***
За три часа Эля смогла осмотреть всех, кого привезли в медпункт. Женщина и мужчина средних лет были со сложными переломами – выяснилось, что они попали под руки вирмонов – были биты и киданы, отчего пострадали ребра, руки, и вероятно – внутренние органы. Свои увечья они получили уже давно, и процесс сращивания костей уже шёл во всю, отчего Эля не могли им ничем помочь. Облегчить их страдания могли только обезболивающие, которые она и вручила им для приёма.
Два человека, парень и пожилой мужчина были с огнестрельными ранениями мягких тканей бедра и плеча, как оказалось – свои попали, когда стреляли монстров. У обоих уже развилась раневая инфекция, и перед каждым уже весьма остро стоял вопрос выживания от явно приближающейся гангрены. Конечно, Эля вскрыла раны, и как могла, почистила их, но по её мнению это все же было как мертвому припарка – раненых нужно было срочно доставлять в больницу краевого центра, где им смогли бы дать должное лечение.
Потом была череда посетителей со скорее бытовыми травмами, которые они, тем не менее, из-за полного отсутствия медицины и связи с внешним миром, не могли лечить: ожоги, порезы, ссадины и один фурункул, с которым Эле пришлось повозиться больше всего.
Были просто больные, правильно диагностировать которых Эля не имела никакой возможности, хотя бы потому, что не получала соответствующих знаний, будучи врачом узкой специализации, и умеющей грамотно делать только четыре вида хирургических вмешательств, обязательных для всех врачей.
И вот, когда она уже валилась с ног от усталости, Вася привез в медпункт очередного больного.
- Эля, - он даже постучался, перед тем, как перешагнуть порог помещения, которое она превратила в "приемный покой". – Посмотри, пожалуйста, моего сына. Я все расскажу, ты уж не обессудь…
- Что такое? – она повернулась.
Перед ней стоял парень лет двадцати, с ужасно худым лицом, какого-то серого оттенка, с выпученными от этой худобы глазами и сильно трясущимися коленками. Отец поддерживал его сзади, ухватив рукой за поясной ремень. От парня жутко несло какой-то необычной вонью.
- Боже, - Эля непроизвольно отшатнулась. – Что с ним? Откуда такая дистрофия? Чем он так жутко пахнет?
Парень молчал, и Эле показалось, что он даже не услышал её.
- Посмотри на меня, - сказала она, щелкнув пальцами перед его носом.
- Он не слышит, - ответил за него отец.
- На кушетку его, - распорядилась Эльмира, и тут же увидела, как Вася, приподняв сына одной рукой, пронес его через весь кабинет, словно пушинку.
Эля задрала на парне край свитера и ужаснулась – даже не потому, что там во все стороны торчали ребра от крайней степени истощения, но и потому, что все тело у него было в ссадинах и кровоподтеках.
- Кто его так? Эти? – она подняла взгляд на отца.
- Нет, - Вася мотнул головой. – Это он сам. Да и сельчане тоже приложились. Просто мой сын – оборотень.
***
- Паша, может быть, ты мне объяснишь, что у вас тут происходит? – спросил Рома, подбрасывая в руке снятую с растяжки гранату.
- Ничего себе! – удивился тот, и Рома понял – удивился Паша искренне, по-настоящему. – Где взял?
- Стояла на калитке. Вот дернул бы ты калитку – и наши кишки висели бы во-о-он на том дереве! Ну, так что? Может быть, тебе есть, что мне сказать, кроме того, что я уже слышал? Ты вдумайся – только что тебя могло не стать. И совсем не от укуса вирмона, или как вы их тут называете – "обернувшегося".
Некоторое время Паша молчал, очевидно, переваривая полученную информацию, потом сглотнул и сказал:
- Рома, мы сами толком не знаем, что у нас происходит. Петрович одно думает, дед Миша – другое говорит, бабка Агафья – третье. А ничего не сходится! Да, есть эти оборотни, наводят они на нас жуткий ужас, но мне порой кажется, что не оборотни страшны, а кто-то другой…
- Тот, кто ими управляет? – спросил Рома.
- Ну, вроде бы, - кивнул Паша. – После того японского шамана у нас все беды здесь и начались – то пожар, то наводнение, то оборотни. Меж собой мы с братом думаем, что шаман сюда какого-то злого духа привлек, вот он и вспомнил нам тот японский батальон, который наши деды сожгли…
Рома внимательно следил за моторикой и мимикой говорящего, и не находил противоречий – либо перед ним стоял настолько дремучий человек, способный вот так запросто верить в силу шаманов, либо это был искусный злодей, умеющий столь качественно маскировать свои подсознательные проявления.
- А еще мне иногда кажется, - продолжил Паша, - что некоторых людей эти оборотни как будто вообще не касаются, живут так, будто и нет их вовсе…
- Кто, например?
- Да тот же дед Миша, например…
- Ладно, - кивнул Рома. – Разберемся. А сейчас нам надо взглянуть на станцию…
- А там нет больше гранат?
- Я посмотрел – вроде нет.
Еще снимая с калитки гранату, сматывая с нее мягкую алюминиевую проволоку, Рома подумал, что тот, кто её ставил – или дилетант, или же напротив, профессионал, рассчитывающий на то, что подрываться будет человек, совершенно несведущий в минах – а значит, и нет смысла проводить скрытное минирование. По-другому он не мог себе объяснить, почему усики чеки не были сведены полностью, а сама граната была установлена в достаточно предсказуемом месте. Впрочем, обследуя территорию станции дальше, он больше не обнаружил никаких признаков взрывных устройств.
Дверь в помещение, где находились сами передатчики, была заперта, и имеющимися средствами открыть её было невозможно, а вот агрегатный блок был открыт. Изучив генератор, Рома пришел к выводу, что он был просто заглушен, в подтверждение чего Паша тут же громко сказал:
- Рома, посмотри, топлива в расходном баке больше, чем половина!
В этот момент снаружи, совсем близко, раздался низкий протяжный вой, от которого Рома непроизвольно вздрогнул, а Паша мгновенно весь побелел.
- Они, - нервно сказал он.
Рома выскочил из блока, и чуть не нос к носу столкнулся с человеком, стоящим в двух метрах от него – правда, по ту сторону стальной сетки защитного ограждения. Руками он ухватился за сетку, и время от времени несильно подергивал её, продолжая тоскливо выть. Роман почувствовал какую-то жуткую вонь, которую он даже не смог ни с чем сравнить.
- Стреляй, Рома! – крикнул Паша, оставаясь внутри блока. – Убей его! Это Семёныча зять! Он пропал две недели назад, после того, как его укусил оборотень!
Рома вскинул автомат на уровень глаз. Мелькнула в голове мысль, что из-за высоты прицельной линии, при стрельбе в упор, пуля пройдет на несколько сантиметров ниже…
Но Рома продолжал держать палец на спусковой скобе – со всей очевидностью осознав, что он получил уникальнейшую возможность наблюдать вирмона настолько близко, находясь в относительно безопасном положении, и в готовности в любое мгновение спустить курок.
- У-у-у… - протянул монстр.
- Чем же от тебя так несёт, - вслух подумал Рома.
Паша выглянул из блока и молча наблюдал за развитием событий.
- Давай, - сказал Рома. – Ломай решетку! И я тебя убью!
- У-у-у, - на выдохе повторил монстр.
- Ну, что же ты ждешь? – крикнул Рома, медленно переводя указательный палец на спусковой крючок.
- По-мо-ги-те… - вдруг совершенно отчетливо произнес вирмон, и, отпустив пальцы, боком завалился в траву и замер.
Рома опустил автомат.
- Паша, вот теперь я точно ничего не понимаю.
Паша молча стоял у входа в агрегатный блок, совершенно подавленный увиденным.
- Следи за ним, - сказал Рома, и вернулся в помещение генератора.
Двигатель запускался посредством кнопки, и как только Рома утопил её, агрегат тут же затарахтел. Рома вышел наружу и достал из кармана свой телефон.
- Сейчас будет связь, - радостно толкнул он в плечо все еще опустошенного Пашу.
Однако, как бы Рома того не хотел, "антенки" на экране его телефона не появлялись. Он проследил взглядом по фидеру, выходящему из синего контейнера, и поднимающегося до самих излучателей, но ничего плохого не увидел. Наверное, вопрос крылся в аппаратной, где находился сам передатчик, дверь куда была заперта на внутренний замок.
- Бесполезно, - сплюнул Рома, потолкавшись в железную дверь. – Надо ехать за "болгаркой" и вскрывать замки.
Выключив агрегат, Рома подошел к решетке, где лежал человек. Тот не подавал признаков жизни.
- Шевелился? – спросил Рома.
- Нет, - ответил Паша.
- Забираем его с собой, - решил Рома. – Только, на всякий случай, надо его связать. Хоть какая-то гарантия безопасности.
- А куда мы его денем? Не в машину же? – опасливо спросил Паша. – Очнется – поубивает нас как котят. А не очнется – так мы сами от этого запаха сдохнем…
- На прицепе поедет, - ухмыльнулся Рома. – С ветерком!
Решили так: Паша связывает, а Рома стоит с автоматом наготове неподалеку. Вскоре "зять Семёныча" был погружен на раму прицепа, а чтобы не упал – был крепко привязан капроновым шнуром. Спуск с горы прошел без особых приключений, и уже на подъезде к поселку, джип нагнал деда Мишу, катящего на своём велосипеде.
Затормозив, Паша спросил:
- Деда Миша, тебя подвести?
- Да не, сынки, - дед окинул взглядом машину, - Не надо. Сам доберусь.
- Ты на рыбалке был, что ли? – поинтересовался Паша.
- Тю, - развел руками дед. – Это разве рыбалка… - тут его взгляд упал на прицеп, где было привязано тело. – Батюшки-свет, вот он где…
Рома отчетливо понял, что сказав это, дед Миша прикусил язык – будто сболтнул лишнее.
- А где он должен быть? – спросил Рома, выглядывая из-за мощной груди водителя.
- Поеду я, - сказал дед и поколесил дальше.
- Странный он какой-то, - сказал Паша.
- Не то слово, - согласился Рома.
В клубе никого, кроме одного дежурного не было, но он рассказал, что Эля принимает раненых и больных в помещении медпункта, куда Паша и повернул свою машину.
Возле коробки ФАПа стояло две машины – Васина и еще какая-то, у крыльца же стояло несколько человек. По просьбе Ромы Паша поставил машину так, чтобы люди не видели привязанное тело, после чего Рома вошел в медпункт.
- Эля, - крикнул он. – Я вернулся! Ты не знаешь, где сейчас Петрович?
- Рома, - донеслось из дальней комнаты, - я здесь. Проходи! Только прошу – без резких движений.
Рома шагнул в кабинет, и его чуть не вывернуло от жутко неприятного запаха – который показался ему хорошо знакомым.
Вася встал со стула, сделав шаг к нему навстречу:
- Рома, только не шали!
На кушетке лежал полуголый парень, над которым нависла Эльмира, измеряя ему давление. Услышав, как Рома вошел, она повернулась:
- Рома, ты не представляешь…
Он окинул взглядом лежащего.
- Это точно? – спросил Роман, и по его интонации Эля вдруг поняла, что ему тоже что-то уже известно.
- Точнее быть не может, - сказала она, чуть опустив пальцем хирургическую маску. – Понимаешь, две недели еще не прошло, как его укусил зараженный, через три дня он устроил здесь разгром, и ушел куда-то, неделю назад он вернулся в село, убил мужчину и женщину, укусил, очевидно, с заражением, двух человек и снова ушел. По нему стреляли, вот, смотри, видны раны от дроби, а вот навылет его пуля прошла – два ребра сломала, но без серьезных повреждений. Знаешь, какая у него температура сейчас? Сорок два градуса! Я взяла у него кровь, нагревала её до сорока пяти градусов – она не сворачивается! Так не бывает! Ты понимаешь?
- Ну, - кивнул Рома. – Это признак воздействия вируса Z-08?
- Да! А вчера он пришел домой.
- Дошел до калитки, и упал перед ней, - вставил Вася. – Собаки залаяли, я вышел посмотреть – вижу, сын лежит…
Вася смахнул слёзы.
- У него кишечник совершенно пустой, - сказала Эля. – Помнишь, мы с тобой говорили…
- Да, помню, - сказал Рома. – Мы предположили, что они ничего не едят…
- Совершенно верно! – глаза Эльмиры блестели триумфом. – Рома! Понимаешь? Мы теперь совершенно точно знаем, что вирус живет в организме всего около двух недель, а потом он по каким-то причинам утрачивает способность управлять жертвой! Профессор Симахин мне такого не рассказывал!
- Или жертва, истощившись, утрачивает способность подчиняться рою, - сказал Рома.
- Что? – Эле пришлось сделать над собой усилие, чтобы остановить саму себя и прислушаться к тому, что говорит собеседник. – Что ты сказал?
- Через неделю-полторы вирмон вырабатывает свой запас энергии, и уже больше не может делать то, что от него требуется.
- Может быть, я даже соглашусь с тобой, - задумчиво сказала Эля.
- А еще, - сказал Рома, - к ним возвращается разум.
Эльмира метнула взгляд на сына Васи, который отрывисто дышал и бессмысленно смотрел в потолок.
- Я не могу это подтвердить, - сказала Эля. – Сам посмотри…
- А я могу, - сказал Рома. – Час назад я встретился с одним таким нос к носу. И знаешь, что он мне сказал?
- Что? – Эля замерла.
- Сказал "помогите", а потом без чувств упал на землю.
- Где он сейчас?
- Лежит на прицепе. Мы его привезли. Он очень ослаблен. Я думал, удивлю тебя, а оказывается ты и сама тут уже горы свернула…
- Я старалась, - Эля улыбнулась.
Второго "оборотня" положили рядом с первым. Он почти не подавал признаков жизни, но был в лучшем состоянии, чем Васин сын. По крайней мере, на его теле не было огнестрельных ранений, правда, пальцы были настолько ободраны, что местами на фалангах даже не было мягких тканей – Эля сказала, что будет вынуждена ампутировать их.
- А почему от них так воняет? – спросил Рома, улучив момент. – Ведь от того, которому я прострелил голову, так не воняло! Да и тот, который в городе, тоже не портил воздух.
- Думаю, что это специфичный запах продуктов жизнедеятельности вируса, - предположила Эля. – Накапливается со временем. Или более простое объяснение – активизация всех процессов в организме активизирует и количество различных выделений. К тому же, как я поняла из этих двоих, при мочеиспускании и дефекации они не заморачивались простым снятием штанов.
- Ужас, - Рома содрогнулся. – А теперь хочешь еще кое-чего, что сломает твой мозг?
- Не слишком ли много мне будет потрясений на сегодня?
- Ну, мы не знаем, чем этот день закончится, поэтому вуаля! – Рома прямо перед носом у Эли подбросил в руке ручную гранату.
- Если я правильно понимаю, то это – граната, - догадалась Эля.
- Понимаешь правильно, - усмехнулся Рома. – А теперь спроси меня, где я её нашел?
- Не томи уже!
- Она была примотана к калитке ограждения базовой станции. Как-то прежде я не встречал фактов, чтобы наши вирмоны выполняли столь сложные действия. И уж тем более со взрывоопасными предметами.
- То есть, ты хочешь сказать…
- Именно так.
- Это значит…
- Это значит, что тайн здесь куда больше, чем мы предполагали даже еще утром. И знаешь, что еще интересно?
- Что?
- Топливо на станции есть. Там просто был отключен агрегат. Ну, и, видимо, передатчик тоже, так как после того, как я запустил агрегат, связь не появилась. Это значит, что…
- Кто-то разумный вырубил тут связь?
- Именно!
- И что будем делать?
- Вообще – пока не знаю. Если ты имеешь в виду базовую станцию, то думаю завтра поехать туда с "болгаркой", вскрыть аппаратный контейнер, и включить передатчик. Что у тебя с ранеными? Что с Сережей?
- Жить твой Сережа будет. С остальными плохо. Нужна эвакуация!
- Ладно, - кивнул Рома. – Давай заканчивай, поехали поужинаем, и подумаем, что будем делать дальше.
- Хорошо, - кивнула Эля. – Я сейчас!
Глава 7.
Мария накрыла на стол, и главным блюдом была жареная пеструшка. Дед Миша весело бурчал что-то про то, что наловил рыбу в заводи, в которой отродясь никогда ничего не мог поймать.
- Я вот прямо как сердцем почуял, что туда ехать надо! – говорил он.
- Деда Миша, - спросила Эля, - Как вы их не боитесь?
- Кого?
- Вирмонов.
- Кого-сь?
- Ну, оборотней.
- А чего их бояться на старости лет? Это вам, молодым, еще жить, а я своё отжил. Да и время моё, поди, уже подходит, - пространно ответил старик.
- Сейчас наговоришь, - всплеснула руками Мария. – Тебе еще жить, да жить!
- Да это я так, - усмехнулся дед. – Для острастки.
- И всё же? – спросил Рома. – Никто за околицу не ходит…
- Да я же аккуратно, - отмахнулся дед. – Смотрю по сторонам. Ежели кого увижу – уезжаю. На лисапеде от человека всегда уедешь…
- От человека – да, - кивнул Рома. – Но не от монстра.
- Рыбка сегодня вкусная, правда? – старик уклонился от разговора. – Так и хрустит во рту!
- Скажи, дед Миша, а где та бухта, где машина стоит с отдыхающими? – спросил Рома. – Помнишь, ты говорил нам, что приехали люди, и пропали…
- Было, - кивнул дед. – А вот за рыбозаводом, и там еще с пол-версты. Поди, до сих пор стоит та машина. Но я бы на вашем месте туда не ходил. Говорят, гибло там. У нас ходили туда двое, так назад и не воротились…
- Ну, и мы тогда не пойдем, - согласился Рома. – Раз, говоришь, что гибло…
Поужинав, Рома с Элей вышли на улицу, и пошли побродить по селу. Возле аэровокзала на домкрате стоял микроавтобус "Делика", возле которого, засучив рукава, возился Денис.
- Вечер добрый, - сказал Рома.
- Есть такое, - согласился лётчик. – Гуляете?
- Дышим воздухом, - сказала Эля. – Он у вас тут очень чистый…
- Сам всегда наслаждаюсь, - согласился Денис. – Каждый отпуск здесь обязательно провожу. Никакие Таиланды заморские мне не нужны – дай только родного воздуха ухватить…
- Мы нашли бензин, - сказал Рома. – Много…
- Авиационного? – спросил Денис. – Автомобильный здесь не пойдет…
- Совсем?
- Совсем. А что?
- Мы не оставляем мысль, использовать этот самолет, - Рома кивнул в сторону стоящего неподалеку Ан-2, - для эвакуации раненых и больных.
- А я не оставляю мысль, - сказал Денис, - что эта машина просто развалится в воздухе…
- Может, стоит попробовать? – предложил Рома.
- Я же вам говорил, что здесь не работает приборное оборудование. Завести я может его еще смогу, но вот подняться на нём в воздух – это уже проблема. И уж тем более проблема – лететь на нём без приборов, наощупь.
- А если, - предложил Рома, - вдоль моря, на юг, до райцентра? Здесь всего час лёту. Бензина, что есть, должно хватить. Ориентиры видны…
- Ага, вдоль моря – и на корм акулам, - ухмыльнулся Денис. – Рома поверь – машина не лётная! Чтобы её поднять в воздух, нужно провести все положенные ей регламенты, перебрать двигатель и даже залатать кое-где обшивку! Я разве отказываюсь раненых эвакуировать? Нет! Я просто реальные вещи тебе говорю – машина не полетит!
- Ясно, - кивнул Рома.
Они прошли к морю и сели на знакомое уже бревно.
- Сережина мама сказала мне, что Петрович скрывает от нас то, что по домам в деревне уже лежат человек десять тех, кто был оборотнем. Они или сами приходят, или их находят недалеко от села… - сказала Эля.