Пора включать свет и ознакомиться с нашим боезапасом. Девица даже не шевельнулась, когда под потолком вспыхнул яркий свет. Слишком уработалась на ниве любви, теперь ее танком не разбудишь. Придется тащить ее до кроватки на закорках. Как только объяснить это всем встречным? Типа - вот нашел, в коридоре валялась, дай, думаю, отнесу в постельку. Вот же ситуация.
Ладно, об этом позже, сперва одежда. В порыве дикой неконтролируемой страсти девица постаралась уничтожить практически всю нашу одежду, разорвав ее в клочья. Откуда столько силы в этом худеньком теле? Воистину, коня на скаку остановит, в горящую избу войдет. Эту бы энергию в мирное русло.
Кто первый сказал, что это непривлекательная сушенная камбала, для которой слова любовь и секс ругательные? Это же мечта Казановы, хотя я не уверен, что знаком с его вкусами. Я откровенно любовался той, которую считали самой непривлекательной женщиной базы. Очки затерялись где-то среди тряпья, некогда бывшего нашими одеждами. Волосы распустились и легли мягкой волной на плечи. Прядки на лбу спутались и склеились, но не портили общего впечатления. На лице ее расплылось полное умиротворение и покой.
Мои глаза с любопытством пробежались по обнаженному телу девушки. Из-за маленьких грудей и узких бедер фигурой она напоминала девочку-подростка, которую в брюках можно принять за мальчика. Глядя на нее, трудно представить, что это взрослая женщина, способная к умопомрачительному сексу. С другой стороны, отметил я, чувствуя естественное любопытство, тут есть на что посмотреть. Взгляд непроизвольно скользнул по телу, с детским нетерпением "фотографируя" весьма сексуальные подробности обнаженного тела.
- Стоп! - завопил пессимист. - Ты что себе позволяешь, охламон? Ничего не напоминает гоп-стоп с изнасилованием?
Глупости! Мы же буквально близко знакомые люди, почему бы мне не поинтересоваться некоторыми интимными подробностями своей неожиданной подруги?
- Охламон, девушка спит, а ты пользуешься ее беспомощностью, как маленький, - не унимался внутренний надсмотрщик. - Нет, чтобы укрыть чем-нибудь, так он любуется женскими прелестями и всякие глупости замышляет.
Ага, укрыл, как же - тут не склад и не гардероб. Если кто не понял, то мы в заповеднике тряпок, ведер и швабр. Хотя стоит покопаться, вдруг хоть что-то пригодное обнаружится случайно. Где-то в глубине души я человек добрый и заботливый, хотя в последнее время не выпадало случая на ком-то это продемонстрировать.
- Ну, так и займись! - очнулся от спячки оптимист. - Самое время проявить свои лучшие качества на уже достаточно близком тебе человеке!
Сложно не согласиться с такими железными аргументами. Кроме ведер, швабр и пылесосов я обнаружил в комнатке большую двухэтажную тележку и несколько вешалок с одеждой. Есть идея - изображая уборщика, доставляем бесчувственное тело в комнату обитания и потом резко делаем ноги.
Девушку будем транспортировать скрытно, по этой причине для нее главная задача не замерзнуть и не прийти в себя раньше времени. В комнате у себя очухается, сама себя умоет и оденет. Надеюсь, не будет особенно орать, и распространяться о новых и неожиданных ощущениях в организме. А ежели через девять месяцев будут последствия, так сама и виновата - нечего на мужика кидаться, не озаботившись предохранением.
Стараясь не отвлекаться на глупости, натянул на случайную любовницу условно чистые штаны и майку. Для себя любимого выбрал самый чистый халат и, главное, натянул кепку по уши, так что лицо оказалось практически скрытым под длинным козырьком, особенно если идти, угрюмо глядя в пол.
Как я люблю худеньких женщин, кто бы знал. Я сам только сейчас осознал это в полной мере. Их так легко кантовать в бесчувственном виде из одного места в другое. Нет проблем спрятать между совсем небольшими предметами на самой малой площади. Просто фантастически люблю крепко спящих худеньких женщин, бормотал я себе под нос, затаскивая девицу на тележку.
Как смог компактнее уложил девицу на нижнюю полку, пристроив между брикетами с туалетной бумагой и бумажными полотенцами. Умилился - прям котенок свернулся калачиком и сопит носиком, но тотчас же одернул себя, напомнив в какой ситуации мы с ней находимся.
Прикрыл девицу первым подвернувшимся одеялом, и бросил для антуража на верхнюю полку несколько пакетов с моющими средствами. За дверями тишина? Карета, на выезд!
Стоп! Какой на выезд, ты куда собственно говоря, собрался ее везти? По коридору налево и там будем таблички читать? Так нет там никаких табличек, только номера безликие! Будешь спрашивать у прохожих: "Извините, вот такая дамочка, в котором нумере проживает?"
Бэйджик! У нее на лацкане пиджака болтался бэйджик с ее персональными данными, такие все на базе таскают, кто снаружи цепляет, а кто в кармане прячет. Ага, пойди-найди тут ножичек! Не одежда, а куча тряпья, сильно повезет, если этот треклятый бэйджик не остался там в коридоре. Вот, вот он, повезло! Чмок, чмок, чмок, маленький кусочек пластика. Теперь мы все про тебя знаем, госпожа э-э-э… Эвелина Петухова, дай бог здоровья твоим родителям, придумавшим при такой фамилии столь заковыристое имечко.
Осторожно щелкнув замком, я быстро распахнул дверь и высунул зад, обтянутый комбинезоном обслуживающего персонала в коридор. Все, порядок, первый самый важный шаг сделан. Теперь в моем поведении нет ничего необычного - я обычный уборщик, который отправился куда-то по своим уборщицким делам, чтобы все было по-уборщицки… тьфу, бред какой-то! А ведь ты нервничаешь, Джеймс Бонд Урюпинского уезда! Спокойно, Сеня, прорвемся!
До самой комнаты Эвелины мы прошли в скорбном одиночестве. Ни одна собака не ринулась нам навстречу, никто не поинтересовался, почему уборщик бродит в неурочное время по служебным помещениям. И уж тем более никто не сделал большие глаза, увидев, как он закатывает грязную телегу в жилую комнату.
Самое обидное, это когда готовишься, стараешься, наряжаешься, а гости бац и не пришли - так и сидишь, как дурак с помытой шеей. Обидно, конечно, такой актерский запал пропал впустую. Я, можно сказать, рожден для сцены, а кто оценит?
Пижон ты, Сеня! Пижон и пошляк! По твоей милости девушка теперь уже не девушка, а быть может даже мать твоего будущего ребенка. А ты ее сваливаешь с тележки, как тюк с тряпками и довольно бесцеремонно раскладываешь на кровати. Одеялом укрой, песенку колыбельную спой!
Ага! Ты еще приляг рядышком, чтобы спокойно уснуть. И пусть весь мир подождет! Где-то мы это уже слышали, только миру обычно совершенно наплевать на наши пожелания. Мир никому ничего не должен и никого ждать не будет. Земля провернется вокруг оси и унесет вдаль все, что тебе дорого. Раздавит бабочку под колесом истории, равнодушно заглянет в глаза умирающего старика, не отзовется на зов заблудшего, не порадуется за счастливого.
Ты сам творец своих радостей и печалей. Мир для тебя - это близкие тебе люди, а они не могут подождать. Так что глупости все это. Поменьше лирики, Сеня, нам еще спасать этот самый мир, между прочим, а ты тут в философию ударился! Так что спи, Эвелина, душа моя. Закончится вся эта заваруха, тогда и займемся с тобой настоящей любовью, а не этим эротическим бодибилдингом. Если, конечно, к тому времени ты, милочка, не найдешь себе новый тренажер для секса.
А телега? Телегу нужно вернуть на место! По возможности вернуть шмотки, чтобы не возбуждать расследований на пустом месте. Так что снимай, душа моя, одежку уборщицы и оставайся под одеялом в чем мать родила. Оказывается это чертовски приятно раздевать до гола спящую женщину! Кто бы знал, Сеня? Свою одежку долой и… а вот это сильно потом, а пока натянем шорты дурацкого розового цвета и бегом по коридору с телегой. Мне фартило не по-детски - я рысцой пробежал туда и обратно, не встретив ни одной живой души, вернулся в комнату Эвелины и замер в раздумьях - что дальше? В таком виде будет сложно добраться до своей комнаты, но как получить требуемое, находясь в другом конце базы?
Кстати, пока моя возлюбленная спит сном невинного младенца, комната в полном моем распоряжении. Пять минут спокойного отдыха и размышлений стоят часового марш-броска в неизвестность, по крайней мере, это утверждал какой-то там великий полководец.
* * *
Я уселся в кресло и впал в глубокую задумчивость. Пора уже проанализировать накопившиеся факты. В сознании спецов я не обнаружил сексуального центра по той простой причине, что многочисленные болевые маркеры прямиком выводили меня на болевой базис. К тому же боль для них дело более частое, чем секс. Поэтому секс не вызывает у них той бури эмоций, которую я к своему удивлению, обнаружил у Эвелины.
Эвелина - девушка хрупкого телосложения, по этой причине должна тщательно оберегать себя от всякого рода опасностей или быть под надежной защитой, которая гарантирует отсутствие опасности и боли. Ее болевой базис не развит, нет боли - нет необходимости увеличивать базис.
Хотя, если так рассуждать, то и сексуальный базис не мог развиться в ее сознании по причине полного отсутствия секса. Тогда почему он так развился? Или это особенность построения исключительно женской базисной системы? Мужчины ориентированы на боль, женщины на секс. Первые охотятся, воюют, защищают. Вторые беременеют, рожают, заботятся о потомстве.
Примем как рабочую версию, для более точных выводов нет опытных данных. Но какие-то выводы я должен делать, чтобы двигаться вперед? Видимо я сильно задумался, не сразу заметив, что Эвелина проснулась и с огромным удивлением смотрит на меня подслеповатыми глазами, в которых большими буквами светится вопрос: "Ты кто?!"
Ей хватило ума и выдержки, чтобы не заорать благим матом, за что я тотчас сказал ей "Спасибо!"
- Что?
- Я говорю, спасибо!
- За что?
- За то, что ты не заорала благим матом.
- А я должна была?
- Десять девушек из десяти это сделали бы немедленно, - грустно заметил я.
- Значит, по-вашему, я не девушка? - наморщив лоб, поинтересовалась она ехидным голосом.
- Хм-м-м, - смутился я, - а ты как думаешь? После того, что у нас было…
- Кстати, я не помню, чтобы мы переходили на ты и что это, по-твоему, черт возьми, у нас с тобой было? - совершенно нелогично перешла на "ты" Эвелина.
- Ты серьезно ничего не помнишь? - с тайной надеждой спросил я, - Такое… - я помахал в воздухе пальцами, - трудно не запомнить.
- Так, даю пять секунд на объяснение, после чего, как ты любезно подсказал, ору благим матом!
- С чего бы это? Ну, сижу и сижу себе, может, ты сама меня пригласила? Вдруг свидетели есть? Заорешь, набежит народ, получится очень неудобно, особенно учитывая в каком ты виде, - я улыбнулся, представив себе эту сцену.
- Я. Тебя. Пригласить. Никак не могла! - отрезала она, делая четкие акценты на каждом слове. В ее глазах разгорался опасный огонек.
- Тогда как я оказался в этой комнате, по-твоему? - когда не знаешь, что ответить, задавай вопросы.
Атака, лучшая защита. Почему, собственно говоря, я должен сам выдумывать причину своего появления здесь?
- Ну… я… ты… - смутилась она, - мы что много выпили? - неожиданно спросила она, - Я почему-то совершенно ничего не помню, - огонек погас также внезапно, как появился, сменившись неуверенной улыбкой.
Выпили? - а чем не идея.
- Ну да, выпили, повеселились, потом ты пригласила меня к себе! - вдохновенно врал я.
- И…?
- Слушай, я как то не привык рассказывать о таком, э-э-э, как бы это сказать помягче? Ну-у-у, если ты действительно ничего не помнишь… - я изобразил сомнение в голосе. - В общем, мы с тобой буквально полчаса тому назад предавались страстной любви! А потом ты уснула, как младенец, - я широко улыбнулся и развел руками, мол вот так вот получилось.
- Ложь! Наглая ложь! - она задохнулась от возмущения и попыталась вскочить с кровати, чтобы отдубасить меня, по всей видимости.
Ее попытка закончилась неудачей, она слабо ойкнула и, схватившись за низ живота, осела на кровати. Ее глаза налились слезами, носик покраснел, а плечи затряслись от подступающего плача.
- Что ты со мной сделал, подонок? Ты… меня… из.. из… изнасиловал? - с трудом высказала она страшное предположение.
- Вот только не надо! Это еще нужно посмотреть, кто кого изнасиловал! - начал оправдываться я.
- По-твоему получается, что это я накинулась на тебя и сама довела себя до такого состояния? - она прижала ладошки к низу живота.
- Ага! - честно признался я, оставив в стороне причину такого ее странного поступка, - Если бы я… то есть ты не уснула, то меня бы сейчас откачивали в реанимации. Ты случайно не сексуальная маньячка? - я попытался превратить трагедию в фарс.
- До сих пор не замечала за собой таких привычек! - сухо отрезала она, - И где моя одежда?
- Извини, дорогая, ты порвала нашу одежду в клочья, поищи в шкафу что-нибудь взамен. Кстати, я не откажусь и от приличных штанов для себя.
- Я порвала? То есть совсем всю? В клочья? И ты видел меня голой?
- Видел, - с виноватым, но явно довольным видом кивнул я, умолчав, что не только видел, но еще и разглядывал.
- И как?
- Что как?
- Тебе понравилась? Как я вообще, в твоем вкусе? - она смотрела на меня с искренним интересом.
- Ты соображаешь, что несешь? - от возмущения я чуть не подавился. - Тут такое с тобой случается, а тебе интересно, как ты при этом выглядела. У тебя точно ничего в голове не сдвинулось?
- Слушай, но ведь ЭТО уже произошло. Я не могу ЭТО изменить, почему бы мне не поинтересоваться у мужчины, который проделал со мной ЭТО, как я ему понравилась? Что тебе кажется странным в этом вопросе? - в ее голосе звучала железная логика мамочки, уговаривающей ребенка скушать еще немного каши.
- Кх-м-м, - откашлялся я, чтобы иметь хоть какое то время на обдумывание ответа, одно неверное слово и станешь врагом на всю жизнь, - Понравилось… Ты значительно привлекательнее без этих дурацких очков, с распущенными волосами и особенно без одежды.
- Даже так? - от ее испуга не осталось следа. - Чем тебе моя одежда не понравилась? Между прочим стоит весьма дорого, могу себе позволить.
- Если хочешь отпугнуть мужика, то самое то. Маскировка, камуфляж природных качеств отработаны на пять с плюсом.
- Сам дурак! - обиделась она.
- Ты спросила, я ответил, чего обижаться? Честное слово, ты попробуй юбочку короткую, блузочку прозрачную. У тебя фигура королевы, что ты себя в эти костюмы хоронишь?
- Тебя не спросила, - она надулась и хлюпнула носом.
Хочешь как лучше, а получается как всегда. Кто тебя за язык тянул, дурак? Хочет женщина ходить в парандже, пусть ходит. Чем бы дитя не тешилось…
- Почему я ничего не помню? - она посмотрела на меня как прокурор на преступника, наповал убивая подозрительным взглядом. - Хотя… с другой стороны… ты то все помнишь. - Эвелина тяжело вздохнула, - Надеюсь, я хотя бы была на высоте?
Про высоту это она точно не ошибалась, тут она была самой верхней. Пойди, пойми этих баб - только что она возмущалась, угрожала и готова была съесть с потрохами и в один момент переменилась - хмурое утро спряталось под натиском жаркого солнышка. Сомнения откинуты, проблемы забыты, жизнь требует простых человеческих радостей и удовольствий.
Передо мной на кровати сидела молодая игривая кошечка с горящими глазами. Она выгнула спину, потянулась, намеренно забыв придержать одеяло, закинув руки назад таким образом, что вид обнаженного тела возбудил во мне ответное желание, и тут же испугано прихлопнул его усилием воли. Вспомни, Сеня, что ты должен сделать, как неустанно твердила моя классная руководительница.
- Слушай, а тебе обязательно болтать об этом?
- Еще бы! - фыркнула она возмущенно, - Вот ты, когда трахнул свою первую девочку, тоже наверно кипел желанием болтать об этом с каждым встречным поперечным. А ты думал, сколько слов и чувств было у той девочки после этого? Не поверишь, но ты у меня первый мужчина! - не испытывая ни малейшего стыда, хихикнула Эвелина.
Уж в это то я легко поверю. С ее прежней маскировкой к ней никакой мужик на пушечный выстрел не подойдет, а ежели и случится такое, так только для решения сугубо… хорошее словечко, нужно его почаще употреблять… сугубо служебного вопроса. Но сейчас передо мной сидела другая Эвелина - игривая, раскованная, сексуальная и ужасно привлекательная.
- Ну-у-у, давай поговорим…
- Тебе неинтересно! - разом погрустнела она, - Извини, виновата! Со мной такое случается. Мне вообще пить нельзя, я потом как чумная становлюсь и все напрочь забываю. Не хочешь, как хочешь. Черт, а какое сегодня число? Мы что, всю ночь тут прокувыркались?
- Ночь? - я как-то не был готов ответить на такой вопрос.
Нужна версия, срочно нужно объяснение, как это мы умудрились за час так окосеть и накуролесить. Дурацкое положение, сижу и вру, как двоечник учителю.
- Не совсем ночь… - она удивленно вскинула брови, - понимаешь, все произошло как-то неожиданно. Ты предложила выпить…
- Где?
- Что где?
- Где предложила?
- В баре, - довольно искренне соврал я, - ты, что и этого не помнишь? Ну, я от тебя шизею, тебе пора завязывать с выпивкой.
- В баре? - она постаралась вспомнить, но, судя по недоумению в взгляде, сделать это ей было сложно. - Я вообще никогда не хожу в бар, с чего бы это я там оказалась?
- Ты у меня спрашиваешь? - возмутился я, совершенно войдя в образ любовника на час.
- Хорошо, хорошо! - она примирительно выставила ладошки, - Я давно хотела туда сходить, но все как-то не решалась. Похоже решилась на свою голову, - тяжело вздохнула она.
- Мы выпили, потанцевали, - продолжал фантазировать я, - потом ты захихикала и предложила спрятаться у тебя в комнате и заняться любовью.