– А все-таки ты, дессит, падла, – кинуло вдруг в тоску Потрошителя. – И ты, и Гирд этот твой, и кабсдохи эти гребаные, и брательник трижды долбаный его, – глянул он недобро на Данилу. – Всем скопом, суки, на меня тогда всем кагалом, гады, всей толпой. Один-то на один слабо? Что, пидоры гнойные, взяли? Вот я вас, и так, и сяк, и эдак. И не так, и не этак, и не в мать…
И Потрошитель, вытащив свой нож, принялся махать им, пускать слезу и виртуознейше ругаться, причем сугубо по-русски. Сказать по правде, он был не очень-то похож на внепланетную форму жизни, во всей его манере, движениях и повадке остро чувствовалось наше, родное, знакомое до жути.
– Да ладно тебе, ананнукянин, ладно, – моментом разрулил ситуацию дессит. – Все претензии к Космополу. А мы гуманоиды маленькие, к тому же служивые, под богом, под прицелом и под приказом ходим. Поверь, ничего личного. Давай-ка мы лучше зачавкаем квачи. Хотя нет, давай-ка мы лучше вначале поцелуемся.
Ладно, облобызались троекратно, на христианский манер, с чувством хватанули квачи, и Потрошитель подобрел. А подобрев, заговорил о главном, о насущном, о бабах:
– Да, дессит, а ведь это преступление пользовать квачу-то без баб. Переводим, считай, вхолостую продукт, с низким КПД, без полета фантазии. Никакой романтики, этакого шарма, свежих ощущений. Гуманоиды мы, сука, бля, или нет?
– Гуманоиды, гуманоиды, еще какие гуманоиды, – поднял голову на крик, ухмыляясь, Бродов. – Может, вам, ребята, хватит? Все одно баб нет. Как же вы без полета-то фантазии? С низким КПД, без шарма?
– Не ссы, земеля, мы тебе оставим квачи, – понял его по-своему Кнорр, а Потрошитель сладострастно чмокнул и начал посвящать Данилу в подробности. Волнующие, экзотические, до жути пикантные. Квачу, оказывается, в приличном обществе принято употреблять сугубо ректально, трепетно вверяя хмельное содержимое в слизистые объятия прямой кишки. Чтобы добро не пропадало и КПД был выше. Ну и понятно дело, что присутствие дам обычно направляет процесс в новое русло. Собственно, как новое – параллельное… Со всеми вытекающими, вернее, втекающими особенностями. Волнующими, интригующими и зело приятными.
– Ну, а в мужской компании правильных гуманоидов квачу употребляют через тонкую кишку, – строго, как отрубил, резюмировал Потрошитель, мощно, не без гордости, рыгнул и сделал резкое, но очень дружественное движение. – Все, Даня, хорош читать, пора давить и глотать. Иди сюда, Десса проставляется. А квача, я тебе доложу, хороша-а-а.
– Нет, нет, нет, ему нельзя, – резко поднял голову с груди Кнорр. – Как же это я сразу-то не допер? Ему еще говорить с Большим Собаком. По душам. А у того что слух, что нюх. Да и глаз алмаз. Унюхает квачу, поднимет вой. Нет, нет, земеля, вначале чтение, квача потом. Мы тебе оставим.
Он уже был хорош – в дупель, однако держался молодцом. Вернее, крепко держался за ручку холодильника, дабы не спикировать со стула на пол. Впрочем, даже если и спикировать, то орлом…
– С Собаком? С Большим? И по душам? – не то чтобы удивился – развеселился Бродов. – Не с тем ли, что наверху у камина сидит? Без строгого ошейника?
Лично у него с собачками разговор был один. Весьма короткий.
– Да ты, земеля, чего? – глянул на него, как на маленького, Кнорр. – Наверху сидит обыкновенный Рвач, третьей или пятой категории, сторожевую службу несет. А Большой Собак – это Большой Собак, он службы не несет и гуляет сам по себе. Сволочь. Потому как чрезвычайный и полномочный представитель Галактсовета в квадрате "ГЭ". Наш прямой и непосредственный начальник, надежа и опора, отец родной. А там что, об этом разве не написано? – зыркнул он на красную папку, тяжело поднялся, подошел. – Да это же не те корки. Вот дерьмо, ну и бардак. Пардон, земеля, ошибочка вышла. А впрочем, ладно, может, так и лучше, я тебе на пальцах объясню. Это нам не сложнее, чем два пальца обоссать, все просто, как трижды три – единство и борьба противоположностей. Есть хорошие разумные существа, а есть подонки, отщепенцы и засранцы. В масштабах вашей замечательной планеты это резко положительные конфедераты и всякий прочий межгалактический сброд – злобный, низкий, непредсказуемый и опасный. Авантюристы, воры, пираты, всякая космическая шелупонь. В то время как конфедераты платят квоту, руководствуются законом и не нарушают договор, эти горе-колонизаторы ведут себя по-хамски, не ведают, что творят, и вызывающе чихают на все декреты Галактсовета. А потому…
– Ведут себя по-хамски, говоришь? – не вовремя проснулся Серафим, рыгнул и вдруг стремительно, с завидной легкостью схватил рассказчика за горло. – Так, значит, я, по-твоему, подонок? И еще горе-колонизатор и засранец? А эти твои лицензированные конфедераты блюдут закон, не нарушают порядок… Ах ты падла, – врезал он десситу коленом, зарычал, мастерски прижал к стене и вытащил свой ножик-режик. – А кто проводит опыты на людях? Насилует женщин? Похищает детей? Кто извратил все мировые религии, покупает сильных мира сего, медленно и верно толкает человечество к погибели, а? Что же ты заткнулся, гад?
Ножик-режик в его руке блеснул, дернулся, описал сложную кривую и начал потихоньку приближаться прямо к промежности дессита. Дело принимало мокрый оборот – Кнорр от полноты эмоций обмочился.
– Сима, та, хорош, амба, быстренько врубай задний ход, – сразу же вмешался Бродов. – Нам еще восемнадцать метров наверх. Строго по вертикали. Так что все, ребята, брейк. Мир, дружба, балалайка. А квача и вправду хороша-а-а-а, вишь, как шибает-то по мозгам.
– Ваши конфедераты гребаные и лицензированные и есть самые главные засранцы! – рявкнул Потрошитель и убрал нож. – И друга моего, правильного гуманоида, ты, падла, перестань крестить земелей. Какой он тебе, на хрен, земеля? Он ассур, такую твою мать, ассур. Ты меня понял? Ты меня понял, так твою растак, или нет?
Со стороны посмотреть – натуральный ларек, а если глянуть в корень – инопланетяне.
– Сам дурак, – резво разорвал дистанцию дессит, выругался по матери, потрогал штаны. – Не любят вас в галактике и правильно делают. Как есть воры, бандиты, уроды и маньяки. Ну ты смотри, новые трузера. Вайтовые, колоколами, на шелковом подкладе. А ты знаешь, гад, какой химический состав моей мочи? Что, не знаешь? И знать не хочешь? Ну погоди, погоди, вот я возьму свой когерентный лазер…
– Ну давай, давай, возьми свой когерентный лазер, а я тебе его засуну в жопу, – едко усмехнулся Серафим. – Нет, надо все же тебе дать. Чтобы костями срал. Чтобы кровью блевал. Чтобы…
– Э, ребята, мы же договорились. Них шизен, мир и балалайка, – по новой встрял Бродов. – Пожмите друг другу руки, прикиньте хрен к носу, поговорите за жизнь. Сожрите еще этой вашей квачи. И не нервируйте меня. А то эта дурная ассурская наследственность…
Про дурную ассурскую наследственность здесь знали. Очень хорошо.
– Даня, да чтобы мы нервировать тебя, – заулыбался Серафим, икнул и повернулся к Кнорру. – Не бери в голову, дессит. Это была шутка. Дружеская. В своем кругу. Гуманоиды мы здесь все, блин, или нет? Ну что, зачавкаем квачи?
– Да, шуточки у вас, – вроде бы забыл про когерентный лазер Кнорр, горестно поежился, потрогал штаны. – Да, весело, такую мать, ох как весело. Ну что, давай тяпнем квачи.
– Давайте, ребята, давайте, только без дураков, – одобрил Бродов, сел и, чтобы не видеть пришельцев воочию, принялся читать об их художествах.
20.05.1953. В Кингмане, Аризона, найдены обломки НЛО. Объект имеет овальную форму, как две сложенные краями миски, десяти метров в диаметре. Матово-серебристый металл, похожий на алюминий, входной люк открыт. Внутри – два вращающихся кресла, овальная кабина и инструменты. Металлургический анализ показал, что металл, из которого сделан НЛО, на земле неизвестен. Внутри лежало тело одного из членов экипажа: 1,2 м ростом, темно-коричневая кожа, внешние половые органы отсутствуют. Тело переправлено на авиабазу Райт Паттерсон.
1955 г. Комиссии (MJ12) стало известно: инопланетяне нарушают подписанные договоренности. Подтвердилось подозрение, что пришельцы не передали комиссии полный перечень всех их контактов с людьми, а также список похищенных ими людей. Было доказано, что на живых организмах они проводили эксперименты и опыты, далеко выходящие за рамки договора. Для поддержания жизнедеятельности им были нужны части человеческого тела. Было обнаружено, что пришельцы эксплуатируют большое количество людей, используя для этого тайное общество, магию, оккультизм и религию. Их подозревали в сотрудничестве с СССР, и это подозрение подтвердилось. Правительство предприняло ряд попыток военным путем избавиться от пришельцев, но все они потерпели неудачу. Решено было воздержаться от дальнейших шагов до появления более эффективного оружия. Другим важным открытием стало то, что пришельцы используют людей и животных в качестве источника секретов желез, ферментов, гормонов и крови, а также для совершенно безнравственных генетических экспериментов. Пришельцы объяснили это жизненной необходимостью, говоря, что их генетическая структура испорчена до такой степени, что они не могут больше размножаться, и если не продолжать эксперименты, то их раса вскоре прекратит свое существование. Все эти объяснения были приняты с большим недоверием, но так как земное оружие было малоэффективным по сравнению с оружием пришельцев, MJ12 приняла решение продолжать поддерживать с ними дружественные отношения до тех пор, пока у землян не появятся новые технологии. В результате появились проекты "Джошуа" и "Экскалибур". "Джошуа" – это оружие, захваченное у немцев и уже в то время (Вторая мировая война) способное пробивать броню толщиной 10 см с расстояния 2 км; здесь используются пучки низкочастотных звуковых колебаний. Это оружие планировалось применять против летательных аппаратов и лучевого вооружения инопланетян. "Экскалибур" – это вид оружия, доставляемого к цели с помощью ракеты. Дальность полета не менее 10000 км, рассеивание не более 50 м от цели. "Экскалибур" был способен проникнуть в землю на глубину до 1000 м. Он мог нести боеголовку мощностью в 1 мегатонну и был назначен для уничтожения пришельцев на их подземных базах.
Январь 1956 г. Антарктика. На протяжении более 12 ч американские исследователи наблюдали НЛО. Это были сигарообразные, с металлическим отливом объекты, висевшие без движения в пространстве друг над другом под углом примерно 30 градусов к северу. Они не двигались и не издавали никаких звуков. Через некоторое время один из них с невероятной скоростью рванулся ввысь, проявляя при этом удивительную маневренность в поворотах под острыми углами, все время меняя направление, то опускаясь, то вновь взмывая вверх. Начав движение, воздушный корабль моментально изменил свою форму: он превратился в сверкающий объект, постоянно меняющий окраску во все цвета спектра, пока вновь не принял свою прежнюю форму и окраску. Следующий объект проделал тот же маневр. Во время этих восьмиминутных шоу не было слышно ни звука, хотя корабли должны были неоднократно преодолевать звуковой барьер. Объекты были около 150 м длиной и 25 м шириной. Предположительная скорость их передвижения составляла около 40000 км в час.
12.03-25.05.1981 г. Полет русского "Салюта-6" с космонавтами Владимиром Коваленком и Виктором Савиных. Коваленок увидел в иллюминатор объект овальной формы. Он был круглый, без причальных мачт или каких-либо других выступающих приспособлений. Диаметр составлял около 8 м. По борту он имел три ряда по 8 иллюминаторов, из которых три центральных были достаточно большими. Коваленок заснял объект на пленку.
15.05.1981 г. Космонавты отметили, что шар приблизился на расстояние около 100 м. Теперь они смогли рассмотреть в иллюминаторах обитателей корабля: это были человекоподобные существа с неким подобием шлемов на головах. Космонавтов поразили глаза инопланетян: они были вдвое больше человеческих и, если смотреть в бинокль, казались устремленными в пустоту. Они неподвижно уставились на космонавтов, не проявляя никаких эмоций. На третий день объект приблизился на 30 м. Будто желая продемонстрировать маневренность своего корабля, пришельцы шесть раз срывались с места и исчезали в пространстве. Космонавтам пришла в голову идея использовать бинарный код, на который инопланетяне ответили буквой "Е" в логарифмическом написании. Вслед за этим они вышли из своего корабля и стали перемещаться в пространстве. Они были высокие, каждый по 2 м ростом. На них были те же скафандры, в которых они находились в корабле. Они плавали в пространстве без каких-либо видимых кислородных приборов или полетных устройств. Их костюмы были похожи на водолазные скафандры, стекла шлемов застегнуты внизу. Они перемещались так, что их легко было заснять на пленку. Этот сорокаминутный фильм о встрече с чужим космическим кораблем был показан на секретном совещании в Москве 18.06.1981 г.
30.09.1986 г. Советский ледокол обнаружил под водой в Антарктике неопознанный объект величиной с футбольное поле. Сброс глубинных бомб результатов не дал. Внезапно объект пробил многокилометровую толщу полярного льда и стремительно исчез в небе. Ледокол буквально засыпало огромными кусками льда.
Однако толком вникнуть в происки пришельцев Бродову на этот раз не дали. Только он принялся читать про бедную деревню, накрывшуюся с концами стараниями НЛО, как нарисованный Герасим пришел в движение и возвратился Джонни вместе с Гирдом. Воняло от них гадостно, разделочным цехом, однако квачу они унюхали дружно, без всякого труда.
– Ну вот она, мировая справедливость, – горестно посетовал Гирд, скорчил недовольную гримасу и сделался похож на Луи Армстронга, мощно выворачивающего душу в блюзе. – Мы там, внизу, с этой сволочью, а они здесь, с квачей. Черной, альдебаранской! По словам нашего десситского коллеги, все еще нуждающейся в дозревании. Ладно, учтем, запомним. Скоро урожай суборионской дрычи.
– И как только можно квасить эту квачу, – вяло удивился Джонни, вздохнул, поморщился, покачал головой. – Гадость! Хуже еще, пожалуй, только ханумак. И что только некоторые находят в ней? Разве что жуткий отходняк.
Ни Потрошитель, ни дессит никак не отреагировали – бледно-зеленые, натужно дыша, они пребывали в дреме. Со стороны казалось, не во сне – в агонии.
– Ну, ты как, врубился? В первом приближении подкован? – Джонни посмотрел на Бродова, потом на папку в его руках, кивнул. – Ну, и о'кей. Еще пара слов, и ты, как это говорят в этом вашем фильме, дойдешь до кондиции. Итак…
– Пойду-ка я смою кровь, – тактично буркнул Гирд и двинулся по направлению к Герасиму. Однако не кратчайшим путем, а по дуге, с изъятием изрядно квачи из холодильника. Как видно, для предстоящей дегустации на предмет необходимости дозревания…
– Кровь, гуманоид, лучше всего смывать спиртом, – оскалился ему Джонни вслед, слишком уж бодро хмыкнул и глянул невесело на Бродова. – Ты, наверное, уже понял, брат, что дело наше плохо. Земля в Кадастре Галактсовета занесена в Брутальный список, то есть в список дебил-объектов, населенных дикарями. И следовательно, разрешена ее колонизация, освоение и мониторинг. По принципу: хуже, чем есть, уже не будет. В результате планета поделена на зоны влияния, в нашем квадрате "ГЭ" заправляют кабсдохи из скопления Персея. Собственно, как кабсдохи – киноцефалы-вульгарисы, действительно высокоорганизованные существа. Хорошие строители, отличные бойцы, непревзойденные поэты, уважаемые в Федерации. Совсем, совсем не худший вариант, не то что, например, Чешуйчатые Серые, насилующие земных женщин направо и налево. Барбосы эти, поверь мне, не дураки – развили производство этому самому Доггилаверу, затем, после создания фонда, уморили его и в результате оказались при сумасшедших деньгах, причем все сделали качественно, комар носа не подточит. А деньги, как ты знаешь, у нас это сила, причем куда мощнее, чем знание или закон. И вот такая, братец, наша собачья жизнь – кабсдохи, человечество, Его Премудрость Большой Собак и я, ваш покорный слуга, Ответственный Собачник. Лицо, уполномоченное представлять интересы человечества на этой чертовой псарне. А интересы человечества в основном ты, брат, знаешь – жрать, пить, срать, убивать себе подобных, уничтожать все и вся, упиваться своим могуществом. Поэтому и ходим под кабсдохами, еще немного, еще чуть-чуть, и на нас наденут ошейники. – Джонни замолчал, с ненавистью прищурился и неожиданно лукаво подмигнул: – А может, и не наденут. Может, мы им всем дадим пинка. А впрочем, ладно, не будем о будущем, давай о настоящем. Я чертовски рад, брат, что мы все же встретились. Спасибо Руне, она даром времени…
– Кому, кому? – перебил его Бродов. – Ты сказал, Руне?