- Что вы говорите, профессор! - иронично усмехнулся Макнери. Во время долгих рейсов он иногда смотрел унивизор и даже читал элки , и в голове его хранилось множество самых разнообразных сведений на любые темы. Хорригор опять фантазировал, но в этот раз капитан решил его немного осадить, дабы дредейнец не считал, что все вокруг такие уж простофили. - И когда же и где же такое происходило?
- В разных местах, - уклончиво ответил Хорригор и потянулся к блюду с остатками симбошек. - Это было давно, Линс, очень давно, и нынешние ученые об этом понятия не имеют.
- Ну да, ну да, - покивал Макнери. - А вы, значит, имеете.
- Представьте себе! - вскинулся иргарий. - Я имею понятие о таком, что… что… силы первичные! - он махнул рукой и вновь выпил.
Макнери только скептически хмыкнул и подлил себе коньяка. А Хорригор вернулся к той же теме:
- Не берусь утверждать, что это правда, но я еще в детстве слышал легенду о планете, которая угодила в космоворот, но сумела уцелеть. Ее выбросило на другом конце Галактики, вдали от звезд, и там она подхватила какую-то болезнь. А на Дредине мои родственники рассказали мне о пандемии, когда-то выкосившей почти все обитаемые планеты… Ну, насколько это им известно… - Он повернулся к Оберу: - Помнишь, Спиноза говорил о "Татауинском свитке"?
Пандигий сдвинул брови, стараясь сообразить, о чем идет речь, и признался:
- Нет, что-то не припоминаю.
- А я помню, Уир! - размашисто качнул головой Хорригор. - В свитке было написано, что после победы силы Бан над силой Ырх пришла иная сила и растворила Бан. Я тогда подумал, что имеются в виду некие агрессоры, но теперь думаю иначе. Иная сила - это пандемия! Родичи сказали, что ее называли Ролу Гон, то есть Северный Ветер. Он прогулялся по Галактике, и она почти опустела.
- А почему же он не коснулся Дредины? - спросил Обер.
- Не знаю… Может, и коснулся, но род Тронколен как-то выжил. Тут я ничего утверждать не берусь, нет у меня никаких фактов. И какой природы эта пандемия, тоже не знаю. Да и никто не знает.
- Веерный Север… - пробормотал Макнери, озабоченно присматриваясь к очередной опустевшей бутылке. - Если верить каждой легенде, то…
Он многозначительно пошевелил пальцами, с усилием воздвигся из кресла и, чуть покачиваясь, направился к шкафу за добавкой. Воспользовавшись этим, Маркасса подалась к Оберу и шепнула:
- Может, пора закругляться? Все-таки капитан на работе…
Пока пандигий уяснял смысл сказанного и подбирал слова для ответа, Макнери вернулся и откупорил новую бутылку.
- Я тоже знаю немало легенд, - сказал он, стараясь не пролить коньяк мимо рюмок. - Так вот, насчет космоворотов… Летела тут однажды целая компания ученых… на какую-то конферен… астероид мне в дюзу! - последние слова вырвались у капитана, когда он все-таки промахнулся, оросив коньяком недоеденный розовый брикетик щилвицы. Что было ему несвойственно. - Летели, значит, летели, выпивали, само собой… И вот после пятой или шестой, уже не помню, один и заявляет, бородатый такой, важный, что космовороты - это как бы пылесосы… Втягивают все, что попадется, отсюда и выбрасывают в другую Вселенную. Причем не просто втягивают, а выворачивают наизнанку. Другая Вселенная - это как бы противовес нашей, что-то в этом роде… Он там столько разных терминов понаворачивал, что и не упомнить. Они же всегда стремятся позаковыристее, чтобы сразу видно было: уче-оный!
Хорригор вообразил свою сестру вывернутой наизнанку, содрогнулся и поспешно влил в себя коньяк. Вновь содрогнулся, теперь уже от крепости напитка, наставил палец на капитана и почти внятно произнес:
- Ерунду он говорит, этот ваш уче-оный. По одному когтю тормака судит обо всем тормаке! Что за душой у этих ваших ученых? Жалкие полсотни случаев, если не меньше? Не маловато ли для обобщений? Вот если бы он проанализировал сто тысяч случаев, да по всей Галактике, то, возможно, взял бы в толк…
Он осекся, потому что Обер пнул его под столом ногой. Не стоило демонстрировать свои знания на каждом углу. Об этом Хорригора настоятельно просили представители союзных спецслужб, с которыми он имел встречу в Лисавете - столице Межзвездного Союза. Его препроводили туда с Лабеи, где он гостил у Троллора Дикинсона в ожидании карточки личности, и бывший глава иргариев показал "лисам" кое-какие свои знания и умения. А всеми остальными талантами пообещал поделиться только после того, как посетит родню на Дредейне и побывает на всех планетах Союза.
Впрочем, Хорригор замолчал не потому что вспомнил о предостережении "лис", а потому что не понял, какая сила вызвала внезапные болезненные ощущения в его не защищенной штанами голени. Иргарию даже подумалось о метеорном теле, пронзившем "Пузатик", и он, резко отодвинувшись вместе с креслом от стола, нагнулся и устремил затуманенный коньяком взор на пострадавшую ногу.
Макнери истолковал эти порывистые движения по-своему.
- Ничего, ничего, Хор, облегчайтесь, - добродушно махнул он рукой. - Приберем. С пассажирами это случается.
Осознав, что его заподозрили в желании блевануть, Хорригор мгновенно выпрямился и покосился на спокойную Маркассу.
- Даже бушворки не позволили бы себе такого, а я все-таки сатраприний! - заявил он и вновь придвинулся к столу, уже забыв от возмущения и о ноге, и о метеороиде. Тем более что никакого метеороида он под столом не обнаружил.
Хороший глоток коньяку притушил негодование иргария, и он смог сконцентрироваться на словах Макнери. Который этого негодования и не заметил.
- Да, легенды иногда подтверждаются, - вещал капитан, наконец-то поставив рюмку и откинувшись на спинку кресла. Это он уже отвечал на замечание Обера о том, что не всегда неправдоподобные истории являются вымыслом. - Вернее, кое-что в легендах. Подземное поселение хакхов на Тремулине нашли именно благодаря местной легенде о Золотом Городе. Да взять мавзолей того же нетленного Илча на Симбири…
- Или легенду о дочери Заказара, - вставила Маркасса.
- Совершенно верно! - кивнул Макнери, хотя никогда не слышал ни о Заказаре, ни о его дочери. - Да и Атлантиду древнюю все-таки обнаружили на Земле. Пускай она оказалась совсем не такой, как говорили, никаких чудес и всяких там научно-технических штучек, но все-таки… Дым не без огня… Согласен. Однако и вы должны согласиться, что все это лишь единичные случаи, а основная масса таких историй - выдумки чистейшего коньяка! - он подался было за рюмкой, но вспомнил, что предстоит еще выпить перед входом в Дыру, и сдержал себя, сцепив руки на животе. - И если наши… э-э… мудролюбы будут при построении своих теорий руководствоваться легендами, то я бы таких деятелей лишал зарплаты. И вообще загонял за Можай! - Капитан встрепенулся: - Кстати, Можай! Вот вам и еще одна легенда.
- А что за легенда? - полюбопытствовал Обер.
- Легенда неизвестно чья, но бродит по свету давно, - ответил Макнери. - Во всяком случае, я ее слышал еще в колледже, мы там друг другу после отбоя много всяких баек рассказывали. Эх, было времечко… - он мечтательно поднял глаза к потолку. - Танцульки… Драки с местными… Я в Абесском космолетном учился, а что такое Абесса? Это отдельная песня. Море Понтийское… Рынок огромнейший… Оперный театр… Кабаков разных не счесть… Пиво замечательное, и рыба… Рыба и пиво… м-м!.. А как там говорят - заслушаешься! И поют… "Ах, Абесса, жемчужина у моря!" А футбол! "Понтоморец" - куда там до него кальмийскому "Гимли"! А девушки! Какие девушки! О-о… Всем девушкам девушки!
- Вы начали о Можае, - напомнил Обер, возвращая Макнери из города его молодости в капитанскую каюту дальнолета "Пузатик".
- О каком еще Можае? - всем телом повернулся к нему труженик звездных дорог, стараясь сфокусировать взгляд. - Ах, да, о Можае! - Он взял свою рюмку, заглянул в нее, потом подул и, поколебавшись, все-таки поставил на место. Вернее, в собственную тарелку, прямо в остатки фаршированного кусанского плоскохвоста. - Легенда, говорю, такая. Типа как о планете Эльдорадо, которую все искали, да никто не нашел… Или об этой - как ее? - Шандале. Или Шанбале? Откуда взялись такие слухи - никто не знает. Есть, мол, такая планета Можай, на самом краю Галактики, а за ней ничего. Полетишь дальше - угодишь в такую пер… пертурбацию, что вынесет тебя на другой край, и собственным зеркальным отражением… И все у тебя поменяется, но не как в космовороте, а в духовном плане: был смельчаком - станешь трусом, был добрым - станешь злым, любил женщин… - Макнери запнулся, немного посидел молча и хлопнул ладонями по коленям. - В общем, такая вот загогулина…
- Интересно… - сказал Хорригор, поставив локти на стол и подпирая руками голову, которой явно хотелось упасть в тарелку. - Не приходилось слышать… Хотя на краю Галактики мне доводилось бывать.
Капитан расплылся в благосклонной улыбке.
- Все шутите, Хор? Только не говорите, что работали в Службе дальней разведки - она туда еще не добиралась. И вряд ли доберется в обозримом будущем - нечего там делать. Территорий свободных у нас немерено, средства на такое никто выделять не будет, а свои кровные эти мудролюбы вряд ли выложат. Да и нет там никаких чудес, и никакого Можая тоже нет. Это все так… - он поднял руку и пошевелил короткими крепкими пальцами. - Болтовня… Пустота там одна, на краю Галактики, лишь ветры космические летают… Пустота, вот и все…
Некоторое время сотрапезники молчали, рисуя в своем воображении край Галактики. Потом подала голос Маркасса:
- Это когда я еще в боксе у Бенедикта сидела, и мальчики не знали, что я вместе с ними еду, он мне стихи читал, развлекал. И одно сейчас как раз кстати будет, я его запомнила, у меня память хорошая…Алькор сочинил… Вот, послушайте:
Сквозь космический холод к загадочной цели стремились -
Огоньки индикаторов, пение пультов, экранов мерцанье,
Мельтешение чисел, таблиц, генераторов гул приглушенный -
С каждым часом всё ближе…
И миг долгожданный настал!
Не поверив глазам своим, замерли… Поняли всё… Разозлились!
Столько напрасных трудов, столько лет… Столько лет ожиданья!
Столько стремления к россыпям звезд отрешенных!
А наяву лишь одно:
Пустота.
Пустота…
Пустота…
- Вот именно, - расслабленно кивнул Линс Макнери. - Он что, из Дальней разведки, этот Алькор? И имя звездное…
Маркасса медленно помотала головой.
- Он еще до Экспансии жил, в Темные века.
- Ну, молодец. - Капитан сосредоточился, как тяжелоатлет перед штангой, и решительно взял рюмку. - За такое не грех и выпить!
- За пустоту? - с иронией спросил Хорригор.
- За стремление! - ни секунды не промедлил с ответом Макнери и тут же выпил.
Обер и Хорригор последовали его примеру, и даже пандигийка сделала глоточек вина. Впрочем, в саронском белом градусов было немного. Хотя сами саронцы временами ухитрялись напиваться им так, что начинали вопить о своей исключительности и выходе из Межзвездного Союза.
Неизвестно, какое направление приняла бы далее застольная беседа, но тут за спиной капитана тренькнул сигнал внутренней связи. Макнери с еще большим трудом, чем в прошлый раз, выбрался из кресла и, шагнув к экрану, повернул его от стола.
- Что стряслось, Ноник? - строго спросил он появившегося на экране оператора дальсвязи, и теперь по его дикции никто бы не заподозрил, что космический волчара от души испил коньяка.
- К нам идут гости, - сообщил оператор. - Глиссер бежевых.
- Бежевые гости идут в гости… - озадаченно пробормотал Макнери и крепко ухватил себя за бороду.
Глава 2. Куда Макар телят не гонял
Но все-таки слышим нередко
Сейчас, как тогда:
"Ты бы пошел с ним в разведку?
Нет или да?"Из песни Темных веков.
- Вот они, голубчики, - блеклым голосом сказал Дарий Силва, когда танк въехал в высоченные распахнутые ворота заброшенного заводского корпуса.
- Игра началась, - добавил Тангейзер Диони, тоже глядя на экран.
- А игроки все те же, - уныло произнес танк.
Да, тут собрались все те же. Их хорошо было видно в лучах вечернего солнца, беспрепятственно проникающих в оконные проемы, - сотни полторы фанатов местного "Лурга" и примерно столько же приезжих, два часа назад, на стадионе, неистово болевших за свой "Тикабал". На трибунах им особенно развернуться не дали, и фанаты, как всегда, решили пообщаться после матча. На этот раз выбрав территорию старого завода на окраине Фортицы. Футбольный чемпионат был в полном разгаре, столицу Флоризеи посещали болельщики разных команд, и столичная полиция прилагала немало сил, чтобы город не особо страдал от таких набегов. Обычно стражи порядка худо-бедно справлялись с этой задачей, но когда дело касалось фанатов "Тикабала", приходилось прибегать к помощи армии. На главных магистралях появлялись танки. Полиция и армейцы брали в тройное кольцо оцепления территорию вокруг двухсоттысячника, а те, кто был равнодушен к футболу, старались в такие вечера не выходить из дому. Противостояние, а если называть вещи своими именами - ненависть фанатов соперничающих клубов постоянно подогревалась средствами массовой информации, принадлежащими представителям разных лагерей, и обстановка в столице в дни матчей была далека от идиллии. Положение дел в этом секторе жизни общества ничуть не улучшалось с Темных веков, и даже самые заядлые оптимисты не верили в то, что ситуацию можно изменить.
Стычки молодых, в большинстве своем, фанатов на стадионе и на улицах Фортицы удавалось предотвращать. Но тот, кто стремится на футбол с целью, в основном, пооскорблять и подраться, всегда найдут место для выяснения отношений. На окраинах столицы таких мест хватало, и бои там разгорались нешуточные. Если только вовремя не вмешивались силовые структуры.
В данном случае, боевая единица танковых войск Флоризеи - оперативный танк серии "Мамонт", снабженный квазиинтеллектуальной системой и именующий себя Бенедиктом Спинозой, успел к началу побоища - противостоящие стороны только-только начали сходиться. Знаменитый философ Темных веков и представить себе, наверное, не мог, что под его именем будет действовать боевая машина, созданная на планете Уралия, - там, в городе Челябе, находился крупнейший танковый завод Межзвездного Союза. Спинозу сработали с применением архамассы, которую добывали в недрах планеты Пятая Точка, и, может быть, поэтому, бронеход любил поговорить. Причем довольно часто изъяснялся не прозой, а стихами… точнее, стишками. Вот и сейчас, въехав в огромный цех и остановившись по приказу Дария Силвы неподалеку от ворот, он спросил сочным баритоном:
- Надеюсь, командир, стрелять не будем и по-другому головы остудим?
- Разумеется, - ответил Дарий. - Заодно и помоются ребята, причем бесплатно, и тепленькой водичкой. Так что, получается, не остудим, а согреем.
Фанаты, собравшиеся в давно оставленном без оборудования цехе, не обратили внимания на застывшую в отдалении громадную боевую машину обманчиво нежного розового цвета. Каждая группировка - красная и сине-белая - следила только за своими противниками. И зря. Фанаты не успели еще пустить в ход кулаки, как из танка по ним ударили струи воды. И не летний дождичек это был, и даже не ливень - от такого напора никто не устоял на ногах, и обе когорты понесло к стене цеха. Несостоявшиеся драчуны извивались на полу, даже не помышляя о сражении и беспокоясь лишь о том, чтобы не захлебнуться в теплой, но очень жесткой воде. Вода была не простой, а с доброй примесью успокоительного. Оно успешно и надолго смягчало самый буйный нрав - и стремление почесать кулаки быстро сменялось у фанатов желанием полюбоваться природой и подумать о своем месте в этом мире.
- Хватит, Бенедикт, - сказал Дарий и вызвал на связь уже знакомого экипажу постсержанта полиции. - Миртак, подъезжайте, можно забирать.
- Кстати, а как "Лург" сыграл-то с "Тикабалом"? - спросил Тангейзер.
Силва пожал плечами.
- Никогда не интересовался "Лургом". Я за своих болею, за вертскую "Гаволу". А столичным клубом пусть столичные и интересуются.
- Ничья, два - два, - сообщил танк. - На восемьдесят второй минуте "Тикабал" не забил пенальти. На форуме фортичане в один голос заявляют, что пенальти дали ни за что.
- Обычная история, - кивнул Дарий. - Пенальти в ворота хозяев поля всегда дают ни за что.
Танк задним ходом выбрался из ворот, развернулся и двинулся навстречу полицейским фургонам. Те уже пылили по усеянному каким-то хламом заводскому двору. Сейчас красных и полосатых рассортируют, и фанатов "Тикабала" увезут на вокзал - пусть едут себе в свой приморский город. А местные и сами до дому доберутся. Желания маршировать по улицам, выкрикивая речевки, у них после успокоительной водички не появится. А если все-таки появится - у особо стойких, - то переночуют в отделении полиции за нарушение общественного порядка, а потом две недели будут безвозмездно вкладывать свой труд в благоустройство и озеленение родного города.
- Еще один очень плодотворно проведенный день, - с какой-то тусклой интонацией произнес танк, оставив позади заводскую территорию и направляясь к окружной дороге, в сторону воинской части. - Великий подвиг - с соплячьем воевать. Надоело…
Тангейзер тихонько вздохнул и бросил взгляд на сидящего в соседнем кресле Дария. Тот молча прищурился и стиснул зубы.
Возражать не приходилось - служба в танковых войсках Флоризеи, куда перебрались с планеты Пятая Точка Дарий и Тангейзер, проходила бесцветно. И если бы не периодическое участие в обуздании футбольных фанатов, то и вспомнить было бы нечего. Нет, проводились в батальоне и учения, и какие-то там занятия. И увольнение можно было провести не в поселковом кабаке, как раньше, а в разнообразных питейных заведениях столицы… Ну, и в театр сходить, если захочется, и в музеи - батальон, где служили получившие новые звания подкапитан Силва и постлейтенант Диони дислоцировался в ближайших окрестностях Фортицы. Правда, город никак не тянул на звание мегаполиса, но был, конечно же, покрупнее Поселка-7 на Пятой Точке. Однако служба все-таки казалась обоим бывшим пограничникам пресноватой. Не было в ней риска, как во время дежурств у Пузыря, а ведь только риск делает особенно прелестной обычную жизнь. И уж никак нельзя было сравнить батальонное существование с походом по просторам Пузыря, закончившимся в подпространстве - Авалоне. И танк тоже был не в восторге от такой службы, и гораздо реже, чем раньше, говорил стихами. Да и вообще все больше молчал. Единственный "мамонт" среди "трицератопсов", он тяготился серостью теперешнего бытия и мечтал об исследовательском поприще.
Через некоторое время после возвращения танкистов из Пузыря прибыла на Пятую Точку целая комиссия: военные чины из самого Лисавета, ученые - творцы серии "Мамонт", представители челябского завода-изготовителя. Они подвергли уникальный танк тщательнейшей проверке, вели с ним многочасовые беседы - и наконец отбыли, так и не огласив своих выводов. Однако новые бронеходы этой серии в войска пока не поступали. Возможно, машина показалась членам комиссии чересчур умной, и с внедрением ее решили не спешить. А вдруг супертанк попытаются использовать разные сепаратисты? Во всяком случае, многие на погранзаставе считали, что опасения у комиссии были именно такие. А Спиноза тихо радовался тому, что его не пустили на переплавку. Впрочем, слишком дорого он стоил, чтобы закончить свое существование столь бесславно.