В центре управления тщательно изучили траекторию, рассчитали незначительную коррекцию, призванную снизить эллиптичность орбиты боевого аппарата. Для этого хватало мощи маневровых двигателей. Даже так он долго не протянет – на столь низких высотах неконтролируемый сход начнётся через несколько месяцев. Но тех, кто запустил спутник, подобный срок его эксплуатации вполне устраивал. На более высокой орбите использование специзлучателя было затруднено, он и так в апогее уходил слишком далеко от поверхности планеты, фокусировка на таком расстоянии затруднена.
Впрочем, расчёт специалистов был точен. На низких участках орбиты спутник будет проходить над центральной частью России, контролируя территорию от Кольского полуострова до Крыма. Теоретически спрятаться от его смертоносного удара возможно. Но практически трудно представить шахту глубиной в шесть километров минимум, и это при условии, что она проведена в магматических горных породах ультраосновного состава. Подобных шахт в зоне действия оружия спутника не было.
Их вообще нигде не было.
Настоятельница стояла возле ограждения галереи, но не прислонялась к нему. Её не пугала пятнадцатиметровая высота, от которой отделяли только тонкие перила, просто она вообще не любила опираться на что бы то ни было. С этой точки открывался отличный вид на Клетку.
Это был один из самых странных уголков Монастыря. На Земле существовало всего лишь три подобных объекта, причём один из них был настолько крошечным, что его не стоит учитывать. Некоторую аналогию можно провести с зоопарками, но никто даже в шутку не называл эти подземелья зверинцами – зверей здесь не было. В монастырской Клетке содержалось почти два десятка низших: семь мангусов, пять ракшасов, три шедима, один ламаин и жемчужина коллекции – рухим.
В условиях Земли они нуждались в постоянной подпитке жизненной энергией. Мясо, плавающее в тарелках воспитанниц, поступало в Монастырь "живьём". Телят, баранов и кур на специальном лифте опускали на третий уровень подземного комплекса, где их быстро умерщвляли вечно голодные демоны. Тварей держали на минимальном пайке, так что смерть животных и птиц была почти безболезненной. Низшие зря свой "хлеб" не ели – их использовали для тренировки младших воспитанниц. Противодействуя ментальным ударам, они совершенствовали свои невидимые щиты, постепенно вырабатывая полный иммунитет к дистанционным атакам. Надо признать, что это была самая трудная часть подготовки – к ней допускали только тех девушек, которые прошли все стадии психологической обработки. Это избавляло их от многих врождённых барьеров и воздвигало новые, позволяющие на бессознательном уровне держать в постоянной готовности свои парапсихологические способности.
В истории Ордена бывали эпизоды, когда из многосотенных отрядов бойцов после окончания ожесточённой схватки оставалось всего несколько человек. Во всех случаях это были воспитанники и воспитанницы Монастырей – только у них был шанс противостоять многочисленным мощнейшим ментальным ударам орд врагов. Щиты не могли оберегать носителя до бесконечности, но лучшей защиты пока придумано не было.
Девять воспитанниц выстроились перед галереей, идущей меж металлических стен с вертикальными смотровыми щелями. За отполированными стальными листами скрывались низшие. Над тварями проводили хирургические операции, после чего они не могли ощущать присутствие биологических объектов. Им приходилось надеяться только на свои зрение и слух – эти органы чувств им обычно сохраняли, – иначе монстрам трудно будет заметить близость добычи.
Перед девушками стояла самая удивительная сотрудница Монастыря – Лилит. При её виде мужчины теряли дар речи; правда, случалось это невероятно редко, ибо Лилит нечасто покидала своё подземелье. Её бледная, почти меловая кожа не знала загара, длинные светлые волосы, уложенные в строгом порядке, спускались до осиной талии, фигура была идеальной – некоторая хрупкость шла только на пользу. Лицо светилось странной, очень оригинальной красотой, с непривычно острыми чертами, что нисколько её не портило – скорее наоборот. Помимо Матвея, это был единственный человек на территории Монастыря, которому воспитанницы не подобрали прозвище. Сомнительно, что Лилит было её настоящее имя; впрочем, оно ей подходило как нельзя лучше.
Возраст её оставался загадкой – разброс мнений от семнадцати до тридцати пяти лет. Отдельные воспитанницы давали ей и того больше, с пеной у рта доказывая, что постоянное существование в подземелье неплохо законсервировало смотрительницу. Гибкая, стремительно-грациозная, в неизменно коротком платье, выгодно подчёркивавшем стройные ноги, она иной раз казалась сущей девочкой.
На её широком поясе слева висел легендарный Аргумент – одна из главных монастырских реликвий. По обычаю, он передавался из поколения в поколение смотрительницам Клетки. История не сохранила информацию, откуда в Монастыре появилась эта странная вещь, хотя легенд ходило немало. С разными вариациями они обыгрывали одно и тоже: в незапамятные времена Аргумент был захвачен после тяжёлой битвы, в которой погиб один из Владык Рода. История хромала на обе ноги – демоны недолюбливали клинковое оружие, но даже в противном случае весьма сомнительно, что высший подобного ранга мог быть хозяином столь хрупкого меча. Впрочем, хрупкость Аргумента была кажущейся – его странная зеленоватая сталь с лёгкостью перерубала прутья арматуры и, что самое удивительное, без труда рассекала броню низших. Пленённые демоны содержались в Клетке несколько лет, прежде чем Земля их добивала до конца, лишая остатков интеллекта. Взбесившаяся тварь начинала метаться по камере, ударяясь о стены до тех пор, покуда не падала замертво. Но это случалось редко: по суровому обычаю Монастыря, в таких случаях Лилит вступала в схватку, вооружённая одним лишь Аргументом. Надо сказать, шансов у сбрендивших низших практически не было – бой заканчивался быстро и не в их пользу. Но всё же смотрительницы редко умирали своей смертью.
Стоя перед младшими воспитанницами, Лилит неспешно произносила своим певучим голосом одну из стандартных речей. Даже отсюда Мюллер прекрасно слышала каждое слово – таковы особенности речи смотрительницы и акустики подземелья.
– Вы не первый раз проходите это испытание. Сегодня всё, как обычно, вам просто необходимо преодолеть весь коридор. По его сторонам сорок камер, почти все они пусты, но в некоторых есть обитатели. Сколько их и где они, вы не знаете. Увидеть вас демоны могут только вблизи, сквозь тонкую щель. Идти будете по очереди, как только одна достигает конца коридора, начинает движение следующая. Враги голодны, на вас обрушатся смертоносные удары. Кто не выдержит – погибнет. Любая из вас может отказаться, после чего покинет Монастырь. Вы элита Ордена, в ваших рядах нет места тем, кто уязвим для нашего противника. Итак, есть желающие отказаться от испытания?
Вопрос был риторическим – на тренировки подобного уровня не допускались излишне мягкотелые воспитанницы. Их отсеивали на более ранних этапах подготовки. Слишком слабые сюда также не попадали, у настоятельницы для них был простейший тест – немного крика, череда ментальных ударов собственного изобретения, и всё становилась ясно. Те девочки, кто в ходе проверок сохраняли свои штаны сухими, были способны выстоять и против ослабленного низшего. Далее оставалось только продолжать тренировки, постепенно усиливая нагрузки.
– Хорошо, – констатировала Лилит. – Не будем терять время. Приступайте.
Первая девочка, не колеблясь, шагнула в коридор. Она не преодолела и десятка метров, как яростный импульс голодной твари заставил её покачнуться. Восстановив равновесие, воспитанница последовала дальше, почти не реагируя на новые удары. Настоятельница зафиксировала в памяти, что девочка ставит мощный щит только после первой атаки – на бессознательном уровне работать ещё не научилась. Один из обычных психологических барьеров, если его не убрать, то защита не выдержит внезапную мощную атаку полноценных низших, не говоря уже о более опасных созданиях. Придётся погонять эту воспитанницу отдельно, она того стоит – очень уж легко отражает удары обитателей Клетки.
Внимательно проследив за всеми девочками, Мюллер отметила изъяны щита ещё у двоих, в голове наметила краткую программу исправления этих недочётов. Особого смысла в этом не было – Лилит уже через несколько минут расскажет куратору группы о том, как ведёт себя каждая из воспитанниц. Однако настоятельница старалась держать под контролем подобные вещи – доверяй, но проверяй. Она редко вмешивалась лично в подготовку младших воспитанниц, но всё же такое бывало. На эти случаи необходимо постоянно держать руку на пульсе учебного процесса.
Проследив, как воспитанницы направились к выходу, она было собралась спуститься вниз для разговора с Лилит – ей хотелось сравнить впечатления о результатах испытания. Однако сделать ей это не дали – на галерею поднялась Кобра. Уважительно кивнув, она чётко произнесла:
– Вас вызывают по закрытому каналу. Вы просили сообщать об этом сразу.
– Хорошо, я сейчас подойду. Будьте добры, примите у смотрительницы устный рапорт о ходе испытания. Потом дол́ожите мне.
Поднимаясь к выходу, настоятельница услышала гул подъёмников и перепуганное мычание. Раздразнённых тварей кормили после каждого испытания, дабы они не вышли из строя раньше времени – пополнять Клетку новыми обитателями было затруднительно. Взбесившиеся низшие никакой практической ценности не имели.
Они теряли ментальные способности.
– Господин президент?
– Да, разумеется. Если не ошибаюсь, господин Герберт?
– Нет. Господин Герберт больше никогда не сможет с вами разговаривать. Зовите меня Ланс. С этого дня я курирую в Ордене вашу страну, все контакты с нашей структурой будут идти только через меня. Надеюсь, вы поняли?
– Я бы хотел поговорить с господином Гербертом. Он должен передать вам свои полномочия.
– Вы считаете меня самозванцем?
– Ну что вы! Разумеется, нет! Самозванцу трудно узнать этот номер. Кроме того, соединение проходит только после пароля. Вы человек Ордена, это бесспорно. Но всё это странно, мы всегда сотрудничали через господина Герберта, и я бы очень хотел сказать ему пару слов на прощание.
– Господин президент, вы знаете, что такое персонифицированный ментальный удар?
– Что-то непонятное... В общих чертах про ментальный удар я знаю, но вот персонифицированный...
– Господин президент, дальнейшая наша беседа требует от вас полного понимания этого вопроса. Скажите, Резник, ваш телохранитель, далеко?
– Нет, а в чём...
– Пожалуйста, пригласите его в кабинет.
– Но...
– Не медлите, он крайне необходим для маленькой демонстрации. Без него я не буду продолжать беседу.
Президент прикрыл микрофон трубки рукой, отдал приказ референту. Не прошло и минуты, как в кабинет вошёл Резник, хотел было отрапортовать, но замер, остановленный жестом первого лица страны.
– Господин Ланс, Резник здесь.
– Как его самочувствие?
– Нормальное, – ответил вконец удивлённый президент.
– А сейчас? – с лёгкой насмешкой уточнил Ланс.
Он с лёгкой улыбкой вслушался в шум и крики в трубке. Президент отозвался только через две минуты. Растерянным, срывающимся голосом он чуть ли не прокричал:
– Что?!. Что, чёрт возьми, всё это значит?!
– Я так понял, что самочувствие Резника в последнее время несколько ухудшилось?
– Да! И я бы хотел...
– Господин президент, нельзя ли потише? Я почти оглох на одно ухо, а оно мне ещё дорого, знаете ли. И, кстати, можете не напрягать врачей, они здесь не помогут. Господина Резника покинула сама жизнь, это неизлечимо. А произошло это по одной простой причине: вы отказались признавать мои полномочия. Ну и?
– Что происходит? Как вы это сделали?
– Сделать это несложно. Орден на днях подвесил несколько спутников с хитроумными излучателями. Не буду вдаваться в подробности, но в любую минуту мы можем уничтожить любого из восьми с половиной тысяч должностных лиц вашей страны. У нас сняты их ментальные характеристики, они введены в память бортового компьютера. Губернаторы, силовики, офицеры высокого ранга... Список очень длинный. Вы, кстати, тоже в нём состоите, вместе со своей семьёй. Если у вас возникло желание спрятаться, пожалуйста. Нам очень интересно, как вы сумеете это сделать, не покинув страну. А ведь покидать придётся спешно, и не факт, что на Земле найдётся местечко, где вы будете в безопасности. Ну как, вы меня понимаете? Или для демонстрации прикончить ещё пару десятков ваших приближённых?
– Нет, я всё понял. Чего вы хотите?
– Господин президент, как вы, наверное, уже догадались, я представляю очень могучие силы, которые пришли к выводу, что последние события в Ордене не пойдут ему на пользу. Они решили, что ситуация нуждается в корректировке... жёсткой корректировке. Проще говоря, в нашей организации намечается грандиозная чистка. Так уж получилось, что те сотрудники, с которыми вы столь плодотворно работали в последнее время, признаны балластом, а от балласта принято избавляться. У вас два выхода: первый – помочь нам провести уборку; второй выход – неправильный. Итак?
Президент молчал несколько секунд, но это была не та ситуация, где можно закусывать удила. Орден не раз окунал земных правителей головой в дерьмо, у тех уже на генном уровне сформировалась склонность соглашаться со всеми требованиями этой странной организации. То, что в ней намечалась междоусобица, ничего не меняло – всегда прав тот, у кого самая большая дубина. А у тех людей, от имени которых говорил Ланс, дубина была просто грандиозной. Давненько Орден не прибегал к столь сильным аргументам в спорах с земными правителями.
– Какая помощь вам требуется?
– Приятно встретиться с такой отзывчивостью, – с лёгкой насмешкой отозвался Ланс. – От вас многого не требуется, не беспокойтесь. Небольшое содействие в военных вопросах. Нам необходимо оружие, которым Орден не обладает.
– Что именно?
– В частности, кое-какие авиабомбы и средства их доставки. В силу специфики деятельности Ордена мы таким оружием не располагаем, до сего дня оно нам никогда не требовалось. Помимо этого, у меня целый список, проще сбросить его факсом. Мы ждём от вас оперативности – к завтрашнему дню всё должно быть готово.
– Я сделаю, что могу. Но не гарантирую, что всё успеем.
– Успеете. Мы ведь не требуем за сутки развернуть несколько танковых дивизий. Так... сущие пустяки. Очень рекомендую не затягивать с этим. Надеюсь, вы меня понимаете?
– Да, – почти без паузы ответил президент.
Настоятельница положила трубку, достала из пачки третью за день сигарету, но прикуривать не стала – просто задумчиво закрутила меж пальцев. Было о чём задуматься – ход событий ей не нравился, причём чем дальше, тем хуже. Все её усилия по упорядочиванию хода событий разбивались о мнение большинства, которое пребывало в эйфории от намечающейся схватки. Она знала, что подобного в истории Ордена ещё не было, но также знала, что менее масштабные заговоры всё же случались. И прекрасно помнила, чем они в итоге заканчивались.
Настоятельница была против привлечения гражданских структур, но остальные заговорщики решили, что земные правители могут оказать неоценимую помощь в перевороте. Кто знает, возможно, и так. Времена меняются, прежде дикие земляне достигли немалых высот, кое-где обогнав даже Орден с его чужеродными технологиями. В кабинете Мюллера всё было сделано на гражданских предприятиях, если не считать заряженного "Тайфуна" в стенном шкафу. Но это было просто исключение, только подтверждающее правило.
Орден стал во многом зависеть от обычных землян. Что говорить, если даже большая часть боевой техники изготовлена на обычных военных заводах, её лишь незначительно модифицировали. При удаче помощь со стороны армии и спецслужб окажется весьма кстати. Структура Ордена децентрализована, но всё же есть узлы, на которых держится вся его сеть. Умелый удар по некоторым из них с захватом остальных приведёт к полной смене власти, а затем и политики организации. Но как всегда – гладко выходит только на бумаге...
Оппоненты не собираются молча ждать, когда к ним ворвутся спецназовцы в чёрных боекостюмах. Они огрызаются, причём делают это неожиданно, в самые неподходящие моменты. Пустячный эпизод – что стоит помочь земным правителям в такой мелочи, как обычная контртеррористическая операция? Монастырю нетрудно – пусть девочки потренируются, а гражданские порадуются, что приведёт к большему укреплению связей. Но закончилось всё неожиданно – безликий враг продемонстрировал своё отношение к интеграции со спецслужбами. Жестоко продемонстрировал.
Это война, и настоятельница ещё ночью поняла, что заговорщики к ней не готовы. Если противная сторона столь нагло, не маскируясь, наносит удар, то речь идёт не столько о наглости, сколько о припрятанных тузах. И кто знает, сколько среди этих тузов козырных. Вся подготовка последних месяцев внезапно показалась детской суетой, а предпринятые шаги обидно незначительными. По плану, до начала переворота оставалось ещё больше недели, всякое выступление раньше намеченного срока чревато почти неизбежным провалом. Пути назад нет – поезд событий набрал свой ход.
Настоятельница всё больше склонялась к мысли, что машинист поторопился.
Глава 3
Высокий, прекрасно сложенный светловолосый мужчина средних лет прошёл в дверь, предупредительно распахнутую охранником. Окинув взглядом помещение, являющееся сердцем командного центра разворачивающейся операции, он остался доволен. Все сотрудники вскочили, приветствуя лицо столь высокого ранга. Жестом руки остановив начальника штаба, собравшегося делать доклад, он чётким, отлично поставленным "командирским" голосом обратился к собравшимся:
– Меня зовут Ланс, обращаться ко мне можно по званию – магистр. Я буду следить за тем, как вы справитесь с сегодняшней задачей. Я знаю, что операция подготовлена поспешно и плохо скоординирована. С этим придётся смириться и свести негативные последствия к минимуму. Ключ к успеху – чёткое выполнение сроков: каждый удар должен быть нанесён в точное время. Расхождения с графиком могут дать возможность противнику нанести ответный удар. В свете последних событий я не удивлюсь, если они узнают о месторасположении этого командного пункта. Если вы думаете, что бункер вас защитит, то ошибаетесь – от мощного ядерного удара он не спасёт. Можете не сомневаться, будучи загнанным в угол, наш противник не раздумывая применит любое оружие.
Сделав паузу, он повернул голову из стороны в сторону, странным образом успев за каких-то пару секунд заглянуть в глаза каждому из нескольких десятков сотрудников.
– На лицах некоторых я вижу следы удивления. Очевидно, это вызвано неожиданностью операции и спецификой нынешнего противника. Должен вас предупредить: я не допущу мягкотелости. Мы должны действовать не только с чёткой быстротой, но и с хладнокровной жестокостью. Как ни печально будет проделывать некоторые вещи, без этого не обойтись. Те из вас, кто допустит умышленную или случайную ошибку, нарушившую нормальный ход операции, будут казнены на месте. Это противоречит правилам Ордена, но в данной ситуации подобные меры оправданы. Вы можете пожаловаться на нарушение уставов, но только после окончания операции. С этой минуты считайте себя участниками сражения. Итак, все по местам.