За перелеском поблескивала вода, и Саша решил оттащить туда труп. Взявшись за ноги, он поволок к воде убитого им полицая и уже собирался столкнуть его в воду, как внезапно решил снять с рукава повязку. Одна ему уже раз помогла, поэтому вторая не помешает.
Он обшарил карманы и, найдя удостоверение, выданное полицейской управой, сунул в свой карман вместе с повязкой. Теперь надо вернуться к дороге, подобрать и спрятать винтовку - для пополнения пригодится.
Столкнув тяжёлое тело в прибрежные камыши, Александр поднялся к дороге и подобрал винтовку.
Вдали раздался треск мотоциклетного мотора, который становился всё ближе и ближе. Саша хотел метнуться в сторону, но уже было поздно: мотоцикл с коляской показался из-за поворота, и Сашу заметили.
Он натянул на рукав повязку, повесил винтовку на плечо и бегло осмотрел свою одежду. Крови не видно, вроде бы порядок. Лишь на земле лежал кусок рыболовецкой сети.
Мотоцикл подкатил к нему и остановился. За рулём сидел рядовой, на лице - мотоциклетные очки, в коляске - офицер.
- Шуцман, ком!
Саша подбежал к мотоциклу и встал перед офицером по стойке "смирно". Офицер вытащил планшет с картой, посмотрел.
- Ровное?
- По дороге - туда! - громко, как глухому, сказал Саша и махнул рукой в надлежащем направлении. Офицер кивнул, и мотоцикл покатил дальше. Интересно, у офицера окантован погон, просветы на петлицах… И на фуражке кант был чёрного цвета, обозначавшего принадлежность офицера к инженерно-техническим частям вроде сапёров или железнодорожников. Чего железнодорожнику делать в Ровном, где отродясь железной дороги не было? Или сапёру, коему надлежало быть в тылу действующей армии, поближе к передовой? И у рядового мотоциклиста тоже чёрный кант на погонах и арабские цифры. Ну, с цифрами-то понятно, у немцев они обозначали номер полка.
Мотоцикл уехал, а Саша решил завтра же наведаться в Ровное, поинтересоваться, что там забыл офицер с чёрным кантом на погонах. А сейчас он поднял кусок сети, вернулся в лес и, обойдя деревню, направился к себе, в схрон. Повязку полицая сунул в карман, чтобы не смущать своих бойцов зря. Однако же они приметили, что он вернулся с трёхлинейкой, и переглянулись.
- Что, опять полицай?
- Он, проклятый! Пришлось пустить поплавать. Борис, завтра вместе с тобой идём в Ровное.
- Чем оно примечательно?
- Поинтересоваться хочу, занятная мысль появилась.
Утром они двинулись в Ровное. Путь не близкий - пятнадцать километров по лесу, да через речки и овраги. Это по карте, по прямой пятнадцать, а на деле - все двадцать.
Они добрались до места и залегли на опушке леса у окраины села. Село как село, избы, жители. Через центр две дороги грунтовые проходят, перекрёсток прямо у церквушки на площади.
Около часа они наблюдали за селом, но немцев не было видно и ничего примечательного в глаза не бросалось.
Саша вздохнул разочарованно: пустышку вытянул, обманулся, на кант на погонах клюнул. Едва он собрался подать команду уходить, как на одной из дорог показалась колонна грузовиков, крытых брезентом. От перекрёстка в центре они свернули на узкую улочку и направились в лес.
Занятно! Чего автомобилям в лесу делать? Саша толкнул Бориса локтем в бок.
- Видишь?
- Не слепой.
- Нам туда, разведать надо.
Они обошли деревню стороной. Это не город, в селе все друг друга знают, чужаки сразу видны.
На пыльной дороге чётко отпечатались рубчатые следы покрышек. Дорога узкая, петляет.
Саша с Борисом решили идти в стороне от дороги, и эта предосторожность оказалась не лишней: через полкилометра на дороге показался пост - двое часовых и шлагбаум.
Интерес у Саши возрос. Дальше они уже шли медленнее, стараясь не шуметь.
Когда послышался звук моторов, Саша приказал Борису залечь и ждать его здесь. Сам же пополз вперёд.
Деревья поредели, и перед ним открылась большая поляна. На ней стояло несколько бревенчатых строений, вроде складов, потому что окон у них не было, как не было и печных труб.
Подошедшие грузовики заканчивали погрузку. Что находится на складах и что грузят, было непонятно. Зачем немцы устроили склад в лесу, а не рядом с железнодорожной станцией? Ведь так было бы удобнее.
Меж тем колонна грузовиков медленно выползла со склада.
Решение пришло сразу же: догнать последнюю машину, забраться в кузов и посмотреть - что везут?
Саша бегом рванул к Борису.
- Лежи здесь.
Оставив ему свой автомат, Саша бросился к дороге. Мимо проползала середина колонны. Грунтовка узкая, две машины не разойдутся, и петляет - не разгонишься.
Саша дождался последней машины, выскочил на дорогу и, догнав грузовик, ухватился за борт, подпрыгнул и вскочил ногой на фаркоп. Держась одной рукой за борт, второй поднял брезент.
В кузове в три ряда по высоте лежали зелёные ящики. В глаза сразу же бросилась маркировка чёрной краской. Да это же стодвадцатимиллиметровые мины к миномётам. Ясно, это - артиллерийский склад!
Саша спрыгнул с машины. Не устояв на ногах, упал, перекатился и тут же бросился в кусты, за деревья. Вот-вот должен был появиться пост с часовыми и шлагбаум. Главное - он узнал, что это за склад. Вот бы взорвать его!
Саша вернулся к Борису.
- Идём в схрон.
- Узнал?
- Миномётные мины в грузовиках.
Дальше они шли молча, но вернулись в схрон уже в потёмках, немного поплутав в поисках люка.
На следующий день в полдень Саша только сосредоточился, чтобы обдумать план диверсии, как в люке показалась голова Сергея.
- Командир, по лесу идёт кто-то. Голоса слышны, треск сучьев.
- Тревога!
Они с Борисом выбрались из схрона. Оставаться в нём - всё равно что запереть себя в ловушке.
Точно, посторонние в лесу! Едва заметны среди деревьев. Вот они остановились, и вперёд двинулся один. Да это же комиссар, целую группу привёл!
- Не ждали так скоро? Принимайте пополнение!
Подошедший комиссар был доволен, а Саша был слегка обескуражен. Договаривались о десяти, а тут верных пятнадцать человек, и один - прямо совсем мальчишка, лет пятнадцати. Не хватало ещё детский сад опекать!
- В одну шеренгу стройся! - скомандовал Александр.
Встали медленно, не по росту. Саша не был поклонником муштры, тем более здесь не армия. Но приказы командира должны исполняться быстро и неукоснительно.
- Разойдись!
Вновь прибывшие переглянулись, но разошлись. Некоторые закурили. Стоявшие в сторонке Сергей и Борис ухмылялись, предвкушая предстоящее действо.
- В одну шеренгу становись! - снова подал команду Саша.
И опять все построились.
- Разойдись!
И через пару минут - опять:
- В одну шеренгу становись!
До парней кое-что стало доходить, и на этот раз построились они быстро.
- Встать по росту! - последовала новая команда.
Долго толкались, но встали.
- По порядку рассчитайсь!
- Первый, второй… четырнадцатый.
- Значит, так, бойцы. Я командир отряда, для вас - Иванов. Беспорядка и неисполнительности в своём отряде не потерплю. Да, у нас - не регулярная армия, но приказы следует выполнять быстро. От этого в бою будет зависеть ваша жизнь и жизнь ваших товарищей. Все допущенные вами ошибки будут исправлять немцы - из пулемётов и автоматов. Ясно?
- Ясно, - послышались нестройные голоса.
- В армии отвечают "так точно". А теперь давайте познакомимся поближе.
Саша прошёл вдоль шеренги, спрашивая фамилии бойцов, возраст и род занятий до войны. Особое внимание уделял умению новоприбывших стрелять.
Семь человек - половина из пришедших - имели значок ГТО или "Ворошиловский стрелок". "Уже хорошо, - отметил про себя Саша, - не надо учить обращаться с винтовкой, а главное - не надо учить стрелять. На выстрелы в лесу все полицаи и каратели сбегутся".
- Что у вас в сидорах?
Двое принесли обещанные "чекистом" тол в шашках, а один - подрывную машину и моток провода. Саша, как увидел допотопную ПМ-1, обрадовался. Машина старенькая, эбонитовая, корпус потёрт и надтреснут, но она есть. От избытка чувств он едва не закричал "ура".
- Старшина Шередин!
- Я! - Борис шагнул вперёд.
- Расположите бойцов в схроне, мест хватит.
- Сержант Рогозин!
- Я!
- Назначаю вас командиром взвода. Раздать винтовки и патроны, научить обращению с оружием - чистка, разборка, заряжание.
- Так точно!
Парни посерьёзнели, полезли за сержантом и старшиной в люк схрона.
К Саше подошёл комиссар.
- Ты не слишком ли круто взял?
- Так и надо, партизанской вольницы не будет. Либо они подчиняются командованию, либо пусть уходят. Не в игрушки играем.
- Правильно.
- Вот и будешь комиссаром отряда. На тебе - связь с Анатолием Терентьевичем, с городским подпольем и политическая работа - чтобы не разлагались, чтобы дух боевой у ребят был.
- Саня, ты и правда сержант?
- А что?
- Как опытный командир себя ведёшь, минимум - как лейтенант.
И началась учёба. Сергей и Борис учили парней разбирать и собирать оружие, причём не только трёхлинейки, но и немецкий автомат МР-40 и пулемёт МГ-34. Бойцы должны знать трофейное оружие. Сам Саша рассказывал им, как маскироваться, как ходить, не издавая шума.
Через неделю обучения Саша вместе с Сергеем и Борисом уселся в схроне.
- Что скажете о ребятах? Толковые есть?
- Двое - Шурыгин и Клепиков. Всё хватают на лету.
- Уже хорошо. Я думаю взорвать артиллерийский склад, что за деревней. Пойдём я, вы оба и новички - Шурыгин и Клепиков. Пора ребят вводить в работу. Глядишь, остальные подтянутся. Выход завтра утром.
О предстоящей диверсии Саша сказал комиссару отряда Покидько. Молодые партизаны оставались на его попечении.
После завтрака - салом со шкварками и хлебом - диверсанты гуськом направились к деревне Ровное. Шли почти налегке - только оружие у всех, да сам Саша нёс подрывную машину, детонатор и провода в сидоре. Такую ценную вещь он не доверял никому.
Он шёл первым, замыкал маленькую колонну старшина Шередин. Конечно, брать неопытных, необстрелянных бойцов на серьёзную операцию - большой риск. Но ведь один из постулатов диверсанта в тылу врага - организация партизанского движения. Ведь если парней не обучать, не натаскивать, они всё равно сами пойдут немцев бить. Только и получится плохо, и потери будут. Немцы обучены, хорошо вооружены и с дилетантами в воинском деле расправляются легко и просто. Погибнут ребята ни за понюшку табаку, не причинив особого вреда, вот и всё. Потому он и вёл их за собой.
Деревню они обошли стороной и дальше шли по лесу, вдоль грунтовки. На дорогу не выходили, держась левее её на полсотни метров.
Добравшись до складов, обойдя немецкий пост на дороге, они залегли и стали наблюдать. За прошедшее с предыдущего посещения склада время припасов у немцев прибавилось. Ящики появились на самой полянке - они были умело замаскированы сетью. Возле них прохаживался часовой, второй стоял у бревенчатых складов.
Саша подполз поближе к новичкам.
- Для начала - наблюдаем. Надо определить, где у немцев дежурная и отдыхающая смена, во сколько меняются часовые. Лучше всего проникать на территорию склада или другого охраняемого объекта ближе к смене постов. Часовые к тому времени устанут, бдительность притупится. Немцы - народ пунктуальный и исполнительный, на посту не курят и не выпивают, службу несут исправно, и потому на упущения в их службе не надейтесь. Рассчитывать будете только на свою ловкость и сообразительность. Главное же - маскировка и никакого шума. Понятно?
- Поняли, командир.
Парни волновались. Виду они, конечно, не подавали, но губы у них сохли, и они их постоянно облизывали, сами того не замечая.
Лежали и наблюдали они долго, до сумерек. Зато изучили время смены часовых, маршрут разводящего, местонахождение отдыхающей смены. Похоже, охрана склада здесь и жила - в небольшом бревенчатом строении с одним окном, стоящем в отдалении от самого склада, метрах в двухстах.
- Расклад такой, парни, - прошептал Саша партизанам. - Шередин и Рогозин обходят склад по лесу слева и направляются к немецкой дежурке. К ней не приближаться, держать на прицеле. Если что-то пойдёт не так, и часовые тревогу поднимут - бейте по тем, кто из дома выбегать будет. А потом - сами в отряд, нас не ждите. Выполняйте!
Сержант и старшина уползли.
- Вы двое, - Александр качнул головой в сторону двоих бойцов, - лежите здесь и смотрите за часовыми. Если немцы меня обнаружат, стреляйте по ним, а потом в отряд.
- А если не обнаружат?
- Тогда я сам сюда приду, вместе вернёмся. - Саша поправил на плечах лямки сидора и пополз на поляну, к ящикам. Уже стемнело, но Саша зрительно запомнил расположение ящиков и маршрут обхода часового. Прожектора или фонари, если они и были на складе, немцы не зажигали, соблюдали светомаскировку.
Продвигался он медленно, шаря перед собой руками. Мины немцы не должны были поставить - всё-таки до взрывоопасного склада рукой подать. А вот проволоку протянуть, а на концах пустые консервные банки повесить - это запросто. Как говорится - дёшево и сердито. Зацепишься за проволоку, банки греметь и бренчать начнут - чем не сигнал тревоги? Потому торопиться не стоило.
Он добрался до первых ящиков, положил на землю автомат и снял со спины сидор. Потом вытащил нож из ножен и стал ожидать часового. До смены оставалось сорок пять минут. Успеет, если всё пойдёт как надо.
Внезапно он услышал едва уловимый скрип сапог по гальке. Саша привстал на одно колено. Тёмная фигура часового медленно прошла мимо, только примкнутый к винтовке штык поблескивал при луне.
Саша метнулся к часовому, ударил его сверху ножом в шею и придержал падающее тело. Особенно он опасался, что винтовка упадёт с плеча часового и громыхнёт. Но обошлось.
Саша обтёр нож о шинель убитого и вложил в ножны. Кинулся к сидору, но его не было. Согнувшись под маскировочной сеткой, Саша водил руками над землёй. Однако было пусто, и всё тут. Потом до него дошло - впопыхах он заскочил не в тот проход. Александр перебежал и тут же наткнулся на вещмешок.
Развязав горловину, он достал тротиловую двухсотграммовую шашку и электродетонатор. У верхнего ящика откинул крышку, уложил шашку между двумя миномётными минами и воткнул в отверстие шашки детонатор. Подсоединив к нему провод, стал разматывать бухту. Разматывая, он полз на четвереньках к лесу, где лежали и ждали его молодые партизаны.
До деревьев провода не хватило - всего-то метров десяти. Плоховато! Саша планировал укрыться от осколков за деревьями, а получается - крутить ручку у подрывной машинки придётся на открытом месте.
- Эй, парни! Вы где?
- Тут мы, командир, видим тебя.
- Отползите немного в лес, сейчас громыхнёт.
Саша не стал медлить. Он подсоединил к подрывной машинке провода и начал крутить ручку. Жужжание было сильное, как бы немцы не услышали. Крутанув ручку оборота на три-четыре, он нажал кнопку.
В районе ящиков негромко хлопнула тротиловая шашка, и почти мгновенно ахнул мощный взрыв, осветив пламенем всю поляну.
Саша вскочил, и, схватив подрывную машину, бросился в лес. За спиной непрерывно грохотало, свистели осколки.
Он влетел в лес и, прижавшись спиной к дереву, стал сматывать тянувшийся за подрывной машиной провод. Он уцелел не весь, но большая его часть. Провод нынче в цене. Любой не прицепишь, у него определённое электрическое сопротивление должно быть.
А на складе уже бушевал огненный смерч, извержение вулкана!
Саша бросился в глубь леса, крича на ходу:
- Парни, отзовитесь!
- Мы здесь! - Сбоку возникли две фигуры.
- Бежим, коли жизнь дорога!
Саша побежал первым, выставив перед собой руку - в темноте запросто можно было выколоть глаза ветками. Он забирал вправо, постепенно удаляясь от грунтовки - помнил о немецком посте. Чего доброго, пробегут немцы к складу и могут на них наткнуться. Хотя нет, о чём это он? Не дураки же они - бежать к огненному шквалу. Там никто не сможет выжить, если только не спрячется в отрытом окопе или щели, да и то на значительном удалении. Осколки-то поверху пойдут, а вот взрывная волна барабанные перепонки порвет, да и контузить сильно может.
За Сашей глухо топали сапоги парней.
Всё! Саша сбавил темп, перейдя на шаг. Сзади шумно дышали Клепиков и Шурыгин.
- Ну что… полу… чилось? - спросил Шурыгин.
- He-а, осечка вышла, - пошутил Саша.
Как будто не слышно и не видно! Небось, зарево от взрыва и пожара в Полоцке видать. Все окрестные деревни проснулись.
Они обогнули деревеньку Ровное. Было видно, как жители, высыпав из своих домов, вслушиваются в грохот рвущихся мин, сливающийся в сплошной тяжёлый гул, и с тревогой смотрят на зарево.
Без происшествий они добрались до своего леса. Увидев ручей, Саша зашёл в него сам и загнал туда парней. Вода была уже холодноватой, но жизнь дороже. Если немцы пустят по следу собак, ручей выручит, скроет следы, собьёт собак со следа.
Вот и схрон. Здесь тоже не спали. Молодые партизаны стояли всей группой и смотрели на зарево. Уже Саша с Шурыгиным и Клёпиковым отошли от взорванного склада километров на двенадцать, а то и поболе, а зарево всё равно было видно, и взрывы слышны.
Комиссар первым заметил подошедших, вскинул руки в приветствии.
- С почином!
- Спасибо. А почему постов не вижу?
Комиссар смутился.
- Запамятовал, волновался, ждал, как акция пройдёт.
- Составить рапорт или так, на слово поверишь? - засмеялся Саша. - На первый раз служебную халатность прощаю, а если повторится в последующем, спрошу по всей строгости.
- Прости, командир.
Комиссар стушевался. Как политический руководитель, он молодым пример подавать должен, а сам сплоховал.
Через час вернулись Шередин и Рогозин.
- Фу, еле успели ноги унести. Как начало рваться, осколки так и свистят - головы не поднять. Пришлось на пузе до леса ползти.
- Самое главное - оба живы. Молодцы!
На следующий день комиссар собрал весь отряд на собрание. Такого рода мероприятия Саша на дух не переносил. Он сидел в сторонке, слушал.
Покидько битых полчаса говорил парням о долге, о борьбе с немецкими оккупантами, призывал брать пример с командира и остальных бойцов, совершивших взрыв на немецком складе. В конце своего выступления он неожиданно предложил дать отряду название.
Предложения посыпались со всех сторон. Почти остановились на "Смерть немецким оккупантам!"
Комиссар поглядел на Сашу, но тот отрицательно качнул головой и встал.
- Почему только немецким? С нами воюют венгры, итальянцы, румыны, финны - да разве только они? А сколько русских служат в полиции, в карательных отрядах? Да и название больно длинное. Предлагаю - "За Родину!"
Название понравилось. Проголосовали единогласно. Вот почему партизанщина Саше не нравилась! Собрание, голосование - как в колхозе! В армии получил приказ - выполняй!