Севарион видимо тоже с трудом сопротивлялся этому натиску и решил изменить правила игры. Протопресвитер выскользнул из-под пылающих клинков и начал заходить к ящеру с бока. Гигант отшвырнул Лиона в сторону и обернулся к протопресвитеру. Рыцарь тяжело упал на пол, камень пошел трещинами. Лион видел, что протопресвитер старался найти лазейку в обороне командира ящеров, но тот стойко держался. Ни одна из атак Севариона не достигла цели, каждый удар был перехвачен. И даже больше. Черный доспех Севариона покрылся десятком расплавленный зарубок, черепа-наплечники лишились нескольких клыков, пылающий ястреб на груди был разбит после тяжелого удара ногой. Пока Лион пытался встать с пола, гигант извернулся и развел пылающие когти ангела в стороны. Оставшиеся два клинка вспороли края капюшона протопресвитера.
Капюшон разорвало на части, открыв взглядам солдат дыхательную маску, закрывающую лицо ангела. Ударом эфеса меча ящер отбросил протопресвитера в сторону, разбивая маску. Лион увидел кровь, сочившуюся сквозь трещины. Севарион пошатнулся, автоматически отбил пару незначительных ударов, которые командир ящеров нанес издевательски легко, и мешком упал на пол. Гигант уже занес над головой огненный клинок, стремясь добить священника, когда на его пути встал Лион.
Рыцарь отбил удары и взорвался движением. Его меч прочертил пылающую дугу, оставив неглубокие раны на руках гиганта, а выпадом он оцарапал бицепс нижней руки. Рыцарь ловко увернулся от ответного удара, прокрутился на пятке и проткнул кончиком меча дельтовидную мышцу. Ящер взревел и вновь начал наседать на ангела. В любой другой ситуации Лион бы отступил, постарался сковать движения гиганта, найти более удобное место для боя, но не сейчас. Сейчас нельзя было отступать, иначе тварь доберется до потерявшего сознание протопресвитера. Значит, оставалось лишь убить противника раньше, чем она доберется до него.
Промелькнувшие мечи практически достали его, слегка оцарапав лицевую пластину шлема. С каждым шагом ящер подбирался все ближе. Лион подцепил ногой высокий каменный стул и швырнул его в морду ящера. Гигант лишь отмахнулся от него, разбив стул на куски единственным ударом. Воспользовавшись секундной передышкой, рыцарь взобрался на ближайший стол и запрыгнул на уровень выше, попутно подрубив ноги стоявшему наверху ящеру. Лион оглянулся. Гигант уже следовал за ним, легко взбираясь по каменной колонне и, перепрыгнув через перила, вновь оказался перед рыцарем.
Ящер прорычал что-то. Скорее всего очередная угроза. А может ему просто надоело бегать? Ну что ж, тогда они имели нечто общее, Лион тоже устал отступать и получать тумаки.
Рыцарь вскинул пистолет и застрелил шестерых ящеров с копьями до того, как они успели в него выстрелить. Пули не могли причинить вред гигантам, но обычных ящеров они убивали очень даже эффективно. Гигант уже почти добежал до него, когда Лион прыгнул к нему навстречу и выбил у него один из клинков. Огненный меч вонзился в пол, но быстро оказался в руках Лиона. Теперь у него было два меча, против трех у его противника. Осталось лишь убить его. Ничего сложного.
Вращая клинками, он начал резво нападать на противника. Он атаковал одновременно со всех направлений, нанося мелкие царапины его рукам и оставляя небольшие зарубки на доспехе. На каждые три такие ранки он получал в ответ одну большую. Уже через несколько секунд оба противника с ног до головы были покрыты порезами, только в отличие от ящера, у Лиона страдал лишь доспех. Эффектным движением отбив в сторону два клинка, он смог пробраться за спину противника и вонзил огненный клинок в трапециевидную мышцу ящера. Гигант взревел, его рука безжизненно повисла, выронив второй меч. Теперь у гиганта оставались три руки, лишь две из которых имели оружие.
Лион уже был готов добить противника, когда сзади на него набросились немногие выжившие ящеры. Эти чужаки набросились на него, словно дети хищника, защищающие своего родителя. Двое повисли на его руках, еще двое на защитной броне его крыльев, пятеро бросились на его торс, пытаясь повалить его. Лион рычал, стараясь сбросить мелких назойливых тварей. Но они не отставали от него. Рыцарь завращался, стараясь вырваться. Ему удалось освободить одну руку, и он начал колоть клинком тварей, что повисли на нем. Лион не мог сбросить их всех, на место каждого убитого приходил новый. Они облепили его ноги, сковали все его движения. А через секунду ему показалось, что в него ударил БТР.
Ящеры выпустили его, когда первый сокрушительный удар оставил в его нагруднике небольшую вмятину. Второй пришелся в его шлем, третий по руке, в которой все еще был зажат пылающий клинок. Еще два удара, и его нагрудник пошел сетью трещин, а в следующую секунду могучая рука схватила его за горло и начала с силой сжимать горжет. Пластина брони трещала под когтистыми пальцами, сокрушающими его миллиметр за миллиметром. Лион уже чувствовал, как металл начинает сжиматься вокруг его горла, перекрывая доступ воздуха и до крови вонзаясь в кожу. Перед глазами заплясали черные точки, на краях периферического зрения появилась кроваво красная пелена. Ангел чувствовал, как жизнь начинает покидать его тело. Он пытался отбиваться, раз за разом его кулаки ударяли по рукам и нагруднику, но не было никакого эффекта. Гигант поднял его над собой и с силой бросил в стену напротив. Рыцарь ударился об нее и на секунду потерял сознание.
Когда он вновь открыл глаза, ящер уже отходил от него, видимо не считая ангела угрозой. И тогда Лион увидел, почему ящер атаковал его голыми руками. На полу лежало растерзанное тело. Это был ангел, его крылья были поломаны и перепачканы кровью, а тело пробито насквозь двумя огненными клинками. Отсюда было почти невозможно хоть что-то разглядеть, но Лион узнал его. Ли, ангел, сопровождающий его во время штурма. Он погиб, встав между ним и гигантом, когда Лиона облепили эти чертовы ящерицы. Он защитил его, даже раненый он все равно встал между рыцарем и его врагом. Он исполнил свой долг, а Лион нет.
И тогда он почувствовал его. Гнев, что он сдерживал все эти месяцы, ярость, что бурлила внутри него. Неистовая волна огня поднималась из глубин его души, сжигая на своем пути все преграды, что выстраивали Лион и Севарион. Он больше не сдерживался, он больше не считался с мнением других. И полностью отдался этой всепоглощающей мощи.
Гигант уже почти добрался до своего оружия, когда почувствовал опасность за спиной. Едва он начал оборачиваться, как мощный удар под ногу заставил его опуститься на одно колено. Бронированный кулак врезался в морду гиганта, выбив несколько клыков и порвав чешую. Второй кулак ударил долей секунды позже и с тем же эффектом. Гигант взмахнул рукой, попробовав схватить своего противника, но его руку перехватили и словно сжали тисками. Ящер сопротивлялся несколько секунд, прежде чем его рука была сломана в локте. Мостик огласил громогласный рев, вот только сейчас он был переполнен не гневом или яростью, не вызовом или торжеством. Он был наполнен лишь болью. Болью и страхом.
Лион отбросил сломанную руку и ухватился за горло гиганта. Сейчас, когда его переполняла ярость, он был сильнее, чем когда-либо. Он прекрасно знал о том, какой может быть плата за это, но ему было все равно. Единственное, что сейчас имело для него реальное значение, это гигант перед ним. Он сжимал руку со всей возможной силой. Гигант ударил его по шлему, но удар, который раньше бы легко отшвырнул его в сторону, сейчас даже не поколебал ангела. Лион уже превзошел все возможные пределы и не был намерен останавливаться.
А затем он сломал гиганту шею. Громкий хруст столь отчетливо прозвучал на мостике, что весь шум вокруг Лиона мгновенно стих. Противники приостанавливали свои схватки, стараясь определить источник шума. Некоторые ящеры горестно зашипели, увидев, что стало с их командиром.
Рыцарь даже не заметил этого. Он поднял на руки безжизненное тело гиганта и подошел к краю. Бой внизу был почти закончен, на мостик уже прибыли новые подкрепления. Почти все ангелы, что пришли с Севарионом погибли или лежали ранеными, но на их место встали десятки других. Потери были ужасающими, и это не считая гвардейцев, что лежали на холодном полу. Немногие сопротивляющиеся ящеры собрались на самом верхнем уровне, но быстро гибли под ударами ангелов. Лион видел, что это были не простые ангелы. На них были доспехи телохранителей капитана, значит, и он сам должен был быть здесь.
Лион поднял безжизненное тело гиганта над головой и сбросил вниз. Мертвое тело обрушилось на высокий каменный стол и с треском разломило его. Все ангелы, что собрались внизу, обратили на него свои взгляды. Рыцарь уже достаточно успокоился, чтобы трезво оценить обстановку и искал глазами капитана. Нашел он его рядом с Севарионом. Протопресвитер уже оправился от атаки командира ящеров, но все же позволил капитану поддержать его за наплечник. Они оба вскинули головы и посмотрели на него. Невозможно было понять, о чем они думают. Там за этими шлемами и маской. Но Лион был уверен, что они оба гордо улыбались. Он оправдал их ожидания, впервые за все те дни, что прошли с момента его назначения, рыцарь смог делом доказать свое право на этот титул.
– Заканчивайте здесь! Взломайте их системы, узнайте все что сможете. Берите все оружие, что сможете унести. Мы должны как можно больше узнать о них и о их технологиях, – командовал Орхайд.
Лион спрыгнул вниз и поспешил к протопресвитеру.
– Как ты, Севарион?
– Все хорошо, парень. Я и не такое вытерпел. Признаться, я удивлен. Я думал никто, кроме капитана не сможет одолеть это существо.
– Великий помог мне.
– Да. Видимо он отвел тебе особую роль, Лион. Ты...
– Мы закончили здесь! Заканчивайте и отступайте к абордажным крюкам! Я приказал заминировать их главный генератор. У вас один час на все, не мешкайте! – скомандовал капитан, покидая капитанский мостик, окруженный своими телохранителями.
– Ну что же, договорим когда вернемся на "Вечное сияние".
* * *
– Абордажные крюки прибыли и закреплены в абордажных аппаратах, капитан. Мы готовы двигаться.
– Полный вперед, господин Макконел.
Величественный крейсер взвыл двигателями, отходя от вражеского корабля. Выпотрошенный изнутри, он теперь бессильно наблюдал, как враг, вторгшийся к нему, уплывает сквозь холодную пустоту, сияя двигателями.
– Сколько осталось до взрыва?
– Три минуты двадцать семь секунд, капитан. Мы успеем отойти на безопасное расстояние за полторы минуты до взрыва.
– Отлично, передай всем нашим кораблям поблизости, чтобы они не приближались близко к нему. Не хватало еще уничтожить корабль этих чужих и вместе с тем навредить собственному флоту.
– Будет сделано.
Альво наклонился на своем троне и провел рукой по столу. Столешница отозвалась на зов своего владельца и засияла. На ней появился план битвы, отображая лишь небольшой участок, тот, что окружал "Вечное сияние". Вокруг крейсера проплывали семь кораблей, ведя свои собственные дуэли. "Кредо" вел битву с большим по размеру противником, обмениваясь одним бортовым залпом за другим. У корабля ангелов не было бы шансов против такого грозного противника, но чаши весов выровнялись, когда корабль ящеров получил прямое попадание двух торпед и теперь пылал изнутри. Такие повреждения не могли погубить противника, но благодаря ним, корабль ангелов получил шанс на победу. "Свободный свет" и "Герольд ярости" сражались сразу с тремя противниками. Их капитаны умело координировали свои действия, плетя сеть вокруг своих противников и атакуя врага всеми возможными способами. Альво был уверен в их победе. "Гигант Умарра", "Кровавый день" и "Биттел" – три крейсера, возглавляемые тремя братьями ангелами. Они набросились на своего единственного врага, который уже уничтожил два эсминца людей. Корабль условно отнесли к линкорам ящеров, своей огневой мощью он намного превосходил крейсера ангелов и уже доказал свою силу. Альво не удивился, что три брата бросили ему вызов. Они всегда любили такие битвы, окружать самоуверенного противника, пугающего всех вокруг лишь одним своим внешним видом. Они растерзают его, переломят хребет его уверенности в себе, капитан даже не сомневался в этом. Оставался лишь один корабль поблизости к ним. "Калин", малый крейсер, основной силой которого были несколько десятков истребителей и бомбардировщиков. Ангары располагались сразу на всех палубах в задней части корабля в сотне метров от главных двигателей. Теперь они пылали. Все ангары были уничтожены или заблокированы, дабы не допустить распространения пожара. Крейсер бился со своим противником, но проигрывал. Сильно проигрывал.
– Курс на "Калин", – скомандовал Альво. – Поможем им, если повезет, они еще повоюют на этой войне.
– Так точно капитан!
Альво откинулся на спинку трона, наблюдая за стремительным танцем всех видимых ему кораблей. Возможно они все же смогут вырвать быструю победу в этой битве. Возможно.
5
– Да, господин Васко, я все понимаю. Конечно, я знаю, что у вас срочные дела Лиситее, но прошу вас, задержитесь еще на пару дней. Возможно, я смогу вам кое-что предложить. Нет, нет, господин Васко, я... Да, конечно. Но... А если... Хорошо, удачи вам, господин Васко. Хорошего полета. Да всего хорошего.
Карл прервал звонок и отбросил гарнитуру в сторону. Снова провал. Уже восемнадцатый капер отказывался с ним разговаривать, ссылаясь на какие-то срочные дела на другой планете. На диване в кабинете сидел Аден, рядом с ним расположились Джил и Ана, помощницы Карла. Молодые девушки перебирали планшеты и негромко переговаривались, пока Карл вел разговор по планетарной связи.
– Что, опять неудача? – спросил Аден, стряхивая пепел с сигареты и просматривая несколько бумаг, что принес его сотрудник.
– Да. Черт возьми, ну сколько можно?
– Они крепко держать вас за яйца, господин Дюпье. Вы же сами говорили, что Гарольд будет покупать всех, кто имеет цену.
– Я не думал, что он зайдет так далеко. Он уже потратил миллионы, десятки миллионов. Я думал, он остановится после того, как мы выкупили несколько заводов в северной части планеты и наладили отношения с двумя торговыми гильдиями. Это уже тогда стоило ему баснословных денег, но старый черт продолжает тратить и тратить все свои сбережения, лишь бы согнать меня с поста сенатора.
– И что дальше?
– Дальше? – Карл облокотился на спинку своего кресла и наклонил голову. Он думал и думал быстро.
– Голосование уже завтра. Скольких сенаторов нам удалось убедить? Ана?
– Вам в цифрах или...
– Давай в процентах, чтобы было быстрее.
– Ну, по предварительной оценке, вам удалось убедить чуть больше тридцати шести процентов. Еще семь не определились, и повлиять на них не представляется возможным до начала голосования. И еще шесть процентов, из тех что остались, мы можем убедить принять нашу сторону. Другие даже разговаривать с нами не будут.
– Сколько у нас остается времени до голосования?
– Тридцать два часа пятьдесят семь минут.
Карл поднял голову:
– Значит это наши рамки. За тридцать два часа мы должны изменить исход голосования. Даже если не получится свести полностью в нашу пользу, то можно использовать пункт о пошатнувшемся балансе.
– Пошатнувшемся балансе?
– Да. Обычно при избрании нового председателя голоса распределяются приблизительно семьдесят на тридцать. Это означает, что председатель выбран практически единодушно, и в его назначении не будет никакого вреда. Но если вдруг голосование сводится к цифрам сорок девять к пятидесяти одному или сорок восемь к пятидесяти двум, то оно не считается состоявшимся. Эта ситуация и называется пошатнувшийся баланс. Она означает, что при избрании данного председателя, Сенат не единодушен и даже более того, он сопротивляется такому решению. Если, например, за кандидата пятьдесят один процент, и он будет выбран, то баланс между различными сторонами в Сенате будет сильно изменен. Он пошатнется и невозможно будет сказать, как сильно от этого выиграет или проиграет Альянс. Такие ситуации пресекаются, а кандидат снимается с выборов. Тогда объявляется еще недельный перерыв в работе Сената и назначается новое голосование.
– Значит, нам всего лишь нужно набрать сорок восемь процентов? Это уже не столько невыполнимая задача, как полная победа. Я поговорю еще раз со своими друзьями, может они смогут подтолкнуть кого-то к нужному нам решению, – встал Аден, затушив сигарету.
– Отлично. Ана, попробуй связаться с теми торговыми гильдиями, что поддерживают нас, возможно, они тоже смогут договориться с остальными. Джил, найди мне оставшихся каперов и попробуй назначить встречу хоть с одним из тех, кто не определился. Я же пока пройдусь по тем, кто принял нашу сторону и переговорю с ними. Может быть удастся провернуть что-то еще с их помощью. Можете идти.
Помощницы коротко кивнули и выбежали из кабинета вслед за Аденом. Они все прекрасно понимали, что стоит на кону. И что время сейчас имело решающий фактор.
Карл Дюпье подошел к окну и снова надел гарнитуру:
– Да, доброе утро Сантис. Очень рад тебя слышать. Спасибо, и тебе того же. Надеюсь, ты помнишь какой завтра день. Да, да он самый. Наши дела? Да вполне неплохо. Слушай, я звоню тебе, чтобы точно спросить, ты с нами? Ну и отлично. Тогда тебя не затруднит связаться со своими и все им передать? Да. Да, конечно. Ага. Хорошо. И помни, о чем мы с тобой договаривались. Хорошо. Давай, я свяжусь с тобою вечером. До свидания.
Карл прервал звонок и набрал следующего сенатора:
– Привет Делис, как дела?
* * *
Протопресвитер Волен отложил в сторону наплечник и принялся начищать наручи. Эти предметы брони, выполненные в форме кости, было чистить сложнее всего. Диковинная резьба придавала им невероятное сходство со своим реальным прототипом, но обильное количество деталей затрудняло его чистку. Но протопресвитер находил в этом удовольствие. Он уже почти два месяца бездействовал, выполняя функции стражей за весь Орден. Магистр Арлан передал ему и сержанту Аркадиасу полномочия верховного командующего всеми вооруженными силами на планете и отправился на Охоту. А третья рота осталась на планете. Первые дни были самыми тяжелыми, на них сыпались сотни донесений с просьбами о помощи на планете, но чаще всего это были лишь пустые жалобы, отвлекающие ангелов от их задачи.
Магистр требовал от них найти людей, уничтоживших Верхний город, более того этого требовал от них долг. И третья рота прилагала все усилия по их поимке, да вот только результата не было. Тринадцать ангелов не могли выполнять работу за весь Орден, им итак приходилось поддерживать в людях уверенность в том, что на планете расквартирована полная рота, состоящая из двухсот ангелов. Весь обслуживающий персонал роты уже два месяца не покидал башню света, чтобы не допустить утечки информации о реальном положении дел в Ордене. Не стоило и говорить, что подобные действия не были встречены большим энтузиазмом со стороны людей, но иного выхода не было.
Волен только закончил чистить наручи, когда к нему вошел сержант Аркадиас:
– Протопресвитер, – поклонился он с порога.