- Добро пожаловать на борт, дорогой граф. 104. Как я не рвался домой, но задержаться в столице мне пришлось. Во-первых, герцог еще не был транспортабелен. Культи еще сочились сукровицей сквозь бинты. Во-вторых, император хоть и лучше себя чувствовал, но контузия на нем сказалась сурово. Его мучили головные боли, лицевые тики и непроизвольные жесты правой руки. И работать он мог строго ограниченное время. А с Моласом у меня как черная кошка между нами пробежала - зол он на меня. Так что компанию вечерами мне составляли Аршфорт и Бьеркфорт, с которыми до хрипоты спорил о новой тактике, и отдавались осмыслению опыта прошедшей войны. Бьеркфорт развивал идею броне-кавалерии, а фельдмаршал настаивал на мощных танках сопровождения пехоты - тихоходных, чтобы не отрывали от пехотинца в атаке и с толстой броней, которую не брала бы даже трехдюймовая пушка. Идея просто самоходной артиллерии поддержки пехоты в бою ему почему-то не нравилась. Когда мне надоело спорить голословно, я нарисовал Аршфорту английский ромбик времен первой мировой войны и тот привел фельдмаршала в восторг.
- Вот-вот… главное такой монстр сможет переползать самые широкие траншеи, - поднял фельдмаршал вверх указательный палец. Ладно. Сделаю я ему "железный капут". Ничего там особо сложного нет. Авось враги его уворуют и скопируют в огромных количествах. И разорятся на сухопутных броненосцах. В третьих пришлось чинить паровоз и оба эшелона - мой и герцога - после боя на товарной станции. Покоцали их изрядно фельдмаршаловы гренадеры. Рада была этому положению только баронесса, что в открытую отрывалась каждую ночь в моей спальне как в последний раз. Кстати только вчера узнал, как ее зовут - Илгэ. Вот так вот… общая постель еще не повод для знакомства. Через неделю герцог мне выдал кожаный тубус, в котором находилась ввозная грамота барону Люку Тортфорту трех лет на мызу восточнее Риеста в условное владение. Господский дом, Рощи цитрусовых. Арбузные бахчи. Собственный морской причал. Две деревни арендаторов - садоводов и рыбаков. Опекуном до совершеннолетия владельца поместья назначалась его мать - баронесса Илгэ Тортфорт. На юного помещика накладывалось обязательство за это поместье служить в герцогской гвардии с шестнадцати лет.
- Старые хозяева претензий выдвигать не будут? - спросил я.
- Нет их. В горах погибли еще в начале войны. Оба. Наследников нет. Отошло ко мне как выморочное имущество, - ответил герцог.
- Ты уж меня, сынок, совсем за слабоумного не считай. Мне только ноги отдавило, а не голову. Кстати, когда коляску сделаешь? А то я себе уже все бока отлежал.
- Скоро уже, ваша светлость, - заверил его я. Коляску для Ремидия мне действительно делают в здешних мастерских. Дольше всего пришлось материалы подбирать. Дефицитный дюраль из императора выбивать. Да еще в трубах. Запатентовал я ее конечно, но также как и с костылями отдал патент в дар армии для увечных воинов - инвалидов войны. Название ей острословы сразу приклеили "тачанка Кобчика".
- Подойди ближе, Савва, я тебе подзатыльник дам на правах отца. Сколько надо говорить… - Прости, отец, но… трудно мне вот так сразу перестроиться.
- И от графского титула зря отказался, - брюзжал Ремидий.
- Ох, как он тебе он будет нужен, когда придет время, тебе на мой трон садиться. Остальных баронов локтями расталкивать… - Отец, ты же знаешь мою позицию. Я надеюсь не пережить твоих внуков и верно им служить. Желательно и твоим правнукам. На троне должна сидеть кровь Отона.
- Тогда что ты хочешь? Только сам. Честно. И за других даже не проси больше.
- Разве что пару нефтяных вышек. И место для небольшого нефтеперерабатывающего завода. Скоро мне потребуется много бензина, а его почти не делают.
- А у тебя губа не дура, - хмыкнул герцог.
- Не дам. Видно крайнее удивление было написано у меня на лице.
- Нефтяники в герцогстве это картель, Савва, - пояснил Ремидий.
- Очень тесный картель. И ревнивый. Сожгут они твои вышки. И я не защищу. Сделаем по-другому. Есть земля. Голая земля. Но там есть нефть. Очень неглубоко. В десятиметровый колодец скапливается толстой пленкой на воду. Так что там никто никогда не селился. Какая жизнь без воды? Река относительно далеко. Но ты, же можешь водопровод провести как в Калуге. Герцог мне задорно подмигнул.
- Или наоборот, - улыбнулся я в ответ, - протянуть нефтепровод к реке. Далеко там? - Километров двадцать, - выдал Ремидий справку.
- Я всегда верил в твой ум. В общем обставим все так что ты сам нашел там нефть. А это урочище я тебе подарю с куском берега. Там у реки хорошо цитрус растет. Потянешь? - Надо считать… - почесал я репу.
- Денег я дам, - улыбнулся герцог.
- В могилу золото с собой не заберешь, а тут хоть на дело пойдет. И дорога вахрумкина там недалеко заворачивает по плану.
- Рано вам себя хоронить.
- Когда-нибудь все же придется.
- Лучше позже, отец. Ты еще Политехнический институт не открыл во Втуце.
- Да… Пора. Пора его открывать. А насчет твоего этого… ЦАГИ требуй денег у Бисера, он теперь адмирал неба. Ему это нужнее.
* * *
Все. Раздача пряников и печенюшек закончилась, - подумал я.
- Как там, у Островского: "С ума сойду, а из бюджета не выйду". Но я ошибся. Уже прощаясь, герцог поздравил меня подполковником своей гвардии - шефом бронекавалерийского полка. Вот я и генерал. Почему не рад? Присутствовали на совещании в узком кругу "сам три у постели" император, фельдмаршал, Молас и ваш покорный слуга. Пока в императорской госпитальной палате Охотничьего замка. Вопрос шел о будущем военно-воздушных сил. В связи с тем, что надо возвышать бывшего имперского принца, а ныне простого герцога Тона, изменялось все штатное расписание должностей и чинов. Превышение на один ранг по отношению к военно-морскому флоту оставили. Вернули чин фрегат-капитана. Таким образом капитаны-командоры стали равны контр-адмиралам. На этом и хотели остановиться, но я предложил создать полный табель о рангах. Все же воздушный флот больше не игрушка, а самостоятельный вид вооруженных сил.
- Вместо адмиралов надобно ввести чины маршалов авиации, государь.
- И как это будет звучать? - Маршал авиации или маршал воздушного флота будет равен полному адмиралу или генералу рода войск, что логично. А вице-маршал авиации будет равен вице-адмиралу. У капитан-командоров изъять из названия чина слово "капитан" и обозвать их просто командорами воздушного флота или командорами авиации. Чин адмирала неба таким образом становится традиционной императорской регалией. Чтобы не путать с морским флотом, присвоить летчикам и воздухоплавателям вместо черного темно-синий мундир цвета ультрамарин. Голубые выпушки и генеральским чинам голубой двойной лампас на штаны. Кроме того уже так сложилось, что есть в воздушном флоте летно-подъемный состав и наземный состав. Наземному составу воздушного флота предлагаю присвоить сухопутные чины. К примеру, полковник авиации, или генерал-майор воздухоплавания. Я замолк, а Бисер склонил голову к левому плечу и ехидно спросил.
- И кого из генералов ты собираешься перетащить под свое командование? - Из генералов никого, государь. Только одного гвардейского подполковника из штрафников.
- Что так мало? - Остальные, государь, в штурмовики просятся. И я думаю, что генерал-адъютант от таких бойцов, готовых на все и которым нет пути назад в высшее общество, не откажется.
- Не откажусь, государь, - откликнулся Молас.
- Люди в штрафниках проверенные, правильно мотивированные выгрызать крамолу среди аристократии. Прекрасно понимают, что в гвардии им больше не служить, но лично вам преданы. Зачем загонять такой прекрасный человеческий материал по дальним гарнизонам? - Быть по сему, - согласился с нами уже уставший от этого совещания император.
- Но что будем делать с Тоном? - Произвести в командоры, надеть на него "полосатые штаны", - хохотнул фельдмаршал.
- Поставить начальником штаба воздушного флота. Кто-то же должен заниматься рутиной, разгружая от нее адмирала неба.
- Что ж… На том и порешим. Кобчик с тебя эскизы новой униформы. И смотри, чтобы я в ней выглядел нарядным, - слегка вымучено завершил император наши посиделки и потянулся за коньяком, которым глушил головные боли. Выпил и констатировал.
- И все командующие воздушными эскадрами, таким образом, остаются на своих местах. Прекрасно. И монарх отпустил нас мановением кисти. Куда только делать только его бешеная работоспособность, которой он отличался всю войну, вытягивая тылы Восточного фронта?
* * *
Парад победы провели в столице, совместив его с коронационным церемониальным маршем. В императорском указе звучало, что в связи "с победой в Великой войне в параде будут принимать участие только фронтовики". Посему парад оттянули на февраль и спешно сколачивали ротные коробочки из войск Аршфорта и Бьеркфорта. Частично из огемских полков. Но большинство огемцев бросили на охрану императора и его резиденций. Дипломаты в Винетии еще тягомутно обсуждали условия и место проведения будущей мирной конференции, а империя уже ликовала. Все знали, что такие мирные конференции могут продолжаться месяцами. Перемирие же никем не нарушалось и победа империи никем не оспаривалась. Царцы были счастливы выйти из войны с минимальными потерями. Республика окунулась в пучину гражданской войны. А Солёные острова не привыкли воевать одни. Им обязательно нужен был партнер по коалиции, который примет на себя основные людские жертвы в войне. И по своей шакальей привычке островитяне уже приготовились откусить кусок земли у бывшего союзника. Выступив адвокатом провинции Сабиния в которой стояли три островные дивизии на фронте, островитяне под предлогом отсутствия легитимного правительства в республике, предложили восстановить древнее королевство Сабиния. На том юридическом основании, что даже в Лютецком королевстве Сабиния имела статус автономного принципата. И того, что прямые потомки древних сабинских королей и последующих сабинских принцев полвека проживали на их островах с того самого момента когда спасая свою жизнь они бежали от вооруженной революционной толпы набегавшей из центральных областей республики. И как водится, уже присмотрели себе там порт под военно-морскую базу, чтобы держать под своим полным контролем главный пролив из северного моря в океан. Ситуация осложнялась тем, что на переговорах в Винетии республиканские дипломаты не могли внятно сказать, кого именно они представляют потому, как столица республики была уже полностью в руках Лиги социальной справедливости, успевшей объявить эту страну "депо мировой революции". А уцелевшие в столичных беспорядках министры "правительства национального спасения" собрались в южном ничем не примечательном горном городке Сожжет, наверное потому что он был самый близкий к границе со Швицем. Но тем не менее они активно возражали против того чтобы сабинцам даровать независимость от республики, потому как в этом случае республика теряла все северные морские порты. Но я отвлекся от парада. Провели торжественное действо на центральном проспекте Химери. Больше там просто негде. По старому принципу туда и обратно. В смысле покрасоваться до Старого города, а оттуда уже парадным расчетом мимо дворцовых гренадеров, которые стояли линейными вдоль проспекта с флажками на штыках. Ну и оцепление поставили из тех же оставшихся верными гвардейцев. А то народ от любопытства под гусеницы лез. Так как Вальд умудрился подтянуться к шапочному разбору, то и его с бригадой втянули в парадное действо. А посему распределили технику на параде так. Сначала прошла пехота. За ней коротким галопчиком и на рысях кавалерия. А потом уже и мы, лязгая траками по брусчатке. Первой шла самая заслуженная в подавлении мятежа коробочка из четырех пулеметных танкеток под моим командованием на БРЭМ. Командиры машин торчали по пояс из башенных люков, отдавая воинскую честь трибуне с императорским окружением. За нами шла новенькая БРЭМ без крана и отвала, переделанная в КШМ. Из нее торчал Вальд сверкая золотыми генеральскими погонами, нашитыми прямо на комбинезон. Из заднего люка торчал знаменосец бригады в развернутым флагом части. Кстати по уму он машину перестроил. Вооружение снял совсем кроме люкового крупнокалиберного пулемета на турели. В бортах прорезали удобные дверцы. Внутри обеспечил комфорт мягкими сидениями, откидными столиками, кожаными карманами для карт и штабных журналов, выходными штекерами полевых телефонов на наружных бортах. Сами телефоны хранились под сидениями в рундуках и для них катушки проводов закреплялись на крыше. Свет внутри от плоских карбидных ламп. Тепло давала очень дорогая калильная лампа с платиновой сеткой, зато пожаробезопасная. Этакий БТР рассчитанный на восемь человек. Чем-то эта переделанная эвакуационная машина стала напоминать мне "маталыгу".
* * *
За Вальдовой машиной шли коробочки "артштурма", "коломбин" и "элик". Замыкала колонну бронетехники оставшаяся БРЭМ. И на закуску к восторгу публики в небе профланировали четыре дирижабля. Командовал парадом генерал кавалерии граф Бьеркфорт. Принимал парад генерал-фельдмаршал граф Аршфорт. Обеспечивал начальник генерального штаба инженер-генерал Штур. С последним я столкнулся, когда тот обходил строй нашей техники, приготовлявшейся к торжественному маршу.
- Кобчик, - сграбастал меня этот большой человек в свои лапы и сдавил так, что у меня чуть ребра не треснули, - Я всю жизнь буду гордиться, что именно я дал тебе путевку в жизнь. Отставил меня на вытянутые руки, полюбовался.
- Красавец, бронемастер, подполковник уже, - кивнул он на мои погоны рецкой гвардии.
- А был-то всего фельдфебель без школьного аттестата. Зато теперь я слышал уже академик. Это так? - Так, - согласился я.
- Прогнулись имперские академики перед императором после того как я клан Тортфортов на ноль помножил. Побоялись, что следующие они будут, - схохмил я.
- Вот и дали взятку.
- Ну, показывай свои бронеходы. Знаешь, что меня больше всего интересует? - Знаю, экселенц, способность их ликвидировать полевые заграждения. Не успел я показать Штуру БРЭМ и "артштурм" как наткнулись на Вальда, который распекал за что-то ротного.
- Знакомьтесь, - представил я их друг другу.
- Это герой Кардского прорыва бронемастер генерал-майор Вальд, командир отдельной "Железной" бригады, а это начальник имперского генерального штаба инженер-генерал Штур. Я под его началом служил в штабе ольмюцкой армии начальником чертежного бюро. В самом начале войны. Вальд сразу стал деревянным в присутствии столь большого начальства. Моментально принял фрунтовую стойку и по всем правилам доложился о состоянии бригады. Настроение при этом у Штура несколько поувяло. Выслушав доклад, инженер-генерал подал Вальду руку, сказал "хвалю" и отпустил его. Вальд моментом испарился. А Штур оттащил меня за рукав в сторонку от скопления военных и полушепотом спросил.
- У тебя действительно в Реции такая большая стройка как об этом сплетничают? - Есть такое, экселенц. Целый город строю.
- В случае чего найдешь мне там теплое местечко? По старой дружбе? - Не понял? Вы сейчас просто на вершине карьеры, экселенц.
- То-то и оно, - генерал вынул портсигар и закурил толстую папиросу, чиркнув спичкой о подошву сапога.
- Боюсь что мне нацепили малиновые лампасы только для того чтобы я разогнал эту богадельню называемою имперский генштаб. А потом выпрут в отставку "с почетом", повесят большой орден и дадут хорошую пенсию. А я еще не старый. Ты, Савва, лучше меня знаешь, как так бывает. А я поспособствую, чтобы твои проекты по бронетехнике имели высший приоритет пока я у власти.
- То есть, экселенц, вы желаете заранее иметь запасной аэродром? - В точку. Хорошо сказано.
- Что ж… хорошим инженерам, а тем более хорошим организаторам я в Калуге всегда рад. Тем более вам. Но… - Говори прямо.
- Вы тогда окажетесь у меня в подчинении… - Делов-то куча. Я всю жизнь всегда у кого-нибудь да в подчинении. Почему не у тебя? В отличие от некоторых, ты не самодур какой. По рукам? - По рукам, - мы скрепили ладони пожатием.
- Только бронетехникой теперь будет Вальд заведовать. Меня император на авиацию кинул. Чему я откровенно рад. Но сами броневики клепает мой собственный завод.
- Вальд… Не глянулся он мне. Может он и хороший генерал, но не орел, - выдал начальник генштаба свое заключение.
- Слишком чинопочитателен. Ладно. Время. Я побежал. А вы тут чтобы в полной готовности. Штур сел в коляску, около которой его ожидали адъютант с ординарцем, и покатил к коробочкам кавалерии. Не успело затихнуть клацанье подков по брусчатке от генеральской пролетки, как рядом материализовался Вальд.
- Савва, я всегда знал, что ты настоящий друг. Такой подвод дорого стоит. Как он как начальник? - Сложный, но работать с ним можно, - ответил я.
- По крайней мере, не самодур. И новшества хорошо воспринимает. Инженер все же.