Глава 14
Вика снимала квартиру в районе метро "Павелецкая". Мол, взрослая девушка должна жить отдельно от родителей - тогда не возникает никаких трений, и все друг друга любят.
Мы разделились по вкусам. Она - чай. Я - кофе. Чай задолбал меня еще в Таджикистане. Национальный напиток! И если там просишь кофе, местные смотрят на тебя, как бенгальцы на английских колонизаторов.
Разорвав край пакета, я вытащил пачку бумаг.
Сначала я принялся за исписанные мелким почерком тетрадные листы. Кипу медицинских справок, ксерокопии военного билета и официальные письма отложил на потом.
"Я пишу в надежде, что помогу вам в расследовании. Сама я уже не чувствую в себе силы найти наконец истину и вывести подонков на чистую воду.
Мой сын, Дорофеев Виктор Семенович, 1972 года рождения, заключил контракт с Федеральной погранслужбой России и был призван Качинским райвоенкоматом в Таджикистан.
Он попал в спецчасть и с гордостью писал мне об этом. Через восемь месяцев службы мой сын появился дома. Он сбежал. Мы прятали его по родственникам. Виктор был в очень плохом состоянии. После медицинского осмотра врачи поставили ему диагноз (смотрите справку). Я не знаю, что это такое. Но, по рассказам моего сына, в спецчасти из них готовили каких-то суперсолдат. В части был развернут комплекс лабораторий, где служили военные биологи из Министерства обороны и каких-то оборонных НИИ. Они готовили какие-то особые таблетки. С их помощью обыкновенные солдаты могли восемь суток без сна, отдыха, пищи и воды выполнять боевые задачи в горах. Военные медики постоянно пытались побить свой рекорд и довести его до месяца, экспериментировали над солдатами. Некоторые из солдат умирали. Врачи выписывали справку: погиб в бою. Домой присылали запаянные гробы и не разрешали вскрывать. Специально присланный офицер дежурил возле гроба вплоть до похорон.
По словам моего сына, их кормили какими-то препаратами, в состав которых входит норадреналин. Это вещество вызывает в человеке агрессивность и бурную деятельность. Больше мне, к сожалению, узнать ничего не удалось. Прилагаю медицинские справки, которые удалось получить при обследовании моего сына. Я хотела подать в суд на пограничников и военкомат, но адвокаты сказали, что мой сын по закону - дезертир. И его самого будут судить. Прокуратура (чей ответ я прикладываю) отказала мне в возбуждении уголовного дела. Территория спецчасти считается сверхсекретной. Так мне сказали в погранслужбе.
Через полгода после возвращения домой Виктор погиб. Врачи так и не смогли дать четкого ответа о его болезни. Но я искренне уверена, что дело в тех препаратах, которыми их кормили".
Сразу вопросы, вопросы… Как погиб Виктор? Где похоронили? Что за спецчасть? И где именно в Таджикистане она находится?
Я начал искать в бумагах адрес этой женщины, но не нашел. И что теперь? Разыскать ее по местонахождению военкомата?
Я отложил тетрадные листки. Перелистал медицинские справки. Прочитал ответы из Прокуратуры и ФПС. Вырисовывалась картинка: в Таджикистане наши военные пытаются создать суперсолдат. На первый взгляд, идея хорошая. Боец может обходиться без сна, провианта и воды в течение месяца и при этом абсолютно не потеряет свои боевые качества. Он может вместо еды и воды взять больше боеприпасов. Может двигаться по горам без остановки - а значит, повышается его мобильность. Создание суперсолдат меняет всю тактику боевых действий, как в свое время это сделал пулемет.
Но чтобы ставить опыты на людях?! Калечить их?! По сути, убивать!
- Что там? - спросила Вика.
Я в двух словах объяснил, "что там".
- Ой! Думала, такое только в кино возможно.
- Кино! Так называемый великий полководец Жуков шестьдесят тысяч здоровых солдат и офицеров прогнал через ядерный взрыв. Только чтобы проверить, как скажется радиация на боеспособности подразделений в будущей ядерной войне. Чего добился? А ничего. Оказалось, что бойцы, попавшие в зону ядерного взрыва, как с той, так и с другой стороны, - теряют волю к борьбе. Вот и вся ценность опыта. А десятки тысяч здоровых парней умерли от лучевой болезни. Чего не сделаешь с чужими детьми для могущества своего государства!
- Они же настоящие изверги!
- А ты пойди, докажи им это! - озлился я. - На их стороне и прокуратура, и суды, и спецслужбы. Если бы этот парень не умер, его посадили бы за дезертирство. Ловко, да? Простой человек виноват везде. Даже если над ним глумятся.
- Тебе обязательно надо написать об этом!
- Что я и собираюсь сделать. Теперь все ясно с этими "Блуждающими огнями". Кодовое название. Суперсолдаты наших пограничников. Генералы, видимо, создали экспериментальную группу бойцов. Но она вышла из-под контроля. Подопечные начали крушить и моджахедов, и своих. Погранцы постарались замять это дело, уничтожив своих же суперсолдат. Да не тут-то было! "Огни" уже разгромили две заставы. А поймать их никому не удается. Не зря назвали их "Блуждающими огнями". По старому русскому поверью, "блуждающие огни" можно встретить ночью в лесу. Они указывают путь к сокровищам. Но если не знаешь заклинаний, то приблизиться к ним невозможно. Эти "огни" даже могут завести человека в болото и погубить. Понимаешь, почему дело так засекретили? Если на самом верху узнают про "ошибочку", генералам головы поотрывают… Нет, я напишу! Я напишу! Чтобы потом этих генералов судили, как нацистов.
Вика взяла меня за руку:
- Ты молодец. Я горжусь тобой.
- Знаешь, а ведь если бы не эта женщина, я бы до сих пор топтался на месте.
- Если бы ты не написал о Таджикистане, угадав верный тон, эта женщина никогда бы о тебе не узнала и не поверила бы тебе. Она же искала именно такого журналиста, который поймет ее горе. Она верит тебе авансом. Она уверена, что ты не работаешь на пограничников и не побежишь с этими документами к ним.
- Не побегу, да… Напишу! Нет, вот напишу! Просто разгромную статью! А потом… будь что будет.
Но написать мне так и не удалось. По многим причинам.
Никогда еще не видел столько машин с мигалками перед редакцией и такое количество нервных людей в униформе и штатском. Мы с Викой поодаль наблюдали за всем этим, как говорят дипломаты, "с чувством глубокого недоумения и озабоченности".
- По-моему, Леша, это приехали по твою душу.
- Во-первых, я не Рэмбо и не киборг-убийца, чтобы бросать на мое задержание усиленный батальон. Во-вторых, ты помнишь, надеюсь, что эту ночь я провел у тебя и ни с кем не воевал? - Голос мой предательски треснул. Я передал Вике пакет с документами: - Подержи у себя.
- Поняла. Конечно!
- И еще! - Я снял с себя медальон и надел ей на шею. - Вот так. На тебе он выглядит вполне естественно.
Естественно, да. Но сама Вика выглядит здорово напуганной.
- Может, тебе лучше поехать домой, Вик?
- Нет, я - на работу. Мне-то что?! Я за тебя боюсь.
- Слушай, давай тогда разделимся. Если эти ребята приехали по мою душу, то меня наверняка обыщут. Прошмонают и тех, с кем я пришел. А на тебя одну они вряд ли обратят внимание.
В одиночестве я двинулся к редакции, делая вид, что никого не замечаю. Меня тоже никто не заметил и никто не остановил. Я миновал пост охраны и, зайдя в лифт, начал уже сомневаться, что это приехали за мной.
В редакции мои робкие надежды рухнули. По коридорам сновали бойцы в камуфляже и люди в штатском. Они вытаскивали из кабинетов коробки с бумагами. Уносили куда-то жесткие диски компьютеров.
Встречным курсом по коридору шел Павлов и говорил сопровождающим его людям в штатском:
- Нету у меня больше компьютеров. Я за одним и работаю. Стол вы осмотрели, его стол тоже. Чего еще надо?
Тут они поравнялись со мной.
- А! Привет! Вот и ты! У нас из-за тебя обыск! - выпалил Павлов.
- Только не говорите мне, что директор ФСБ пал из-за меня в бою, а вся Лубянка ушла под землю!
Гм. Шутка не к месту. Штатские посмурнели.
- Это он? - спросил один из них, самый долговязый.
- Только без рук, пожалуйста, - предупредил Иван Тимофеевич. - А то, знаете ли, вчера один попытался.
- Вот про этого "одного" и поговорим! - мягко сказал долговязый, и его напарники сомкнулись у меня по бокам.
Все же пентюхи. Их действия рассчитаны больше на пугливых беззлобных идиотов. Будь у меня "узи" или такой автомат, как вчера у Трофимова, я бы их уложил без всяких проблем.
- Сюда, пожалуйста, - долговязый указал рукой в сторону приемной главного редактора. Очевидно, там расположился их временный штаб.
Долговязый следователь ФСБ Валерий Борисович Колосов был обходительным и очень мягким человеком. Причем именно "был". Я специально употребляю прошедшее время. Наверное, таких следователей у ФСБ больше не будет. Впрочем, все по порядку.
Главный редактор в кабинете отсутствовал. Из приемной временами долетал испуганный голос секретарши, отвечающей на звонки: "В Администрации президента! Только что уехал!"
За столом начальника пристроился какой-то полковник в форме контрразведки и очень активно названивал по всем стоящим на столе телефонам. В иные он кричал благим матом, из других его самого крыли теми же словами. Потом он снова начинал кого-то строить и тут же получал новый втык из других телефонов.
- Присаживайтесь, - Колосов показал мне на низенький столик для переговоров в углу кабинета.
Сам он сел не напротив, как обычно делают все следователи и оперативники, чтобы создать в собеседнике напряжение и некоторую конфронтацию, а рядом. Словно мы пришли с ним на вечеринку.
Валерий Борисович был очень умен. С улыбкой вынужденного гостя он попросил напуганную секретаршу Юлю соорудить нам по-быстрому кофе.
Бледная Юля с трясущимися руками и прыгающими губами спросила, не станем ли мы возражать против растворимого.
Колосов вопрошающе посмотрел на меня. Взгляд у Юли мгновенно изменился. Она стала смотреть на меня как на высокое, но чужое начальство.
- Пусть будет растворимый.
Юля ушла, от волнения чуть не налетев на стол редколлегии.
- Как дела? - по-простецки поинтересовался следователь, точно мы знакомы с детского сада.
- Не хвораю, слава богу, - я вежливо кашлянул в кулачок.
Валерий Борисович внимательно изучил мою реакцию, изучил мои глаза, нос, губы. Потом повернулся к вернувшейся Юле и снял с дрожащего мелкой дрожью подноса две чашки горячего кофе.
В полном молчании (под рыки полковника у дальней стены) мы размешали сахар, глотнули кофе и снова уставились друг на друга. Колосов внимательно меня изучал: как я двигаюсь, не дрожат ли у меня руки, не бегают ли по сторонам глазки.
Я старался быть как можно холоднее и безразличнее. Хотя и таким поведением мог навлечь на себя подозрения.
- Как ночью спалось? - приступил к допросу Валерий Борисович.
- Чудесно.
- Ничто не мешало?
- Тот, кто мне мешает, долго не живет, - сострил я.
Валерий Борисович шутку не оценил. Глаза его превратились в подозрительные щелки.
- Уже знаете, что произошло вчера? Откуда?
- Вчера произошла среда. По календарю… В мире всегда что-нибудь происходит. Особенно в Москве.
- Это верно, это верно. Но вчера ночью произошло нечто неординарное.
- Вот как?
- Вчера поздно вечером наша группа из семи человек поехала к вам на квартиру - проверить ее на наличие подслушивающей аппаратуры.
Я кивнул. Дескать, отлично усваиваю информацию.
- Так вот. Наша группа была атакована в вашей квартире неизвестными. Все наши сотрудники погибли. - Его голос по-прежнему звучал ровно, без тени эмоций. - Но поняли мы о том, что произошло что-то… неординарное, ближе к утру. Группа несколько часов не выходила на связь. За это время неизвестные преступники ушли уже далеко. Никакой план-перехват не сработал бы. Никто из ваших соседей не слышал ничего подозрительного и никого не видел. Никто из посланной группы не успел не то что выстрелить, но даже достать пистолет. Из этого мы заключили, что "работали" профессионалы. Профессионалы высочайшего класса. А вы как думаете?
- Как я думаю? - переспросил я. - Полностью с вами согласен. И добавил бы еще, что вы чрезмерно расслабились.
- И это верно, - признал Валерий Борисович, кивком предлагая мне продолжить мысль.
- Эти… профессионалы показали вам, что шутить не намерены. Пускают в ход оружие не задумываясь. Валерий Борисович, даже закоренелые преступники сто раз подумают, прежде чем стрелять в милиционера. А уж стрелять в ФСБ!.. Эти же… вас совершенно не боятся. Отсюда вывод: либо они психи, либо не местные. И настолько не местные, что их даже не волнует ваше ведомство со всеми его прошлыми заслугами. Они уверены, что никогда с вами не встретятся.
- Есть какие-нибудь предположения, кто это может быть?
- У меня?
- У вас.
- Отряд "Блуждающие огни".
- Откуда такая уверенность?
- Я видел, как они расправились с целой заставой. Где была орава бронетехники, солдат и спецназа. Оторвать башку каким-то эфэсбэшникам - для них вообще раз плюнуть.
- Как-то вы уж очень презрительно про нас… Вы случайно не один из них?
- Я?! Да они меня самого порещат, как только найдут.
- Похоже на то. А кстати, где вы все-таки были этой ночью?
- У подруги. Виктория Лихолит. Может подтвердить.
- Она в редакции?
Я кивнул.
Колосов глянул на человека у двери, и тот вышел в приемную.
- К слову, мы нашли у вас в комнате следы от подслушивающей аппаратуры.
- Ага! - уличил я. - Так вот зачем ваши парни шли ко мне. Хотели установить прослушку. Но тут увидели чужую. А та компания как раз пришла, чтобы ее забрать. И возникла стычка. Теперь мне все ясно.
- А откуда вы знаете, что у вас стояли "жучки"?
- Этот… который Трофимов, который как бы из вашего ФСБ, был у меня в квартире. И стоило мне потом в родных стенах сказать Вике, что я собираюсь расследовать дело о "Блуждающих огнях", как он тут же позвонил. Настоятельно предложил встретиться.
- На Лубянке? - уточнил Колосов.
- Именно.
- Ну-ну. А теперь скажите-ка мне, откуда вообще вы взяли эти "Блуждающие огни".
Я оторопел:
- Так ваши сотрудники вчера здесь были!
- Они входили в ту группу. Их… больше нет.
Я вспомнил о визитной карточке Трофимова. (Упоминать о женщине я полагал пока излишним.)
Колосов с интересом взял карточку. Но тут раздался шум за дверью.
- Скандалят вроде бы? - нахмурился он, направился к двери и приоткрыл ее.
Он шагнул в приемную - и тут же влетел обратно в кабинет… С огромной дырой в груди.
Полковник за столом главного редактора, говоривший в телефоны, вскочил и заскреб по кобуре на поясе.
Все это я видел только краем глаза. Какие-нибудь мгновения. Тело Валерия Борисовича еще не коснулось ковра, а я уже стоял на подоконнике за толстой шторой. В следующую секунду мои руки нашарили оконную ручку, и я пугливой крысой скользнул на карниз. Еще в школе физрук говорил мне, что в случае опасности размышлять особенно не стоит. У человека на генном уровне сохранились навыки далеких предков, которым приходилось уматывать от саблезубых тигров и злобных медведей. Поэтому ваше тело и ваше подсознание лучше вас самих знают, как именно надо спасаться и что при этом делать. Размышлять некогда и даже вредно для здоровья.
В кабинете послышался шум. Потом все стихло. Я стоял на карнизе и смотрел вниз. Пятый этаж. Спуститься негде. Прыгать - самоубийство. Сердце колотилось так сильно, что, казалось, от его толчков я слечу с карниза.
Спокойно! Спокойно! Пока все идет неплохо. Никто не заглянул на карниз. И теперь уже вряд ли заглянет.
Когда дыхание стало более-менее ровным, я двинулся обратно в кабинет. Постоял минуту на подоконнике, но ничего не услышал. Кабинет вымер. Я осторожно выглянул из-за плотной шторы и понял, отчего стоит такая тишина. Да, кабинет вымер в буквальном смысле. Колосов с развороченной грудью погиб моментально. Полковник лежал в углу, куда его швырнуло автоматной очередью, так и не успев достать пистолет. Здесь же почему-то лежал тот человек, что уходил за Викой. Ему прострелили голову.
На цыпочках я скользнул к двери и припал к ней ухом. По ту сторону распласталась липкая тишина. Обливаясь потом, я осторожно повернул ручку, стараясь не клацнуть замком, и так же осторожно приоткрыл ее. Тишина. Раздвинув щель ровно настолько, чтобы туда протиснуться, я пролез в приемную. Пригибаясь, перебежал за секретарскую стойку. Там на корточках сидела перепуганная насмерть Юля. Она хотела вскрикнуть, но я вовремя закрыл ей рот ладонью.
- Где они? - шепнул я на ухо.
Юля покачала головой. Слезы - бурным потоком. Я приложил палец к губам: тихо! И двинулся в коридор редакции.
Повсюду лежали трупы эфэсбэшников и милиционеров. Судя по их позам, никто из них не успел достать оружие. Сотрудников редакции среди погибших не было. Это подтверждало версию покойного Колосова - напавшие действительно профессионалы высокого класса и не стреляют в кого попало. Только в тех, кто при оружии. Впрочем, в данном случае определить, кто есть кто, было для них несложно. Вы же знаете, насколько характерна внешность у сотрудников контрразведки. Ну, а про тех, кто в камуфляже, и говорить нечего.
Из кабинетов стали выглядывать перепуганные газетчики. Дикий ужас стремительно расходился по редакции.
Я уже понял, что все кончилось - нападающие давно исчезли. Опрометью бросился в корреспондентскую. Туда, где Вика.
- Они забрали ее, - всхлипывала корреспондентка отдела политики Оля Неверова. - Вошли с автоматами, все оглядели. Потом подхватили ее и унесли.
- Вкололи ей что-то из тюбика, - подхватил фотограф Золотов. - По крайней мере, мне так показалось. Вика как-то обмякла у них в руках.
- А где ее сумка?!
- Они же и забрали ее… - Оля разрыдалась.
Я сел на стул и обхватил голову руками. В сумочке у Вики - конверт, который принесла мне женщина. На шее - древний медальон. Теперь у меня ни Вики, ни вещественных доказательств. "Блуждающие огни" снова всех обошли. Любое мое утверждение будет теперь голословным.
- На что, спрашивается, нам такая государственная безопасность, которая даже сама себя защитить не может?! Даже когда собирается толпой?! - сказал я непонятно кому.
В кабинет зашел Павлов.
- Леша, что случилось?! - задал он глупый вопрос.
- Звездец, Иван Тимофеевич, случился, - ответил я хрипло. - Только что вы просмотрели выступление коллектива "Блуждающие огни". Здорово, правда?
- Слава богу, никто из сотрудников газеты не пострадал! - Павлов перекрестился широким крестом, словно желал спрятаться за этим незримым щитом.
- Вику увели, - сказал я.
- В смысле?
- В смысле похитили! Украли! Увели с собой, ну!
- Не может быть! Зачем? - Павлов нервно зашагал по кабинету. - Немыслимо! Зачем она им понадобилась? Не понимаю!
- Вот и я тоже…