Нож действительно необычный. Темно-синее, украшенное зелеными узорами лезвие без проблем резало жесть и при этом ничуть не тупилось. Рукоять из серо-зеленого непрозрачного материала, похожего на какой-то камень, удобно ложилась в ладонь и в руке совершенно не скользила. Не нож, а сказка. Главное, приобрел его совершенно случайно. Две недели назад мне в драке руку розочкой распороли, а на следующий день подходила очередь в патруль идти. Пришлось тащиться в клинику. Там ко мне и пристал бродяга: купи нож и купи. Говорит, ходил на север, но принес только нож да воспаление легких. Почему не взять? Я тогда при деньгах был, а нож знатный. Сам по северным развалинам одно время лазал, много там чего интересного найти можно - вот и решил помочь. Так у меня появился нож, а у бродяги деньги на лечение, хотя он мог и просто их пропить.
- Смотри, Макс! Наш курган?
Ветер стих, небо прояснилось, но я мог ошибиться, здесь таких курганов немало.
- Похоже на то, - выдохнул Макс. На разговоры сил у него явно не осталось. Пройти оставалось всего ничего - только холм обогнуть и прямо к Ключам выйдем.
Так и получилось. Стоило кургану остаться позади, как я почувствовал дуновение теплого влажного ветра. Немного погодя стал виден туман, поднимающийся над остывающей водой. Поселок Ключи получил свое название не просто так. Здесь бил теплый источник, а вода была хоть и горячая, но без малейшего намека на серу. И солей в ней содержалось совсем немного. Жили тут селяне не то чтобы сильно богато, но лучше, чем в других поселках, деревнях и хуторах, где мне доводилось бывать. Ну, это понятно. Тепло халявное, и защищала людей не столько сооруженная из железобетонных блоков и толстенных бревен стена в два человеческих роста, сколько заводь, посреди которой стоял поселок. Заводь, наполненная горячей водой, казалась не очень широкой - максимум пятнадцать метров, но на самом деле была шире. Просто с внешней стороны - там, где вода холоднее, - над ней нависали настоящие наросты из снега и льда.
Попробуй подойди - провалишься сквозь рыхлый наст и уже не выплывешь. Излишек воды уходил по прорытой канаве прямо в протекающую неподалеку речку. Зайти в поселок можно было только по единственному бревенчатому мосту. Вот и получалось, что мелких банд и небольших стай тварей поселок мог не опасаться, а серьезных людей он заинтересовать не мог, поскольку находился под защитой Форта.
Подойдя к Ключам со стороны моста, мы с Максом остановились. Лучше подождать, пока тебя заметят, чем сгоряча схлопотать пулеметную очередь. Заводь заводью, но к безопасности в поселке относились серьезно. Долго ждать не пришлось, почти сразу луч мощного прожектора скользнул рядом с нами, замер, и со сторожевой башенки кто-то заорал:
- Обзовитесь, кого там принесло?
- Мы это, открывайте быстрее!
Что меня не узнают, можно не опасаться: когда наш отряд останавливался на ночлег в деревнях, всегда кто-то из патрульных оставался на посту. Правило трех "Б": береженого Бог бережет. Вот и сейчас практически сразу открылась небольшая калитка рядом с воротами.
- Заходите в темпе, - крикнули с башни.
Голос знакомый. Похоже, Серый на посту. Зайдя в низкую дверь, мы очутились в темном коридоре. Во мраке ничего разглядеть было невозможно даже на расстоянии вытянутой руки, но это не страшно: проход узкий и без каких-либо боковых ответвлений. Не заблудишься. Мы без проблем добрались до небольшой комнатки, освещенной закрепленными на стенах факелами. Выход из комнаты преграждала решетка, сваренная из толстых железных прутьев, а в стенах и даже потолке виднелись проемы бойниц. Я совершенно точно знал, что за нами сейчас наблюдают никак не меньше пяти человек. И изрешетить незваного гостя для них раз плюнуть. А поэтому не торопясь вышел на середину комнаты и, стараясь не делать резких движений, стянул ушанку и вязаную шапочку. Макс последовал моему примеру.
- Да они это, только Лысого нет. Открывайте, короче. - Серого, похоже, специально привели, чтобы он нас опознал, и ему не терпелось узнать, что случилось с Лысым.
- Обожди, сейчас Шаман придет, тогда и впустим. А так мало ли кто их личину натянуть мог? - резонно возразил ему кто-то более опытный и был, без сомнения, прав. Разве на глаз определишь: твой приятель это пришел или уже мертвяк ходячий?
В глубине коридора замелькали всполохи света, и вскоре в проходе появился Шаман. Как обычно, его сопровождал бородатый здоровяк, которому приходилось постоянно пригибать голову, чтобы не задеть низкий потолок. Короткая черная бородка и перебитый нос делали его похожим на разбойника с большой дороги. Добавляла сходства и длинная кольчуга, доходившая до середины бедра. В одной руке он держал факел, в другой топор на короткой рукояти. На его фоне Шаман в глаза не бросался. Наверняка именно из-за колоритной внешности сопровождающего и выбрали. Отвлекающий фактор, так сказать. Обративший внимание на Шамана сразу бы понял, кто в этой паре главный. От телохранителя он отличался примерно так же, как отличается кожаный сапог, пошитый мастером своего дела, от простого валенка. И даже не во внешности дело: большинство говоривших с Шаманом смогли бы припомнить разве что худобу, стянутые в косичку длинные темные волосы и глубоко запавшие глаза. Просто в нем чувствовалась внутренняя сила. Неудивительно: разумеется, он был никаким не шаманом, а достаточно сильным колдуном. И сейчас этот колдун через решетку внимательно нас изучал.
Процедура осмотра не заняла и минуты.
- Открывайте, - оглянувшись на телохранителя, коротко бросил Шаман и, круто развернувшись, зашагал по коридору. Решетка со скрежетом отошла в сторону, через открывшийся проход мы прошли в просторную комнату, освещенную обычными электрическими лампочками. Вдоль стен стояли деревянные лавки, над ними прибиты вешалки. В комнате было три двери: одна вела во двор, вторая во внутренние помещения башни, а через третью мы сюда вошли. В углу с выцветшего плаката красным глазом киборга невозмутимо взирал на мир Арнольд Шварценеггер. Внизу черным маркером кто-то печатными буквами вывел: "Будь бдителен!" И это правильно: впустишь человека без проверки, а он непонятно кем ночью обернется.
- Здорово, пацаны! - Из двери, ведущей в башню, прихромал Серый - Серега Вышев, невысокий широкоплечий паренек лет двадцати. На правом плече у него висел АК-74, на поясе, помимо непременного ножа, была кобура с пистолетом. Не иначе как прямо с поста сюда прибежал. Я догадывался почему. И оказался прав.
- Где Лысый?
- Нету больше Лысого. - Объяснять что-либо не хотелось, и продолжать я не стал.
- Понятно… - протянул Серый, отвел глаза и вдруг попытался улыбнуться: - Хорошо, хоть вы вернулись. А то мы уже не знали, что и думать, вы ж еще засветло появиться должны были.
- Пришлось задержаться. Слушай, Серый, а на башне-то кто остался?
- А меня уже Фомич сменил, я спать иду, - зевнул он, положил автомат на полку, стянул с вешалки пуховик и стал его натягивать. - Ладно, пойду я.
Неплохой он все-таки пацан, вот и намеки понимает. Я кинул мешок с вещами Лысого в угол комнаты и сел на лавку. В тепле разморило, сразу потянуло в сон, глаза начали закрываться сами собой. Пришлось подняться и пройтись по комнате. Что-то никто нас не встречает, пора бы уже.
- Во буржуи! Электричество совсем не экономят, жгут зазря, - удивился Макс, он уже развалился на лавке и пытался поудобней пристроить ноги на брошенном на пол вещмешке.
- Да у них тут целая гидроэлектростанция работает, - объяснил я. Сам, когда был тут в первый раз, тоже долго привыкнуть не мог.
- А лампочки не перегорают, что ли? Где они новые берут?
- Раскошелились и у чародеев вечные купили.
- А чего у них тогда в смотровой факелы горят?
Вот для этого веские причины как раз были. Туда даже проводку электрическую не протянули. Все дело в том, что электрические поля и скачки напряжения создавали помехи для распространения магической энергии, и Шаману приходилось бы прилагать дополнительные усилия для их отфильтровки. А у колдунов каждая капля энергии на счету. У магов с восстановлением сил ситуация попроще, но на них электрические помехи действуют еще хуже. Например, рядом с высоковольтной ЛЭП вероятность временного обрыва магического потока возрастала многократно. Но ничего этого объяснить Максу я не успел: распахнулась дверь, со двора вместе с порывом холодного воздуха и роем снежинок в комнату вошел Дрон. Следом за ним, захлопнув за собой дверь, ввалился кто-то из местных.
Оп-па, приплыли. Дрон, вне Патруля более известный как Андрей Кривенцов, был командиром нашего отряда и к тому же единственным в нем колдуном. Несмотря на маленький рост и чрезмерную упитанность, он пользовался в Патруле немалым авторитетом. Если уж он из-за нас поднялся среди ночи, то что-то сейчас будет. Колдун кивнул местному на Макса:
- Проводи до комнаты.
"Так, значит, мной займется", - подумал я. И оказался прав. Что-то я в последнее время часто угадывать стал. Может, у меня дар прорезался?
- Рассказывай, что случилось, - без всяких предисловий начал командир, как только за Максом и его провожатым закрылась дверь.
Где Лысый, он не спросил. Получается, уже успел узнать. От кого? Только от Сереги, больше не от кого. Может, по пути встретил, а может, тот сам его нашел. Особой роли это не играет. Но на заметку взять надо, вдруг когда пригодится.
Раз начальство спрашивает, надо отвечать, никуда не денешься. Ну, в общем, я и рассказал все как было. Только про пистолет ничего говорить не стал. Ни к чему это. Весь рассказ занял от силы минут десять, а потом еще минут двадцать я отвечал на вопросы. Под конец беседы у меня даже стало складываться впечатление, что никакая это не беседа, а самый настоящий допрос. Хотя Дрона тоже понять можно, ему в Форте за всех нас отчитываться. Вскоре я уже не мог думать ни о чем, кроме как поскорей завалиться спать, а поэтому отвечал односложно и без подробностей. Видно поняв, что от меня больше ничего не добьется, Дрон ткнул пальцем в лежащий в углу мешок:
- Лысого?
- Ага.
- Свободен. Можешь спать идти. Место знакомое, не заблудишься. - Выдав столь содержательный инструктаж, он подхватил мешок и направился к двери, но в последний момент повернулся и предупредил: - И не пей. Понял? Завтра с утра в Форт возвращаемся.
- Понял.
Тоже мне, указчик выискался. Колобок приплюснутый. И ведь колдун не шибко сильный, а как мозги заплел, паразит: про "Макарова" Лысого я только чудом пару раз не обмолвился. Подхватив пожитки, я вышел за Дроном во двор. Он уже растворился в темноте, так что никто не помешал мне помочиться на стену караульного помещения, выразив таким образом свое отношение ко всем мудрым распоряжениям начальства. А потом в гордом одиночестве я добрел до знакомого барака, толкнул неплотно прикрытую дверь, кивнул Коту, дремлющему на стуле в обнимку с автоматом, и зашел в свою комнатку.
Здесь обо мне кто-то уже позаботился: прямо на полу был расстелен набитый соломой тюфяк, а на единственной в комнате мебели - табуретке - стоял поднос с кружкой горячего травяного чая, краюхой хлеба и ломтиком сыра. Подсвечник с тремя огарками стоял прямо на полу и едва освещал комнату. От одного вида еды и аромата чая я чуть не захлебнулся слюной и, кое-как скидав в угол комнаты верхнюю одежду, сразу приступил к трапезе, откусывая большие куски хлеба с сыром и запивая все это сладким чаем. Вообще, пить травяной чай с сахаром - это извращение, но предложи мне кто сейчас еще пару кусков рафинада, согласился бы, не раздумывая. Оголодал, однако.
Полученного от еды удовольствия могло хватить на пару походов по ресторанам в прежней жизни. Теперь только выспаться, и все. Но прежде чем задуть свечи и завалиться спать, я по привычке вытащил нож и сунул его под тюфяк. А потом достал из кармана фуфайки ствол Лысого и передернул затвор. На пол упал самый обычный заводской патрон с пулей, упрятанной в медную оболочку…
Глава 2
Вопреки опасениям, кошмары мне ночью не снились. Вообще ничего не снилось. Наверное, слишком устал. Как только залез под одеяло, сразу провалился в черный омут забытья, а утром так же внезапно из него вынырнул. Причиной столь резкого пробуждения стал чувствительный пинок по ребрам. Сознание прояснилось моментально, но тело сплоховало: пока откидывал одеяло и замахивался ножом, неизвестный визитер успел отпрыгнуть ко входу в комнату.
- Не, ну ты че такой нервный? - со смехом поинтересовался Шурик Ермолов, двухметровый детина, просто обожавший подобные шутки, и добавил уже совершенно серьезно: - Давай вставай, через час выступаем.
- Ты, недоумок, когда-нибудь точно допрыгаешься. - Сердце бешено колотилось, спина взмокла, но я постарался скрыть свое раздражение. - Не мог, что ли, просто сказать "доброе утро"?
- Да? А кто мне в прошлый раз спички в пальцы вставил? Вам тогда тоже весело было. - Шурик отодвинул в сторону тяжелую занавесь, заменяющую дверь, и выскользнул из комнаты.
Успокоить дыхание оказалось легко. В самом деле, а что случилось? Ну, получил по ребрам - ерунда это. Я ему в следующий раз тоже что-нибудь веселое устрою, простым "велосипедом" уже не отделается. Радовало другое - ночью никто не попытался меня прирезать. Не то чтобы я всерьез рассматривал такую возможность, но если уж начались непонятки, то произойти может что угодно. Даже удар бритвой по горлу в абсолютно безопасном, казалось бы, месте.
Быстро приведя себя в порядок и подхватив под мышку свернутую фуфайку, я поспешил в столовую. В принципе фуфайку можно оставить с остальными вещами в комнате, но как бы кто в кармане ствол Лысого не нашел.
Столовая находилась в этом же бараке, и выходить на улицу не требовалось. Помещение ее было заставлено длинными деревянными столами и низкими скамьями. Съеденный накануне бутерброд давно усвоился организмом, и живот сводило от голода. Аппетитные запахи сразу вызвали обильное слюноотделение, я кинул фуфайку на скамью и поспешил за причитающейся мне порцией. Столовка быстро заполнялась патрульными, но, как ни странно, на меня особого внимания не обращали. Все как обычно: кто кивнул, кто поздоровался. Никаких расспросов. Зато на Шурика, который в очередь на раздачу успел вклиниться передо мной, кидали такие многообещающие взгляды, что становилось понятно - за это утро он успел поучаствовать в пробуждении доброй половины отряда. Получив свою порцию, я вернулся к столу, где уже пристроился Ермолов. Отодвинув в сторону его поднос, мне удалось разместить на столе доску с тарелкой гречневой каши, щедро сдобренной мясом, ломтем хлеба и кружкой все того же травяного чая. Теперь можно и оглядеться. Создавалось впечатление, что все с жуткого бодуна. Ели без всякой охоты, налегая в основном на чай. Кое-кто клевал носом. Многие вообще не появились.
- Слушай, Шурик, вы че, бухали вчера?
- А то. - Он оторвался от тарелки и кивнул. - Староста, как только увидел белый хвост, который Макс приволок, сразу бочонок браги выкатил. Да еще харчей на дорогу обещал подкинуть. Эта зверюга, оказывается, их уже полгода доставала.
- Вот уроды, мать их! Не могли предупредить?
- Насчет волколака? А ты участвовал бы в облаве за такие гроши? Я - нет. Жизнь стоит несколько дороже. И Дрон бы на это дело не подписался. А прикинь, сколько бы профи серебра запросили? Жилин, говорят, вообще меньше чем за полштуки золотом из дому не выходит.
- Блин, а если бы у нас серебра не оказалось? - Раздражение нарастало и постепенно переходило в желание найти старосту и набить ему морду.
- Сам-то понял, что сказал? - Шурик сыто рыгнул и откинулся на стену. - И у кого из наших серебряных пуль или ножика нет? Разве что у Макса, так он в патруле первый раз. О, смотри, вон и оно всплыло.
Я повернул голову - действительно, в дверь как-то боком протиснулся Макс. Похоже, его штормило. Обычно румяные щеки впали и были какого-то непередаваемого зеленовато-серого оттенка. Кое-как добредя до нашего стола, он рухнул на скамейку рядом со мной. Становилось понятно, почему никто не пытался выяснить у меня, что произошло. Судя по состоянию Макса, он вчера рассказывал, как все случилось, раз пять, не меньше.
- Посмотрел бы я, как ты волколака серебряным ножичком завалить пытаешься, - снова повернулся я к Шурику. - И вообще, почему меня вчера не позвали?
- А Дрон велел тебя не беспокоить, только хавки в комнату закинуть. Ладно, я пошел, да и вы доедайте быстрей. Выходить пора. - Шурик кивнул на длинное зарешеченное окно, через изморозь на котором уже просвечивали солнечные лучи.
Макс издал какой-то неопределенный стон, по-видимому, означавший полное и бесповоротное намерение бросить пить, и попытался глотнуть остывший чай Шурика. Судя по перекосившемуся лицу, на пользу ему это не пошло.
- Что, плохо? - с неприкрытым злорадством в голосе поинтересовался я. - Пить меньше надо!
- Иди ты. Не видишь, колбасит меня. Сейчас еще отошел немного, а как проснулся, вообще чуть кони не двинул. - Макс поморщился, попробовал сделать еще один глоток и продолжил: - А все Дрон, зараза.
- А он-то тут при чем - брагу тебе насильно заливал?
- Да нет, он меня полчаса расспрашивал, а мне из-за этого три кружки штрафных выпить пришлось.
Я продолжал улыбаться, но по спине побежали мурашки, а тоненький голосок дурного предчувствия превратился в рев сирены гражданской обороны. Макс у нас недавно, он ничего не понял. Но не принято допрашивать всех членов группы, если кто-то не вернулся из патруля и нет твердой уверенности в том, что дело нечисто. Слишком часто такое случается, чтобы устраивать по каждой смерти форменное следствие. Поговорят со старшим группы - и все. После смерти Лысого за старшего остался я. Макса вообще допрашивать не должны были. В крайнем случае задать пару вопросов, не больше. А тут мало того, что меня Дрон буквально выпотрошил, так после еще и Максом всерьез занялся. С чего бы это? Либо у него есть какие-то подозрения, что смерть Лысого не случайна, либо… Ох, и паскудная цепочка выстраивается. И не убедить себя, что все это паранойя. Типа, и пистолет у Лысого случайно оказался, и выпал он сам по себе. А Дрон просто от бессонницы маялся, вот и развлекался с нами ночными беседами. По отдельности каждый эпизод ни о чем не говорит, но все вместе… А что, собственно, получается?