Сегодняшняя ночная звезда упала как раз в той стороне, куда ушёл на разведку Ар'рахх. Вождь практически не сомневался, что опытный следопыт без труда найдёт кусочек небесного дара Богов. Что лишний раз подтвердит его удачливость… А это значит только одно - племя Хромой Черепахи на своём Совете выберет вождём, скорее всего, именно его. А там недалеко и до сватовства этого выскочки к его любимой дочке… Не зря же всего месяц назад он добыл и принёс вождю и его любимой дщери огромную Слезу Богов - жемчужину размером с яйцо карликовой черепахи Сок'ки, обитающей в речных протоках и неглубоких запрудах, построенных речным ящером…
Весь день Кар'рлум пребывал в дурном расположении духа, и его настроение стало только хуже, когда перед самым закатом он увидел вбегавшего через единственные ворота молодого охотника с какой-то добычей на плечах.
Но вождь был стар, а значит, умён и осторожен. Он ничем не выказал своего настроения и первым вышел навстречу удачливому следопыту…
Сашка снова пришёл в сознание… Через густой туман в глазах он видел, как великан в тёмно-зелёном прикиде положил его под густым деревом с тёмным стволом на что-то мягкое, похожее на ковёр, и отошёл, чтобы все могли посмотреть на его трофей. Люди, размытыми очертаниями похожие на большие и маленькие тёмные пятна, которые Заречнев едва видел в наступающих сумерках, обступили связанного пленника. Они что-то негромко обсуждали на незнакомом языке, беззастенчиво трогали тело Александра, больно царапали кожу, переворачивали, заглядывали в рот, трогали язык… Сашка не выдержал:
- Слышь, братва! - заорал он. - Может, хватит?! Отвалите, а то я вам тут все ковры заблюю!
"Братва" поначалу никак не отреагировала. Но потом один из них, очевидно главный, резко сказал что-то. Размытые камуфлированные пятна расступились, и тот, который припёр его и бросил под это дерево, вышел вперёд. В руке у него блеснул нож. Туман в голове у Сашки стал быстро проходить. Дело принимало скверный оборот. Его неизвестные похитители собирались убить его. Или пытать. Сашка резво вскочил на ноги. Перед глазами всё поплыло, и он, словно куль с картошкой, свалился на бок. Его похитителя это, похоже, только позабавило. Он наклонился вперёд и с ловкостью, выдававшей немалую сноровку, разрезал ремни, стягивавшие руки и ноги Заречнева. А затем чёрный туман боли и дурноты вновь поглотил Сашку.
Пока незнакомое бесхвостое животное лёжа на боку рыгало и выплёвывало лишнюю воду, которой оно, скорее всего, нахлебалось в Море, Ар'рахх притащил из хижины клетку, сплетённую из гибких стволов речного тростника. Зацепив за толстый сук верёвку, повесил на неё клетку. Повесил так, чтобы не достали ни вездесущие змеи, ни мелкие и злобные Хранители Домашнего Очага, плотоядно рыскающие по ночам между хижин и по всему периметру частокола.
Подняв тёплое и мягкое тело своего странного осьминога на руки, он бережно перенёс его в клетку. Он замотал дверку прочными верёвками и чутко прислушиваясь к ночным шорохам, не спеша пошёл к хижине вождя - туда, где все уже собрались старейшины и где должно было решиться, что делать со странной тварью, которую Ар'рахх так опрометчиво принёс в родовое селение.
…Молодой следопыт понял это сразу, едва начался разговор.
- Объясни, - обратился к нему один из старейшин, почтенный Зог'гоз, - зачем ты принёс неизвестное животное прямо к нашему частоколу? Чем ты можешь гарантировать, что оно неопасно? А если оно сбежит к своим сородичам, запомнит дорогу и завтра нам придётся отбиваться от полчищ ему подобных? Хотя ты молод и тебе некому было рассказать, как опасны бывают неизвестные животные, даже ты должен был догадаться на примере тех же пчёл, что любое животное может привести к пище свою стаю. - Зог'гоз сделал паузу, оглядел присутствующих, как бы ища поддержки у них. - Ты говоришь, что нашёл это животное на берегу моря… Всего две дюжины лет назад такой же, как и ты, молодой и глупый охотник нашёл на берегу моря красивую разноцветную, очень вкусную на вид рыбу с множеством цветных колючек на плавниках и на спине. Семья охотника пожарила на костре эту рыбу и подала её к ужину. Утром в хижине охотника было полно мёртвых тел. Все они отравились этой рыбой. Теперь все мы незнакомой рыбой или дичью сначала кормим Хранителей Очага.
- Но ведь были и другие неизвестные животные, добытые охотниками нашего клана… - не согласился со старейшиной Ар'рахх.
- Я понимаю, на что ты намекаешь! - перебил его другой драк с кожей такой же светлой, как и у вождя. - Мы все не хуже тебя знаем историю появления нашего клана и какую роль в ней сыграла старая черепаха без одной ноги. Ты ещё слишком зелен, чтобы учить нас, как жить… Ты лучше скажи, чем конкретно может быть полезен нашему племени твой этот, как ты говоришь, тёплый осьминог? Для охраны он не годится - его, как мы все видели, самого нужно охранять. Есть эту тварь тоже не станем - довольно другой пищи - питательной и вкусной… Из него даже сала для светильника не натопишь - такой он худой… - последние слова утонули в возгласах одобрения и смеха…
…Кар'рлум встал и воткнул перед собой в землю посох. Все замолчали. Обсуждение закончено. Сейчас вождь вынесет свой вердикт. Но вождь не спешил. Он молча обвёл взглядом всех семерых присутствующих - шестерых членов Совета и Ар'рахха. Некоторые из них, почувствовав на себе тяжёлый взгляд вождя, отводили взгляд или опускали голову. Но старый Гыр'рыхх и "виновник торжества" Ар'рахх спокойно и с достоинством выдержали гипнотизирующий взгляд вождя. И у Кар'рлума где-то глубоко в душе заворочался червячок неуверенности. Он решил повременить пока с расправой над молодым следопытом. Время ещё было…
- Ар'рахх совершил грубую ошибку, притащив прямо к нашим домам неизвестное, и, скорее всего, опасное животное, - сказал вождь. - По его прихоти и благодаря его глупости нас всех могут сожрать или убить во время сна, - ведь даже сейчас это животное он оставил без присмотра. (Вождь внимательно следил за реакцией Ар'рахха. Если бы тот хоть чуть-чуть "дёрнулся" при этих словах, его участь была бы решена. Однако следопыт остался спокойным.) Но Ар'рахх ещё молод и чтобы стать настоящим охотником, ему предстоит узнать ещё очень и очень многое. - Он обвёл взглядом присутствующих, как бы показывая тем самым, что уж они-то точно постигли все тайны познания и не способны ошибаться. - Он, разумеется, заслуживает наказания, причём самого строгого… - Вождь опять сделал паузу, как будто размышляя и сомневаясь перед тем, как произнести окончательный приговор. Но это была только игра. Решение он принял давно. - Мы много месяцев не приносили Богам жертву. Наверное, они гневаются на нас, если позволили одному из нашего рода поставить под угрозу всё племя.
Это надо исправить. Завтра, в полдень, мы порадуем Богов нашим даром… - Кар'рлум опять сделал паузу, буквально сверля взглядом Ар'рахха. Все присутствующие перестали дышать в ожидании самого худшего. - Принесём в жертву это странное существо, непонятно зачем попавшее к нам в дом, почти к самому входу Хранилища Жизни!
Все облегчённо вздохнули. Вождь ещё раз продемонстрировал свою мудрость. Если странного осьминога послали Боги, они не обидятся, когда его вернут обратно. Если неизвестное животное отбилось от стаи, то после жертвоприношения никто никогда не найдёт следов этого животного в племени Хромой Черепахи. Не найдёт, а значит, не отомстит. И уж она, эта тварь, точно никогда не покажет секретных тропок к хижинам рода.
…Ар'рахх не скоро поймёт причины хитрой игры вождя. А когда поймёт, то будет очень далеко от этого места, и его будут занимать другие проблемы, гораздо более серьёзные. А пока он шёл к подвешенной на ветви клетке, чтобы ещё раз внимательно рассмотреть свою находку и попытаться понять, чем же так испугал вождя этот странный, тёплый и такой нелепый с виду осьминог?
А Сашка Заречнев спал. Цепкие колючки невыносимой боли, застрявшие где-то глубоко в голове, понемногу ослабли, тошнота накатывалась всё реже и реже, и он, уставший и измученный, крепко уснул в ласковом тепле летней ночи, не ощущая ни острых прутьев речного тростника, ни пристального взгляда зелёного верзилы, недвижно замершего под деревом рядом с клеткой.
Под утро из долины повеяло прохладой. Александр проснулся. Вздрогнув от сырой утренней прохлады и потянувшись, он растёр виски и протёр глаза пальцами. Осмотревшись, тупо и непонимающе уставился на прочные волокнистые квадратики, окружающие его со всех сторон. В предутренних сумерках он быстро определил контуры клетки, а спустя пару десятков секунд в темноте обозначился и сторож, спокойно посапывающий недалеко от подвесной тюрьмы. "Странно… Что-то новенькое… Чехи пленников обычно в зиндан сажают", - подумал Сашка и внимательно присмотрелся к своему сторожу на предмет возможности покинуть негостеприимных хозяев. Сторож тёмным пятном по-прежнему ритмично посапывал на фоне дерева. Заречнев не стал мешкать. Он аккуратно развязал верёвки (?!), стягивающие дверцу клетки и бесшумно выбрался наружу. Кроваво-красная Луна занимала чуть ли ни половину открытого куска неба между облаками. Но не на странный рисунок лунных морей и океанов обратил внимание Александр. До холодного пота и мурашей по коже сразило его совсем другое - у дерева, под которым беспечно посапывал Сашкин сторож, было две menu. Одна - короткая, чёткая, а вторая - размытая, длинная. Заречнев нехотя, через силу, со страхом и внутренним трепетом повернул голову в ту сторону, откуда пришла лишняя тень дерева. Сердце упало в глубокий колодец и, гулко бухнув, надолго замерло в ожидании чуда, того, что глаза просто шутят с хозяином глупые и ненужные шутки. Но чуда не произошло. На небе было две Луны, причём обе - с густым облачным покровом. Через облака той Луны, которая висела прямо над Сашкиной головой, кое-где проглядывали коричневые заплатки континентов и сине-зелёные моря, крохотные, как первые мартовские лужи на тротуаре его родного города.
Весь ужас его положения дошёл до Сашки не сразу - да и не мог дойти, по определению - слишком уж неординарной была ситуация. Он тупо и как-то обречённо посмотрел по сторонам и не торопясь… полез обратно в клетку.
Ар'рахх не спал и всё отлично видел. И поведение этого странного бесхвостого существа его сильно озадачило. Ещё пять минут назад он был готов дать свой хвост на отсечение, что осьминог сбежит, едва окажется на свободе, но сейчас… Было над чем подумать. Тварь вела себя нелогично, не так, как должно вести себя пойманное животное. Это могло означать многое: например, животное сильно болеет или оно… было не животным, а драком неизвестной породы из какой-то неизвестной земли далеко за морем.
В любом случае, с осьминога глаз спускать было нельзя. Кто знает, какой сюрприз могло преподнести существо, неожиданно оказавшееся в неволе не по своей воле?
Глава 2
ШОРТЫ ИЗ ДРАКОНЬЕЙ КОЖИ
…Ленивое багрово-красное солнце выбиралось из-за горизонта непривычно медленно. Рассвет поэтому получился долгим и невероятно красивым. Вначале неизвестный художник невидимой исполинской кистью подкрасил розовой гуашью нижнюю кромку облаков. На фоне тёмно-фиолетового неба с редкими брюликами звёзд они долго играли оттенками розового и красного цветов, принимали необычные очертания - то это причудливый всадник на розовом слоне, хобот которого, длинный и гнутый, почти касался земли где-то за горизонтом, то чудовищный, на половинку неба тёмно-серый крокодил с огромной зубастой пастью и неожиданно мультяшным розовым брюхом, то гигантский зефирный бутон, почти идеально круглый, ровный и свежий, словно его выпекли только сейчас. Затем мастер цвета перестал жалеть своей любимой краски и уже вовсю, что называется, от души, залил краснотой и облака, и вершину горы, и лес у её подножья…
Наконец, долгожданным гостем стал выплывать сам художник неожиданной утренней красоты. Был он непривычно огромен и поэтому, наверное, немного пугающ. Длинные тёмные горизонтальные полосы глубокими морщинами избороздили красное лицо великана. Казалось, это сам Бог смотрит сверху, прищурив глаза. Смотрит и недоумевает: что это за зелёные букашки развелись тут у меня прямо под носом?
А "букашки" совершенно не обращали внимания на эту большую и красную рожу, беспардонно подглядывающую за ними из-за соседней горы. Они были заняты чем-то очень важным и нужным, поскольку все очень спешили, почти суетливо выполняя указания величавого светлого существа, издали похожего на варана, вставшего на ноги. Варан держал в лапах посох с тщательно вырезанной на его вершине черепахой и, казалось, совершенно не обращал внимание на странное белое существо без хвоста, пристально наблюдавшее за ним и его сородичами через прутья клетки.
Чтобы жертва была принята Богами, нужно соблюсти все ритуалы, приличествующие важности такого события. Приходилось спешить. Ритуалов было много, и все они требовали тщательной подготовки. Пренебрегать нельзя ни одной деталью, любая мелочь может повлиять на то, примут Боги жертву или нет. Старый Кар'рлум прекрасно знает все особенности этой непростой церемонии, потому он ею и руководит. К тому же это как нельзя лучше сказывается и на его авторитете в глазах клана. Соплеменники, принимая как должное его статус во время подготовки к жертвоприношению, без сомнения, сохранят к нему трепетное и уважительное отношение и после ритуала принесения подарков Богам.
Ар'рахх не участвовал в подготовке к церемонии, которая по обычаю должна была начаться ровно в полдень. Он охранял свою добычу и внимательно наблюдал за ней, особенно после странного ночного поступка его трофея. От наблюдательного следопыта не ускользнуло, как потрясло этого странного бесхвостого осьминога появление Отца Богов - главного из трёх Богов, которым поклоняются и которых почитают все жители Хвоста Дракона, и не только его.
Тварь, добытая им накануне, ничуть не была похожа на зверя, на хищника, который добывает себе пищу тем, чем наградили его при создании этого мира бессмертные Боги. Осьминог был щуплым, почти худым, у него не было когтей, не было и мощных зубов, с помощью которых оно могло бы хватать и удерживать добычу. Значит, сделал вывод Ар'рахх, это травоядное животное, которое питается тем, что оно может сорвать на дереве и подобрать в лесу - грибы, ягоды, фрукты, коренья. Следопыт ещё больше укрепился в своей уверенности, что странное бесхвостое животное неопасно для его племени и вождь, пожалуй, поторопился избавиться от пленника, да ещё таким жестоким способом…
Но он был воспитан в строгих традициях беспрекословного подчинения старшим и, коль уж решение было принято Советом, отступать или менять что-то было поздно.
…День тянулся ужасно медленно. Сашке казалось, что прошло уже много часов, а здешнее ленивое красно-полосатое солнце только-только стало подбираться к половине своего дневного пути. Густая крона дерева, под которой висела клетка с Александром, надёжно защищала от солнечных лучей. Но она не спасала от духоты и жары. Пленнику невыносимо хотелось есть, но ещё больше - пить. Сашка заметил, что его бессменный охранник отцепил от пояса круглую плоскую бутыль, в которой что-то булькнуло, и звучно открыв пробку, отпил из неё. Пленник подобрался к прутьям и, просунув сквозь них руку, жестом показал, что тоже хочет пить. Зелёное хвостатое чудовище поначалу как-то растерялось, но потом встало, подошло к клетке поближе, молча протянуло фляжку. Александр с жадностью приник к горлышку. Жидкость оказалась простой пресной водой, на удивление прохладной. Сашка повертел в руках бутыль. Материал, похожий на пробку, был лёгким и прочным. Он с сожалением вернул ёмкость хозяину. Тот снова сел на своё излюбленное место, не проявляя к пленнику никакого интереса.
- Ну вот, - сказал себе пленник, - жить стало лучше, жить стало веселее…
Он перебрался к другой стороне своей подвесной тюрьмы и с интересом стал разглядывать селение, в котором кипела какая-то работа.
Посреди селения на большой поляне несколько зелёных хвостатых человечков с помощью кольев и верёвок возводили некое подобие помоста вокруг вкопанного в почву столба. На высоте примерно в пару метров они крест-накрест перевязали тонкие жерди, поверх которых в два слоя наложили и привязали настил из таких же тонких и, по-видимому, сухих жердей. Затем несколько маленьких динозавриков (неизвестные существа ассоциировались у Александра почему-то именно с пресмыкающимися) стали подтаскивать и складывать хворост под помост. Когда они закончили, другой динозаврик, побольше, принёс и приладил к помосту небольшую лестницу.
Спустя ещё немного времени все жители этой странной деревни, населённой такими невероятными тварями, собрались вокруг помоста и притащив откуда-то два здоровенных обруча, обтянутых светло-жёлтой кожей, запели, ритмично и гулко ударяя в свои исполинские шаманские бубны.
Пели они долго. Сашка понял, что он стал свидетелем какого-то праздника, связанного с поклонением огню. Комизм ситуации был в том, что всё происходящее сильно напоминало костёр пятнадцатилетней давности, когда 19 мая, в День пионерии, стояла такая сильная жара, что они с Женькой Городиловым удрали с праздника и втихаря искупались в холодном и мутном Аламбае… За что им обоим потом пребольно досталось от матерей… Наконец тошнотворное пение аборигенов прекратилось. Они запалили факелы… Отделившись от толпы, прямо к дереву, на котором висела Сашкина клетка, не спеша направились четверо крепких и ловких на вид представителей драконьего племени. И только тут до Александра дошло, кто был главным героем неожиданного (как он догадался по суете) праздника и для кого сложили эти динозавры свой "пионерский" костёр.
Он быстро развязал верёвки, стягивающие двери клетки, и, выпрыгнув на землю, с воплем: "Я вам не Джордано Бруно!!!" что было духу припустил прочь от помоста и дерева, прямо к открытым настежь воротам.
Ловить сбежавшую тварь бросились почти все жители племени.
- Закройте ворота, - крикнул старый Кар'рлум кому-то из воинов, схвативших лук и копьё.