- Большая, это точно. Чтобы найти на ней груду камней, понадобятся годы. Мы только зря радуемся. Нам придется искать яму, которой уже несколько сотен лет. И если даже верить этому дневнику, то вообще не известно, отмечена она пирамидой или нет. И все это на многомильном пространстве. К тому же это могут быть только наши догадки, - я перелистнул страницу атласа. - И чего я, собственно, ожидал, расшифровывая этот дневник? - удивился я. - Надеялся, что там еще хоть что-нибудь найдется.
- Давай все же попытаемся, Легион, - предложил Фостер. - Мы отправимся туда и поищем. Конечно, это будет стоить денег, но ничего невозможного в этом нет. Начнем с того, что сколотим капитал и…
- Погоди минутку, Фостер, - я уставился на фрагмент крупномасштабной карты Южной Англии. С внезапно забившимся сердцем я ткнул пальцем в крошечную точку в центре Солсбери.
- Шесть, два и поровну, - сказал я. - Вот оно - твое гнездовище Охотников.
Фостер нагнулся и вслух прочитал название:
- Стоунхендж.
Я читал энциклопедию, в ней было написано:
"… культовое сооружение из каменных глыб, находящееся на равнине Солсбери (Уилтшир, Англия), наиболее выдающееся среди мегалитических монументов прошлого. Каменные блоки до двадцати двух футов высотой, располагающиеся концентрическими кругами, окружены канавой диаметром в триста футов. К центральному алтарному камню - более шестнадцати футов длины - с севера ведет широкая дорога, именуемая авеню…"
- Это не алтарь, - вставил Фостер.
- Откуда ты знаешь?
- Потому что… - Фостер нахмурился. - Знаю, вот и все.
- Дневник утверждает, что глыбы выложены знаком Двумирья, - сказал я. - Это, наверное, и означает концентрические круги, те самые, что и на обложке дневника.
- И на перстне, - добавил Фостер.
- Дай-ка мне дочитать. "Огромный блок поставлен на авеню. Оси, проведенные через два боковых камня, при вертикальной проекции точно указывают на точку подъема солнца над горизонтом в день летнего солнцестояния. Из расчетов явствует, что дата установки камней относится приблизительно к 1600 году до нашей эры."
Фостер отобрал у меня энциклопедию, а я присел на подоконник и уставился на луну, повисшую над неровной линией крыш. Это ничуть не походило на продающиеся везде открытки с видами Майами. Я закурил и задумался о человеке, который давным-давно в хрупкой скорлупке пересек Атлантический океан, чтобы стать божеством для индейцев. Откуда он пришел, что искал и где брал мужество продолжать жить, несмотря на все эти собачьи условия, описанные в дневнике? Если только - напомнил я себе тут же - он вообще существовал…
Фостер не отрывался от энциклопедии.
- Слушай, - окликнул я его. - Давай спустимся обратно на землю. Надо же разработать какой-то план. Все эти сказки могут подождать.
- Что ты предлагаешь? - Фостер поднял глаза. - Забыть обо всем, что ты мне тут рассказывал, читал в дневнике и даже не попытаться отыскать ответ?
- Да нет, - сказал я. - У меня же не больная башка. Понятное дело, когда-нибудь мы к этому еще вернемся и все проверим. Но лично я сейчас хочу в первую очередь избавиться от полиции, и вот что я надумал. Я продиктую письмо, а ты его напишешь. Уж твоя-то фирма должна знать твой почерк. Объяснишь, что был на грани нервного срыва, отсюда и весь этот арсенал в твоем доме, а потом, чисто импульсивно, решил просто убраться подальше от всего. Напишешь, что, не желая расспросов, пустился путешествовать инкогнито. И что этот гангстер с севера всего лишь бомж, а не убийца. Этого, пожалуй, должно хватить, чтобы полицейские отстали от меня…
Фостер с секунду поразмышлял.
- Превосходное предложение, - заключил он. - Тогда нам понадобится просто купить билеты до Англии и сразу приступить к расследованию.
- Да нет, ты не понял, - перебил я. - По почте можно уладить дела и наложить руки на твои денежки.
- Любая такая попытка неминуемо выведет на нас полицию, - ответил Фостер. - А ты уже доказал, что это чистое безумие - выдавать меня… за меня самого.
- Но должен же быть способ…
- У нас только один выход, - сказал Фостер. - Нам надо отправиться в Англию…
- А деньги, документы? Это же все влетит нам в копеечку.
- Дорогой мой, - сказал Фостер. - Твой приятель, который готовит паспорта, он что, не может подготовить и другие бумаги?
- Верно, - согласился я. - Он-то может, но где же взять столько денег?
- Уверен, что мы найдем способ заплатить, - заверил Фостер. - Поговори с ним, ну, скажем, утром.
Я оглядел замызганный номер. Горячий ночной ветер шевелил листья увядшей герани в старой консервной банке на подоконнике. Запахи прогорклого масла и неисправной канализации наполняли улицу.
- По крайней мере, - сдался я, - это означает, что мы уберемся отсюда.
Глава пятая
Уже почти на закате мы с Фостером вошли в салон кабачка "Древний Грешник" и отыскали свободный столик в углу. Я наблюдал, как Фостер раскладывает карты и черновики. Вокруг стоял приглушенный гул голосов, время от времени прорезаемый резкими ударами - шла игра в дротики.
- Ну, когда же ты наконец сдашься и признаешь, что мы понапрасну тратим время? - спросил я. - Мы уже две недели тут болтаемся и все время приходим к одному и тому же месту.
- Мы же только-только начали наши поиски, - мягко возразил Фостер.
- Ты все время это повторяешь, - сказал я. - Но если в этих камнях что-то было, то его там давно уже нет. Археологи копаются здесь уже несколько десятилетий и до сих пор ничего не нашли.
- Они же не знают, что искать, - возразил Фостер. - Их интересуют следы, имеющие религиозное значение, следы человеческих жертвоприношений и тому подобное.
- Да мы-то тоже не знаем, что искать, - сказал я. - Если только ты не надеешься, что отвалишь камень, а из-под него вылетят Охотники…
- Не надо иронии, - заметил Фостер, - я нахожу это вполне вероятным.
- Знаю, - заметил я. - Ты еще в Мейпорте убедил себя, что за тобой гонятся Охотники.
- Из того, что ты мне рассказывал о той ситуации… - начал Фостер.
- Знаю, знаю, - прервал я его. - Ты считаешь это возможным. В том-то и беда, что ты все считаешь возможным. Было бы легче, если бы кое в чем ты со мной согласился. Например, что никаких привидений в Стоунхендже мы не найдем.
Фостер посмотрел на меня с полуулыбкой. Прошло всего несколько недель с момента его пробуждения и полной потери памяти, ид он уже утратил лик розовой юности и быстро схватывал буквально все. День за днем я наблюдал, как постепенно проступает его старый характер, и несмотря на все мои попытки сохранить лидерство, он неизменно брал верх.
- В том-то и недостаток вашей цивилизации, - заметил Фостер, - что гипотеза сразу превращается в догму. Вы недалеко ушли от неолита, когда для выживания требовалось слепое следование племенным законам. Научившись вызывать бога огня из дерева, вы норовите распространять этот принцип на все "установленные факты".
- А вот еще один установленный факт для тебя, - сказал я. - У нас осталось пятнадцать фунтов стерлингов. Около сорока долларов. Самое время куда-нибудь податься, пока кто-нибудь не заинтересовался фальшивыми документами.
Фостер покачал головой:
- Я не уверен, что мы использовали все возможности. Я изучаю геометрические связи между структурами. Я кое-что надумал и хотел бы проверить. По-моему, неплохая идея - сходить туда ночью и немного поработать без обычной толпы туристов, которая так и наблюдает за каждым твоим движением.
- Этого еще только не хватало! - простонал я. - Будем надеяться, тебе в голову придет что-нибудь получше.
- Перекусим здесь и дождемся темноты, - сказал Фостер.
Владелец кабачка принес нам холодное мясо и картошку. Я рассеянно жевал все это и размышлял о людях, которые где-то сейчас усаживались за ужин в сиянии хрусталя и серебра. Я уже устал от жесткого мяса в разных забегаловках за последние несколько лет. Я прямо-таки физически ощущал его в своем желудке и понимал, что все дальше и дальше отдаляюсь от своего солнечного острова. Причем винить в этом было некого, кроме самого себя.
- Древний грешник, - произнес я. - Это про меня.
Фостер оторвался от тарелки.
- Да, странные названия бывают у этих старых заведений, - заметил он. - Зачастую их происхождение теряется в глубине веков.
- И почему бы не придумать чего-нибудь повеселей, - предположил я. - Например "Райский Бар" или кафе "Счастливый Час". Ты обратил внимание на вывеску?
- Нет.
- Там изображен скелет, задравший руку, словно проповедник, возвещающий апокалипсис. Да вон, погляди в окно.
Фостер повернулся и посмотрел на видневшийся край облезшей от дождей вывески. Он долго и пристально смотрел на нее, потом повернулся со странным выражением лица.
- В чем дело? - удивился я.
Но Фостер даже не обратил на меня внимания и жестом подозвал хозяина. Толстяк подошел к нашему столику, вытирая руки о фартук.
- Очень интересное старое название, - закинул удочку Фостер, начиная разговор. - Нам понравилось. Когда построили ваше заведение?
- Э, сэр, - отозвался хозяин. - Этому дому уже много веков, говорят, его строили монахи из соседнего монастыря, который разрушили еще при Генрихе, когда он изгонял папистов.
- Должно быть, Генрих VIII?
- Да, наверное. Этот дом - все, что осталось от монастыря. В нем раньше была пивоварня, а король чтил это дело. Он-то и ввел налог - два бочонка эля с каждой партии.
- Очень интересно, - отозвался Фостер. - И что, традиция еще жива?
Владелец кабачка покачал головой.
- Да нет, все кончилось еще во времена моего деда. Королева не была сторонницей питья.
- А откуда пошло это странное название - "Древний Грешник"?
- Говорят, - охотно начал рассказывать хозяин, - однажды монах, несмотря на запрет аббатства, рылся на равнине, возле тех камней, в поисках сокровищ друидов и нашел человеческий скелет. Ну, а поскольку был он очень благочестивым, то решил предать несчастного земле по христианскому обычаю. Конечно, аббат бы ни за что не разрешил такое, вот монах и принялся ночью рыть могилу прямо под стенами монастыря. Ну, да аббат тоже не дремал, застукал его за этим занятием и спрашивает: что это ты, мол, делаешь тут? Ну, а монах, боясь епитимий, говорит: вот, мол, копаю погреб для хранения эля. Аббат, не будь дураком, в расспросы вдаваться не стал, похлопал его по плечу и ушел. Вот так и построили пивоварню. А потом аббат ее освятил вместе с костями, погребенными на дне подвала.
- Так, значит, древний грешник до сих пор там и лежит?
- Так говорят. Я-то сам не поверил. Но дом вот уже четыреста лет только так и называют.
- А где этот монах нашел скелет?
- Да там, на равнине, у камней друидов. Те, что зовутся Стоунхенджем, - ответил хозяин. Он собрал пустые кружки: - Ну как, еще повторить, джентльмены?
- Конечно, - отозвался Фостер, его лицо было совершенно спокойным, но я-то видел, как он весь напрягся.
- Что происходит? - спросил я его тихо, когда хозяин отошел. - С чего это ты вдруг заинтересовался местными побасенками?
- Погоди, - прошептал Фостер. - Продолжай сидеть с кислой рожей.
- Ну, это легко устроить, - заверил я.
Хозяин вернулся с полными стеклянными жбанами.
- Так вы нам рассказывали, как монах нашел этот скелет, - напомнил Фостер. - Он что, был похоронен в Стоунхендже?
Владелец кабачка прокашлялся, искоса взглянув на Фостера.
- Джентльмен, должно быть, из университета? - спросил он вместо ответа.
- Скажем так, - улыбнулся Фостер, - мы испытываем огромный интерес к такого рода древним преданиям, ну и, само собой, этот интерес поддерживается финансово.
Хозяин устроил нам целое представление, вытирая на столе следы от пивных кружек.
- Готов поспорить, дорогостоящий бизнес, - заметил он, - рыться во всех этих закоулках. Но если знать, где рыть, то это - стоящее дело. Разрази меня гром!
- Очень стоящее, - заверил Фостер. - Запросто стоит пяти фунтов.
- Мне дедуля, вообще-то, рассказывал и даже как-то раз сводил меня туда показать место. Сказал, что это большой-большой секрет.
- И еще пять фунтов, как знак моего личного уважения к памяти дедушки, - между прочим вставил Фостер. Хозяин кабачка покосился на меня.
- Э-э-э, секрет передавался в нашей семье от отца к сыну…
- Безусловно, мой спутник тоже присоединится к упомянутым знакам почтения, - заверил Фостер. - Еще пяток фунтов его не затруднят.
- Ну, это уже предел почтения, которое может выдержать наш бюджет, мистер Фостер, - заявил я, выкладывая на стол пятнадцать фунтов. - Надеюсь, вы не забыли о тех приятелях дома, которые хотели с вами побеседовать, - заметил я ядовито. - Не сегодня-завтра они…
Фостер свернул банкноты в трубочку:
- Вероятно, вы правы, мистер Легион, - согласился он. - Возможно, нам и не стоит задерживаться.
- Но ради прогресса науки, - поспешно вставил владелец кабачка. - Я готов пойти на жертвы.
- Мы отправимся сегодня ночью, - деловито сказал Фостер. - Наши дни расписаны по часам.
Еще минут пять хозяин торговался с Фостером, пока, наконец, не согласился показать место.
- А теперь рассказывай, - потребовал я, когда тот отошел.
- Взгляни еще раз на вывеску, - предложил Фостер. Я посмотрел. Скелет, по-прежнему улыбаясь, помахивал мне рукой.
- Ну, вижу, - сказал я, - но это никак не объясняет, почему ты расстался с нашими последними деньгами.
- Обрати внимание на руку, присмотрись к кольцу на пальце.
Я прищурился. На указательном пальце скелета был изображен большой перстень с узором из концентрических колец.
Точь-в-точь, как перстень на пальце у Фостера.
Владелец кабачка подрулил к обочине шоссе и поставил машину на ручной тормоз.
- Дальше дороги нет, - сообщил он.
Мы выбрались наружу и теперь стояли, оглядывая простиравшуюся перед нами равнину. Довольно далеко на фоне заката маячили мегалиты Стоунхенджа.
Наш проводник порылся в багажнике и вытащил обтрепанное одеяло и два фонаря, которые передал Фостеру и мне.
- Не включайте, пока я не скажу, - предупредил он, - а то вся округа увидит, что здесь кто-то шатается.
Мы молча наблюдали, как он накинул одеяло на ограду из колючей проволоки, и перебрался на другую сторону. Мы последовали за ним.
Равнина была пустынна, на далеком склоне горело несколько одиноких огней. Темная, безлунная ночь. Я едва мог нащупать землю под ногами. На дороге промелькнули огни фар проносящейся машины.
Мы миновали внешний круг камней, обходя упавшие монолиты по двадцать футов длиной.
- Да тут черт ногу сломит, - ругнулся я. - Давай включим фонарики?
- Подожди, - прошептал Фостер.
Наш проводник остановился и дождался нас:
- В последний раз я был здесь очень давно, - сказал он. - Сейчас сориентируюсь у Пяты Священника.
- А это что такое?
- Да вон тот одиночный камень на авеню.
Мы присмотрелись: на фоне неба едва были видны какие-то смутные очертания.
- Грешник был похоронен там? - спросил Фостер.
- Не-а. Он сам по себе. Так, теперь двадцать шагов, как учил дедуля, а в нем было пятнадцать стоунов веса и рослый он был… - бормотал про себя владелец кабачка, отмеряя расстояние.
- А что ему, собственно, мешает ткнуть в первое попавшееся место? - спросил я у Фостера.
- Подождем - увидим, - отозвался тот вполголоса.
- Где-то тут была впадина, - объяснил наш проводник. - А поблизости - валун. Сдается мне, она должна быть в пятнадцати шагах отсюда, - он показал, - вон там.
- Ни черта не вижу, - сказал я.
- Пойдем посмотрим.
И Фостер двинулся в указанном направлении, я последовал за ним, а наш проводник сзади. Во тьме проступили какие-то смутные очертания, с глубокой ямой рядом.
- Это, должно быть, и есть то самое место, - сказал Фостер. - Старые могилы всегда проваливаются… - внезапно он нервно стиснул мою руку. - Смотри!
Казалось, земля задрожала, потом неожиданно вспучилась. Фостер быстро зажег фонарь. По дну впадины стали разбегаться трещины, отваливаться целые куски породы, и вдруг в воздух вздыбилась бурлящая фосфоресцирующая масса. От нее отделился световой шар и поднялся, постукивая по отвесным краям валуна.
- Господи спаси! - раздался за моей спиной сдавленный голос владельца кабачка.
Фостер и я застыли, как вкопанные. Шар поднялся выше в неожиданно ринулся прямо на Фостера. Тот вскинул руку и пригнулся. Шар повернул, задел плечо Фостера, отлетел в сторону и завис над ним. Через мгновенье все пространство вокруг нас было полно шарами, струившимися из провала. Стояло легкое жужжание. Луч фонаря Фостера метнулся в их сторону.
- Включай фонарь, Легион, - хрипло выпалил он мне. От неожиданности я просто оцепенел. Шары налетали на Фостера, не обращая внимания на меня. Я услышал, как за моей спиной раздался топот убегающего проводника. С трудом собравшись с мыслями, я вытащил фонарь, включил его и осветил фигуру Фостера. Шар над его головой исчез, но целый вихрь продолжал свою атаку. В луче света они лопались, словно мыльные пузыри, но их место занимали все новые и новые. Фостер пошатнулся. Рука с фонарем судорожно взмахнула, и раздался хруст разбившегося стекла, свет погас. И тут же в наступившей тьме шары густо облепили его голову.
- Фостер, - завопил я. - Беги!
Но ему не удалось преодолеть и пятнадцати футов. Он споткнулся и упал на колени.
- Прикрой! - прохрипел он и повалился ничком.
Я бросился к нему и встал над ним. Сернистая вонь наполнила воздух. Я закашлялся, полосуя светом пространство над головой Фостера. Из расселины на дне впадины шары больше не появлялись. Удушливое облако газа окутывало нас обоих, но их целью был только Фостер. Я подумал об отвесной стенке валуна. Если бы я мог встать к ней спиной, то у нас был бы шанс отбиться. Я нагнулся, ухватил Фостера за воротник и потащил за собой. Вокруг меня кипел фейерверк огней. Я отбивался от них лучом фонаря и продолжал тащить Фостера, пока наконец спиной не уперся в камень. Теперь они могли атаковать только спереди. Я взглянул на расселину, откуда появились шары. Она была достаточно велика, чтобы Фостер прошел в нее. Я перевалил его через край, прижался спиной к камню и приготовился к серьезному сражению.
Я принялся размахивать фонарем более организованно: справа-налево, вверх-вниз. Но шары по-прежнему игнорировали меня, ныряя к расселине и стремясь во что бы то ни стало добраться до Фостера. В конце концов, рои вокруг меня сильно поубавился, и атака стала менее яростной. Рой распадался на отдельные шары, а я продолжал гасить их один за другим. Жужжание стало прерывистым, и время от времени затихало совсем. Вскоре осталось лишь несколько шаров, беспорядочно метавшихся в воздухе. Они как-то разом повернули и умчались во тьму, словно перекати-поле подпрыгивая на неровностях равнины.
Ноги меня уже не держали, я обмяк, глаза заливал пот, в горле пекло от серы.
- Фостер, - окликнул я, - с тобой все в порядке?
Но он не отзывался. Я осветил фонарем впадину и увидел только влажную глину. Фостер исчез.