. Если бы ты позволил нашим сознаниям соприкоснуться, то увидел бы…
- Благодарю покорно! - Он вздрогнул и со скрежетом отъехал на стуле назад.
- Ладно. - Я пригубил настойки. - Без тебя все будет по-другому.
- Знаю. Ты и я. Что нам все выродки Вселенной! Само Око Ужаса боялось нас!
- Да, точно.
- Мы могли бы все вернуть, - сказал он.
- Могли бы?
- Снова работать бок о бок, как в старые времена, и уничтожать темноту.
- Да, мы могли бы. Мне бы этого хотелось.
- Именно, поэтому я и сожалею, что убежал вот так. Я должен был остаться.
- Да, - кивнул я.
- Я многим тебе обязан. Необходимо было проявить настойчивость. Ты еще не потерян. Не до конца. Ты еще только начал соскальзывать.
- Соскальзывать?
- В яму. Яму радикализма. Яму, из которой не возвращаются. Но я могу вытащить тебя.
- Вытащить меня?
- Да. Еще не слишком поздно.
- Не слишком поздно для чего, Годвин?
- Для спасения, - сказал он.
Снаружи бесновалась толпа. В вечернее небо взмывали фейерверки, рассыпающиеся огнями, похожими на новые звезды или на светлячков.
- И что означает твое "спасение"? - спросил я.
- Сдается мне, это и есть моя миссия. Сам Император свел нас. Я должен помочь тебе, удержать от непоправимых поступков. Это судьба.
- Да? И что говорит тебе судьба?
- Отрекись от всего. От всего, Грегор. Отдай мне Малус Кодициум, демонхоста, рунный посох. Позволь мне отвезти тебя на Трациан во Дворец Инквизиции. Ты примешь там епитимию. Я буду просить за тебя, умолять о снисхождении. Они не будут слишком суровы к тебе. Вскоре ты снова вернешься в дело.
- Ты действительно думаешь, что после того, как сдашь меня Инквизиции, расскажешь им обо всех моих деяниях, они позволят мне продолжать работать?
- Они поймут!
- Фишиг, даже ты меня не понял!
Он разочарованно посмотрел на меня.
- Значит, ты не согласен?
- Думаю, что на этом месте мне придется попрощаться. Я восхищаюсь твоей самооверженностью, но меня невозможно спасти, Годвин.
- Можно!
- Нет, - покачал головой я. - И знаешь почему? Я не нуждаюсь в спасении.
- Значит, и мне пора прощаться, - сказал он, наливая настойку.
- Помни о том, что мы делали вместе, - сказал я.
- Да.
Я затворил дверь и удалился.
Целых три часа я пробивался к посадочной площадке через плотные толпы гуляк. Я завел быстроходный красный спидер и отправился обратно к "Иссину".
Максилла, Креция, Элина, Эмос и Медея встречали меня в стыковочном ангаре.
Я вытащил из кармана смятую копию астропатического сообщения, полученного накануне, и бросил листок Максилле.
- Мы покидаем орбиту. Новое место назначения - Промоди.
- А что насчет Фишига? - спросила Элина.
- Он не придет.
В картайской технике есть движение, называемое техт уйн сах. Если переводить дословно, то оно описывает положение ног, но философия его куда более глубока. Оно означает то мгновение в поединке, когда вы получаете преимущество и начинаете побеждать. Это поворотный момент, ось, где разыгрываются жизнь и смерть. В этот миг удача переходит на вашу сторону, и вы понимаете, что победите, если действительно постараетесь.
Я почувствовал, что незашифрованное астропатическое послание с Промоди было эквивалентом техт уйн сах. Его отправил мне верный друг, которого я не видел уже очень давно.
В сообщении говорилось только: "Ханджар должен быть остановлен".
Путь до Промоди занял десять недель. Наконец, "Иссин" добрался до этого мира джунглей, расположившегося на вытянутом подоле сектора Скарус, а если быть точным, то субсектора Антимар.
На тот случай, если все это окажется западней, я решил спуститься на поверхность в одиночку на небольшом красном спидере.
Они ожидали меня на склоне холма, на опушке рощи пунцев - деревьев с мясистыми, похожими на лопасти, розовато-оранжевыми листьями. Во влажном теплом вечернем воздухе витали тропические ароматы и кружили насекомые.
Я выбрался из окутанного клубами пара спидера.
Мой старый ученик Гидеон Рейвенор пролетел над мшистым холмом и направился прямо ко мне. Его поддерживало гравикресло.