- Ну и хорошо, расскажешь по дороге, давай переваливайся на этот брезент, хватайся за края, я буду тянуть, а ты по возможности отталкивайся ногами, помогай. Нам вот до того здания полсти упираться, метров так восемьсот. Далеко, но по помаленьку, помаленьку и справимся. Скрутив полотнище, Змей закусил его край, перекинул через спину и пополз. Проведение сегодня было на их стороне, хорошая погода как по заказу резко изменилась. Такое бывает на Балтийском побережье, пошел мелкий Бус в миг укутавший окружающее, во влажный, непроглядный, плотный туман. Для них это было словно подарок, а то, что видимость ограничилась двумя-тремя метрами не беда, волноваться не о чем, когда у тебя в компании самый лучший из навигаторов и неважно, что с хвостом.
Тигра с Тенью тоже помогали тянуть лямку, если можно было так назвать их вклад в общее старание. Они, то бежали вперед, то забегали назад, хватаясь своими челюстенками то здесь, то там, пытаясь по примеру Змея упираться своими крохотными лапками и тащить, тащить при этом задорно попискивая, да еще и с таким серьезным и сосредоточенным видом: "О, мамочка моя родная, не надорвать бы пупок, нет-нет не от тяжести, от смеха". Моментами эта веселая парочка так увлеченно отдавалась устроенной ими этой кутерьмы-карусели, что пыталась тащить в обратную сторону или куда-нибудь в бок. Тоже мне Бурлаки самоучки.
А когда они этот свой шабаш-забег, довели, почти до совершенства, с запрыгиванием на голову Змея и замирая там столбиками, Сурикаты и все тут, дабы, наверное, отметить правильность маршрута и расстояние, даже смертельно раненый Алеша Попович нет-нет да похрюкивал, едва сдерживаясь. Конечно, помощи от этих двоих хвостатых клоунов был с мизер, зато настроение и дух, их стараниями, был поднят на безоблачную вышину.
И все равно, двигались они медленно, но двигались. "И впрямь скалу тащу",- иногда думалось Змею. За это, тянущееся будто резина время, когда он вынуждено останавливался, чтоб передохнуть, Скала этот, наверное, самый тяжелый из рассказчиков, причем в обоих смыслах в свойственной ему манере говорил и говорил о Белых Жемчужинах. Так они и ползли, а на привалах он слушал детинушку и пытался систематизировать выплеснутую ему в мозг хаус информацию, к концу маршрута у Змея получилось следующее:
Белая Жемчужина является наивысшей ценностью в Стиксе, потому что она сильно повышает шансы выживания в этом мире, даруя обычно самый нужный из даров принявшему ее, без каких либо последствий.
- Слава тебе господи, доползли, - устало обронил новоиспеченный Змей.
Забравшись на крышу из последних сил, он приказал Тигре срезать торец, это сделал Тень, да так виртуозно, что он даже не заметил, как это произошло. Вот так мелкий. Спустил люльку, лезть по канату обратно не пришлось и слава Стиксу, а то руки дрожали предательски, что отрадно ноги тоже, а главное не болели вовсе. Скала сам пролез в изуродованную люльку. "Удивительное рядом, - подумалось Змею, - вот так жемчужина, парень давно должен был уйти за грань, а нет восстанавливается буквально на глазах". Скалу подняли, поместили на крышу. Завалились на отдых тут же, не найдя в себе сил спустится в жилую зону, прямо тут на свежем воздухе, на евро поддонах завернувшись в брезент, отрубились почти сразу. Единственно, что еще успел сделать Змей до отключки, это попросить крысок встать на часы, и если, что сразу будить его.
Глава восьмая
Дела житейские
Пробуждение впервые за последние дни выдалось каким-то бестревожным, ни чего не болит, нигде не тянет и очень хочется потянуться, прямо как в лучшие годы.
Эх, хочешь, не хочешь, а глаза открывать придется. Отрыл, и едва ли не вскрикнул, не признав с первого взгляда крышу тира. Ему даже на мгновение показалось, что он находится где-то в другом месте. Да нет же, вот она крыша, и створчатая железная дверь на второй этаж в сохранности, как и парапет немного покусанный выстрелами деревянных солдат Урфин Джюса. Но, вместе с тем, наведённый тут порядок изменил это место до неузнаваемости. Ни бумажечки, ни пылинки, веревки в аккуратных бухтах, ленты свернуты и упорядочены, как книги в библиотеке педанта. Над ним сооружен навес. По правую руку у самого парапета стоит, чистит "Утес", рядом столбиками выстроилась остальная команда, с упоением слушающая, как Великан на полном серьезе рассказывает устройство крупнокалиберного пулемёта "Утес", причем в мельчайших подробностях. Заметив, что Змей проснулся. Глыба, встав по стойке смирно, словно крупный Соборный колокол пробасил:
- Капитан на палубе!
- Вольно, - на автомате ответил Змей, следом обмолвившись: - тьфу ты. Вот же Жесть. Глыба, ты что, все руководство наизусть знаешь?
- Знаю, - ответил заулыбавшийся гигант.
- А можешь руководство по Утесу с самого начала. Гигант кивнул, встав по стойке смирно, затараторил.
- МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ.
для служебного пользования.
РУКОВОДСТВО ПО 12,7-мм ПУЛЕМЕТУ
"Утес" (НСВ-12,7)
- Стоп, стоп, и много ты такого знаешь? - Алеша Попович пожал плечами.
- Глыба много чего знает, каждую точку помнит, каждую запятую.
- Чертежи тоже?
- Глыба все, что видел, не забывает.
Змей, поверил сразу, даже проверять не стал, ангелы не врут.
- Как чувствуешь себя, Глыба? - спросил заинтересованный Змей.
- Отлично, капитан третьего ранга, - и Глыба вновь встал на вытяжку. Только Змей хотел возмутиться, как Глыба еще больше вытянулся, высоко задрав подбородок, и отчеканил: - Капитан третьего ранга, можно к Вам обратится рядовой Глыба?
- Обращайтесь, матрос, - только и мог выговорить Оружейник. Глыба просиял:
- Возьмите меня, Глыба полезный.
- Что умеешь, матрос? Оружейника понесло, но он почему-то не мог остановиться.
- Глыба сильный, Глыба быстрый, Глыба пулеметчик, Глыба повар Глыба многое умеет.
"Во, свезло-то", - подумалось Змею. Было заметно, гигант сильно нервничает.
- Принят, - как отрезал, сказал Змей. Глыба включил уже привычно свое солнце, а Крыски радостно пискнув, устроили кутерьму на голове Глыбы, благо разгуляться было где.
- Эй, банда, - повысил голос, улыбающийся Змей. - Только обращаемся друг к другу коротко и по возможности тихо, мы же не хотим себя обнаружить, тишина первое правило спецназа.
- Мы спецназ? - как-то восторженно удивился Глыба. Не хотелось Оружейнику разубеждать эту святую наивность, и все тут. Даже грызуны замерли у него на голове, встав столбиками. "Они что, меня полностью понимают что ли, - мимолетом подумалось Змею, - так внимательно вслушиваются". И что его дернуло:
- Да, Глыба, мы спецназ, мы длань наказующая Стикса.
В вышине громыхнуло, да так, что Глыба пригнулся, с благоговеньем посмотрел на чистое летнее небо, затянутое перистыми облаками. Крысок с парапета сдуло, будто их там и не было. "И куда я в очередной раз ввязался", - как-то обреченно подумал Змей, высматривая хотя бы небольшую, темную тучку. Горизонт был чист. "Язык мой, враг мой", - в сердцах посетовал Оружейник. Надо бы поосторожней здесь со словом. И тут его схапала Глыба, и будто игрушечного солдатика, поставил на ноги.
- Змею нужно тренироваться! - он держался, держался и сделал первый шаг, качнулся и затем второй, упасть ему не дал Глыба, подхватил.
Оружейник улыбался, растянув рот по уши, как полоумный. Да что там упасть, он лоб готов был расшибить в кровь после этаких триумфальных ШАГОВ.
- Каждый день Змею ходить, - прогромыхал великан, без труда удерживая взрослого мужчину на вытянутых руках.
- Глыба следить. Глыба тренировать. Глыба массировать. Змей побежит.
Змей смотрел с удовольствием на свои ноги под жесткими пальцами Глыбы, это были уже не те бамбуковые палки, на которые было страшно смотреть, и на заднице, что-то уже появилось, раньше два тазобедренных сустава обтянутых кожей и все, ягодицы полностью отсутствовали.
- Глыба, где ты так научился? - Змей понимал, перед ним спец, скорей всего бывший спортивный специалист. И тут же его наблюдение подтвердились.
- Глыба в Лесгафте лучший. Змей запущен очень. Глыба исправит. Змей побежит.
Оружейник задумался, учиться и быть в Лесгафте лучшим как-то не вязалось с состоянием интеллекта этого гиганта, и в тоже время Глыба и ложь не совместимы, это он сразу просек. Версий у Змея было сразу несколько: травма головы, последствия отравления Зарином, наконец, Стикс. Змей посмотрел на гиганта, - "да мне всё равно, что там, парень редкостный, можно сказать святой. Нужно со временем все выяснить и если есть возможность, помочь ему".
- Спасибо Глыба, что бы я без тебя делал, дорогой ты мой великан. Скоро нам придется уходить отсюда. А я, к сожалению, пока медленнее черепахи.
- Глыба понесет.
- А выдюжишь, я хоть и худой, но все семьдесят вешу. Еще, как минимум, у нас будет пятьдесят килограмм снаряги, боеприпас, провиант, оружие.
Гигант хмыкнул:
- Глыба бежать сможет. Много сможет.
- Хорошо. Возможно это и выход, будем пробовать. Глыба, там, на кухонном стеллаже папка толстая лежит, канцелярская, принеси, пожалуйста.
В папке, как он и ожидал, была незамысловатая бухгалтерия потрошителей, писчая бумага, пара карандашей, несколько ручек и что совсем неплохо, карта Ленинградской области. "Хорошая находка", - обрадовался Змей, сразу к себе в нагрудный карман.
- Вот, смотри Глыба, - и Оружейник, на одном из листов быстро, штрихами нарисовал простейшую, охотничью Понягу, в древности на похожих мешки с мукой таскали, а охотники, зверя из тайги выносили. - У нас есть аргон, есть дюралевые трубки, у нас наличествует все, для сварки хорошей рамы. Делаем ее в виде зауженной к верху трапеции, по твоим размерам, на уровне поясницы, или чуть ниже привариваем полку, обычно ее делают сто пятьдесят миллиметров, мы сделаем триста, мне будет удобней сидеть. Спиной лист вырезаем по форме внутреннего профиля, обсверливаем, обвязываем стропой к внутренней части рамы. Лямки предлагаю пошире сделать, тебе на плечи поменьше давить будет. На крыше, как раз есть широкая капроновой лента, подойдет великолепно, книзу ее заузим сложением и обвяжем. Меня закрепим армейскими поясными ремнями, они широкие, хорошо регулируются, замки мощные - трех, думаю, хватит: бедра к полке и грудь двумя. Руки свободны, неплохое прикрытие с тыла и глаза опять же.
- Ага. - Расплылся в улыбке Глыба.
До глубокой ночи они мастерили Понягу. Опробовали, Глыба даже пробежался по кругу со Змеем за спиной, все остались довольны. Вещь вышла знатная.
Приятно, когда ты наконец выспался, чист и накормлен. Еще приятней, когда тебя окружают заботой и есть возможность немного побездельничать под видом: не беспокоить, командир думает. "Красота-то какая, лепота, сидишь себе спокойно с умным видом и смотришь, как добродушный Джин и его двое вездесущих помощника метаются, туда сюда, гремят крышками, что-то там сливают, процеживают, колдуют у плиты".
Глыба и вправду оказался поваром, да еще каким, Оружейник давно не ел так правильно, первое второе третье и настоящий компот из сухофруктов и еще обещаны пирожки для перекусов. Разве не Красота, разве не Лепота.
- Командир, пей! - Глыба протянул Змею большую кружку.
- Что это? - запах горячей жидкости напоминал глинтвейн.
- Глыба сделал Грох. Грох нужен Змею. Алый Грох, - как-то значимо добавил Глыба.
- Раз надо, значит надо. - Змей выпил. - Странный вкус, но пить можно, и даже вкусно.
- Рецепт расскажешь?
Глыба кивнул головой, и раскрыл свой рецепт:
- Глыба взял Алую горошину, вино, уксус, корицу, перец, сахар, сильно постарался, получился Алый Грох для Змея.
- Понятно, - вздохнул Оружейник, - еще тот рецептик. А повар для себя оставил этакую полезность? - Глыба отрицательно замотал головой.
- А для остальной команды? - продолжил спрашивать Змей.
На это Глыба и вовсе округлил глаза и еще интенсивнее замотал головой:
- Нет, командир. Пожал плечами гигант переросток.
- Почему?
- Очень, редкий, очень, дорогой.
- Понятно. Давай-ка, сваргань еще раз это редкое пойло, для себя и команды, думаю, Тень с Тигрой не откажутся, все, что полезно они за милую душу пользуют. Да и я не откажусь.
- Змею нельзя, - уверенно, как отрезал, прогромыхал Глыба. - Много смерть, - назидательно заявил Глыба.
Еще два - три часа Змей провел на импровизированной кухне, обустроенной Глыбой, наблюдая, как делается Грох и Живчик, параллельно получая от Глыбы массу бессистемной информации. По завершении этих лабораторных работ Змей решил, что время, потраченное у плиты вместе с Глыбой можно назвать чрезвычайно продуктивным. Уяснив для себя главное: во всех жизненно важных зельях в Стиксе используются биогенные образования тварей, и чем сильней тварь тем, продукты, добытые из нее ценней. И пить их нужно, без исключений осторожно, и в очень небольших дозах, зато регулярно. Как то так за неспешными насущными делами прошел день.
Из оружейных ящиков Алеша Попович для Змея сделал массивное сиденье с высокой спинкой и усадил туда, как принца. Теперь Змей с удобством мог предаться любимым делом - чистке оружия. Таки они и коротали вечерок, без разговоров, просто чистили оружие и молчали - хорошо, покойно. Тигра спала, свернувшись у ног. "Ну и большая", - подумал Змей, рассматривая свою боевую подругу: "как же она так выросла, а я и не заметил. Уже по боле таксы будет, да и на крысу она уже не очень-то похожа, скорей росомаха, только окрас тот же изначальный - тигриный". Чуткая Тигра, видимо, почувствовала, что на нее обратили внимание, завозилась. Змей успокоил:
- Тишь-тишь. Спи, спи моя хорошая, отдыхай моя Тигра, сил набирайся, чую, дел у нас впереди уйма верней уймища.
Змей захотел почувствовать ее детеныша. Как он там. Тень нес службу по охране на парапете крыши. И он увидел его, будто со стороны слега подсвеченного. Тень трусил по парапету, внимательно осматривая серую мглу позднего вечера за периметром здания, совершенно бесшумный, совершенно невидимый, в общем, лучший постовой всех времен и всех армий. Оружейник решил посмотреть с верху и у него получилось он увидел все здание целиком и даже маленькую тень, перемещающуюся по парапету, он определил всех живых существ, в радиусе пятисот метров, подсвеченных желтым светом - цели были не опасны и одна дружественная тень отмеченная зеленым. Решение двинуть это выносное зрение дальше получилось, но где-то на отметке пятьсот шестьсот метров он почувствовал боль. Пришлось вернуться обратно, он проник сквозь бетон, без каких либо ощущений, видеть себя со стороны было интересно, своим видом он остался доволен - это не тот живой скелет с горящими глазами на инвалидной коляске. "Мясцом оброс", - с удовлетворением подумал Оружейник. Его тело сидело за столом, будто парализованное, перед ним в разобранном состоянии лежали два ПП 2000, что то было не так, не правильно, мешалось как небольшой камешек в ботинке, или маковое зернышко меж зубов.
Что же это? - напротив, начинал нервничать Глыба, он что-то говорил ему, он же вместо слов слышал только гулкое "Бу-Бу-Бу". Нужно поработать над этим, постепенно, может и озвучка добавится тогда и вовсе обалдеть будет. Мы тогда огого как, любых Урфин Джюсов прижучим. Что же не так, все продолжало зудеть, назойливой мухой, ощущение.
- Да вот же оно, - обрадовался Оружейник, найдя причину зуда разобранные части двух автоматов, не правильно это. - Собрать! - и возвратился в тело с такими же ошалелыми глазами, как его сосед Глыба, смотрел, как автомыты сами собираются, причем, заимствуя детали друг у друга, вдох-выдох и оружие собрано. Создавшуюся тягучую тишину разрушил насмешливый голос Оружейника:
- Вод же Жесть. Цирк уехал, а один фокусник всё-таки остался. Надо бы работать над тем, чем одарил Стикс, развивать. Глыба, не волнуйся - это, похоже, мой дар прорезался.
- Круто, - громыхнул Глыба, явно ожидая продолжения, как дите в цирке.
- Глыба испугался. Змей молчит, стеклянные глаза смотрят. Автоматы собираются. Жутко стало Глыбе, Уууу, - сжался гигант, обхватив себя ручищами, едва зажимая рвавшуюся наружу улыбку. Смотрелось это мило.
- Пожалуйста, Змей.
- Что? - не понял Оружейник
- Повтори, а. - Пришлось повторять, хотя ему и самому хотелось еще раз попробовать, "Око" так Оружейник назвал эту свою способность.
- Теперь я как в песенке сыщика из Бременских музыкантов: "И нюх как у собаки и глаз как у орла". Только нужно усложнить задачу, - он возложил руки на стол. Желание увидеть этот стол сверху, реализовалось сразу. - Теперь я бесспорно лучший игрок в покер, эх, сейчас бы в Лас-Вегас, уж там бы я устроил "партнерам" казино-армагедон, - он сконцентрировался на двух автоматах и приказал:
- Разберись, - представляя как это делается, детали вмиг размытыми силуэтами разложились на рогожке. Змей вернулся в тело, и, не обращая внимания на восхищения и "ахи-охи" Глыбы, тщательно перемешал все детали, разделив их на равные части и развел эти две кучи по разные края рогожки. Тут же сосредоточился и приказал:
- Соберись, - и он, будто увидел, как это делается.
Автоматы собирались значительно медленнее, если так можно сказать, за лишние пять - шесть секунд. Частенько детали для сборки проносились туда-сюда над рогожкой, завораживающее зрелище. Только когда ПП 2000 были собраны, Оружейник понял, что не входил в это свое состояние названое им ОКО, и еще легкая испарина вот и вся разница. "Вот же чудеса, настоящий техно-маг получается. И получается в обычном состоянии, сил что ли, на такие дейтва тратится больше, еще это значительно медленнее и что-то мне подсказывает, еще есть существенные различия".
- Глыба, принеси, пожалуйста, там, на сейфе пару пистолетов валялось, принеси сюда, пожалуйста. - Глыба, кивнул и сорвался, раз-два и он с горящими от восхищения глазами стоит у плеча, выложив на стол два Стечкина и ТТ. - Хорошие пистолеты. - Глыба кивнул.
Оружейник выбрал два Стечкина и протянул их Глыбе:
- Сломай их или погни чем-нибудь, там вон, в углу верстак, тиски и кувалда даже есть, пластиковые накладки на ручках, не знаю, наверное, треснет, но ничего, эксперимент есть эксперимент. - Глыба раскраснелся, глаза блестят весельем, еще чуть-чуть и в пляс пойдет.
Нет, Глыба не пошел к верстаку, он сделал это руками. Лучше не видеть, что могут манипуляторы этого гиганта, по-другому и не скажешь, он их погнул, сначала один, следом другой, без каких либо ужимок и надувания щек, раз и все, будто эта гордость Российских оружейников из пластилина сделана.