В поисках цели Янсма шарил глазами по картинке и не мог найти. Потом он увидел корабль неизвестной ему конструкции, взлетающий из-за скалы.
- Вижу цель, капитан.
Гарвин услышал под собой глухой стук, глянул вниз мимо шлема и увидел, что на пол рядом с креслом симулятора, в котором он сидел, упала граната цилиндрической формы. В то же мгновение она взорвалась. Повалил белый удушливый дым, окутавший Янсму. Слезы брызнули у него из глаз, перехватило дыхание. Он задыхался, кашлял.
- Давай, стрелок, - послышался довольный голос Дилла. - Где этот гребаный звездолет? Давай, мальчик. Я же говорил, нам нужен стрелок, а в компьютерные игры может играть любой кретин.
Посреди лужи грязи, вглядываясь в заросшее низкой колючкой поле, Ньянгу Иоситаро лежал в образцовой позиции для стрельбы. Расставив ноги, он упирался в землю носками ботинок и локтями. Приклад бластера плотно упирался в правое плечо. Лир присела на корточки рядом с ним, справа, очень близко. В левой руке она держала небольшой пульт дистанционного управления.
- Готов?
- Готов, дек.
- Заряди один патрон. - Она протянула ему заряд.
Вставив патрон в затвор, Ньянгу захлопнул крышку.
- По-настоящему стреляешь в первый раз?
- Да, - соврал Ньянгу.
- Снять с предохранителя.
Он шелкнул рычажком.
- Внимательно смотри вперед. Приготовиться.
Он подчинился и стал напряженно всматриваться в поле через кружок оптического прицела. Большим пальцем Лир стукнула по коробке дистанционного управления. В поле что-то шевельнулось. Из ниоткуда вынырнул человеческий торс. Ньянгу поймал его в центр прицела и нажал на спуск. Раздался сухой щелчок, приклад бластера легонько ударил в плечо, в центре мишени вспыхнуло пламя.
- Попадание. В центр, - сказала Лир, вручая ему следующий заряд.
Он зарядил бластер.
- Внимание, приготовиться…
Из десяти зарядов все десять попали в цель.
- Ты уверен, что раньше никогда не стрелял?
- Зачем мне врать?
Лир неожиданно улыбнулась, похлопала его по плечу:
- Неплохо, солдат. Может быть, у тебя и получится. - Она резким движением поднялась и направилась в сторону грязной лужи, в которой лежала Рада.
Иоситаро втянул ноздрями воздух, наэлектризованный выстрелами, и услышал еше один запах, едва уловимый. Фиалки и миндаль.
"Она, конечно, монстр, - подумал Ньянгу, - но в духах разбирается".
Глава 9
- Легко мечтать о том, что будет, когда мы захватим Камбру и нам наконец выпадет шанс сделать так, что все будут служить идеалам 'раум. - Комсток Бранен обращайся к семерым, собравшимся на вырубке в джунглях. - Все будут знать истину, подчиняться истине, черпать силу в истине. Но если просто сидеть и мечтать, это повредит нашему общему делу. Ведь у правительства планеты есть настоящие враги. Их солдаты стреляют настоящими пулями. А смерть - это слишком серьезный аргумент против прекраснодушных фантазий. Сначала - битва, потом разговоры. - Он позволил себе улыбнуться. Шестеро из семерых послушно засмеялись. На этом фоне нельзя было не заметить неподвижное лицо Джорл'на Брукса. - Ты не согласен?
- Разумеется, согласен, - ответил Брукс. - Но я не думаю, что можно смеяться, когда речь идет о нашем священном долге. Мы всегда должны быть уверены, что идем по правильному пути. Иначе мы рискуем повторить ошибки сохов, наших наставников. Внушая нам, что время и размышления обратят всех в нашу веру, они угодили в лапы к негодяям из правительства.
- Ты прав, брат. Но даже в пылу борьбы не следует забывать о гуманизме, о том, что существуют любовь, смех, доброта.
- Гуманизм, - отрезал Брукс, - мы оставим на потом. К нему мы вернемся, когда захватим Высоты и свергнем правительство.
Брайен было нахмурился, но тут же вернул себе спокойствие.
- Ладно, брат. Поговорим об этом вечером. Сейчас надо учиться. - С этими словами он развернул холстину, в которую были завернуты семь маленьких винтовок. - Если у вас есть дети, то вы, наверное, видели такие. Но это не совсем игрушки. Это скорее учебное пособие начинающего бойца. Они пневматические, с ручным насосом. Бьют на двадцать метров или около того, а в наших холмах больше и не нужно. Стреляют маленькими медными шариками. Из них можно подстрелить птицу или фелмета… Или выбить глаз человеку. В отличие от Конфедерации, у нас нет ни полигонов, ни достаточных средств, чтобы обучать солдат. Эти винтовочки помогут вам научиться стрелять… и попадать в цель.
Он раздал шесть винтовок и насыпал каждому пригоршню пулек. Брукс оружия не получил.
- Для начала поиграем в облаву. Один будет беглецом, скрывающимся от властей, остальные - патрулем, посланным на его поимку. Когда обнаружите беглеца, пожалуйста, не цельтесь ему в лицо. Утрата оружия - большая потеря для нас, но еще большая потеря - утрата человека. Брат Ибарра, ты возглавишь патруль. Брат Брукс, - продолжил Брайен со строгой улыбкой, - поскольку ты днем и ночью мечтаешь о революции, тебе, наверное, будет приятно сыграть роль настоящего пламенного революционера в бегах.
Брукс встал.
- Считаю до двадцати, - сказал Брайен, - потом начинаем…
Джорд'н Брукс мгновенно скрылся в зарослях. Брайен изумленно посмотрел ему вслед, пожал плечами и начал отсчет. Дойдя до пятнадцати, он перестал считать.
- На войне нельзя быть честным, - сказал он. - В погоню!
Шестеро двинулись вслед за Бруксом. Одни шли по джунглям привычным быстрым шагом, другие - медленно и неуклюже. Услышав, какой шум они поднимают, Брайен грустно покачал головой, но успокоился, вспомнив, что и сам он когда-то подавал столь же мало надежд.
Подойдя к краю вырубки, он стал осматривать джунгли, полого спускающиеся к берегу океана. На горизонте к востоку виднелись окраины Леггета.
"Когда-нибудь, - подумал Брайен. - Когда-нибудь".
До него донесся слабый шорох. Он обернулся, собираясь сделать выговор тому, кто увиливает от тренировки. Но увидел припавшего к земле Брукса с винтовкой в руках. Он целился Брайену в грудь.
- Брат, это не…
Раздался хлопок, и дробинка весьма ощутимо ударила Брайена в живот. От боли Брайен подпрыгнул.
- Я же сказал…
- Будь добр, ляг ничком, как будто ты мертвый, - попросил Брукс. - Или мне придется выстрелить еще.
Брайен изумленно похлопал глазами и лег на землю.
- Ты правильно сказал, - произнес Брукс. - На войне нельзя быть честным. - Он замер в засаде под деревом, дожидаясь, когда вернутся остальные.
Глава 10
- А раньше таких проблем не возникало? - с некоторой обеспокоенностью спросил генерал-губернатор Уилт Хэмер.
- Никогда, сэр, - ответил оператор связи. - Я обнаружил, что канал не работает, когда попытался связаться со своим коллегой на Капелле-9 для текущей проверки системы. Компьютер сообщил, что канал не функционирует уже семьдесят три минуты.
- Вы пробовали восстановить связь с Конфедерацией?
- Незамедлительно, сэр. В течение последних трех часов я предпринял все, что в моих силах, но, увы, безрезультатно.
- На том конце совсем ничего? - спросил Хэмер. - Никаких статических шумов, или как это у вас называется?
- Насколько мне известно, для гиперпространственной коммутации не характерны технические неполадки, сэр, - ответил оператор. - Особенно если это канал постоянного доступа, а у нас… был… именно такой.
Хэмер затянулся сигарой.
- Вы - старший техник? Может быть, у вас на станции есть кто-то более опытный?
- Я старший техник, сэр. Обучался на Центруме. Семь лет работал на армию. Квалификация АА+.
- Не обижайтесь, - сказал Хэмер. - Просто мне необходимо знать все наверняка.
Оператор не ответил. Хэмер закусил верхнюю губу.
- Хорошо. Запишите сообщение. Пойдет в 0-коде лично Алену Редруту, регенту Ларикса и Куры. Текст такой: "Потерял связь с Капеллой. Работают ли ваши каналы?"
- Боюсь, будут проблемы. - сказал оператор. - Я сам пытался послать запрос на Ларикс-Куру, в их департамент связи, около часа назад и не получил ответа. Совсем никакого ответа, сэр.
- Попробуйте еще раз. Мне Редрут не замедлит ответить.
- Да, сэр.
Хэмер повернулся к помощнице оператора:
- Свяжитесь со всеми членами совета и с коудом Уильямсом. Я хочу, чтобы в течение часа все прибыли в здание Планетарного правительства. Слышите, в течение часа!
- Хорошо, губернатор, - ответила женщина. Хэмер направился было к выходу, но остановился.
- Оператор, я надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, насколько серьезна, то есть потенциально серьезна эта ситуация?
- Да, сэр.
- Не рассказывайте никому, это значит - вообще никому, о случившемся.
- Я уже известил моего непосредственного начальника.
- О нем я позабочусь сам.
- О ней. Вы позаботитесь о ней, сэр, - повторил оператор.
- Какая, черт возьми, разница! Ничего никому не говорить. Это мой прямой приказ!
- Да… - Дверь за генерал-губернатором захлопнулась прежде, чем связист успел добавить "сэр".
Оператор присвистнул, нажал кнопку, и с потолка опустился микрофон:
- Шифр IX-N-8.
Динамик сперва загудел, потом звук стал чистым.
- Ибар, Куал, 23. Балар, Балар, говорит центр Планетарного правительства, прием…
- Планправцентр, говорит Балар, прием, - ответили ему с единственного спутника С-Камбры.
- Керен?
- Да, я.
- У нас в центрифуге - редкие металлы, - сообщил оператор. - На этот раз - просто бриллианты.
Глава 11
Сегодня Ньянгу дежурил по роте. Дело было нехлопотное - сиди на вахте, отвечай на звонки, сходи, куда пошлет дежурный офицер. Эти дежурства давали рекрутам возможность немного расслабиться, привести в порядок обмундирование.
Но сегодня вечером все было иначе. Дежурный офицер, дек Элис Куант, сразу предупредила Ньянгу, что альт Хедли остался в кабинете и три часа не слезал с аппарата секретной связи. Ужин, против обыкновения, он потребовал в кабинет. Происходило что-то необычное, и Ньянгу решил, что на сей раз не будет чистить ботинки и пришивать пуговицы.
Вскоре в кабинет Хедли проследовали старший твег Гонсалес и аспирант Воксхолл в сопровождении трех офицеров с эмблемами штаба Корпуса на петлицах. У всех был встревоженный вид. Ньянгу гадал, что же такое случилось. Столько офицеров одновременно он не видел с тех пор, как давал присягу.
Хедли открыл дверь.
- Дек Куант, разыщите финфа Кипчака. Пусть явится.
Ньянгу отметил, что Хедли использует полные звания и фамилии. Видно, дело нешуточное.
- Да, сэр.
Дверь закрылась.
- Рекрут, ты слышал приказ? - спросила Куант. - Кипчак служит в… - Она посмотрела в штатное расписание. - Группа "Гамма", первое подразделение. Шевелись!
Петр оказался в общей казарме группы "Гамма". Он придирчиво изучал висящий на вешалке бронежилет. Отстегнув кобуру, укрепленную под мышкой справа, Кипчак пристегнул ее пониже, над поясом. Рассмотрел, нахмурился, помотал головой и вернул кобуру на прежнее место.
- Начальство вызывает, - сообщил Иоситаро.
- Ого! Что надо боссу?
- Не знаю. Просто приказано явиться.
- Мамочки! - сказал Петр. Он надел кепку, оглядел форму и стремительно направился к двери. Ньянгу едва поспевал за ним.
- Как твои дела? - спросил Кипчак. - Последний раз я тебя видел на присяге.
- Ни на что нет времени, - ответил Иоситаро.
- Я слышал. Лир умеет это устроить. Выплывешь?
- Не знаю, - признайся Ньянгу. - Сомневаюсь. Я бы с удовольствием постоял на камушке.
- Не ты один.
Они спустились на второй этаж и почти бегом влетели в штаб роты.
- Иди на ковер, - приказала Куант, и Кипчак исчез за дверью.
- Схожу за кофе, - сказала она Ньянгу. - Когда собирается столько начальства, нужен кофе.
Она ушла. Ньянгу оценил ситуацию, подошел к рабочему столу первого твега и включил интерком. В кабинете командира роты звучал голос Кипчака.
- Нет, сэр. Мне это неизвестно. Мы целый день провели на полигоне.
- Кроме вас, нам не удалось найти ни одного человека, в последний год побывавшего хотя бы в другой системе Конфедерации. Про Ценгрум я и не творю, - звучал незнакомый голос. - По словам твега Гонсалеса, у вас хватает ума, чтобы дать нам хоть какую-то полезную информацию.
- Вряд ли я могу о чем-то судить, сэр. - Петр говорил неохотно. - Я ведь не аналитик. И вообще, я предпочел бы не говорить на эту тему.
- Почему? - спросил Хедли.
- Потому что… Потому что если я скажу то, что думаю, меня могут записать в сумасшедшие.
- Мы попробуем понять, - прозвучал незнакомый голос.
- Давай, Петр, - сказал Хедли. - Всем, кто живет на этой планете, сейчас очень нужны факты. Пусть это даже сумасшедшие факты.
- Как прикажете, сэр, - ответил Кипчак и заявил: - Я думаю, что Конфедерация разваливается. То есть уже развалилась, если я правильно понимаю. Сэр, когда я последний раз уволился, то провел на гражданке целый год. Все, что меня окружало, было ни на что не похоже. Я знаю, людям с такой биографией, как у меня, может казаться, что мир катится в тартарары. Но вот вам факты. Во-первых, я так и не получил денег, полагающихся при увольнении. Я ходил по всем инстанциям, но мои бумаги оказывались где угодно, но не там, куда я приходил. С каждым разом в очередях у госучреждений стояло все больше и больше таких, как я. Тех, кому что-то было нужно от государства. И никто ничего не мог добиться. Всем отказывали под разными предлогами, а некоторые говнюки-бюрократы не удосуживались даже изобретать предлоги. Я начал сравнивать происходящее с тем, что помнил по доармейской жизни. Все шло не так. И никому, во всяком случае никому из начальства, ни до чего не было дела. Общественный транспорт ходил без всякого расписания, если вообще ходил. На транспортных развязках - пробки, аварии, обвалы. А все только пожимают плечами, как будто так и надо. Преступность стала видна без всяких газет. Да какая преступность! Убивать стали просто ради того, чтобы убивать. Без цели ограбления, без всякой видимой корысти. Чуть ли не каждый день кто-то из политиков оказывался на скамье подсудимых, и никто этому не удивлялся. Может, мне в этой ситуации просто показалось, но я заметил, что богатые люди стали сверхбогатыми, а бедные - почти нищими. Увидеть на улице богатого человека было почти невозможно - они редко выходили из своих районов, похожих на средневековые крепости. Если выходили, то с несколькими телохранителями, а если выезжали - легко могли поймать кирпич на ветровое стекло. Тот, кто его бросил, считался героем.
- Вспыхивали массовые беспорядки, - продолжал Петр. - Они, конечно, возникают то здесь, то там уже дюжину лет. Поволнуется народ и перестанет. Мы с твегом Гонсалесом не понаслышке знаем, что это такое. Но теперь, во всяком случае на Центруме, все выглядело иначе. Бунтовали не только те, кому нечего терять - обитатели трущоб и безработные, - бунтовали все. И не потому, что им хотелось полюбоваться зрелищем горящих магазинов или добиться, чтобы пришел наконец транспорт с продовольствием, а потому, что каждый был чем-то сильно обижен и не дождался ничьих извинений. По холо какое-то время показывали, как такие же волнения сотрясают и другие планеты Конфедерации. Но потом все эти репортажи прекратились, как будто правительство запретило журналистам быть честными. Стали ходить разные слухи. Говорили о планетных системах, с которыми прервалась связь. О целых группах звезд, претендующих на независимость и собирающихся выйти из Конфедерации. Дважды я слышал истории о том, как кого-то застрелили прямо в парламенте Конфедерации. Я в это не верил, но может быть, зря. Не могу судить, сэр. Возможно, это просто мои фантазии - ведь я много читаю. Но все, что я видел вокрут, напоминало мне другие империи, когда они начинали шататься под собственной тяжестью. Рим, Британия, Второй Марс, теперь - Капелла. Так что обрыв вашей связи меня не удивляет. Вы просили меня рассказать. Я рассказал, что знаю.
- Спасибо, Петр, - сказал Хедли. - Ты свободен. Спасибо.
- Да, сэр. Спасибо вам, сэр.
Ньянгу едва успел отключить интерком и отскочить, как из кабинета вышел Кипчак. Он был слегка бледен.
- Черт! Черт! - бормотал он. - Как я не люблю говорить с офицерами! Особенно когда их больше двух. - Он не стал задерживаться, и Иоситаро снова включил интерком.
- … так что вряд ли есть повод удивляться, - сообщил незнакомый голос.
- Но все же крах после… Я хочу сказать, сколько времени уже существует Конфедерация?
- Тысячу лет, даже больше.
- Но когда что-то ломается, - сказал Хедли, - то ломается очень быстро.
- Особенно, - включился Гонсалес, - когда все годами заботятся только о фасаде здания, укрепляют его балками и суют штукатурку в трещины. И никого не волнует, что творится внутри.
- Но что будет с нами? - спросил кто-то другой. - Вот в чем главный вопрос. Если у Конфедерации проблемы, если не работает политическая система, транспорт, связь, то какие выводы из этого должны сделать мы?
- Кто эти мы? - спросил Хедли. - Корпус? Камбра? Человечество?
- В гробу я видел человечество! - отозвался голос. - Начнем с Корпуса.
- Ну, - сказал еще один офицер, - Корпус никуда не денется. В системе Камбра мы - сила. Вряд ли 'раум в джунглях зашевелятся быстрее, когда узнают новости. Как вы считаете?
- Я считаю, - сказал Хедли, - что с той минуты, когда они узнают, что за Планправом больше не стоит Конфедерация, они с большим удовольствием станут слушать своих диссидентов: и с гораздо большим воодушевлением кричать: "В задницу рантье! В задницу Планправ!" Как бы вы поступили, если бы были простым шахтером-'раум?
- Поскольку я не 'раум, то не буду это обсуждать, все и так ясно, - сказал кто-то. - Но нет ли какой-то связи между потерей связи и пропажей "Мальверна"?
- Пираты, - презрительно сказал другой голос. - Неужели коуд Уильямс действительно верит в эту чушь?
- У него нет выбора, - ответил Хедли. - Или эта чушь, или ему, бедному, пришлось бы думать о том, что затевает Редрут.
- Мне не нравится этот поворот разговора, - заявил офицер. - Мы вступили на очень скользкую дорогу. Не лучше ли перейти к другим проблемам. Но, должен заметить, Редрут мог быть в курсе трудностей Конфедерации. Допустим, таковые действительно имеют место, а этот ваш Кипчак - не сумасшедший. Тогда Редрут давно мог тянуть одеяло на себя. Я не прав?
- Я думаю, этот вопрос тоже лучше оставить без ответа, да и не наше это дело на него отвечать. Во всяком случае - не мое, - сказал Хедли. - Действительно, давайте сменим тему разговора, - поддержал Хедли. - Ангара, ты ведь женат на местной уроженке? Как ты думаешь, когда все узнают, что большой долбаный папа оказался мыльным пузырем, не начнут ли люди превращаться в сраных макак? Похоже, на Центруме уже превратились, если верить Петру.