Когда Жером и Хайме огласили списочек обнаруженного в трюме "Кортесано", радости пиратов не было предела. Почти двести тысяч песо только в разнообразной монете, золотом и серебром! Да ещё несколько ящичков с аккуратно уложенными слитками серебра, не считая отличного оружия и имущества капитана, изъятого из его каюты. Сеньор капитан, видать, зарабатывал на перевозке ценностей весьма недурно: чудесный серебряный сервиз, резная мебель, полный сундук недешёвой одежды, целый ящик книг - причём не только на испанском языке. А галеон? Почти неповреждённый, он мог бы быть продан самое меньшее тысяч за тридцать пять. Если, конечно, д'Ожерон не пожадничает. А пленные испанцы? Один только капитан уже пообещал выкуп за свою персону в размере двадцати тысяч, оставшиеся в живых офицеры тоже не скупились, а матросню, как водится, продадут на французские плантации… Одним словом, такой добычи при взятии испанских кораблей пираты ещё не захватывали. Что для них при этом означала такая мелочь, как десятки убитых и раненых? Раненых перевяжут и выплатят компенсацию по договору, убитых выбросят за борт, помянут кружкой рома и отпоют - если кто-нибудь озаботится заказать по ним заупокойную. А уж пулевое ранение капитана на этом фоне вообще выглядело сущим пустяком. Да вон она, на шканцах. Сильно хромает, морщится, но передвигается без посторонней помощи. И как всегда, в своём репертуаре - отдаёт распоряжения насчёт трофейного галеона.
- Эй, Воробушек! - Жером, которому плотники уже доложили о повреждениях "Гардарики". - У нас ко всему ещё обшивку по правому борту менять придётся.
- Испанец вроде бы не успел её до такой степени продырявить, - нахмурилась Галка.
- То при абордаже. Стукнулись хорошо, потом нас ещё по ветру разворачивать начало. Так провезло борт о борт, что мы друг другу обшивку чуть не до шпангоутов продрали. Половина мостков свалилась, абордажные тросы чуть не полопались. Да ты должна была почуять - тряхнуло так, что даже я еле на ногах удержался.
- Кто паруса не убрал - мы или доны? - Галка уже улыбалась. Надо же! А может, правы пираты - с ней и впрямь удача в этом мире подружилась?
- Мы.
- Узнаешь, кто там на реях ворон считал - пропесочь их и в хвост, и в гриву, а потом выдай им ещё по одной доле добычи сверх оговоренного, - проговорила Галка, морщась от боли - неловко ступила на простреленную ногу. - Мне эти разгильдяи сегодня жизнь спасли.
- Да ну! - не поверил Жером.
- Думай что хочешь, братан, но это так, - мадам капитан пожала плечами. - Груз с испанца перенесли?
- Переносят. Пленных запряг, пусть попотеют.
- Как перенесут - корабли сразу же расцепить. Возьми сорок человек, принимай хозяйство, поведёшь приз до Тортуги. И… скажи Владу - пусть рому парням выдаст.
Сбежавший испанский фрегат уже превратился в пятнышко на горизонте. Второй фрегат давно пускал пузыри со дна морского. Призовая команда ставила паруса на трофее, так что самое время было выдвигаться, пока ветер не переменился и не принесло ещё какого-нибудь испанца. И пиратская флотилия два часа спустя после взятия галеона легла на обратный курс. На Тортугу…
Из дневника Джеймса Эшби
По первому времени меня удивляла непосредственность Эли. Помню, как год назад команда, устав ждать милостей от Причарда, прислала её к нему с требованием объявить список и примерную стоимость добычи. Когда она сказала: "Братва в сорок третий раз вежливо напоминает вам, сэр…" - при всей серьёзности момента я едва удержался от смеха. И лишь потом я понял: для Эли эта непосредственность в общении с нами являлась наилучшей бронёй. Так ей было легче скрывать свои тайны - делая вид, будто она вся на виду. И свои страхи - делая вид, будто она ничего и никого на этом свете не боится…
Рана в бедре, несмотря на опасения доктора Леклерка, не загноилась: видимо, промывание её ромом и обеззараживание инструментария сделали своё благое дело. Но бедро всё же распухло, посинело и зверски болело. Галка всю ночь промаялась, но Джеймса будить не стала. Если она не сможет завтра стоять на мостике, то придётся ему сменить второго помощника, стоявшего ночную вахту. Всё-таки муж у неё не только штурман, но и старпом. Естественно, наутро у неё болела и раненая нога, и голова. И всё же упрямство оказалось сильнее немощи. Галка переломила себя и после перевязки, поскрипывая зубами, вскарабкалась по сходням на квартердек. Джеймс только процедил под нос что-то неразборчивое и послал одного из матросов в каюту - за стулом для капитана.
- Ветер переменился, - сказал он, понимая, что никакие уговоры не заставят Галку вернуться обратно. А стало быть, нечего тратить время и нервы на бесполезные споры. - Норд-норд-вест, идём галфвиндом, скорость пять с половиной узлов. Фока-рей, увы, разбит, заменить его нечем, как и блинда-рей с бушпритом.
- Придём - отремонтируемся, не беда, - ответила Галка, чувствуя, как по спине стекают ручейки пота. Утро выдалось приятным, совсем не знойным, но потела она не от жары. - Что доктор сказал?
- Что тебя бы не мешало запереть на три замка, - криво усмехнулся Эшби, безуспешно пытаясь придать своей улыбке беспечный вид.
- Джек! - обиженно засопела Галка.
- Не сердись, милая, - смягчился Джеймс, погладив её по выгоревшей на солнце тёмной гриве. - Ты иногда рискуешь собой даже в тех ситуациях, когда риск не нужен. Мы в одном переходе от Тортуги. Что может случиться?
- Джек, - Галка смягчилась, и на всякий случай перешла на русский язык. - Ведь было уже такое, после боя у Чагрес - когда меня Харрис полоснул, доктор зашил, и я решила поваляться в постели. Явилась делегация: типа, мы всё понимаем, но без твоего присутствия на мостике, Воробушек, удачи нам не видать… Знаешь, милый, я два раза на одни и те же грабли не наступаю.
Джеймс, знавший о морском суеверии побольше жены, только грустно улыбнулся и покачал головой. Если матросам втемяшилось, что Галка приносит удачу - изменить это сможет только какая-нибудь катастрофа. Или цепь досадных промашек. Но пока им везло. Неприлично везло…
- По крайней мере, постарайся в случае чего не вскакивать, словно села на иголку. - Эшби и на этот раз смирился: они на пиратском корабле, а не на прогулке в Хемптон-Корте, здесь действуют совсем другие правила. И несносная жёнушка живёт в соответствии с ними.
- Парус впереди по курсу!
К досаде Джеймса, Галка сразу же подскочила со стула. Скривилась, побледнела, но всё-таки… Грот и косой бизань несколько сужали обзор с полуюта, и пришлось ждать не меньше часа, пока пятнышко у горизонта превратится во что-то определённое. Эшби определил судно как шхуну, причём даже разглядел в свою трубу португальский флаг на клотике. Одиночное судно под португальским флагом в этих водах не редкость, но все знали, чем по большей части промышляют эти господа.
- О, - Галка недобро прищурилась, выслушав мужа. - Это как раз то, что нам нужно… Сближаемся. Просигнальте португальцам - идём с миром.
Французы с португальцами были не большие друзья, но капитан шхуны, прикинув соотношение сил, решил не испытывать судьбу. И просигналил в ответ, что готов принять гостей у себя на борту. Ветер не благоприятствовал ни пиратам, ни португальцам, и потому сближались они битый час. Но вскоре корабли стали на якорь, и от "Гардарики" отошла шлюпка… На сей раз Джеймс настоял на своём, и Галка осталась на флагмане. В гости к португальцу отправился он сам - в компании Жерома и шестерых гребцов. И сценка на борту шхуны скорее напоминала светский раут, чем беседу пирата с купцом.
- Простите за любопытство, сеньор Фигейруш, - сказал Джеймс, когда они представились друг другу - беседа шла по-испански, - но капитан желает знать, какого рода груз у вас в трюме.
- Не покажусь ли я невежливым, сеньор Эшби, если поинтересуюсь - зачем это знать вашему капитану? - не менее любезно ответствовал португалец.
- Есть две причины, - усмехнулся Джеймс. - Во-первых, от ответа на этот вопрос зависит, насколько взаимовыгодной может быть сделка, которую мы намерены вам предложить. А во-вторых, нашего капитана зовут Алина Спарроу.
- О! - Круглое красное лицо португальца вытянулось. - Сеньора Спарроу! Я наслышан о ней! И что же уважаемая сеньора желает продать?
- Сперва мне хотелось бы услышать ответ на свой вопрос.
- Сеньор Эшби, ваш вопрос… деликатного толка. Я наёмный служащий, и обязан соблюдать тайну своего нанимателя… Впрочем, - он покосился на Хайме, хитрая физиономия которого начала расплываться в ехидной ухмылке, - если вы поклянётесь не причинять вреда ни нам, ни кораблю, ни грузу, и сохранить в тайне этот разговор… Вы ведь знаете, что означают слова "чёрное дерево"?
- Я в курсе, - кивнул Джеймс. Эвфемизмом "чёрное дерево" обозначались рабы-негры. - Значит, вы идёте из Африки… Переход был долгим, трудным?
- О да, сеньор, - вздохнул Фигейруш. - Право же, на моей "Мавританке" к товару всегда относились куда более ответственно, чем на иных кораблях, и всё же, к великому моему сожалению, пятая часть… э-э-э… груза ушла на корм акулам. Убыток, сплошной убыток.
- Я думаю, мы сможем как-то компенсировать ваши убытки, если договоримся о цене, - произнёс Джеймс.
- Пленные? - нахмурился португалец. Он шёл в Сантьяго, и торговля испанцами, захваченными в плен в бою с пиратами, выглядела бы там не очень красиво. Алькальд города и сеньор губернатор скорее всего не поймут такого тонкого юмора.
- Не совсем. Не беспокойтесь, о пленных испанцах мы позаботимся сами. Речь идёт о двадцати восьми англичанах.
- Очевидно, эти англичане чем-то вам очень досадили, сеньор, - улыбнулся Фигейруш.
- Можно сказать и так.
- Сколько вы хотите?
- Пять английских фунтов за каждого. При нынешних ценах на рынке рабов это просто даром.
- Я должен их посмотреть, сеньор Эшби. Надеюсь, вы не возражаете?
- Капитан будет рада видеть вас на борту "Гардарики"…
Разумеется, сеньор Фигейруш, оказавшись на борту "Гардарики", стал воплощённой любезностью. Во-первых, перед ним скандально известная дама, а во-вторых, эта дама скандально известна как раз тем, что с невежами обычно не церемонится. Но сеньора не стала затягивать церемонию. Кивнула второму помощнику, угрюмому бородатому мужику лет под сорок, и тот послал матросов в трюм. За пленными англичанами.
Галка готова была поспорить хоть на тысячу реалов, что Фигейруш узнал Хендерсона. А Хендерсон узнал Фигейруша. Видать, пересекались их пути-дорожки, ещё в Европе. А может быть, и в Африке. И по злорадному блеску масленых глазок португальца мадам капитан поняла: Хендерсон влип хуже некуда. Фигейруш вряд ли упустит случай разделаться с конкурентом.
- Сеньора капитан, - церемонно проговорил португалец, плохо скрывая довольную ухмылочку. - Сама судьба привела нас обоих в эти воды. Видит Бог, я давно точил зуб на этого проклятого англичанина, а вы делаете мне такой подарок! Пять фунтов? Я готов выложить все пятьдесят за одного только этого мерзавца, который…
- …который где-то, видать, перешёл вам дорожку, - Галка улыбнулась, догадавшись о недосказанном. - Пятьдесят фунтов не маленькая сумма, но мы, как вы догадались, в данный момент в деньгах не особо нуждаемся. И потому прежний уговор в силе. Пять фунтов за каждого - и они ваши, хоть оптом, хоть в розницу.
- О сеньора, вы так щедры! - португалец тем временем отцепил от пояса тяжёлый кошель. - Предполагая, что сделка всё же состоится, я взял с собой достаточно денег - из расчёта озвученной сеньором Эшби цены. Сто сорок фунтов в пересчёте на испанское золото за двадцать восемь человек.
- Деньги наши - эти красавцы ваши, - Галка пожала плечами. Вместо неё деньги принял Хайме, замещавший Жерома на посту боцмана. А англичан погнали к штормтрапу, рассаживать в лодки. Те молчали, и не потому, что нечего было сказать. Их попросту предупредили: хоть одно слово - и всех скормят акулам. Живьём.
- А вам, сеньор Фигейруш, - Галка улыбалась всё ещё очень любезно, - могу дать хороший совет.
- Какой же? - португалец насторожился. Почуял недоброе.
- Не попадайтесь больше мне на пути, - искренне сказала пиратка. - Не люблю я вашего брата.
- Да, это заметно. - Работорговец проводил взглядом последнего англичанина, которого едва не выпихнули за борт, подталкивая к штормтрапу. - Но - простите, сеньора - неужели у вас на то есть причина?
- Есть. Надеюсь, вы не станете спрашивать, какая именно?
- Я достаточно деликатен, сеньора, чтобы не совершать подобную глупость. А теперь позвольте откланяться. - Он действительно отвесил поклон, встреченный смешками пиратов.
- А теперь, - когда шлюпки, перевозившие проданных англичан, вернулись и были втянуты на борт, Галка с едкой усмешкой наблюдала, как на португальской шхуне ставят паруса, - пойдём отсюда поскорее, братва. Пока этот сеньор Фигейруш не разглядел во всех подробностях наш трофей и не офигел окончательно…
…Его превосходительство господин губернатор Бертран д'Ожерон был весьма доволен как самой операцией пиратской флотилии, так и размером её добычи. Пираты весело прогуливали свои доли в тавернах Кайонны, пополняя казну колонии ещё и таким вот незатейливым способом. Лишь немногие из них позволяли себе что-то копить или пересылать родне в Европу. И совсем уж мизерное количество джентльменов удачи, подсобрав кое-какие деньжата, возвращались на родину. Чтобы начать там новую жизнь - жизнь уважаемых и обеспеченных людей… Влад тоже копил денежки и хранил их, предусмотрительно заручившись поддержкой названной сестры, у губернатора. Так надёжнее. Прощелыги-ростовщики вообще мало у кого вызывали доверие. Сегодня они здесь, а завтра - ищи-свищи. Д'Ожерон же лицо официальное, человек серьёзный. Он поостережётся ссориться с "генералом Мэйна" из-за пары тысяч песо. И сейчас Влад, со спокойной душой передав месье Бертрану увесистый кошелёк, получил взамен вексель на означенную сумму. С этим векселем он мог бы хоть сейчас отправляться в Европу, там любой французский банк его оплатит. Но Влад в Европу не рвался. Зачем? Что он там забыл? Он прижился здесь, несмотря на опасности. Он научился драться на равных со всеми и, что немаловажно, оставаться в живых. Одно умение он пока так и не освоил.
Он всё ещё не мог поверить в себя. Всё ещё пытался что-то кому-то доказать - и безуспешно.
Солнце уверенно подкатывалось к горизонту, окрашивая подёрнутое зыбью море в фантастические оттенки жёлтого. Пора возвращаться на "Гардарику", завтра ещё предстоит закупка продовольствия, а это всегда такая нервотрёпка… Влад обречённо вздохнул. Хорошо было напрямую с буканьерами дело иметь. Так нет же: д'Ожерон понасажал посредников - естественно, своих людей - и теперь те дерут три шкуры за провиант. Галке скажи - она же всю Кайонну на уши поставит. А впрочем, неплохая идея. Обязательно надо ей сказать. Не мешало бы это пиратское гнёздышко встряхнуть хорошим скандалом. А заодно сэкономить кучу денег. Корабельная казна не бесконечная, а испанца становится всё труднее брать. Учатся на своих ошибках, заразы…
К своему удивлению, Влад обнаружил Галку и Джеймса на набережной. В одной из более-менее приличных таверн, где можно было с удобством посидеть за столиком в тени пальмы, а не в провонявшем ромом и блевотиной зале. "Парочка, - с ехидцей подумал Влад. - Сколько они уже вместе? С середины января? А всё никак не наговорятся". Сам он ещё ни разу до такой степени не влюблялся. То есть было дело, терял голову. Только это очень быстро проходило. А эти двое вели себя так, будто только вчера поженились.
- Влад! Ну, что ты стал как неродной? Иди к нам!
- Глазастая, - буркнул Влад. Он, конечно, думал переговорить с "сестрой", но не в таверне, где все у всех на виду.
- А иногда ещё и ушастая, - хихикнула Галка: явно ведь расслышала бурчание названного братца. - Чего кислый такой?
- Не кислый, а жадный, - хмыкнул Влад, подсаживаясь за стол. - Денег жалко, понимаешь, а тут, пока мы шашками махали, цены на провиант вдвое поднялись.
- Ага, - Галка смекнула, к чему он клонит. - Сходить, что ли, к месье губернатору?
- Полагаю, этот визит можно отложить на вечер, дорогая, - Джеймс взглядом дал понять, что не разделяет её стремления пойти и немедленно… э-э-э… решить проблему. - Сейчас не время.
- Ну да, дорогой, сейчас мы кое-кого ждём, - улыбнулась Галка. - И этот кое-кто уже показался на горизонте.
Влад обернулся. На набережной Кайонны почти всегда было людно. И в самом деле - пиратская гавань, есть чем поживиться предприимчивому человеку. Но и в этой пёстрой толпе он разглядел голландца Николаса. "Как приоделся! Просто картинка! - Мысли Влада сегодня все как на подбор были ехидными до невозможности. - А когда из трюма его вывели, был похож на помесь огородного пугала с мусорной кучей. Что делает с людьми хорошее воспитание!" Минхеер Николас и впрямь сиял как новая монетка, а увидев пиратское семейство в полном сборе, лучезарно улыбнулся. И полминуты спустя уже усаживался за тот же стол. Трактирщик тут же расстарался на свежие блюда и пару бутылочек хорошего вина.
- Господа, я, право, смущён таким гостеприимством. - Голландец, вопреки своему заявлению, смущённым совсем не выглядел.
- Я слышал, вы уже отремонтировали бриг. - Джеймс хоть и не считал себя ревнивым, но чрезмерная жизнерадостность этого господина за последние десять дней ему немного надоела. Особенно с учётом излишнего - на взгляд мистера Эшби - внимания, которое "этот господин" оказывал его жёнушке. - Не думаете ли вы, что ремонт на скорую руку - не самый лучший способ подготовиться к переходу в Европу? Четыре или пять недель без захода в порт…
- "Ветер" - хороший бриг, быстрый. Поверьте, мы с братом ни за что не стали бы просить в качестве своей доли дырявое корыто, - искренне улыбнулся голландец. - Братец в этих посудинах хорошо разбирается. А вот я не очень.
- Вы не моряк, я сразу догадалась, - сказала Галка. - Но и на купца вы не очень-то похожи.
- Разве я не говорил вам, что отец хотел сделать из меня адвоката? О, простите, моё упущение, - рассмеялся Николас.
- Разумно, - хмыкнул Влад. - Старший брат проворачивает дела, младший осуществляет юридическое прикрытие…
- Я бы назвал это предусмотрительностью. - Голландец смерил его оценивающим взглядом. - А вы не так просты, как мне поначалу казалось, сударь, - добавил он. - Я слышал, вы - сын купца?
- Ну да, - кивнула Галка. Перемена темы становилась опасной, надо было уходить от этих рифов. - А я - дочь купца. Только всё это в прошлом. Сейчас вы сами видите, чем мы с братом занимаемся: грабим испанцев почём зря. И попутно пытаемся восстанавливать справедливость в масштабах отдельных личностей, дабы они на своей шкуре испытали всё то, что сами вытворяли с ближними… Да, кстати, а вы не боитесь возвращаться в Европу, имея приговор английского суда на шее?
- В Голландии английским судейским будет не так-то легко до меня добраться, сударыня, - поспешил заверить её Николас. - А торговлю, к сожалению, мне придётся оставить. Увы, отец был прав: это не моё дело. Пусть Ян ходит в море и возит товары. Я постараюсь найти применение своему юридическому диплому.
- О, это очень кстати, - оживился Джеймс. - Мы с супругой всего недели две назад обсуждали одну интересную идею… Возможно, вас как адвоката это заинтересует.
- Вы нуждаетесь в юридической защите? - удивился Николас. - Но джентльмены удачи, как правило, мало заботятся об этой стороне своей деятельности.