Тигра послушно появилась на его груди. У Оружейника аж дыханье перехватило от стремительности и… Тигра сидела на задних лапах, вытянувшись, задрав голову вверх, шикарные усы слега пошевеливались - подумалось, - "нервничает, будто солдат на осмотре оружия".
Оружия, пока в понимании человека не было, но что-то заслуживающее внимание было, а что, возможно это когда-нибудь и будет оружием. На согнутых передних лапах, чёрные коготки Тигры заканчивались, почти не различимыми, тонкими, прозрачными продолжениями не больше пяти миллиметров, он попробовал потрогать, не понятное образование тут же дымкой развоплотилось, исчезло. Оружейник отдернул руку и засмеялся, почти как дети в цирке, наивно и искреннее, большой ни большой, а фокусы все любят. Что его дернуло, не ясно, в последнее время интуиция и подсознание все больше и больше вмешивались в жизнь, Оружейник подхватил из мусора рядом кусок проволоки, за которую еще держались несколько крошечных фрагментов бетона.
- Уничтожь!
Дальше, как в сказке: Тигра хвостиком махнула, и проволока распалась. Правда, в нашем случае Тигра махнула лапкой. Какое-то время он очаровано рассматривал срез, он был идеальным - будто лазером срезано. Оружейник приподнялся, провел ладонью по наклонной, там, где давеча путешествовали Крыски, на ощупь определил цепочки узких врезов, - "ага, теперь понятно как они передвигались по вертикали".
- Слушай мою команду по боевой группе, - обратился Оружейник к Тигре. - Мелкого Юнгу беречь, как зеницу ока, холить, лелеять, усиленно кормить, по всей строгости военного времени воспитывать и обучать. Матрос Тигра, как кормящая солдатка переводится на двойное довольствие. Тигре не разрешается вступать в боевые действия до отдельного приказа по боевой группе. Так же матросу Тигре, за усердие к службе, присваивается очередное воинское звание "старший матрос".
Тигра пискнув, будто поняла, встала столбиком. Оружейник улыбнулся, мелкий спал рядом на теплом одеяле, свернувшись калачиком, напоминая темный уголек, ровно пылающий черным огнем, оторваться от созерцания этакой невиданной красоты не было никаких сил, сидел бы и смотрел, смотрел, хорошо.
Делом нужно было заниматься, одернул себя Оружейник. Дозарядил боезапас в автоматах, жестко промассировал ноги, через боль сделал несколько упражнений.
Пока Тигра кормила мелкого в соответствии с приказом, оружейник рассматривал путь, который нужно проделать. Пролезть на лестницу между несущей стеной и самой лестницей, очень уж узко можно застрять, с его-то ногами, это пока не его путь. Получается, рассматриваем только левую сторону. Упавшая плита, видимо верхнее перекрытие крыши-пристройки смяла перила, выдавив их наружу, придавив, всей массой и только на пяти метрах появляется просвет, в который можно протиснуться. Оружейник не сомневался: эти сваренные на совесть перила частью отломаны, частью лишь погнуты, должны его выдержать, по ним на руках он поднимется на нужную высоту, а там уж перевалится как-нибудь, будем надеяться, что все пройдет штатно, иного пути нет.
Открыл банку тушенки, приказал Тигре насыщаться, взяв в зубы плетенку, полез вверх. Сложности не было - это почти не отличалось от прохождения крокодила на любой полосе препятствий, уже на самом верху на нужной высоте пришлось, конечно, посопеть, немного переваливаясь, наконец и это получилось. Отлежавшись немного, он полез наверх, вся лестница была посечена котятами лап тварей, характерные следы при быстром передвижении. - "Сколько же их здесь было?"
Пугающей тишиной, и болью режущего света двух ламп накаливания встретил его второй этаж. Дурак, нечего смотреть на яркий свет. Освещение досталось лишь стрелковой галерее, а лестничная площадка и лестница как наверх, так и на крышу здания находилась под властью мрака. Хотя теперь даже полное отсутствие света больше не могло доставить ему дискомфорт. Он увидел и широкую двухстворчатую, настежь распахнутую железную дверь - выход на крышу, и даже кусочек звездного неба, озадачившего сразу, раньше таких звезд он ни когда не видел, таких ярких, больших, куда уж там Сириусу. Да и температура тут где-то градусов двадцать и это при настежь открытых ставнях на крышу, где январь и если даже небывалая оттепель, все равно не клеится. Загадки, загадки только множатся, а ответов пока нет, совсем нет.
Опасности он не чувствовал, да и горького запаха живых тварей он не ощущал. Тигра, и вовсе вела себя спокойно, занимаясь Юнгой. Оружейник осматриваясь, снял рюкзак и привалил его к стене, решив обследовать вначале галерею, а потом уже отдаться обзору ландшафта. Оружейник не любил за своей спиной оставлять непонятки, а здесь их было в достатке, да хотя бы наличие света.
- Что ж двинули.
Пугали, давили различия, совсем недавно, здесь звучали живые голоса, смех, играла ненавязчивая музыка, полно молодых красивых людей, теперь же в этом месте, как в большом склепе, одни лишь признаки смерти и могильная тишина.
У крайней стены стрелковой галереи был организован лагерь, два блока по пять двухъярусных армейских кроватей, рядом, одинокий массивный круглый стол, если не считать стульями оружейные ящики, чуть поодаль у левой стены была оборудована кухня четырехкомфорочная плита с духовкой, ряд пятидесятилитровых газовых баллонов к ней. На самой стене стеллажи с коробками, коробочками, коробушками с сублимированными продуктами и консервами. Отдельно огромные запасы вина натасканные, похоже, из магазинов разной ценовой категории, дорогущие вина соседствуют с откровенной бормотухой. С противоположной стороны была обустроена мини мастерская: два верстака, один с массивными тесками и струбцинами, рядом напольный трубогиб, много разного инструмента. Пару баллонов с Аргоном, сварочный аппарат и множество материла: нержавейка, дюраль в трубах и прутках. Жилую зону как бы отгораживали сейф, морозильная камера и два торговых автомата. С дистанции в пятьдесят метров все там смотрелось целостно и чисто даже электрооборудование работало, подмигивая зелеными диодными огоньками, создавая впечатление, что люди там были и покинули это место, вот только что. Странно.
Зато здесь, на месте его нахождения все говорило о серьезном бое, всюду стреляные гильзы разных калибров, выбоины, выбитые куски бетона - работа крупнокалиберного пулемета. По пулевым отметинам он определил позиции стреляющих, одна группа стрелков вела огонь с лестницы на крышу, крупнокалиберный пулемет отстреливал именно оттуда; вторая группа линией стояли в метрах двадцати от жилой зоны, так же как и первая, ведя огонь фактически в упор.
Осмотрев следы от когтей тварей, тянувшиеся по всей длине лестницы последней лестничной площадки и стены, на повороте ему стало ясно, на стрелков неслась целая лавина тварей снизу. Оружейник понюхал один из валяющихся патронов, по остаточному запаху пороха определил: бой произошел не более как три, четыре дня назад. Обследовав поле боя, он пришел к ужасающим выводам: - "Видимо тварей было много, очень много, обороняющимся пришлось взорвать вход, а следом всю пристройку, скорей всего было предварительное минирование. По всему, шансов выжить не было, поэтому пришлось идти на такие крайние меры".
Трудно себе представить, что может противостоять плотности огня двух десятков человек с автоматическим вооружением в таком то помещении. Возможно, среди нападавших были твари, куда более опасные, что те, с которыми они встретились там, внизу. В подтверждение этого предположения, он наткнулся буквально тут же, разорванный пополам "Печенег" говорил о многом. Страшнейшим стал последующий вывод, всех людей, да и сраженных тварей тоже, всех подчистую схарчили, даже кровавая юшка с бетона была слизана.
Под угнетающим впечатлением дополз до жилой зоны. Источник энергии определился сразу, у стены рядком стояло несколько гелевых аккумуляторов и кое-какое оборудование, для солнечных батарей, скорей всего смонтированных на крыше. Приличный немецкий сейф удивил, и что здесь можно хранить, его явно зачем-то сюда приволокли. Тоже Загадка. Большая морозильная камера, рядом большой вакуумный упаковщик, тоже не понятно, а вот два торговых автомата ударили под дых, да еще, как выжить бы. Казалось бы, что такого: вездесущие шоколадные батончики и кофейный аппарат, если не считать четверть картофельного мешка мелочи рядом. Эта страшная картина до белых губ напугала Войнова. Эти два, пять, рубль - без всякого уважения рассыпанные вокруг. Наконец, он осознал масштаб катастрофы. Его будто силы покинули, истекли куда то в бетон, он лежал, уткнувшись в холодный пол. Рядом жалобно попискивала Тигра, чувствуя мучительное опустошение человека. Оружейника лихорадило, это и вправду конец.
Государства, которому он служил, больше нет, нет, нет, - он завыл, как умирающий зверь.
Положение спас юнга. Когда к твоей щеке прикасаются нежные лапки мелкого, жалобно и плаксиво попискивающего, это даже не соломинка, а целое бревно. Тут еще Тигра свалив что-то со стола громыхая, упираясь, со всем усердием тащила в его сторону. Это оказался отличный снаряженный тактический пояс, и какой тяжеленный, удивительно, как только доперла, вот дает, настоящий трофейщик.
- Ну спасибо, старший матрос, - искренне обратился он к Тигре и потянулся к девяносто второй Беретте, - великолепный мощный пистолет, пригодится как оружие последнего шанса. Тигра перепрыгнув руку, заскребла по притороченной фляге, посмотрела на Оружейника и опять усердно заскребла по металлу.
- Что, хочешь, чтоб я это выпил? - он ощутил толику уверенность, пришедшую от Тигры, узрев черную картинку, а вместо солнца фляга с лучами и множество маленьких человечков внизу.
Оружейник достал из подсумка фляжку, открутил пробку, принюхался:
- Да это Беленькая. Во как, солнечная настойка, живая вода значится. Ну да, многие от Калининграда до Шикотана также считают. Давай за них за всех, пусть побольше в живых останется. - Выдохнул, лихо глотнул, аж передернуло, скривился. - Ух, и зараза! - пойло оказалось отвратным. - Это все, что угодно, только не водка и даже не первач.
Однако, после ощущений, будто пришлось откушать самогона на дерьме Попугая, по телу ощутимо прокатилась волна тепла, попутно сметая, смывая, как по волшебству, ставшими уже привычные боли не хуже золотого смога там в низу. - "Вот же и вправду живая вода". А Тигра то в сложившихся условиях становится не заменимой.
- Давай подруга.
Оружейник отлил немного драгоценной жидкости в колпачок, Тигра не стала жеманиться, полакала, Оружейник налил еще, Тигра отказалась, а он получил посыл:
"Ощущение опасности!" - теперь он стал явно различать свои эмоции, и пришедшие от Тигры, они будто толкались.
- Спасибо, Тигра, предупредила, - теперь он даже не сомневался, что так оно и есть. - То что могу, то что могу, - повторял и повторял он, оплачивая и оплачивая, вынимая и вынимая из автомата, как ему казалось сладкие батончики с наибольшим содержанием орехов.
Тигра не сразу распробовала, столь своеобразно пахнувшую пищу, долго шевелила усами, принюхиваясь, а когда это произошло, накинулась, будто голодающий вегетарианец на арахис, а следом с таким же рвением без всяких там распознаваний вгрызся Тень. Грызнет и бежит к Оружейнику, будто, приглашая:
- Ну что же ты, Большой, отстаешь, вкусно, питательно, давай а?! - пискнет и снова бежит к оставленному батончику.
Цирк, да и только. Пришлось взять и себе эту непонятную хрень. И только после того, как Большой куснул вкусняшку, этот мелкий борец за справедливость, наконец, успокоился. Пока Оружейник употреблял так полюбившийся его команде батончик, запивая это недоразумение настоящим горячим кофе, он усмотрел кое-что интересное, и теперь и ещё одной загадкой стало меньше. Зачем здесь такой сейф? Вся жилая зона была буквально окружена камерами, а вся паутина проводов от камер на своде в конечном итоге жгутом сводилась за заднюю стенку сейфа.
"Ба, да здесь все держали под контролем, скорей и сейчас сервер картинку фиксирует. Ключи от этого богатыря я вряд ли обнаружу, они скорей всего где-нибудь в куче дерьма, далеко за пределами этого места. Вся надежа на Тигру и на ее Когти на крайний притащу сюда Корд, и попробую универсальный ключ крупного калибра. Это конечно все интересно, даже очень, а информация из сейфа, просто жизненно важна, если конечно ее еще удастся снять и все же все это подождет. Здесь худо-бедно все осмотрено, а вот отрытая дверь на крышу напрягает. Твари ушли отсюда через выход на крышу, другого пути отсюда после взрыва попросту нет и надо бы в первую очередь определить, смогут ли они вернуться, да и осмотреться не помешает, еще ночное небо просто таки манит".
Оружейник посмотрел на часы, командирские показывали три часа ночи. Осмотр двухстворчатой железной двери порадовал, она была в порядке, даже более того. Массивные створки по всем правилам открывалась наружу, изнутри приварена самопальная, кованая щеколда с квадратным запирающим пальцем, скорей всего продукт не нашего времени, раньше такие вещи делали солидно и на века. Крыша плоская, совсем рядом с выходом высокий, кирпичный, ограждающий парапет весь посечен когтями тварей. Уходили они здесь.
Оружейник подполз, подтянулся, глянул, не хило, метров пятнадцать будет, внизу большая клумба, развороченная, будто на ней бульдозер порезвился. С этим понятно, зато округу он не узнал совершенно, ранее здесь были здания, гаражи, высокие деревья, которые кое-где росли почти вплотную к Тиру и все это он хорошо помнил, теперь вокруг был пустырь, до самого Копорского шоссе, заросший луговой травой, а со стороны Копорской губы, лес был вырублен и вовсе километра на полтора, хорошую они тут себе устроили стрелковую позицию. Оружейник перевернулся на спину.
В отличии от всего остального, ночное небо было, понятное дело, грандиозней и, конечно, бесконечно красивей. И так же бесконечно необъяснимо, до дрожи в коленках. Звезды он хорошо читал, причем в любом месте земного шара, эти знания вбивалось в подкорку, еще с Нахимовского. Ну, и как это можно объяснить, понять, сегодня первое января, третьи лунные сутки, фаза Луны растущая, процент освещенности восемь-девять процентов, и все это наличествует в виде тонкого серебряного серпа. Все остальное же не наше, чуждое ни одного знакомого созвездия. На этом странности не закончились, от наблюдательности и знаний они только множились. По-моему сейчас зима, похоже, луна с этим согласна, однако задул предрассветный утренний бриз, теплый, градусов так восемнадцать, откровенно пахнет летом и несколько сверчков где-то недалече, во всю наяривают свои извечные рулады. Обозримый горизонт так же подкинул озабоченности. Сосновый Бор проглядывался отчетливо, и ни одного огонька, ЛАЭС видно не было кроме огромной трубы, и до боли знакомого золотого отсвета. Приморска, свет которого с этого места должен был виден отчётливо, не было. Оружейник вгляделся в сторону Питера - ничего, свинцовая мгла. Сестрорецк, Кронштадт, Ораниенбаум, Петродворец их свет тоже всегда хорошо виден, на худой конец маяки Толбухин, Полосатый, Пьяный, кораблей на рейде, нет, ничего нет, ни блестянки, ни искорки. Оружейник присел.
"А может и к лучшему, это явно не земля, и там у них все штатно, Батя живой"….Вздохнул, погрустил с минуту, достал флягу с Живой Водой, посмотрел на звезды, поднял флягу к ночному небу.
- Где Вы там, бывай Сергей Павлович, бывайте Медведи, вспоминайте меня, и я Вас буду, - глотнул, закусил рукавом.
Глава пятая
Потрошители
Глоток найденного Тигрой пойла, принес с собой уже привычную теплоту, эйфорию и избавление от всех негативов. Не забыл Оружейник и Тигру на этот раз, и она не отказалась.
Радует, одного собутыльника я уже нашел. Пей, пей моя Белая Горячка за наших, и за ваших где-то там, Оружейник кивнул на небо. Чужие звезды холодно молчали.
Не смотря на свою ядовитую натуру и отвратный вкус, живая вода Вещь! Интересно, сколько бы это пойло могло стоить на земле, явно дороже любых Dom Perignon или Macallan. Да я и не знал что стану олигархом!
Дальнейший осмотр плоской крыши многого не дал. Это вначале он так думал. Несколько снайперских оборудованных огневых позиций, мешки с песком, удобные лежаки. С десяток канистр с бензином, стоявших рядком. Панели солнечных батарей на торце здания, есть механический подъемник с гусаком на нем обычная малярная люлька, скорей всего вход выход.
А что неплохой форпост, пятнадцать метров чистой отвесной бетонной стены без окон или каких других конструкций облегчающих проникновение, зацепиться совершенно не за что, вход выход только через подъемник. Тварям даже с учетом их скоростных возможности и ловкости не забраться слишком большой вес нажрали, адовы дети. Неплохая крепость получается. Когда-то было здесь одно слабое место, теперь его нет, завалено напрочь.
Оружейник, отвлекся, засмотрелся на своих питомцев. Тигра с мелким нарезали круги по парапету наверно решили изобразить электроны и протоны в ускорителе, двигались они уж очень неестественно быстро, мелкий и вовсе отрывался по полной успевая еще выделывать различные кувырки: то перепрыгивая Тигру вдоль и поперек, то проскальзывая под ней. Нужно было парня назвать "Бозон Хикса" - такого хрен поймаешь.
- Тигра, Тень! - позвал улыбающийся Оружейник. - Уходим.
Вроде все, ничего не пропустил, и все же нечто удерживало его. Что-то здесь было не так, что-то он упускал, важное.
Питомцы уже скрылись за дверью. Оружейник постарался прислушаться к себе, пытаясь понять, что же его беспокоит. И, наконец, осознал, тонкий тревожный запах. Запах смерти идущий от люльки. Человек в обычной жизни почти не пользуется своим обонянием, за тысячи лет эволюции, отвык. Так и он, еще в полной мере не научился пользоваться своим новым инструментом, - обострившимся здесь обонянием. Хотя у Оружейника были большие сомнения, что приобретенную способность можно было обозначать в человеческих терминах, это явно было что-то большее. Он вернулся к подъемнику, подтянув, развернув гусак вместе с люлькой, опустил ее на крышу. Дотронулся до основания, и его едва не стошнило от ужаса, страха и ненависти, впитавшихся в эту конструкцию метала и дерева.
Здесь забили множество людей, именно людей, он буквально слышал какой-то перезвон потусторонних колокольчиков, стоны, приглушенные предсмертные крики, проклятья. Видел, будто многократно переписанное видео, эту люльку, заполненную дергающимися людьми, трупами и кровь, кровь, кровь. Когда пришел в себя, неистово захотелось в душ, смыть с себя эти страшные ощущения - будто грязь.
Закрыв створки, щелкнув задвижкой Войнов наконец ощутил какое-то, уже порядком забытое, ощущение некой незначительной, но все же защищенности.
"Может я в Аду? Узнать бы это поточней". Надежда что-то прояснить, возможно, находилась в сейфе, ведь не зря вокруг столько камер понатыкано.
Первое, что он сделал, добравшись до жилой зоны - открыл морозильник, леденящие кровь подозрения подтвердились. Огромная холодильная камера была забита человеческими органами в вакуумных упаковках. Он отскочил, будто его током шибануло, даже смотреть на этот агрегат стало мерзко, крышка хлопнула, закрывшись. Отдышался. С этим отвратным хранилищем он пока не знал что делать. А вот причастный вакуумный упаковщик, получив очередь, отлетел, фонтанируя своими пластиковыми частями.
- Суки! Нелюди! Кем бы вы небыли, найду и прибью всех на хрен.