- Итак, наконец ты увидел… мои интимные подробности, инквизитор… - произнес он, пытаясь улыбнуться.
По моим представлениям, он должен был испытывать сильную боль. Для управления сложным бионическим телом требовалось произвести подключение огромного количества запутанных нервных соединений.
- Тобиус, чем я могу помочь тебе?
- Я уже вызвал сервиторов, - покачал он головой. - И скоро буду снова на ногах.
Мне хотелось задать множество вопросов. Была ли эта переделка тела результатом травмы, болезни или возраста? Или он ее произвел из прихоти? Но я оставил вопросы при себе. Они не имели отношения к моему расследованию.
- Нужен доступ к твоей астропатической связи. Необходимо связаться с командованием Военного флота и побыстрее покончить с этим делом. Эти люди не были отрядом службы безопасности.
- Тебе будет предоставлен необходимый доступ. А заявку о проведении проверки можешь извлечь из бортового журнала.
Это было хорошей новостью. Я сомневался, что командование Военного флота Скаруса воспримет информацию спокойно.
Я оказался прав, но только наполовину. Уже через полчаса я стоял в окружении услужливых сервиторов на мостике "Иссина" и докладывал о происшествии командованию Военного флота по конфиденциальному каналу астропатической связи. Вскоре мне предоставили и голосовую связь со штабом лорда адмирала Лорпала Спатиана, который потребовал оставить "Иссин" на высоком якоре и ждать прибытия отряда службы безопасности и прокуратора Военного флота.
Надо сказать, идея сидеть на месте и ждать, пока заявится еще больше солдат, выглядела не слишком привлекательно.
* * *
- Дезертиры, сэр, - сказал мне два часа спустя прокуратор Ольм Мадортин.
Он оказался тощим мужчиной со старым аугметическим внедрением в шее, под левым ухом, и коротко подстриженными седеющими волосами. На нем была униформа дисциплинарной роты Военного флота: куртка с высоким накрахмаленным белым воротничком, красные перчатки, выглаженные брюки и высокие сапоги из лакированной кожи. Мадортин повел себя учтиво с первой секунды своего пребывания на борту - он поприветствовал меня и взял под козырек своей фуражки с белой кокардой и золотой тесьмой. Сопровождавшие его солдаты были одеты точно так же, как и те, что пытались убить нас, но демонстрировали большую дисциплинированность и выдержку.
- Дезертиры?
Мадортин чувствовал себя неловко. Ему явно не хотелось вступать в конфликт с инквизитором.
- Из рекрутов Гвардии. Вы уже знаете о том, что на Гудрун формируется новый полк. По приказу лорда главнокомандующего были набраны семьсот пятьдесят тысяч человек, чтобы составить Пятидесятый Гудрунский стрелковый полк. Подобные размеры формирования и то, что это уже пятидесятый полк, набранный на этой прославленной планете, послужили причиной всепланетного празднования и связанных с ним военных учений.
- И эти люди дезертировали?
Мадортин бережно взял меня под локоток и отвел в сторону, когда его солдаты принялись вытаскивать тела мятежников и упаковывать их в мешки. Я приказал Бетанкору приглядывать за ними.
- У нас возникли проблемы, - доверительным шепотом произнес он. - Первоначально планировалось набрать полмиллиона, но лорд главнокомандующий на прошлой неделе увеличил квоту ввиду подготовки к крестовому походу в Офидианский субсектор… Ну и естественно, у многих просто не было выбора. И, между нами говоря, большие празднества представляют собой попытку частично отвлечь внимание от проблемы. В казармах случались беспорядки и дезертирство. У нас много работы.
- Могу себе представить. Вы уверены, что эти люди дезертировали из Гвардии?
Он кивнул и вручил мне информационный планшет. На нем был представлен список из двенадцати имен и файлы, содержащие биографии и размытые голографические портреты.
- Они сбежали вчера из казармы формирования номер семьдесят четыре, расположенной за пределами Дорсая, выкрали униформу и оружие из хранилищ космопорта, а потом угнали сторожевой катер. Никому не пришло в голову оказать сопротивление отряду войск безопасности Военно-космического флота.
- И никто не обеспокоился отсутствием удостоверений и кодов вылета?
- Как ни прискорбно, но в системы катера уже был заложен курс и необходимые коды для выхода на орбиту. Иначе их обнаружили бы. Они явно поджидали гражданский космический корабль, вроде вашего.
- Они обычные призывники? Новобранцы?
- Да.
- Кто из них мог управлять военным катером?
- Главарь, - ответил прокуратор, взглянув на планшет, - некто Джонно Лингаарт. Он был квалифицированным орбитальным пилотом. Работал в паромной службе. Как я уже сказал - прискорбное стечение обстоятельств.
Мне это надоело. Мадортин не лгал, в этом я уверен. Но предоставленная им информация изобиловала пробелами и несоответствиями.
- Что насчет запроса о проведении проверки?
- Поступило с самого катера. Они заметили ваш корабль и решили импровизировать. Запрос о проведении проверки хранился в журнале голосовой связи катера.
- Нет! - огрызнулся я.
Он отступил назад, встревоженный негодованием, прозвучавшим в моем голосе.
- Сэр?
- Я проверил бортовой журнал "Иссина". В нем не отражено происхождение сигнала, но показано, что предупреждение о проверке поступило по астропатической связи, а не голосовой. На катере не было астропата.
- Этого…
- И по той же астропатической связи "Иссин" вывели на высокий якорь. Что уже доказывает подлинность сигнала. И эти люди искали именно меня. Меня, прокуратор. Чтобы убить. Они знали, как меня зовут.
Он побледнел и не нашелся что ответить.
- Не знаю, кто эти люди, - я отвернулся, - возможно, и в самом деле призывники Гвардии. Но кто-то отправил их на мои поиски, кто-то прикрывал их побег, снабжал вещами и транспортом и подтвердил право на стыковку с нашим кораблем. И этот "кто-то" либо служит в Военном флоте, либо обладает возмутительным уровнем доступа к делам Флота. Никакого иного объяснения быть не может.
- Вы говорите о… заговоре.
- Я не новичок в закулисных интригах, Мадортин. Впрочем, я не слишком удивлен посягательством на свою жизнь. Врагов у меня хватает. Я готов к таким происшествиям. И случившееся доказывает только то, что враги оказались могущественнее, чем ожидалось.
- Господин, я…
- Скажите, прокуратор, каков уровень ваших полномочий?
- Наивысший… пурпурный допуск. По флотскому табелю о рангах мои полномочия соответствуют званию капитана первого ранга. Отчитываюсь напрямую лорду прокуратору Гумбольту.
Все им сказанное можно было также прочесть по его погонам и шевронам, но мне хотелось, чтобы он сам доложил мне.
- Конечно. Ваше начальство не доверило бы столь деликатное дело младшему офицеру. И не захотело бы проявлять ко мне непочтительность. Полагаю, происшедшему присвоен высочайший уровень секретности?
- Так точно, сэр! Лорд прокуратор понимает всю его… деликатность. Кроме того, по приказу лорда главнокомандующего все слухи о нарушениях порядка в армии жестко пресекаются, чтобы не побуждать к дальнейшему сопротивлению. Детали инцидента известны только мне, моему отряду, лорду прокуратору и его высокопоставленным советникам.
- Мне хотелось бы, чтобы так пока и оставалось. Пусть мои враги считают, что попытка убийства удалась. Можно ли рассчитывать на ваше содействие, прокуратор?
- Конечно, инквизитор.
- Вы доставите от меня зашифрованное послание лорду прокуратору. В нем разъясняется обстановка и мои требования. К тому же я снабжу вас тайным каналом связи, по которому меня можно будет вызвать, в случае если появится новая информация. Любая свежая информация, Мадортин, даже если вам покажется, что она бесполезна для меня.
Он еще раз резко кивнул. Я не стал добавлять, что в случае нарушения секретности обрушусь на него, высокопоставленных советников и самого лорда прокуратора, словно гнев Рогала Дорна. Это он понимал и сам.
После того как отряд Мадортина оставил "Иссин", я повернулся к Бетанкору.
- Что дальше? - спросил он.
- Как тебе нравится быть покойником, Мидас?
* * *
Наш боевой катер покинул "Иссин" в полночь. Пришедший в сознание Фишиг остался на борту корабля Максиллы, оправляться от ран в превосходно оснащенной автоматической клинике судна.
Максилла согласился на время оставить "Иссин" на орбите. Я предложил ему покрыть все убытки от простоя, чувствуя, что может возникнуть неожиданная потребность в космическом корабле. К тому же внезапный отлет "Иссина" мог подорвать легенду прикрытия и посеять сомнения в том, что все мы погибли.
Мы обсуждали это с Максиллой на мостике. Он сидел на своем большом троне, потягивая амасек, пока сервиторы кропотливо реставрировали его нижние конечности.
- Мне жаль, что пришлось втянуть тебя в это, Тобиус.
- А мне нет, - сказал он. - Это самый интересный рейс за долгое время.
- Ты готов остаться здесь и ждать?
- Ты хорошо платишь, инквизитор! - рассмеялся он. - По правде говоря, я рад послужить Императору. Да и этому грубияну Фишигу нужен куда лучший уход, чем может предоставить душный медицинский отсек твоего катера. Могу тебя заверить, что он не сбежит, пока… не поправится.
* * *
Очарованный благородством Максиллы, я покинул мостик. Много разных причин могло заставить его столь охотно помогать мне, самая распространенная - страх перед Инквизицией. Но если говорить искренне, то я уверен, что он просто заново открыл роскошь общения с другими людьми. Он явно радовался возможности поговорить, показать драгоценную коллекцию предметов искусства, помочь, услужить…
Максилла слишком долго оставался в окружении машин.
Когда мы покинули трюм "Иссина", Бетанкор изменил коды в бортовом ответчике катера. У нас имелись альтернативные транспортные позывные в памяти кодификатора. Последние несколько месяцев, и в том числе во время остановки на Спеси, мы летали как официальный транспорт Инквизиции, не пытаясь скрывать своего происхождения.
Теперь же мы превратились в торговую делегацию с Саметера, специализирующуюся в геномодифицированных зерновых культурах и надеющуюся заинтересовать аристократию Гудрун урожайными, стойкими к болезням и вредителям злаковыми, поскольку основание нового полка значительно уменьшило численность рабочей силы.
Отойдя на достаточное расстояние от "Иссина", Бетанкор вызвал космопорт Гудрун, произвел идентификацию и запросил разрешение и курс для посадки в Дорсае, северной столице. Допуск выдали без проволочек. В город на фестиваль пожаловал очередной жадный торговец.
Мы понеслись вниз мимо повисших на высокой орбите кораблей Военного флота Скаруса: рядов гротескно пузатых десантных барж; массивных эсминцев с выступающими носовыми таранами; серых боевых линкоров, покрытых вздутиями оружейных башен; длинных, узких и злобных, словно лесные осы, остроносых фрегатов и еще массы разновидностей боевой техники.
Ближнее пространство заполняли транспортные корабли, быстроходные баржи, доставляющие припасы, торговые катера, огромные служебные подъемники и каркасы погрузочных платформ. По правому борту проплывали косяки торговых судов, вместительных грузовиков, неимоверно огромных кораблей гильдий, разномастных каперских судов. Где-то там был и "Иссин".
Ночь наполнилась другими созвездиями, состоящими из мигающих огней буев, направляющих корабли к разным докам и якорным стоянкам.
Бетанкор провел нас сквозь эту толпу, спускаясь в кристально чистую ионосферу, к переливам высоких облаков. Мы пролетели границу перехода между ночью и днем, направляясь в Дорсай, где начинался очередной рассвет Фестиваля Основания.
Глава девятая
ПРИБЫТИЕ В ДОРСАЙ
ЗАКОНЫ РЫНКА
В ПРЕСЛЕДОВАНИИ ТАНОКБРЕЯ
Дорсай не просыпался, поскольку и не засыпал, - город бодрствовал всю ночь. Из передатчиков, установленных вдоль старых улиц, проспектов и каналов, неслись военные марши. Везде, где только возможно, трепетали знамена и вымпелы.
Я попросил Эмоса быстро зачитать наиболее общую информацию по планете: Гудрун, столица субсектора Геликан, входящего в Сектор Скарус, Сегментум Обскурус. Славится существованием феодальной человеческой культуры в течение трех с половиной тысяч лет, управляемой могущественными аристократическими домами, чьи владения и власть распространяются на три дюжины других миров субсектора Геликан. Огромный Трациан Примарис - центр промышленности и торговли - являл собой самый населенный и производительный мир в регионе, но Гудрун оставался культурным и административным сердцем. А богатство местных аристократических родов соперничало с доходами трацианских городов-ульев.
Лежащий под нами Дорсай засверкал в рассветных лучах. Город располагался на побережье, обнимая морскую лагуну и перекидываясь через могучую реку Друннер. Заходя на посадку, мы видели через иллюминаторы светлые пятнышки парусников в заливе. За границей широко раскинувшегося белого города возвышались огромные укрепления и оборудованные огневые позиции, служившие временными казармами для сформированного недавно полка.
Бетанкор совершил посадку в Джиова Филд - муниципальном порту, обслуживающем Дорсай. Он был выстроен на длинном узком острове посреди окруженной городом лагуны, и садившиеся на него маленькие корабли, вроде нашего, из экономии места опускались с помощью мощных монозадачных лифтов и направлялись в одну из сот, пробитых в пористой лавовой породе, составлявшей сердце острова.
Ловинк остался на катере. Мидас, Эмос, Биквин и я сам готовились отправиться в Дорсай. Мы переоделись в простую, неприметную одежду: Эмос - в темно-синие одеяния; я и Бетанкор - в простые черные костюмы, сшитые из хорошей ткани, и длинные кожаные плащи. Елизавета Биквин надела длинное платье из тонкого синего крепа и шарфик сливочно-кофейного цвета. Бетанкор не слишком охотно, но все-таки достал вещи Виббен, чтобы подобрать одежду, подходящую для Биквин.
Ее, казалось, нисколько не смущало, что предыдущая владелица вещей мертва.
У берега острова под красными тентами на причале толпились люди, дожидавшиеся транспорта на материк. Мы присоединились к очереди, состоявшей из торговцев, сановников и военнослужащих Космического флота в увольнении. Публику старательно разводили на деньги разнаряженные музыканты и коробейники.
Через некоторое время нам удалось приобрести места на гравискифе. Это была длинная, похожая на копье летучая лодка с глянцевым фиолетовым корпусом. Под открытым небом размещались шесть посадочных мест, а рулевой восседал в кормовой надстройке над выпирающими антигравитационными генераторами. Скиф понес нас через лагуну, держась в двух метрах над водами, покрытыми рябью и радужными разводами.
Перед нами вставал Дорсай. Наконец оказавшись на уровне земли, мы смогли по достоинству оценить, насколько величествен и монументален был город. Сложенные из отесанных и покрытых штукатуркой каменных блоков циклопического размера, здания вырастали перед нами на высоких базальтовых сваях и колоннах. Их крыши покрывала позеленевшая медная черепица. Горгульи венчали водосточные трубы и зевали с желобов под крышами. На верхних этажах часто имелись балконы с медным потускневшим ограждением и навесами. Соседние здания соединяли арочные каменные мосты и перекидные металлические лестницы, иногда пересекавшие улицы-каналы. Для пешеходов по берегам каналов были проложены каменные дорожки, располагавшиеся практически на уровне воды.
А пешеходов было много. Вообще все вокруг изобиловало движением, красками и звуками. Как только мы оказались на территории города, наше продвижение замедлили другие гравискифы, речные трамваи, частные ялики и моторные лодки.
Над нами, в более высоких потоках движения, сновали туда и сюда "Лэндспидеры" и воздушные экспрессы. Куда ни кинь взгляд, повсюду он натыкался на плакаты, чествующие Военно-космический флот Скаруса и гвардейские полки Гудрун, а в особенности Пятидесятый стрелковый.
Эмос, как обычно, бормотал себе под нос, записывая какие-то заметки о Дорсае в информационный планшет, утоляя голод к накоплению безграничных знаний. Некоторое время я понаблюдал за ним, за его возбужденными жестами и ребяческим восторгом при виде новых подробностей. Клавиатура потрепанного старого планшета истерлась до гладкости.
Мидас Бетанкор, как всегда, оставался внимателен и насторожен. Он сидел впереди гравискифа, собирая информацию так же, как и Эмос. Но от замеченного им было куда больше проку, чем от наблюдений моего престарелого архивиста.
Биквин просто спокойно сидела позади и улыбалась, а порывы бриза развевали ее шарфик. Вряд ли ей удалось бы побывать здесь когда-нибудь самостоятельно. Гудрун представляла собой центр культуры подсектора, огромный яркий мир, о котором Елизавета всегда мечтала и частью которого очень хотела стать.
Я позволил ей наслаждаться мгновением. Позже ей предстоит тяжелая работа.
Мы сняли апартаменты в самом фешенебельном отеле Дорсая, расположенном на берегу Гранд-Канала. Мне показалось целесообразным иметь базу для проведения наших операций на материке. Бетанкор просверлил дверные косяки с помощью ручной дрели и установил задвижки с устройствами определения личности и встроенными световыми зарядами. Так же мы поступили и с внутренними дверями. Домашние сервиторы получили строгие указания не входить, пока мы отсутствуем.
Я вышел на просторный балкон под фиолетовым навесом, и в уши мне ударила бравурная музыка, несущаяся из уличных динамиков. Канал внизу был заполнен лодками. Я увидел скиф, переполненный пьяными гвардейцами, одетыми в новенькое красно-золотое обмундирование. Бойцы Пятидесятого Гудрунского стрелкового полка наслаждались последними часами в родном мире, дебоширя и рискуя утонуть. Уже через несколько дней их запакуют в десантные баржи, направляющиеся к неведомому ужасу в другом субсекторе.
Когда они попытались причалить к берегу, один солдат свалился в канал. Приятели вытащили его из воды и перекрестили бутылкой.
Ко мне подошел Эмос и показал карту на экране информационного планшета.
- Королевская Объединенная Торговая Гильдия Синезиас, - сказал он. - Ее центральный офис расположен в пяти кварталах отсюда.
Гильдия Синезиас владела значительным количеством внушительных зданий в коммерческом районе Дорсая. Ответвление Гранд-Канала втекало под портик из цветного стекла в главном здании, для того чтобы прибывающие торговцы могли завести свои скифы внутрь и разгрузиться под крышей облицованного плиткой и устланного коврами приемного дока.
Наш гравискиф залетел туда, и мы оказались посреди толпы, состоявшей из высоких, худощавых, облаченных в тоги торговцев с Мессины; обитателей Саметера в нелепых, тяжелых шляпах и плащах, тучных банкиров из городов-ульев Трациана.