Что еще больше подхлестывало бессильную ярость Джалайны, у Империи по-прежнему оставалась возможность переломить ход сражения. Дареш Кан одерживал верх, но он уже бросил в бой все, что имел, тогда как Палькрен еще сохранил часть резерва. Флагманская эскадра оставалась в стороне от сражения, а это - дюжина сильнейших линейных кораблей Преторианского Флота и отряд мобильной поддержки. Ударь Палькрен сейчас, когда силы мятежников полностью связаны боем, и это могло бы стать той самой соломиной, которая сломает спину верблюда.
Джалайна прикинула в мыслях, что можно сделать. Сначала - вымести с орбиты спутника эти проклятые мониторы. Они смертоносны на дальней дистанции, но уязвимы в ближнем бою. Если избавиться от них, маллурианцы получат прекрасную возможность ударить по флоту Ассамблеи с фланга, и гениальный замысел Дареша Кана обернется против него же! Если только астренский командующий решится на рискованную атаку, поставив на кон собственную жизнь…
Но Бертрам Палькрен бездействовал. Колебался он или внезапно сошел с ума, или - возможно и такое! - втайне сочувствовал Ассамблее, Джалайна Наэли не знала. Все, что она видела: астренский флот был на грани поражения, а верховный командующий не делал ничего, чтобы исправить ситуацию.
Очередные торпеды ударили по "Эдаре" с верхней и нижней полусферы одновременно. На этот раз повезло: залпы скорострельных излучателей разнесли в плазму большую часть вражеских снарядов еще на подлете, а остальные, обманутые ложными целями-маячками, сбились с курса. Несколько боеголовок прошли в опасной близости, но ни одна не зацепила щиты. Маллурианский корабль огрызнулся всеми уцелевшими орудиями; громоздкие боевые башни развернулись на борт и выбросили потоки фиолетового огня. Залп был направлен точно, и беззвучные взрывы сверкнули у борта легкого крейсера Ассамблеи, неосторожно подобравшегося слишком близко. От корпуса подбитого корабля полетели обломки, один из лучей прошел насквозь, как игла, пришпилившая насекомое. Крейсер с ало-серебристым гербом Ассамблеи на борту промчался мимо "Эдары", разваливаясь на глазах, и Джалайна ощутила злое, но вместе с тем бессмысленное удовлетворение. Это был всего лишь один вражеский корабль. Да, маллурианцы не сдаются, пока могут драться, но много ли пользы сейчас от этого?
- Капитан Наэли! - старший помощник неожиданно кивнул в сторону стереопроектора. - Посмотрите!
Джалайна повернулась к светящемуся диску, над которым повисло в воздухе объемное схематичное изображение боя. Синие и красные точки по-прежнему танцевали на проекции - свои и чужаки. Хаоса в происходящем стало еще больше прежнего. Но внимание помощника привлекло не это. Пока астренцы и мятежники терзали друг друга, небольшая группа голубых точек быстро смещалась, обходя противника. По отметкам над ней Джалайна опознала отряд - та самая флагманская эскадра Палькрена, о которой она только что думала так нелестно. И эскадра явно готовилась к атаке на вражеские мониторы!
- Проклятье, - процедил сквозь зубы старпом. - Этот недоделанный имперский аристократишка все-таки на что-то решился! Я уже почти ожидал, что он предпочтет бежать с поля боя!
- Не знаю, что там происходит, - заметила Джалайна. - Но это наш шанс. Связист, мне нужно переговорить с командиром восьмого дивизиона.
- Капитан Наэли, только что сообщили: "Рисанта" получила тяжелые повреждения и не может продолжать бой. Пока неясно, жив ли командор Райсел. Нам поступает…
- Передать сигнал по всему дивизиону! - перебила маллурианка. - "Эдара" принимает командование" и "Следовать за мной!".
- Капитан…
- Вам не ясен приказ?
- Приказ ясен, капитан! - не сказать, что старший связист выглядел уверенно, да и многие другие - тоже. Но они подчинялись.
Джалайна сама понимала, как сильно рискует. Будучи младшей среди капитанов, она не могла отдавать приказы остальным, и уж тем более перехватить командование дивизионом. Но никто другой не проявил инициативу, приказов сверху не пришло, а время сейчас бесценно.
"Отчего бы нет? - мысль была шальной, исполненной злого, бесшабашного веселья. - Чем я рискую? Если дело выгорит, "Эдара" прославится после боя, а героев не расстреливают. Ну, а если нет, все равно мне не дожить до трибунала. Ха, но почему-то мне кажется, что на флагмане астренцев кто-то сейчас рассуждает так же!"
- Не знаю, очнулся ли Палькрен от спячки, или кто-то среди астренских офицеров не стал дожидаться его одобрения, - процедила Джалайна. - Но мы поддержим имперский флагманский отряд, и если звездные демоны будут на нашей стороне, может быть, даже выберемся живыми из этой проклятой заварушки!
ГЛАВА 1
3127 год Э. Э. Метрополия Астренской Империи.
Едва ли кто-то назвал бы Ее Величество Теодору Первую привлекательной женщиной и не покривил душой, но трудно отрицать и то, что на свой лад она умела произвести впечатление. Императрице недавно исполнилось пятьдесят шесть лет, но в аккуратно уложенных, густых светло-каштановых волосах еще не появилась седина. Правительница Астренской Империи была невысокой, коренастой женщиной с широким квадратным лицом, массивным подбородком и проницательными карими глазами. Определенно, не красавица, да и двадцать пять лет назад она выглядела не намного лучше, однако аура властности, непоколебимой уверенности в собственных силах, которую Императрица излучала вокруг себя, скрадывала недостатки внешности.
- Ваше Величество, - адмирал Артур Дегрель, верховный командующий Преторианским Флотом, вытянулся по струнке и звонко щелкнул каблуками, салютуя. Позади слитно отдали честь флотские офицеры - сжатые кулаки ударили по груди, точно напротив сердца. Черно-фиолетовые шеренги замерли в идеальной неподвижности.
Императрица слегка пошевелила рукой.
- Вольно, господа, - голос у нее был под стать внешности: негромкий, низкий, властный.
Дегрель позволил себе слегка расслабиться.
- Ваше Величество, позвольте поприветствовать вас на борту "Адаманта".
- Я рада лично убедиться, что дела нашего доблестного флота под вашим командованием обстоят столь благополучно, адмирал, и жду от вас новых свершений, - голос Теодоры звучал искренне, но Дегрель иллюзий не строил. Императрица не любила ни Преторианский Флот, ни его нынешнего командующего. И это чувство было взаимным.
Впрочем, ни один мускул не дрогнул на лице адмирала.
- Вы оказываете мне честь, Ваше Величество, - проговорил он безупречно галантным тоном.
- Я должна приготовиться к церемонии, адмирал Дегрель. Пожалуйста, проследите за тем, чтобы до ее начала меня не беспокоили.
- Как пожелаете, Ваше Величество.
Дегрель смотрел, как Теодора шествует между двумя длинными шеренгами. Офицеры в парадной форме застыли по стойке "Смирно". С Императрицей, разумеется, прибыла многочисленная свита - кое-кто из штатских чиновников, секретари, слуги. На фоне подтянутых, рослых флотских офицеров они казались утиной стайкой, вперевалочку бредущей под взглядами голодных ястребов. Впрочем, не все. Не позволяя неприязни прорваться наружу, Дегрель наблюдал за людьми, шагавшими впереди и позади императорского кортежа. Высокие, крепко сложенные мужчины с одинаково невыразительными смуглыми лицами и цепкими, хищными глазами двигались с неестественной, почти пугающей плавностью. Их черные мундиры, хоть и украшенные скромным количеством серебра по случаю торжественной церемонии, оставались боевой униформой, отнюдь не придворными костюмами. На фоне этих воинов астренские преторианцы не выглядели такими уж грозными, с невольным чувством досады признал адмирал.
Маллурианские наемники. Личная гвардия Ее Величества Теодоры Аргенис. Лучшие бойцы по всему Обжитому Космосу, а также символ того, в какой степени Императрица Астрены доверяет собственным военным. Дегрель искоса наблюдал за наемниками. Те казались нарочито расслабленными, абсолютно невозмутимыми, но о возможностях уроженцев Маллурии Артур Дегрель был осведомлен не понаслышке. Если бы кто-то среди преторианских офицеров замыслил покушение на жизнь Императрицы, едва ли у него был шанс хотя бы вытащить оружие из кобуры. Больше того, эти наемники были неподкупны, или, что вернее, Императрица платила им за свою безопасность столь дорого, что перебить ее цену было бы непросто. Дьявол, да Теодора отдала Маллурии восемь звездных систем с пригодными для заселения планетами, с проходящими через них прибыльными торговыми трассами, а недавно предоставила наемникам право построить собственные добывающие станции еще в двух системах в имперском пограничье, богатых ценными ресурсами! Формально все эти миры не перешли в полную собственность Маллурии, а были сданы в аренду до тех пор, пока наемники остаются на службе Астрены. Неудивительно, что маллурианцы столь рьяно хранят жизнь и безопасность своей покровительницы. На этот раз Дегрель не смог полностью подавить гнев, и его губы сложились в гримасу отвращения. Впрочем, он сразу совладал с собой, и едва ли кто-то успел это заметить.
Императрица удалилась, ее свита последовала за ней, включая молчаливых телохранителей, и для офицеров последовали команды "Вольно!" и "Разойдись!". Астренцы потянулись к выходу. Кое-кто переговаривался между собой, но большинство сохраняли молчание. Артур Дегрель догадывался, что многие из его подчиненных сейчас думают о том же, о чем и он сам. Астрена - величайшая империя из всех, что когда-либо знал Обжитый Космос, и вот к чему она пришла теперь! Половина доминионов оказалась под властью мятежников, а в остальных заправляют наемники-чужеземцы. И никакие пышные парады в честь прошлых побед не смягчат нынешний позор…
Большинство офицеров, участвовавших в церемонии приветствия Императрицы, покинули зал, но Дегрель задержался. Заложив руки за спину, адмирал стоял возле огромного - в два человеческих роста - овального экрана, замаскированного под иллюминатор. Совершенно излишняя для военного корабля вычурность, но "Адамант" строился как флагман Преторианского Флота. Это налагало на корабль, помимо боевых, еще и представительские функции. Инженеры постарались на славу, сделав линкор не только одним из мощнейших звездолетов в Обжитом Космосе, но и весьма роскошным. Конечно, стоило миновать богато отделанные залы и каюты, предназначенные для важных персон, и окажешься в таком же лабиринте изолированных отсеков и узких коридоров с тяжелыми герметичными дверями, как и на любом боевом корабле. Но в такие места аристократы из метрополии не заглядывали.
Надо признать, строители добились желаемого эффекта. Иллюзия была настолько убедительной, что даже Дегрелю трудно было избавиться от чувства, будто от ледяной пустоты снаружи его отделяет всего несколько сантиметров стекла. Безупречно-белое солнце Астренской системы сияло посреди вечной ночи, затмевая свет удаленных звезд. Внизу проплывала поверхность планеты - причудливо изломанные береговые линии континентов, синяя гладь океанов, белесые спирали облачных фронтов. "Адамант" скользил по орбите на высоте тысячи километров, и со всех сторон его окружали военные корабли. Длинные, идеально ровные колонны протянулись над планетой, словно ожерелья из сверкающих в солнечных лучах бриллиантов. Больше двадцати восьми сотен вымпелов - цвет Преторианского Флота собрался на орбите метрополии для торжественного парада в честь Дня Основания. Восемь веков прошло с тех пор, как адмирал Райвел Инерин в молниеносной войне разгромил превосходящего врага, позарившегося на мало кому известный мирок под названием Астрена на периферии тогдашнего Обжитого Космоса. Победа принесла Инерину славу героя-спасителя планеты, а через несколько лет он возглавил военный переворот, сбросил правительство и провозгласил себя диктатором. Тогда никто не предполагал, что к концу его жизни Астрена сделается центром собственной Империи, которая за несколько столетий разрастется почти на треть освоенной человечеством части Галактики.
Гигантские линкоры, стройные крейсеры, неказистые мониторы проплывали в пустоте. Флот пересекал линию терминатора, и по мере того, как корабли уходили в тень планеты, они зажигали навигационные огни. Все новые яркие маяки вспыхивали среди сияющих звезд. Зрелище было эффектным - глядя на огромную армаду, легко поверить, что могуществу Империи по-прежнему ничто не угрожает, что перед ее мощью не устоит ни один противник. Но тридцать лет назад кораблей собралось бы больше, намного больше. В эпоху расцвета, не столь далекую, власть Астрены простиралась на пятнадцать доминионов: двести пятьдесят заселенных миров терра-класса и не поддающееся счету множество малых колоний, удаленных аванпостов и космических поселений в более чем двух тысячах звездных систем Обжитого Космоса. Казалось, что так будет продолжаться вечно. Увы - только казалось.
Все началось каких-то четверть века назад, с внезапной смертью Гайтона Третьего. Император не оставил после себя наследников, кроме единственного сына - безвольного, болезненного юнца, у которого не было шансов удержаться на троне колоссальной межзвездной державы. Разумеется, высшая аристократия немедленно перегрызлась за власть, и пока герцоги и маркизы решали, кто больше других достоин занять место правителя, появилась Теодора Аргенис.
Поначалу наследницу древней, но довольно-таки захудалой династии никто не принял всерьез, но Теодора действовала решительно и не останавливалась ни перед чем. Ей удалось склонить на свою сторону лидеров нескольких влиятельных столичных фамилий, а затем амбициозная выскочка сделала нечто такое, чего никто от нее не ожидал: заключила брак с сыном покойного Императора. Принц Трейнор был моложе ее на двенадцать лет и, как поговаривали в столице, лишь в редкие минуты просветления осознавал, на каком свете находится, но это не имело значения. С точки зрения законов о наследовании, изрядно запутанных и противоречивых, брак с Трейнором сделал Теодору Аргенис главной претенденткой на трон Империи.
Разумеется, ее притязания поддержали не все. Противники Теодоры сплотились вокруг герцога Дареша Кана, тогдашнего адмирала преторианцев. Тот попытался устроить дворцовый переворот по примеру Райвела Инерина и избавиться от Теодоры без лишнего шума, но потерпел неудачу и бежал в пограничье. Впрочем, ушел Дареш Кан донельзя эффектно: за ним последовала треть имперского флота. Так началось то, что в официальных хрониках красиво назвали Войной Серебряных Звезд, а говоря начистоту, это была донельзя банальная и кровопролитная междоусобица. Она продлилась три года, и, хотя иной раз удача была на стороне мятежников-аристократов из Ассамблеи Династий, в конечном итоге их оттеснили далеко в периферийные территории. Преследуемые Преторианским Флотом, они укрепились в системе Феррат, готовясь дать последний бой.
Это выглядело жестом отчаяния. Войска Империи превосходили их вдвое, а захватив Феррат, они открыли бы себе дорогу в сердце мятежных доминионов, еще сохранивших верность Ассамблее. В метрополии были уверены, что с мятежом будет покончено в несколько недель. Увы, радужные надежды, как это часто бывает, не оправдались. В сражении, которое позднее назвали Битвой Армад, сторонники Ассамблеи дрались с безудержной яростью обреченных, а их командующий превзошел сам себя. Астренцы штурмовали Феррат с неослабевающим напором больше суток и понесли чудовищные потери, а результаты оказались, в лучшем случае, скромными. Провал обескураживал, но и флот Ассамблеи был на грани краха. У Империи еще остались резервы, Ассамблея бросила в бой уже все, что могла, и ее силы были истощены. Все, включая самих мятежников, понимали, что следующего натиска им не выдержать.
Но финального удара не последовало. Вместо этого пришел приказ от самой Императрицы - прекратить наступление. Приказ, вызвавший среди флотских офицеров, мягко говоря, потрясение. Командующие Преторианским Флотом убеждали, умоляли - бесполезно. Потрепанная астренская армада покинула Феррат, и начались переговоры. Позднее даже сам Лорд-адмирал Кан открыто признавал, что решение Теодоры стало для него спасительным чудом, на которое он уже не надеялся.
Переговоры продлились двенадцать дней и завершились тем, что невозможно было назвать как-то иначе, нежели величайшим позором в истории Астрены. Теодора согласилась оставить во власти Ассамблеи шесть доминионов из пятнадцати, взамен чего мятежники подписали с Империей чисто формальный, ни к чему не обязывающий союзный договор. Седьмой доминион, Вердану, признали нейтральной территорией, разграничивающей владения Империи и Ассамблеи.
Неудивительно, что среди собственных подданных Теодора Первая не снискала любви. В Преторианском Флоте ее, почти не скрываясь, называли предательницей. Вскоре после окончания войны она начала принимать на службу маллурианцев, больше полагаясь на наемников, чем на ненавидящих ее соотечественников.
"И чем все это закончится?" - подумал Артур Дегрель. От такой мысли стало жутко вдвойне, и вид боевых кораблей за экраном-иллюминатором не мог погасить тревогу. Пока еще Астрена способна за себя постоять, но что будет через десять лет? Или через двадцать?
Дегрель был почти рад, услышав шаги позади. По крайней мере, это отвлекло его от мрачных мыслей. Командующий Преторианским Флотом развернулся на каблуках и встретился взглядом с молодым офицером-ординарцем. Тот вытянулся по струнке, салютуя.
- Господин адмирал! Генерал Вордис Танг просит о встрече с вами по вопросу приготовлений к параду.
- Вот как? - Дегрель сдержанно усмехнулся. - Что ж, очень хорошо. Я встречу генерала в личной каюте.
Он ожидал этого приглашения, и все же почувствовал, как заколотилось сердце. Дыхание ускорилось. Дегрель надеялся, что ординарец не заметил его волнение.
"Проклятье. Не привык я к таким вещам! Я военный, не интриган и не заговорщик!" - но нет, об этом лучше даже не думать.
Он вернулся в собственные адмиральские апартаменты. Хоть и просторные, обставлены они были скромно - Артур Дегрель никогда не ценил роскошь. Несколько объемных фотографий на стенах запечатлели батальные сцены, в том числе битву за Офелию. Шесть лет назад это сражение сделало его верховным командующим. После того, как ставленник Императрицы Бертрам Палькрен угодил в ловушку Дареша Кана и едва не проиграл битву, Теодора под давлением флотских офицеров вынуждена была сместить его с поста. Должность адмирала преторианцев досталась Дегрелю, который хорошо показал себя в нескольких кампаниях, был популярен у подчиненных и газетчиков и, что было для Императрицы много важнее, не любил играть в политику. Он и теперь этого не любил, но, увы, не всегда удается держаться в стороне от того, что тебе не нравится.
Дегрель бросил взгляд в зеркало и машинально одернул и без того идеально сидевший мундир. В серебристом квадрате отразилось жесткое загорелое лицо с внушительным орлиным носом и благородным налетом седины у висков. Кто-то из столичных писак однажды отметил, что у Артура Дегреля "внешность истинного звездного волка". Сам Дегрель находил такое сравнение скорее тривиальным, чем лестным. Адмирал опустился в жесткое кресло, борясь с искушением плеснуть в стакан крепкого бренди и осушить до дна. Позднее, быть может. Когда все будет кончено, и Императрица вернется в свой любимый Аметистовый Дворец.