- Это вам все нормально, - сказал генерал, не прекращая улыбаться. - А мы тут чуть инфаркт не получили. Нам ночью передают: застава захвачена. Предположительно, все убиты. У меня сердце провалилось. Ладно, мы - военные, у нас работа такая. Но корреспонденты!.. Тьфу-тьфу-тьфу, - он постучал костяшками по столу. - Я бы тогда следом за вами застрелился. Точно вам говорю. Представляю, что бы сказал мне директор, когда бы я ему сообщил о смерти его друзей.
- Ну, зачем же так, - скромно сказал Сашка. - Война дело такое…
- Война! Меня директор подвесил бы за яйца, если бы я вас угробил. Понимать надо! Ну, кто ж знал, что эта мангруппа попрется именно к вам на заставу? - спросил генерал у занавешенной на стене оперативной карты и сам же за нее ответил: - Никто не знал. Я-то думал: вы просто смотаетесь, посмотрите быт, так сказать. Заставу разбитую и все. А вишь, мать его, как обернулось. Ну, ничего-ничего. Вы сами-то хоть довольны?
- Конечно! Материал получится что надо.
- Ну, вы там все нормально напишете? - Генеральский сильный голос вдруг ослаб до доверительных ноток.
- Конечно, - пообещал Сашка.
- А ваши вещи где? - спросил вдруг Анатолий Петрович. - Что-то не вижу… - Он даже заглянул под стол. - У входа оставили?
- Украли у нас вещи, - мрачно сказал Сашка.
- Как это? Кто?
- Те, кто нападал, те и украли, - подтвердил я. Глухов забарабанил пальцами по столу:
- Документы? Записные книжки? Диктофоны?
Мы трижды кивнули.
- Кабздец, - резюмировал Анатолий Петрович.
В двери возник ординарец.
- Заноси. Чего ждешь? - сказал генерал. - Ваш первый бой надо отметить. Вы теперь настоящие фронтовые корреспонденты.
На столе появился поднос с водкой, закуской, запивкой, зажевкой.
(Небольшое объяснение: "закуска" - салатик, а "зажевка" - бутербродик.)
Генеральская рука щедро разлила высокооктановое питье по стаканам. Мы чокнулись, швырнули комком водку и полезли вилками по тарелкам.
- Анатолий Петрович, вы не можете просветить нас в одном вопросе, - начал я невинным тоном.
- Да, с удовольствием, - генерал подался вперед, изображая готовность ответить на любой вопрос.
- Кто такие "Блуждающие огни"?
Глухов откинулся назад, и его глаза заскользили по кабинету, словно он уже принял граммов пятьсот без закуски.
- Откуда вы это взяли?
- На заставе.
- Понятно.
- Ну, так кто?
- Военная тайна. Наверное, самая страшная тайна за всю мою карьеру, - на полном серьезе проговорил генерал и скосил взгляд к звездам на погонах.
- Хорошо, зайдем с другой стороны, - предложил я. - Чем нам грозит потеря вещей, если они оказались в руках противника?
- В данном случае - ничем хорошим.
Новая порция водки усвоилась желудками.
- Попрошу уточнений! - Колчин помахал огурцом.
Генерал взял ручку, подошел к оперативной карте, сдвинул занавеску и показал на темные пятна горной гряды.
- Я не могу всего вам рассказать, но, поскольку вы друзья нашего директора, считаю вправе указать вам на некоторые серьезные обстоятельства, - начал он тоном докладчика. - То есть чтобы вы ощутили всю серьезность положения. Видите горы? Не далее как месяц назад мы проводили здесь операцию. Я лично летел на одном из шести вертолетов, чтобы проследить, как будет нанесен ракетный удар по позициям моджахедов. А если проще говорить, то по позициям обыкновенных наркоторговцев. При подлете к месту операции летчики заметили еще одну шестерку наших вертолетов. Мы думали, что это ребята из двести первой дивизии. Попросили их отойти в сторонку, чтобы не мешали работать. - Острие ручки ползало по карте, показывая, где и как все происходило. - Не говоря ни слова по рации, эти вертолеты отошли в сторону. Мы отработали по позициям и вернулись. Я решил спросить армейцев, что они делали в этой зоне. Но они сказали мне, что ни один боевой вертолет в этот день аэродрома не покидал.
Генерал зашторил карту и вернулся за стол.
- Вот так. У таджиков таких вертолетов нет. Армейцы в тот день вообще не работали. Мы тоже не высылали вторую группу. Теперь понимаете, на ЧТО способны эти… "огни", как вы говорите?
- Это вы так говорите, - поправил Колчин.
- А откуда они? - спросил я.
Генерал пожал плечами:
- Одно утешение, моджахедов они так же безжалостно мочат, как и нас.
Помолчали.
- Вы мне верите? - спросил задушевно Анатолий Петрович. В его глазах проступила вся лавина ответственности, которая обрушилась на него в последнее время. - Знали бы мы, кто они, давно бы уже разобрались.
Мы поверили Глухову.
Но, как оказалось впоследствии, поверили мы ему зря.
Раздавив пару бутылок, генерал спросил, когда мы собираемся в Москву.
- Чем быстрее, тем лучше!
Снова невообразимая радость лучами растеклась по его военному лицу.
- Мы тут билеты вам уже купили. На сегодняшний рейс.
- У нас же документов нет, - напомнили мы.
- А на что же тогда пограничное братство? - воскликнул генерал. - Зачем мы тогда границу охраняем, если не можем ей воспользоваться?!
Он глянул на нас победителем, давая нам время оценить его смекалку и предвидение наших желаний, а заодно и всемогущество, позволяющее провозить людей через государственные границы без документов.
Мы не стали скрывать своего восхищения.
- Когда самолет? - спросил я. - И можно ли быть уверенным, что в Москве пограничники обойдутся с нами столь же гостеприимно?
- Через три часа. У вас еще будет время принять душ и привести себя в порядок. Мой ординарец отвезет вас в аэропорт. А насчет Москвы не волнуйтесь. Я передам кому надо, и вас встретят.
- А деньги за билеты?
- Отдадите в Москве моему ординарцу. Он через неделю туда приедет по делам. Не стоит благодарности, - упредил он наш порыв.
В кабинете появился тот самый ординарец. То ли подслушивал под дверями, чтобы знать, когда появится в нем нужда, то ли у генерала под столом тайная кнопка.
- Отведи их, Кирилл Николаич, в душ. Пусть приведут себя в порядок. Отвезешь их потом в аэропорт. И проследи, чтобы они сели в самолет на Москву.
- Будет сделано, Анатолий Петрович, - ординарец прищелкнул каблуками.
Глава 9
Всех приезжающих Москва встречала холодными дождями. Август щедро поливал столицу круглые сутки. Расползлись по дорогам широченные лужи. Бежали мутные потоки у кромки тротуаров с кораблями-окурками. И машины соревновались друг с другом, кто обильнее обольет прохожих.
После жаркого Таджикистана мы с Сашкой постоянно мерзли и немедленно подхватили насморк. Неожиданно для себя я вдруг понял, как много в Москве народа. Несмотря на дождь, на улице не протолкнуться. Прохожие поминутно сшибались зонтами. Вежливо раскланивались или тихонько матерились. В метро ездили куда-то толпы, причем в разные стороны. Казалось, горожане в массовом порядке переезжают в новые районы.
Мы остановились возле выхода метро "Таганская". Взяли пива и под козырьком с колоннами решили подвести небольшой итог командировки.
- Я бы не заикался пока о "Блуждающих огнях", - предложил Сашка.
- Наверное, ты прав. Но все же мне кажется, что мы стоим на пороге обалденной тайны.
Колчин смерил меня саркастическим взглядом:
- Мы стоим на пороге могилы, а не тайны. Еще один шаг вперед, и мы окажемся на полметра под землей.
- Да ладно тебе! Преувеличиваешь! Погранцы специально нас пугают, чтобы мы не лезли в это дело. Будь все так серьезно, как они говорят, нас бы просто шлепнули на заставе как опасных свидетелей.
- У меня, между прочим, семья и дети. Я единственный кормилец. Поэтому меня эта тайна совсем не цепляет. Другое дело - ты. Гол, как сокол, материальным имуществом не обременен. Терять тебе нечего. Вот ты и занимайся, - ответил Сашка.
- Кстати, наши вещи могли спереть не "огни", а сами пограничники. Тот же Федулов. Чтобы мы тут не расследованием занимались, а бегали и прятались, - выдал я новое предположение.
- Знаешь, Леша, - устал Колчин, - мне уже все равно. Уезжать и прятаться не намерен. Но и соваться в это дело не хочу.
Дождь рассвирепел и уже сплошной пеленой выписывал кругами по площади. Как рыбки в аквариуме, проплывали машины, тараща фары.
- Блуждающие огни, - показал я на поток автомобилей.
- Тебе смешно. А мне еще пожить охота, - Колчин хлебнул пивка.
Я достал из кармана медальон, который нашел возле убитого контрактника Решкина, показал Сашке.
- Тот самый? - уточнил он.
Я кивнул и протянул вещицу Колчину.
Сашка внимательно посмотрел на медальон, пытаясь прочесть надписи:
- Ни фига не понимаю… Однако вещица очень древняя. Сразу видно.
- Я тут подумал, а что, если в рюкзаках у маневренной группы лежало полно таких вещей?
- Да ладно тебе пургу на погранцов гнать, - возмутился Сашка. - Где ты там в этих горах найдешь сокровища?
- Ну, эти-то "огни" пришли же откуда-то? Вот там и надо искать. Возьми медальон домой, - предложил я. - У тебя полно справочной литературы, словарей. Может, там чего отыщешь?
- Ладно, - медальон исчез у Сашки в кармане.
- А по поводу помалкивать, я с тобой полностью согласен, - добавил я. - В репортаже опишем все как было, но без упоминания этих "огней". И без них круто получится.
- Господи! Как я рад, что вернулся! - Сашка возвел глаза к небу, опустил в мусорку пустую бутылку.
- Ты сейчас поедешь как все? - спросил я.
- Придется. Денег и так нет.
Дело в том, что Сашка некоторое время назад изобрел новый способ езды в переполненном метро. Колчин живет у станции "Красногвардейская". В этот район каждый вечер устремляется тьма горожан. В вагонах не протолкнуться. На станции "Каширская" ветка метро разделяется. Одна колея ведет до "Варшавской", самой незагруженной станции. Другая - до "Красногвардейской". Очень часто пассажиры путают поезда, поэтому машинист постоянно объявляет, в какую сторону идет состав. Колчин стал совать машинисту стольник, и тот заявлял по связи, что поезд идет до "Варшавской". Народ покидал вагоны, а Колчин ехал себе в полупустом поезде до своей станции "Красногвардейская".
На время командировок связку запасных ключей от квартиры я всегда отдаю соседке, бабушке Дарье. Она и за домом присмотрит, и цветы польет. Я это все рассказываю к тому, что какой-нибудь дотошный читатель наверняка влезет с вопросом: как это я попал в квартиру, если все вещи у меня украли? Вот так и попал.
Дверь с тихим чмоканьем впустила меня, и по прихожей разлился уютный свет лампы. Не стану долго описывать свою квартиру. Ну, обычное гнездилище любого рядового московского корреспондента. Справа от прихожей - большая гостиная, где двенадцать пар запросто могут станцевать венский вальс, и еще останется место для оркестра и гостей. Рядом с гостиной - просторная библиотека, где я работаю в свободные минуты. В центре - массивный стол с компьютером. Большой телевизор - в углу. И тянутся по стенам книжные полки на десять тысяч книг. Здесь же хранится моя любимая "Британская энциклопедия" 1911 года выпуска. А также раритетное издание трудов Марка Аврелия 1666 года выпуска стоимостью примерно в 500 тысяч евро. А может, и больше. Отсюда по винтовой лестнице можно попасть на второй этаж в мой кабинет… Ну, ладно-ладно, не пыхтите так злобно. Пошутил я, пошутил.
У меня обычная хрущовка. Никаких излишеств и особенных удобств.
Я прошел в комнату. И темнота заговорила со мной:
- Можете и тут включить освещение, Алексей. А то нам надоело сидеть в темноте.
Тьма щелкнула под рукой, комнату затопило ярким светом.
В кресле сидел человек, как принято писать, средних лет, плотного телосложения, с лицом чекиста на работе, да еще одетый в плащ немодного покроя. В одной руке он держал сигарету, отставив ее в сторону, чтобы дым не лез в лицо. В другой руке плотно сидел пистолет и хищно таращился мне в живот.
Незнакомец вежливо спросил:
- Вы в порядке?
- Не стану скрывать, - ответил я. - Но пока вроде бы да.
- Это хорошо, - кивнул человек, и ствол пистолета кивнул вслед за ним.
"Как же банально поворачивается сюжет!" - воскликнет с негодованием любитель детективов.
Но в том-то и дело, отвечу я, что это ни фига не детектив, а моя жизнь. И я не виноват, что этот парень избрал именно такой способ знакомства со мной. Возможно, он тоже любит детективы и сейчас изображает из себя любимого героя.
Я не стал спрашивать, как он вошел. И не стал тыкать его лицом в подарочное издание Конституции, которое лежит у меня на столе. Не стал напирать на неприкосновенность жилища, забыл на время о частной собственности. У человека в руках был пистолет, а это напрочь отменяет всякие права и правила.
- Поднимите, пожалуйста, руки вверх, - все так же вежливо попросил незнакомец. - Не сочтите за оскорбительное недоверие, Алексей, но мои товарищи вас обыщут на всякий случай.
У меня за спиной выросли двое внушительных типов, затянутых в кожаные куртки. Наверное, прятались в соседней комнате. Их я причислил к молодому поколению чекистов.
- Чист, - сказал после скоротечного обыска первый кожаный.
- Даже документов нет, - добавил второй.
- Хм, этого, впрочем, и следовало ожидать. - Незнакомец убрал пистолет и предложил мне сесть. - Чувствуйте себя как дома, - он дружески улыбнулся.
- Спасибо, - я опустился на диван-кровать и всем своим видом изобразил бесконечную благодарность.
- Извините за обыск. Но это вынужденная предосторожность. Итак, представлюсь: Трофимов Сергей Николаевич.
- А ваше настоящее имя?
- Не ерничайте, Алексей. Мы из Федеральной службы безопасности. Как вы уже догадались.
- Да, только эти ребята везде чувствуют себя как дома, - согласился я. А сам подумал: уж больно вежливо он разговаривает.
- Мы шли к вам по делу. Как человек порядочный, вы бы не стали ведь нас держать под дождем, правда? Наверняка предложили бы нам свое гостеприимство? Но поскольку вы немного задерживались, мы решили войти.
- Забавные у вас извинения, - сказал я. - Может, пивка?
- Это то, что в холодильнике? - проявил он потрясающую осведомленность.
- Вы его, что, уже выпили?
- С вашего позволения, - чуть поклонился Сергей Николаевич.
- А то, что в ящике под вами? - спросил я.
Трофимов привстал и вытащил из кресла ящик.
- Добрые люди хранят там постельное белье, - прокомментировал я. - А вот мне больше нравится держать там пиво.
Сергей Николаевич с укоризной посмотрел на кожаных. Явная промашка со стороны сыщиков.
Мы откупорили баночное пиво и продолжили.
- Что вы делали в Таджикистане? - спросил Трофимов.
- Как будто вы не знаете.
- Хорошо, зайдем с другой стороны. Куда подевались все ваши вещи? Почему погранслужба провела вас через две границы без документов? Кем вы работали на тринадцатой погранзаставе?
- Э-э, отвечать на вопросы строго по порядку? Документы украли. Пограничники, видимо, чувствовали себя в долгу перед нами, поэтому и провели через границу. На заставу мы приехали, чтобы сделать репортаж.
- Вы были свидетелем разгрома второй заставы?
- Свидетель - это человек, который сидит на трибунах, как в амфитеатре, и наблюдает в свое удовольствие. А нас там чуть самих не убили. И вообще, Сергей Николаевич, к чему все эти дурацкие расспросы? Вы же и так все знаете. Давайте по существу.
- Хорошо, - легко согласился он. - Как вам угодно. Что вы знаете о "Блуждающих огнях"?
- Здрасьте! А вы-то откуда про это знаете?
- Вопросы задаю я.
- Ах, ну да, ну да… Узнал во время разгрома. Капитан сказал, что это "Блуждающие огни". Потом видел парочку этих бойцов через щелку. Мы прятались в укрытии.
- Кто эти люди? Откуда? - спросил Трофимов.
- А мне почем знать? Пограничники сказали, военная тайна. И дальше мы, понятно, не продвинулись.
Сергей Николаевич понимающе кивнул:
- И что вы намерены предпринять? Будете писать об этом?
- Судя по вашему выражению лица, писать об этом не стоит. Я правильно ответил?
Трофимов кивнул:
- И вообще я советую вам забыть о "Блуждающих огнях". Исключительно для вашего же блага. А мы обещаем, что забудем об оружии, с которым вы ездили встречать маневренную группу. Кажется, это против журналистских правил?
Быстро же они работают!
Вслух я сказал:
- Я-то их забуду. Но вот беда, они у меня документы сперли. Записные книжки и все такое. Если "Блуждающие огни" захотят меня найти, то сделают это. И тогда мне каюк. И найдут мое тело на мусорном пустыре в смешной позе и со стеклянными глазами.
- Мне очень жаль, - сочувственно произнес Сергей Николаевич, точно меня уже придушили. - Но тут мы вам помочь вряд ли сможем.
- Вы, что, сами не знаете, кто такие "Блуждающие огни"?
- В том-то и дело! Но вот вам на всякий случай мой телефон, - он протянул визитку.
На карточке только имя-фамилия и номер телефон. Судя по цифрам, явно не с Лубянки.
- Сергей Николаевич, а почему вы вдруг заинтересовались этим делом?
- Нашу контору всегда интересуют загадочные вещи. - Он поставил пустую банку пива на журнальный столик. - Тем более когда речь заходит о государственной безопасности. Вы сами-то служили, Алексей?
- Да. Пограничником на Дальнем Востоке, - машинально соврал я. У журналистов это происходит на автомате. Таковы уж издержки профессии.
- Вот видите! Сами должны прекрасно понимать, что такое военная тайна. Пограничники чего-то там нафурычили, а мы пытаемся разобраться. Но это так, к слову… - Трофимов встал. - Увы, рад бы с вами поболтать подольше, но дела, знаете ли, не терпят отлагательств, - неопределенно махнул рукой, показывая круговерть государственных забот. - Пойду…
И они исчезли из моей квартиры так же тихо, как и проникли в нее.
Глава 10
Через два дня мы встретились с Сашкой возле редакции. Я сразу рассказал ему о встрече с эфэсбэшниками и показал визитную карточку Трофимова.
Покрутив картонку в руке, Колчин горестно хмыкнул:
- Ну вот, теперь мы на крючке. Сегодня это дело не нравится мне еще больше, чем два дня назад. Хорошо, что они ко мне не ввалились.
- По-моему, они знали, что я живу один, а ты с семьей. Так что их выбор вполне очевиден.
- Нет, ну как быстро они работают! Не успели прилететь - и на тебе!
- Ты разузнал что-нибудь о медальоне?
- Надписи там слегка сходятся с одним древним восточным наречием. Это может быть или набор имен, или цитата из какой-нибудь священной древней книги.
- Ни хрена, в общем, - подытожил я.
- Дай мне сперва в себя прийти! Куда ты гонишь? Я ведь только вчера приехал вместе с тобой. Забыл? А у меня дети, жена. То да сё. Я глянул так мельком. Потом займусь твоим медальоном основательно.
- Очень тебя прошу, не затягивай. Ладно?
Колчин скорчил недовольную рожу, но все же кивнул.