- Эта модель, как вы, вероятно, уже догадались к этому моменту, - рабочая модель, как это следует из ее способности работать в условиях атмосферы. В ней содержится небольшой кусочек анти-железа, миниатюрная сфера антиматерии, дополненная индуцированной антигравитацией. - он посмотрел на Ральфа. - А теперь - мне хотелось бы, чтобы вы, капитан Листауэл, испытали модель. Смелее, она не кусается. Подержитесь за нее. Поднимите кораблик над столом.
Ральф медленно поднялся, осторожно протянул обе руки и сомкнул пальцы вокруг цилиндрика. Потом произнес извиняющимся тоном:
- Но он тяжелый.
- Еще бы! Когда настоящий корабль опускается на поверхность планеты, чтобы разгрузиться и забрать груз, мы не хотим, чтобы любой порыв ветра перевернул его. Ну ладно, поставьте его. А теперь - отступите назад.
Ральф безропотно отступил. Граймс нажал другую кнопку на пульте. Никто и предположить не мог, что случится потом - струя воды ударила из отдушин в нижней части корабля, заливая столешницу и стекая на ковер. Мисс Халлоуз встревоженно закудахтала, мы же буквально рты разинули от удивления и восторга. Командор радостно улыбался, а пальцы его бегали по кнопочкам. Внутри модели корабля раздался шум двигателя, и два пропеллера в хвостовой части пришли в движение. До того, как они набрали скорость, отдельные лопасти были отчетливо видны, "Летящее облако" начало движение, медленно скользя по поверхности стола. (Я заметил, что кораблик едва касается водяной пленки на столе.) Он достиг конца столешницы и упал - но очень медленно, а затем рулевая поверхность, подъемники и руль судорожно задергались, винты неистово завращались, и корабль начал подниматься, послушный рулю, выравнивая угол наклона с каждым оборотом. На его выходных отверстиях все еще дрожали капли воды, которая брызнула нам в лица, оказавшись жутко холодной.
- Вы видите, в атмосфере у вас вообще не будет проблем, - объяснял Граймс. - Направляйте его вниз на отрицательной динамической тяге, применяйте компрессоры, если должны придать ему небольшую дополнительную массу при помощи сжатого воздуха. - Сквозь шум моторов мы расслышали отчетливую пульсацию. - Если вам покажется, что корабль становится слишком тяжелым, открывайте клапаны. - Мы услышали тонкий, пронзительный свист. - Жаль, что не могу провести для вас демонстрацию того, как корабль поведет себя в глубоком космосе, но познакомлю вас с идеей. - Он мастерски довел модель почти до потолка и манипулировал кнопками до тех пор, пока она не зависла возле светящегося шара люстры.
- Это солнце, - сказал он. - Солнце, либо другой источник фотонов. Расправляете паруса… - Лонжероны выдвинулись из прорезей, и пластиковые полотнища начали раскручиваться. - И летите себе. Сейчас я жульничаю. Использую пропеллеры. А теперь - смотрите внимательно. Одна сторона каждого паруса покрыта серебром, другая - черная. Используя отражающую и поглощающую поверхности, я могу управлять кораблем, могу даже тренироваться управлению на скорости. Ну, как, есть вопросы, капитан Листауэл?
- Пока нет, - осторожно промолвил Ральф.
- Я поделился с вами всем, что знал сам, - дружелюбно сообщил Граймс. - Теперь вы знаете почти все. Полагаю, что управление кораблем в глубоком космосе, под парусами, не более чем теория и догадки. Вы должны будете сами составить правила, когда испытаете его. А вот управление в атмосфере проработано на славу. Например, посадка, - он кинул взгляд на секретаря: - Мисс Халлоуз, открыт ли космопорт для приема судов?
- Да, командор, - вздохнула она.
- Но ведь это не так, - возразил он.
Она снова вздохнула, поднялась на ноги и вышла, демонстрируя замешательство. За дверью находился персональный туалет командора Граймса. Поистине удивительно было видеть, что он способен командовать большой ванной точно так же, как и стандартными, подобающими ему вещами. Да, звание позволяет, ничего не скажешь.
- Вот здесь, перед вами, рабочая модель космопорта будущего. Озеро, природное или искусственное. Или широкая река. Или небольшой морской пролив. Береговая линия оборудована минимально.
Я приподнялся и увидел, что ванна полна воды.
Модель "Летящего облака" медленно спикировала над нашими головами, ее паруса снова спрятались, и она влетела в открытую дверь ванны. Пропеллеры вращались, и она с небольшим наклоном приближалась к линии воды в ванне. Когда модель была на высоте около трех футов, снизу высунулся небольшой усик, затем длинная трубка, которая все разворачивалась, в то время как ее конец уже ушел под воду. Затем заработал небольшой насос, и модель села на воду, сначала лишь коснувшись ее, а затем опустившись с громким всплеском.
- Неуклюжая посадка, - констатировал Граймс. - Но я уверен, что вам лучше это удастся, капитан.
- Надеюсь, - неприветливо ответил Ральф.
Часть 2
Корабль
Глава 6
Ральф, как мне кажется, в последующие несколько недель вполне наслаждался жизнью. Сомневаюсь, что это распространялось на всех остальных. По крайней мере, уж на меня - точно. Плавание под парусом как вид спорта очень приятно на планете типа Каррибии, но вряд ли может быть рекомендовано для обгорелой кучи шлака наподобие нашей Заброшенной. Здесь ведь еще и ветер - и не просто ветер, а суровый, колючий и швыряющий в лицо груды песка и пыли.
Не думаю, чтобы кто-то прежде занимался на Заброшенной хождением под парусом, пока мы, команда "Летящего облака", не вывели наше блестящее и красивое (боюсь, что ненадолго) судно от шаткого причала на озере Страданий под насмешливыми взглядами местных рыбаков, сидящих в моторных лодках, дабы день изо дня упражняться в прокладывании курса, свободном пробеге, плавании под парусом в бейдевинде и так далее, и так далее.
Но Ральф держался молодцом. Вынужден это признать. Даже удивительно, как ему удавалось управлять таким хрупким, сложным, зависящим от ветра сооружением. В своем невежестве я был убежден, что парусное судно может двигаться лишь в сторону, прямо противоположную той, откуда дует ветер. Я старательно учился. Мы все старательно учились. Однако я до сих пор уверен, что есть гораздо более простые способы добраться из одной точки в другую, хоть в космосе, хоть по воде, нежели идти под парусом.
Да, нам всем предстояло обучиться основам плавания под парусом: Сандре, доку Дженкинсу, Сметвику и мне самому. Мы пришли к выводу, что командору Граймсу не представлялось возможным найти офицеров для его нового прекрасного корабля - несмотря на то, что приграничники не чурались длительных путешествий. Нужных людей просто не находилось. Поэтому командор заключил сделку с гильдией астронавтов и потребовал кого-нибудь, обладающего сертификатом компетентности в области эрикосоновских двигателей.
Вот почему мы все - и как же мы ненавидели эту перспективу! - должны были стать более или менее компетентными мореходами. Как я уже сказал, на солнечной планете, где дуют легкие бризы, плещутся голубые волны, с золотыми пляжами и пальмами, все это прошло бы на ура. Но не на озере Страданий. На этом озере нам пришлось вкалывать соответственно его названию. Я удивлялся лишь одному: отчего это в наши дни до сих пор не придумано подходящей одежды, что защищала бы от ледяной воды участок между шеей и воротником, а также между верхом сапога и ногой.
Когда все мы превратились в некое подобие мореходов, - Ральф назвал это частью "А" наших сертификатов, - мы решили, что худшие дни позади.
Как же мы ошибались! Следующей ступенью нашей тренировки стало овладение (и довольно неуклюжее!) еще одним архаичным видом транспорта: странным объектом легче воздуха под названием мини-дирижабль. Как и катамаран, он был построен только для тренировочных целей. Не берусь судить о происхождении его названия, но выглядел он точно как дирижабль. Трудно подобрать ему другое имя. При нем имелся мягкий корпус с гелием в форме толстой сигары, к нему крепилась вытянутая кабинка - отсек управления, каюты и машинный отсек. Еще был пропеллер, приводимый в движение маленьким дизельным мотором, способный придавать нашему средству передвижения крейсерскую скорость до пятидесяти узлов. Еще там имелось множество баллонов с газом и емкостей с балластом. Однажды произошел случай, когда мы сбились с курса и беспомощно болтались над портом Обреченный - как раз во время приземления "Гончей Приграничья". Ральф потом сказал нам, что, будь дирижабль наполнен водородом, нам бы пришел конец, а так наш газовый баллон только расплавился от излучаемого кораблем жара, дирижабль потек по всем швам, и мы совершили куда как вынужденную посадку на озере Страданий, плюхнувшись прямо под носом у рыбаков, весьма изумленных нашим внезапным появлением.
Но затем дирижабль подштопали, и он снова стал годен к полетам - насколько это вообще было возможно, - и мы вновь включились в тренировки. Можно сказать, у нас появилось чувство машины. Мы не любили ее, не были к ней привязаны, но пришли к пониманию ее возможностей, когда Ральф решил, что все мы, включая и его самого, сдали часть Б нашего сертификата. Тогда мы пролетели на нашем маленьком корабле до порта Эриксон на южном берегу залива Холода.
Лишь одно можно сказать в защиту ребят из инспекционной службы, которые первыми приземлились в Приграничье - и то же касается первых колонистов. Когда пришлось раздавать названия, они были весьма реалистичны: Заброшенная… порт Обреченный… озеро Страдания… Великое опустошение… гора Скорби… залив Холода.
Путешествие наше нельзя было назвать счастливым. Несмотря на тепло от дизельного двигателя, в кабине было жутко холодно, пока мы пролетали над вершинами горной цепи Великое Опустошение, облетая зазубренные пики, покрытые снегом, стараясь взлететь повыше, и для этой цели избавляясь от балласта. В это время оказалось, что быстрый подъем неэффективен, и волей-неволей нам пришлось выпускать газ, чтобы можно было плавно пересечь пространство над унылой тундрой, которую кто-то из первой экспедиции назвал Равниной-Ни-Деревца.
А впереди открывался вид на залив Холода, со свинцовой полосой воды под коричнево-серой линией горизонта. Таков он, этот залив, свинцовая вода под свинцовым небом, плюс группа ровных новых зданий вдоль его южного берега, и что-то еще, крупное, серебристого цвета, довольно изящное, странно выглядящее в этом унылом окружении.
- Это же корабль! - зачем-то закричал я. - "Летящее облако"!
- "Летящее дерьмоблако"! - отозвался док Дженкинс. Он, кажется, был не в настроении. Лицо его, обычно красное, теперь посинело от холода, к тому же из-за высоты полета и болтанки пару минут назад ему на колени опрокинули чашку отвратительного кофе, приготовленного Сандрой.
- Что же это за мерзкий гений, решивший выстроить космопорт в таких Богом забытых местах? - вопрошал он. - Черт побери, у нас же нет двигателя Эренхафта, чтобы бороться со стихией, и здесь, в районе полюса, даже компас толком не работает. Оба вы, старик Граймс и ты, Ральф, нам всю плешь проели тем фактом - или это только теория? - что эти чудные световые корабли проще в управлении в атмосфере, нежели в космосе.
- Верно, - согласился Ральф. - Так оно и есть. Но, даже если и так… не забывай, что на Заброшенной каждый крупный населенный пункт либо на экваторе, либо рядом с ним. И существует определенный риск в строительстве космопортов близ городов, а конвенциальный космический корабль в сто раз менее опасен, нежели световой.
- Я этого не понимаю, - настаивал док. - Начать с того, что реактор у светового корабля гораздо меньше. Мне кажется, что он гораздо менее опасен.
- Не забывай о том, что в сердцевине корабля, - спокойно напомнил ему Ральф. - Ведь она состоит из анти-железа. А если оболочка повредится, то антиматерия войдет в контакт с нормальной материей…
Он поднял руку в перчатке, сделав жест отчаяния. При этом он оторвал руки от руля. Корабль сошел с курса, упал вниз и закрутился. Наступила моя очередь подставить колени под кружку горячего кофе. Я решил, что в существовании несчастных колб для питья в космосе есть немалая толика здравого смысла.
- Есть еще вопросы перед тем, как мы пойдем на посадку? - спросил Ральф.
- Если ты не можешь удержаться от жестикулирования, то нет, - ответил я.
- Тогда ладно, - он слегка усмехнулся. - Но помните - вы все, что это все-таки имитация корабля в атмосфере, но максимально приближенная к настоящему "Облаку". Итак, первое - приближение с подветренной стороны.
- Я уже вижу указатель направления ветра, - сказала Сандра, вооружившись биноклем.
- Где?
- В градусе по правому борту. Вон на той башне.
- А направление ветра?
- Ближе к южному, хотя вообще-то любой ветер здесь южный. Примерно двадцать градусов по правому борту.
- Отлично. Так что, Питер, ты следишь за газовыми клапанами, а ты, док, разбирайся с балластом…
- Контейнеры опустели, - пробурчал Дженкинс.
- Все, что угодно, подходящее по массе. Что угодно. Открой люк и приготовь кучу отбросов для выкидывания. А вы, мистер Сметвик, следите за шлангом и насосом…
Теперь мы очутились над космопортом. Уже были видны административные здания и складские помещения, длинная верфь, вдоль которой пролегал маршрут "Летящего облака". Внизу хорошо различались фигурки людей, машущих нам руками. А из телефона доносился голос командора Граймса, обращавшегося к нам из рубки управления космопорта:
- Каковы ваши намерения, капитан Листауэл? Наземная команда следит за вашими маневрами.
- Намереваюсь приземлиться на заливе, сэр, дабы прорепетировать посадку большого корабля.
- Неплохая идея, капитан. Причаливайте за "Летящим облаком". Причаливайте за "Летящим облаком".
Ральф вывел дирижабль на новый большой круг и настроил его на маяк в конце верфи:
- Не выпускай больше газ, пока я не скажу тебе, Питер, - резко бросил он. - На настоящем корабле мы этого делать не сможем.
Я увидел, что он использует рулевую поверхность, чтобы опуститься, и услышал жалобное дребезжание материала. Но водная гладь уже приближалась с каждой секундой.
- Мистер Сметвик, шланг!
Я не увидел, что произошло, но смог представить мысленно, как длинная пластиковая трубка нырнула в воды моря. Корабль подпрыгнул и приподнялся, когда произошел контакт с поверхностью, Ральф резко выкрикнул приказ, и я выпустил миллиграмм гелия. Затем послышался ритмичный шум: это заработал балластный насос.
Теперь мы были внизу, и маленькие волны ударялись о кабину, или она о них. Затем нас понесло по воде, прямо к длинному бетонному причалу.
Хорошая получилась посадка - если таковая вообще возможна для несчастного маленького суденышка вроде этого дирижабля. Что уж тогда говорить о сверкающем новом шикарном корабле, к которому мы приближались.
"Теперь, после всего, что было, беспокоиться не о чем", - подумал я со странным чувством облечения.
Не знаю, входит ли такая фраза в сборники гениальных мыслей великих людей. Если нет, то стоит, пожалуй, включить ее туда.
Глава 7
Мы подошли к паре тумб для швартовки, находящихся на некотором расстоянии от причала. Дирижабль лежал на воде спокойно, его бока обдувал легкий ветерок; высокое здание склада у береговой линии защищало от сильного ветра. Зрители стояли вдоль причала сплошной стеной, и мы приближались, сопровождаемые приветствиями. Сметвик, страдавший во время полета от морской болезни, поспешил на берег. Ральф остановил его резким окриком. Затем заговорил, уже более спокойно:
- Всем нам еще предстоит поучиться тому, как обращаться с кораблями легче воздуха. Одна из важнейших вещей - если мы от чего-то избавляемся, необходимо тут же компенсировать вес. - Он повернулся ко мне: - Питер, следи за балластом. Насосом пользоваться не будем.
Я открыл клапан, позволив воде набраться в контейнер. И закрыл его, когда вода достигла порога двери. Сметвик выполз наружу, а корабль накренился и приподнялся. Я вновь открыл клапан; теперь наступил черед Сандры покинуть нас. Потом вышел док Дженкинс. Ральф занял мое место у клапана, и я последовал примеру доктора. Наконец, и Ральф, удостоверившись, что дирижабль не сможет совершить беспилотный взлет, присоединился к нам на причале.
Командор Граймс был уже здесь, укутанный в пальто из синтетического меха, с ним были две женщины в похожей одежде. Старший приветствовал нас и обратился к Ральфу:
- Хорошо приземлились, капитан Листауэл. Надеюсь, вы не хуже управитесь с "Летящим облаком".
- Я тоже на это надеюсь, сэр.
- Уж постарайтесь, - Граймс засмеялся и указал на стройную громаду корабля. - Он стоит немного подороже вашего малютки.
Мы все не отрывали от корабля глаз. Да, выглядит недешево. Наверное, еще и из-за того, что это новый корабль. Мы-то в Приграничье привыкли иметь дело с машинами, сменившими не одного хозяина, в основном, с кораблями класса эпсилон, жалкими развалинами, проданными с молотка Комитетом межзвездного транспорта.
Да, выглядит недешево, вид совсем новый, да к тому же еще и странный. Вообще не похож на космический корабль, - разве что на такой, что потерпел аварию при посадке, опрокинувшись на крыло. Он напомнил мне огромную торговую субмарину, какие используют на Лларсии, в мире морей и штормов.
- Капитан, позвольте представить вам ваших новых коллег для первого вояжа, - продолжал между тем Граймс. - Мисс Уэйн, из "Хроники порта Обреченный". И мисс Симмонс, специалист по паровым машинам…
Я посмотрел на девушек с любопытством и, должен признаться, с надеждой. Возможно, в нашем полете будет больше приятного, чем я ожидал. Да, мне известно, что большинство космолетчиков напичканы дикими идеями о женщинах на корабле, о той роли, которую выполняет офицер по снабжению. Но не будем забывать, что такая женщина-офицер следит за питанием, а, кроме того, может предугадать поведение коллег-мужчин. И на большинстве кораблей, где мне довелось бывать, мужской состав вел себя как хорошо прирученные кастрированные коты. Исключение составляли суда, на которых офицеры по снабжению не забывали о том, что они женщины. Вы можете не помнить скандал на "Герцогине Атолла", но я-то помню! Нескольким ни в чем неповинным людям было предъявлено обвинение в неприятном происшествии, и я был в их числе. Вот по этой причине я оставил службу во Всемирной почте Уэверли и отправился в Приграничье.
Как бы то ни было, я смотрел на двух женщин, думая и надеясь, что в интересах соревнования Сандра постарается разнообразить нашу диету. Марта Уэйн оказалась высокой, стройной, холеной брюнеткой; просто невероятно, как она ухитрялась сохранять стройность в этих бесформенных мехах. Да, стройная и холеная. Мне доводилось читать ее статьи в "Хрониках", обычно в конце полета, в тот период, когда любой клочок печатного материала жадно прочитывается, и порой из-за него устраиваются побоища. Обычно ее статьи посвящались традиционному сентиментальному вздору: красота и уют в доме, практичная кухня, экзотические блюда и тому подобное. Однако она протянула руку Ральфу с таким видом, словно ему надлежало упасть на одно колено и коснуться ее губами. Но Ральф всего лишь пожал ее, и даже не слишком горячо.