"Так, значит, им удалось держать это в секрете на "Драконе Приграничья", - подумал я. - Хотя в этом не было никакой необходимости. Нигде в правилах не содержится запрета для офицеров спать с кем им заблагорассудится, если это только не препятствует их основным обязанностям…"
- Они знакомы много лет, - сказал я вслух.
- А я - всего лишь маленькая девочка. Новичок. Лишний человек на корабле.
- Мисс Симмонс, - жестко произнес я. - Когда люди подписывают контракт, они обязаны выполнить только одно: доставить корабль из пункта А в пункт Б, как того от них требует хозяин. Кому с кем спать - или не спать - не входит в юрисдикцию Акта о Торговом флоте.
Ее мешковатое одеяние вдруг расстегнулось, и я смог увидеть, что в ее телосложении нет ничего, не соответствующего норме. Она знала, что я смотрю на нее, но не делала попытки прикрыться. Вместо этого она встала и какое-то время стояла, всей своей позой выражая застенчивость и неловкость, прежде чем отправиться к шкафчику за бутылкой бренди. Она вновь наполнила стаканы, и ее розовый сосок почти коснулся моей груди во время этой процедуры. Я едва удержался, чтобы не повалить ее на койку.
- Еще одну на посошок, - резко сказал я.
- На посошок? - повторила она.
- Да, на посошок, Пегги. Мы оба устали, а завтра нас ждет тяжелый день.
- Но… - в этот момент ее комбинезон не скрывал практически ничего.
- Черт тебя побери, девчонка! - взорвался я. - Пусть я только помощник капитана и вообще - бывший стюард, но у меня тоже есть гордость. Ты целый день всячески давала понять, что умираешь от желания преподнести себя Ральфу на серебряном блюде, посыпанной петрушкой. Сандра опередила тебя в кровати Ральфа, так ты перекинулась на меня. Или ты думаешь уязвить его, если дашь мне то, что могло достаться ему? В любом случае, я в эти игры не играю. Так что допивай, будь хорошей девочкой и ложись спать. Одна.
- Если тебе это угодно, - холодно сказала она.
- Мне это угодно, - не менее холодно ответил я.
- Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Она осторожно поставила пустой стакан на стол. Лицо девушки было бледным, на левой щеке напрягся желвак. Снова надев и застегнув комбинезон, она вновь стала походить на маленькую девочку - да еще на такую, которую только что отшлепали.
- Извини, что доставила тебе беспокойство, - проговорила она.
- Это ты извини, что… ладно, не бери в голову.
- Спокойной ночи, - повторила она.
- Спокойной ночи.
Затем Пегги вышла, тихо затворив за собой дверь. Я допил бренди и выключил свет. Но долгое время не мог уснуть. А спать нужно было, иначе не избежать мне нервной перегрузки. Мой дурацкий пуританизм (следствие той грязной истории на "Герцогине Атолла"?) никому не принес ничего хорошего, включая и меня самого.
И все это должно было иметь далеко идущие последствия (хотя предугадать такое просто невозможно).
Глава 10
На следующее утро Сандра пребывала в самом что ни на есть хозяйственном настроении: такое уже случалось сплошь и рядом на "Драконе Приграничья" и выглядело очень комично. Она принесла для каждого из нас персонально чай с тостами. Теперь, когда мне стали известны причины этих приступов домовитости, я более не ощущаю от них никакой радости.
- Доброе утро, Питер, - оживленно, даже чересчур, сказала она мне, включая свет в моей каюте. -
И будет новый закат,
И будет новый рассвет.
Для нас никаких преград
На межзвездных линиях нет!
- Она служила в компании "Межзвездные линии" до того, как попала в Приграничье. - Надеюсь, ты хорошо поспал.
- Нет, - угрюмо отозвался я и бросил на нее неприветливый взгляд из-под действительно свинцовых век. - А вот ты, наверное, хорошо спала?
- Я-то - конечно, - приветливо отозвалась она, оставляя меня наедине с моим чаем.
К тому времени, когда раздался гонг на завтрак, я принял душ, побрился, оделся соответственно поставленным на этот день задачам и уже чувствовал себя получше. Это была наша первая трапеза на корабле, и она носила поэтому прямо-таки церемониальный характер. Ральф восседал во главе стола, в полном сознании торжественности момента, сияя новенькими погонами. Я - справа от него, а Сандра, когда не суетилась и не бегала к буфету, сидела напротив меня. Остальные заняли свои места, а Пегги Симмонс, будучи младшим членом экипажа, уселась в конце стола. Когда я пожелал ей доброго утра, девушка зарделась. Надеюсь, никто этого не заметил, правда, док Дженкинс, который вечно в курсе всего, кинул на меня многозначительный взгляд.
- Наступает торжественный момент, - провозгласил Ральф перед тем, как мы накинулись на яичницу с беконом.
- Для начала нам нужно поднять это чудовище с земли, - кинул Дженкинс.
- Ты хотел сказать, с воды, - поправил я его.
- Пусть даже так… - сурово начал Ральф.
- Доброе утро всем, - раздался знакомый голос. Мы повернулись и увидели, что в кают-компанию входит Граймс.
Все вскочили.
- Продолжайте, - произнес он. - Не обращайте на меня внимания.
- Будете завтракать, сэр? - спросил Ральф.
- Нет, спасибо. Разве что кофе, если можно, капитан.
Он выдвинул кресло, сел, и Сандра удовлетворила его просьбу.
- Прошу простить меня за лишние разговоры, но вижу, что вы подготовились должным образом, - сказал он.
- Верно, сэр, - отвечал Ральф.
- Хорошо. Ну ладно, я не хотел бы вмешиваться в ваши планы, но, похоже, не стоит медлить со стартом.
- Можем отправляться хоть сейчас, сэр, если хотите, - проговорил Ральф, отодвигая тарелку с недоеденной яичницей.
- Во имя всех божеств старой доброй Галактики, закончите завтрак, - взмолился Граймс. - Хотелось бы мне получить еще чашечку этого божественного напитка. Но, пока вы едите, я сделаю фото. - Он промокнул рот салфеткой, поданной Сандрой. - На протяжении всей моей карьеры я никогда не отличался склонностью к чувствительности, стараясь избегать чересчур романтических моментов. Но сейчас как раз такой момент. Мои осведомители сообщили мне, что сегодня утром в "Метрополитан стандарт тайм" была помещена статья о "Летящем облаке", чтобы ознакомить с этой темой сенат. Почетный член Цинковой империи потребует расследования, дабы выяснить, на что пошли государственные средства: ведь построен такой непрактичный космический корабль. А его закадычный друг, почетный член железодобывающей империи, поддерживает его и заявляет, что нельзя выпускать корабль до окончания расследования…
- "Объединенные ракеты", - подсказала Марта Уэйн. - И "Межзвездные двигатели, инкорпорейтед".
- Точно, - согласился Граймс. - Ну ладно, я не думаю, чтобы они смогли воспрепятствовать вашему вылету, капитан. Но, случись вам вернуться на поверхность по любому поводу, либо если вы зависнете на орбите, вы смертельно рискуете. Лучше бы не было каких-либо проволочек.
- Их и не будет, - сквозь зубы процедил Ральф.
- Отлично. И когда планируете двигаться?
- В заявленное время, сэр, в девять ноль-ноль.
- Довольны ли вы всем происходящим?
- Да, сэр. Даже несмотря на…
- Каждый космонавт всегда чувствует это "даже несмотря на…" - в противном случае грош ему цена как космонавту. (Пожалуйста, еще кофе, будьте так добры. Отлично.) Надеюсь, что я все еще буду на плаву, когда вы вернетесь. И рассчитываю получать ваши отчеты о путешествии по псионному радио…
- Я удивляюсь, сэр, что на корабле нет даже оборудования Карлотти… - начала Марта Уэйн.
- Оно бы не работало, - ответил ей командор. - Оно действуют только в комплекте с Манншеннскими двигателями. - Он повернулся к телепату: - Так что вы здесь - ключевое действующее лицо, мистер Сметвик.
- До тех пор, пока ключ не сломается, сэр, - слабо улыбнулся Клод.
Все засмеялись. Его безрассудство было известным фактом.
Граймс неохотно поднялся:
- Не буду больше вам мешать. У вас всех достаточно работы. - Пожимая руку Ральфу, он заметил: - У вас отменный корабль, Листауэл. И команда - что надо. Берегите и то, и другое.
- Обязательно, - обещал Ральф.
- Не хочется говорить "прощайте", пусть будет лучше au revoir!
Он быстро собрался и вышел из кают-компании. Я поспешил за ним, чтобы проводить к выходу.
В шлюзовой камере мы пожали друг другу руки.
- Завидую я вам, мистер Малькольм, - сказал он. - Просто завидую. Сложись все иначе, я бы сам повел корабль. Но…
- Бывают времена, когда я завидую тем, кто связан семейными узами, - откликнулся я.
- У вас здесь уже есть нечто вроде этого, молодой человек, - он позволил себе усмехнуться. - Кроме того, одному человеку невозможно объять необъятное. У меня есть жена и сын, а вам выдалось участвовать в первом полете космического парусника. Полагаю, что каждый из нас должен сделать все возможное в своей области. Как бы то ни было, берегите себя.
Я заверил его, что буду беречь, и, как только он сошел на площадку, вернулся на корабль.
Наш старт оказался на удивление легкой и приятной процедурой.
Когда был дан сигнал на старт, все мы заняли свои места, а провожающие покинули корабль. Все механизмы функционировали безотказно, послушные командам из рубки управления. На экранах внешнего обзора было видно, как корабль отдал швартовы и начал свой далекий путь. Даже ветер благоприятствовал нам, мягко относя корабль от причала.
- Балласт, - скомандовал Ральф. - Помпы 3 и 5.
- Помпы 3 и 5, - повторил я, открывая клапаны и нажимая кнопки стартеров.
Я услышал пульсирующий звук помп, увидел, как падают значения в колонках индикатора, одинакового с тем, что в офисе суперкарго. Корабль все еще был тяжелее воздуха, хотя мы и поднимались над поверхностью с легкостью мыльного пузыря. Появилось какое-то новое чувство, озабоченность и ожидание чего-то, в то время как корабль, неторопливо покачиваясь, плыл по поверхности залива, как невесомая пушинка. А цифры на индикаторе все уменьшались, пока пульсация помп внезапно не прекратилась.
- Номер 4 и 5, сэр? - спросил я.
- Нет, Питер. Еще не сейчас. Выпускай атмосферные рулевые поверхности.
На экране можно было видеть, как атмосферные крылья телескопически выдвинулись из сверкающей обшивки.
- Я думала, что ты уже выпустил весь балласт, и мы отправились прямо вверх, - сказала Марта Уэйн.
- Мы могли бы, но, как я понимаю, секрет управления этими кораблями в том, чтобы всегда держать руку на пульсе. Кроме того, мы должны будем сделать посадку на Гроллоре, и я намерен увидеть, смогу ли поднять корабль на аэродинамической тяге. - Капитан повернулся ко мне: - Не думаю, что есть необходимость для Сандры и дока оставаться на складе и на ферме. Кроме того, мы не взлетаем на ракетных двигателях, а они, вроде бы, обучены управлению кораблем. Позови их сюда, ладно?
- А Клода с Пегги?
- Нет. Клод безнадежен во всем, что не касается его работы, а мисс Симонс лучше не сводить глаз с приборов.
Я отдал необходимые указания по интеркому, и, пока я этим занимался, в динамике радиопередатчика проснулась жизнь:
- Центр управления полетами вызывает "Летящее облако", - услышали мы. - Центр управления полетами вызывает "Летящее облако". Что за задержка? Повторяю: что за задержка?
Голос оказался знакомым: командор Граймс. Это-то и беспокоило.
- Передай мне микрофон, - сказал Ральф. Он тихо заговорил: - "Летящее облако" вызывает Центр управления полетами. Никакой задержки. Просим разрешения на вылет.
- Быстро сматывайтесь, пока эти ослы не продырявили вам брюхо! - взорвался Граймс.
Ральф усмехнулся и вернул Марте микрофон. Он подождал, пока Сандра и док, только что вошедшие в рубку управления, пристегнулись к креслам, затем он опустил обе руки на штурвал.
- Полный ход! - скомандовал он. Я нажал кнопку старта, перевел рукоятку в верхнее положение, а Ральф повернул штурвал. - Полный вперед направо! - скомандовал он.
Корабль легко развернулся, устремляясь в открытое море. Сквозь прозрачные стены рубки управления, напоминающей мыльный пузырь, мы видели только серую воду и серое же небо, а также темную линию горизонта, к которой стремились. На экранах же можно было наблюдать громаду зданий космопорта и причал, у которого все еще виднелся маленький дирижабль.
Левой рукой Ральф удерживал "Облако" на нужном курсе, а правая двигалась по различным кнопкам. Характер движения изменился. Корабль не крутился и не вращался, он с ритмичными шлепками о волны двигался вперед. А потом все прошло, и остались лишь щелчки нашего компаса, а также почти неслышный шум пропеллеров.
- Счастливого плавания, "Летящее облако"! - послышался голос Граймса из радиопередатчика. - Счастливого плавания!
- Скажи ему "спасибо", - велел Ральф Марте. - И, несмотря ни на что, мы ведь еще не вышли в настоящее плавание!
Глава 11
Нам следовало провести больше времени в атмосфере, чем мы провели, чтобы привыкнуть к кораблю. Но Марта поймала один канал на радиопередатчике, дневную трансляцию слушаний Сената. Почетный член Свинцовой империи был в хорошей форме. Мы слушали, как он описывает "Летящее облако" как футуристический кошмар, а в другой речи - как анахронистическую версию морского судна стародавних времен. А затем, видимо, чтобы заставить кровь слушателей застыть в жилах, подробно, в деталях расписал, как будет происходить крушение корабля и падение на головы населения. Оболочка вокруг анти-железа разрушится, антиматерия войдет в контакт с материей обычной, и все просто-напросто обратится в ад. После этого, продолжал он, вероятнее всего, произойдет цепная реакция, и вся планета будет уничтожена.
Все это было бы смешно, но со скамей, где заседали правящая и оппозиционная партии, то и дело слышались одобряющие и поддерживающие крики, особенно, когда Почетный член, описав все эти художества, вошел в раж и заявил: правительство, мол, уже принимает меры.
Ральф, слушая все это, выглядел обеспокоенным:
- Мисс Уэйн, я думаю, что наш приемник не в порядке, не так ли?
- Да, - она сделала гримасу. - Мне вытащить предохранитель?
- Не беспокойтесь, - сказал он. - Если мы получим прямой приказ от командора вернуться в порт, я подчинюсь. Однако…
Он передал пульт управления доку Дженкинсу и мне. Я рулил, а док нажимал на кнопки, и не так уж неэффективно. Мы поднимались по тугой спирали, а под нами простиралось снежное, почти гладкое поле - кучевые облака. Над нами было небо - чистое и темное, и везде виднелись линзы других галактик, хотя солнце еще не село. Так что все шло гладко и успешно, хотя и было очевидно, что нам нужно выпустить больше балласта, дабы вырваться за пределы атмосферы.
Вдруг Сандра вскрикнула, указывая на что-то внизу.
Мы все приникли к прозрачному экрану в рубке управления и увидели, как нечто маленькое и черное прорезает толщу облаков. То был небольшой треугольник, темный, с вырывающимся из него синим огнем, ярким даже на фоне белого облака. Ральф достал большой бинокль, чтобы разглядеть предмет.
- Эмблемы воздушных сил, - пробормотал он. - Одна из ракет-истербителей.
- Эти проклятые крылатые ублюдки! - тихо выругался кто-то.
- Давайте лучше настроим передатчик, - предложил Ральф.
Заглушая его слова, раздался голос по радиосвязи:
- Офицер, командующий "Крыльями защиты-7" вызывает "Летящее облако". Вернитесь в порт. Немедленно возвращайтесь в порт.
- Капитан "Летящего облака" вызывает судно без опознавательных знаков, - холодно отозвался Ральф. - Ваше сообщение принято.
Истребитель был уже близко, он стремительно летел на нас. Я наблюдал за ним, пока Ральф резким тоном не вернул мое внимание к штурвалу. Но голос раздался вновь:
- Вернитесь в порт. Это приказ.
-А если я откажусь?
-Тогда мне приказано сбить вас, - слова эти сопровождались пренеприятным смешком. - Кроме того, капитан, не забывайте: вы крупная цель - и достаточно медленная.
- А если вы нас подстрелите, что тогда? - спросил Ральф. - Мы можем свалиться где угодно. А вы знаете о свойствах анти-железа и о том, какие он принесет разрушения, ведь это будет взрыв почище любой бомбы, известной человечеству. - Он прикрыл микрофон рукой, комментируя: - Это заставит его задуматься. И он не сможет нас подстрелить. Если он продырявит контейнеры с балластом или отобьет куски обшивки, мы потеряем отрицательную тягу, а если он пробьет оболочку анти-железа…
- Что тогда? - спросила Марта Уэйн.
- Это будет последним для него действием в жизни - и последним, что мы увидим.
- Он чертовски близко подлетел, - проворчал док. - Я уже вижу снаряды на его крыльях и парочку орудий…
- Выполнять мои приказы! - рявкнул голос из передатчика.
- Сандра, следи за балластом, - велел Ральф тихо.
- Даю вам десять секунд, - услышали мы. - У меня есть все последние отчеты и прогнозы. Если я подстрелю вас здесь, вы упадете где-нибудь над ледником. Так что нет никакой опасности для планеты. Десять… девять… восемь…
- Сбрасываем балласт, - тихо сказал Ральф.
- Клапаны открыты, - сообщила Сандра.
Взглянув вниз, я увидел хлынувшую из отверстий воду - мощный и густой поток, с фонтаном брызг. А еще я увидел черный смертоносный предмет, летевший прямо в наше брюхо. А потом - сноп пламени из дула орудия, трассирующий снаряд, лениво летящий в нашу сторону по параболической траектории. Значит, он не использует снаряды воздух-воздух, что ж, и за это спасибо. Пока не использует.
Корабль вздрогнул, и я понял, что в нас попали. Раздался вой тревожной сирены, затем высокий, леденящий душу звук выходящего воздуха. Звук захлопывающихся герметичных дверей, и, пока не отключилась вентиляционная система, повсюду разносилось отвратительное зловоние горящей изоляции. Затем, с невероятной быстротой, ракета помчалась вниз, удаляясь от нас и исчезая за облаками. Напоследок она выпустила снаряды, но теперь они уже не могли нас достать. Мы были высоко в чистом небе, уносясь в межзвездную пустоту под влиянием нашей антигравитации. Мы были высоко, и вся Заброшенная теперь для нас представляла всего лишь шарик, перламутровую сферу, сверкающую в черном космосе. Мы устремлялись вперед и все дальше - но пока нам не удастся отремонтировать корабль, ни о каком путешествии думать нельзя.
Все могло обернуться куда хуже.
Никого не ранило, хотя Пегги Симмонс пришлось бегом запрыгивать в скафандр. В обшивке обнаружилось несколько пробоин, но их вполне можно залатать. Среди нашего груза присутствовало несколько листов стали, и их можно было использовать в случае острой необходимости. Дефицит воздуха можно восполнить из резервного фонда. Жаль, что теперь мы в положении положительной плавучести, а не нейтральной, как планировал Ральф, но он уверял нас, что уже выработал для корабля новую методику приземления. (Насколько она практична, покажет время.)