– Тебе, любителю прошвырнуться по чужим бабам, легко говорить, а у меня сердце не на месте. Все из рук валится.
Он махнул рукой в сторону бараков, где помещался рядовой состав полка. Многие офицеры, переведенные на Марфик и не желавшие после пенсии пускать здесь корни, тоже обосновались там. Всем хороша планетка, если бы не постоянная угроза нападений!..
– Были бы они настоящими солдатами, я бы так не переживал, а то приходится сидеть у них над душой, как няньке.
– Хе, – вскинул руки Нинью, – о чем заботы! Если бы ты пожаловался полтора-два года назад, я бы еще поверил. Теперь это нормальная воинская часть… Вполне приличная… Не без проблем, конечно, но – где их не бывает. Можешь вынести себе благодарность за успешно проведенную работу.
Теодор скептически усмехнулся.
– Нет, я правду говорю, – принялся Нинью убеждать друга. – С первых же дней, когда ты поставил на место Большого Альвареса, ты стал среди этой компании мужиком номер один. Это дорогого стоит… Такие ребята другого языка не понимают. Хозяйского пса надо бояться пуще всех других страшилищ, а уж самого буфа и подавно. Ты всегда говорил мне, что страх – не самое лучшее побуждающее к действию средство. Но и без него нельзя. Может, поэтому ты не испытываешь удовлетворения? Если так, то зря. Все, что надо было в мирных условиях, ты сделал. Все прочее приходит только во время боевых действий… Не надо торопить время. – Он сделал паузу, закурил, потом продолжил: – Давай, дружище, разберем это дело до тонкостей. Ты заявил и доказал на деле, что они никчемные бусо-сенши. Это кого хочешь взбодрит. Ты привил им дух бусидо. Помнишь, как сначала они – особенно те, кто не относит себя к потомкам японцев – ершились. Что за чушь средневековая? Кому нужно это старье? Но стоило им почувствовать запах настоящего рыцарства, разговоры утихли сами собой. Кому охота быть последним и рисковать своей жизнью из-за собственного неумения. Ведь что угнетало их более всего? Рано или поздно в бой, а они мало что знают, умеют, даже учителей хороших нет. В таких условиях все разговоры о дисциплине, о повышении мастерства – пустой звук. Справился ты с этим? Справился. Им, конечно, далеко до настоящих самураев, но они в пути. – Неожиданно Нинью рассмеялся. – Помнишь, как ты покорил их сердца, заявив, что крыса, изображенная на нашем флаге, похожа на Такаши? Помнишь, как они все хохотали до упаду? То-то.
Теодор улыбнулся.
– Ты прямо соловьем заливаешься. Разве я все один?
– Конечно нет. Мы с Томое помогли тебе избавиться от дряни, на которую не действуют ни уговоры, ни жестокость. Их немало затесалось в ряды легиона, но отсеялось-то не так уж и много. Остальные взялись за ум. Все доклады агентов КВБ шли через мой замаскированный штаб, так что мы сумели уберечь тебя от слишком назойливого вмешательства отца. Я, например, горд, что исполнял подобного рода функцию, как бы к этому ни относились в армейской среде. Синдикату нужен вождь – не просто титулованный наследник или дальновидный интриган, но человек, который мог бы повести Объединенное Воинство в бой Таков сейчас запрос дня. Грядут трудные времена, Тедди, надо быть готовым в любую минуту. Конечно, было бы неплохо приодеть наших легионеров, оснастить полки новой техникой, но даже под грязными и ношенными донельзя комбинезонами бьются храбрые сердца. Главное – спаянные одной идеей, одной волей. Это, Теодор-сама, немало. Я, например, полагаю, что мы мало в чем уступаем регулярным войскам, но мне кажется, нам пока не стоит выпячивать наши достоинства, переодевать людей, перекрашивать технику. Если враг придет, пусть он будет уверен, что имеет дело со сбродом. В этом случае мы получим возможность с первого же раза шибануть их так, чтобы они сразу почувствовали, с кем имеют дело. Обычно рейды на этом и заканчиваются.
Теодор засмеялся.
– Да, через десять лет, когда встретятся лицом к лицу со Штайнерами, они, возможно, не подкачают. Скажи спасибо Будде, что мы не дислоцируемся на границе с Федерацией Солнц.
– Рим не за день строился… и так далее… Терпение, дружище.
– Благодарю тебя, о источник мудрости, – саркастически усмехнулся Теодор, – что открыл мне истину. Не сможет ли ваша премудрость решить проблему с запасными частями?
Нинью пожал плечами.
– По статусу я капитан твоего легиона, а не волшебник.
– То-то и оно, – вздохнул Теодор. – Подбадривать на словах мы все умеем, а вот поддержать материально – сразу в кусты. Наши легионеры, по совести говоря, всего лишь шайка хулиганствующих вояк, готовых в любую минуту затеять драку. Такие есть в любой армии, в любом соединении, но у нас их заметно больше. Их отношение к дисциплине можно сравнить с отношением к внешнему виду.
– Это тебе не двор в Люсьене, – возразил Нинью. – Придет день, и они покажут, на что способны, – вот что самое главное.
– Вот когда придет, тогда и посмотрим.
Теодор включил дисплей, обращенный к его столу, сунул голографическую дискету в дисковод. Поиграл пальцами на клавиатуре, озадаченно похмыкал, затем неожиданно, даже с какой-то веселостью объявил:
– Кажется, этот день не за горами.
Нинью встрепенулся.
– Мы получили приказ совершить налет на вражескую территорию?
Теодор отрицательно потряс головой:
– Дождешься. Пока я командую легионом, ни один из полков не примет участия ни в каком рейде. Для некоей персоны это дело принципа.
Капитан поколебался, потом заметил:
– Мне кажется, ты ошибаешься. Дело не в принципе. Судя по внутренним докладам КВБ, в войсках лиранцев появились военные советники из Федерации Солнц. Войска Дома Штайнера за это время резко повысили уровень боеспособности. После того как Ханс Дэвион в рамках операции "Галахад" начал свои сабельные удары по нашей территории, лиранцы скопировали его приемы и спланировали свой вариант, названный "Тор". Так что гроза приближается, и разбрасываться войсками сейчас не самое подходящее время.
– Они что, готовят генеральное наступление?
– На мой взгляд, это вопрос времени. Женитьба Ханса Дэвиона на наследнице Дома Штайнера – это не только брачный союз, но и далеко идущий план объединения двух государств. Это означает появление экономического монстра и такого мощного военного кулака, что остальные царствующие дома только успевай уворачиваться. Мы определенно стоим перед серьезной угрозой.
– Ты полагаешь, они в первую очередь примутся за нас? – спросил Теодор.
– Если ваше высочество интересует мое мнение, – совершенно серьезно ответил Нинью, – то я полагаю, что да. Мы – единственный противник, кто способен обломать им зубы. Если они сокрушат Синдикат, можете быть уверены – они в течение десятка лет засунут Внутреннюю Сферу в свой карман.
– Что ж, – прищурился Теодор, – я того же мнения. Даже предполагаю, какую тактику они выберут. Постоянное давление с двух сторон, постепенное втягивание Синдиката в боевые действия. Когда окажется, что мы не справляемся или нам не хватает резервов, они нанесут решительный удар. Но в этом случае…
– Да, ваше высочество. По всей видимости, этого не избежать… Нам придется объявить священную войну, и во всей Внутренней Сфере заполыхает так, что чертям станет жарко.
– Как же нам поступить в таком случае? – задумчиво, обращаясь к самому себе, спросил Теодор и сам же ответил: – Тотальная война – это не совсем то, в чем мне бы хотелось участвовать. Послушай, Нинью, это все хорошо – подвиги, слава, но интересы государства требуют другого решения, и мне кажется, я его нашел. Вот что ты должен сообщить Сабхашу – пусть тот ненароком, не ссылаясь на автора идеи, доведет до сведения отца и получит согласие, – нам необходимо обломать Дэвиону зубы в первых же сражениях. Пусть КВБ потрудится на совесть и выяснит, куда в первую очередь нацеливается Федерация. Если мы разгромим их в пограничных боях, если их рейды окажутся безуспешными, Лис крепко подумает, прежде чем совать руку в огонь. Теперь, Нинью-кун, у меня к тебе есть личная просьба.
– Всегда готов, – откликнулся тот.
– Я хочу, чтобы моя семья была незаметно переброшена на какой-нибудь безопасный мир. Здесь, на Марфике, рукой подать до Лиранского Содружества.
– Но Томое пока не в состоянии перенести длительное путешествие.
– Знаю, но, как только это будет возможно, я хочу, чтобы ее увезли подальше.
– Это будет трудно скрыть.
– Я верю, ты сможешь найти выход, дружище. Нинью вернулся на кушетку, потянулся, зевнул, потом объяснил:
– Подобная операция потребует применения системного планирования. Придется крепко потрудиться. Я хотел бы начать прямо сейчас. – С этими словами он вновь улегся на кушетку, вытянул ноги.
Теодор не удержался от смеха. Нинью разместил на лице офицерское кепи, всхрапнул пару раз. Теодор схватился за живот. Любой другой командир был бы ошарашен подобным отношением к своей просьбе, но только не принц. Он прекрасно знал, с кем имеет дело, – этому парню палец в рот не клади, и если он повел себя подобным образом, значит, взялся за это сложное дело. Как раз в согласии Нинью Теодор уверен не был – этот капитан достаточно умен и изобретателен, чтобы отказаться от подобного задания, но раз взялся, можно быть уверенным в безопасности семьи.
XX
Отдельный Легион Веги
Массинхем
Марфик
Диеронский военный округ
Синдикат Дракона
11 декабря 3027 года
Бас Альвареса оторвал Теодора от размышлений, в которые тот пофузился, сидя перед экраном командирского дисплея. Ага, выходит, майор привел вновь прибывших, чтобы представить их пред светлые очи командира легиона. Помнится, Альварес так же рявкнул, когда сам Теодор впервые появился в расположении гарнизона. Теодор вздохнул, зашифровал файл и выключил компьютер, затем отправился на плац.
Как всегда! Опять прислали сплошной сброд. Половина вновь прибывших вообще не в военной форме. Рожи гнусные, видно, весь перелет до планеты пили беспробудно. Все – мужики, бабы… В рядах, сформированных зычным голосом Альвареса, кого только не оказалось: пилоты боевых роботов, пехотинцы, танкисты и летчики из аэрокосмической авиации, техническая служба. Даже повар попался на глаза. Этот парень ничем не отличался от других, разве что гладкостью морды, однако Теодор безошибочно определил – перед ним повар!
Подобный контингент месяцами собирали по всем соединениям и частям Объединенного Воинства – брали всех, от кого отказывались по прежнему месту службы, кто не способен выполнить нормативы, у кого плохо с дисциплиной. Однако контракт оставался контрактом, деньги выплачены, так что, голубчик, будь любезен, служи до истечения срока. Вот в чем беда – многие имели нашивки соединений, которые принимали участие в неудачной кампании в системе Галтора.
Те, кто в штатском, держатся особняком. Вид у них откровенно наглый… Эти, по-видимому, служили наемниками в полку "Убийц Келли". Полк основательно потрепали, он потерял боеспособность и был расформирован после рейда Федерации на планету Новый Мендхем. Свой долг Синдикату им придется отработать по новому месту службы.
Альварес глянул на полковника. Тот кивнул, и майор принялся орать так, что у Теодора уши заложило:
– Р-разговорчики в строю! Что за разгильдяйство, мать вашу так! И так! И так!.. – Затем совершенно нормальным голосом вполне вежливо объявил: – Таи-са Курита сейчас скажет вам пару ласковых слов. Вытащите затычки из ушей и слушайте внимательно, так и так…
На ругательства майор был изобретателен, как никто другой в мире. Любой жанр в его устах обретал необходимую поэтичность и шибающую в душу образность. Это была песня или, скажем, гимн. Принц всегда с интересом выслушивал своего начальника штаба – тот никогда не позволял себе повториться, считая это делом чести.
Теодор шагнул вперед и поприветствовал новичков:
– Добро пожаловать в доблестный Легион Веги, ребята! Я знаю, что вам наговорили, пока вы мотались с переводными предписаниями по всем этим канцеляриям и штабам. Я сам того же вдосталь наслушался… Что вас ждет выгребная яма или, того хуже, разбойничье гнездо. Что ваша карьера закончилась… Что никто еще пока не вернулся из нашего славного легиона… Правильно я говорю?
Нестройный гул то ли согласия, то ли неодобрения был ему ответом.
– Если вы поверите в это, значит, так оно и будет, но вам-то зачем служить в выгребной яме, а потом идти в бой в компании с отъявленными бандитами? Если решите, что честная служба в ваших интересах, то в этом случае вы всегда найдете во мне, в руководстве легиона союзников и помощников. Если вы чего-то не умеете – научим. Если чего-то не понимаете – поможем. Заставлять не будем, на это не надейтесь. Не имею права вколачивать людям понятие о дисциплине, о необходимости следить за своим внешним видом, о необходимости ратного труда и изучения вопросов тактики, техники. Не получится!.. В вас уже пытались вколотить эти знания – вижу, не вышло!
Теперь гул, пронесшийся над рядами, был явно одобрительным.
– Ребята, скоро в бой, это я вам говорю, принц Теодор. Наверное, слыхали обо мне?
– Как не слыхать – слыхали, – откликнулись в задних рядах.
– Вот я и говорю, если кто не хочет служить честно, лучше сразу пишите заявления, в противном случае я вам тут ад устрою. Понятно? И никто с меня за это не спросит, мать вашу так. Ведь не спросит, верно?
– Кто ж с вас спросит, нет таких храбрых. – Ряды вновь колыхнуло.
– Р-р-разговорчики! – рявкнул Альварес.
На плацу на мгновение установилась мертвая тишина.
– Так что, ребята, давайте сразу пойдем другим путем. Все, что вы слышали о легионе, ложь. Здесь служить можно, я же пытаюсь, чтобы это стало и почетно. Пока не все получается, но вы мне поможете, не так ли?
Опять воцарилась мертвая тишина.
– Вот и хорошо, что молчите. Когда язык за зубами, легче думается. Техники здесь достаточно, командиры опытные… Подготовьтесь, чтобы встретить врага во всеоружии. Я призываю вас вспомнить, вы, в конце концов, воины. И служите во славу государства. Вот о чем прошу вас – попробуйте для начала заслужить мое уважение. Это будет нелегко. Пока все. Спасибо за внимание.
Он помолчал, прислушался – реакция толпы была правильной.
– Я буду с каждым из вас разговаривать индивидуально. Сами составьте список очередности. Я буду вызывать вас по этому списку. А теперь шо-са Альварес покажет вам, где можно будет разместить пожитки. Разойдись!
Высокий, чернокожий, губастый парень привлек его внимание. Что-то в нем было знакомое, но принц никак не мог вспомнить, где видел его. Эмблема срезана, кокарда с кепи тоже.
– Вы, – указал он на него пальцем, – подойдите ко мне.
Тот приблизился, вытянулся перед командиром. Теодор обратил внимание на левую сторону его воротника. Материя обгорела, прожженные пятна разбросаны по всему плечу. Только теперь он заметил трезубец, соответствующий званию лейтенанта. Эмблема была приколота на том месте, где раньше выделялся капитанский знак.
– Как вас зовут?
– Фухито Тацухара, сэр. – Голос у него оказался низкий, глубокий,сильный.
– То-то я смотрю, ваше лицо мне кого-то напоминает, – сказал Теодор. – Минору Тацухара был одним из моих воспитателей. Вы, должно быть, его внук?
– Сын, сэр.
Фухито чуть дернулся. Смущение почувствовал? Испугался старшего по званию или вспомнил об отце?
– Силен духом, но худовато с одежонкой, – заметил подошедший Нинью.
– Полегче, Кераи-кун, – предупредил друга Теодор, строго глянув в его сторону, – подожди со своими шуточками. Здесь дело серьезное.
Принц положил руку на плечо Фухито, потянул за собой.
– Пойдем поговорим. Начнем с тебя первого. Оставь свою сумку, таи-и Кераи пристроит ее. – Принц проигнорировал негодующий взгляд Нинью.
Они пришли на командный пункт, разместились в комнате отдыха.
– Как семья, Фухито-сан?
– С отцом и матерью все в порядке, таи-са. Здоровы… – после некоторой паузы ответил Фухито. Было видно, что он не привык обсуждать семейные вопросы со старшим офицером. – Старший брат чу-са Минобу после ранения возвратился в строй, теперь он командирован в состав частей Риукена, что на границе возле Галедона. Средний брат, таи-и Ёши, недавно был покрыт черно-красным знаменем, а я вот оказался здесь, – с нескрываемой горечью закончил он.
Теодор указал Фухито на кушетку, сам сел рядом на стул и сказал:
– Прими мои соболезнования по поводу гибели Ёши. Должно быть, это была славная смерть, раз его покрыли знаменем. Это великая честь для младшего командира, его имя будет внесено в список на Великой стене павших самураев. И для семьи почет.
– Все мы служим славному Дому Куриты, – бесстрастно ответил Тацухара.
– Помнится, мне как-то довелось встречать твоего старшего брата Минобу, когда он посетил двор в Люсьене. Мне было десять лет, я тогда до глубины души поразился, увидев чернокожего самурая, тем более что у него было японское имя. Мне тогда было невдомек, что любой, исповедующий кодекс бусидо, может быть записан в ряды самураев. Многие японцы по происхождению лишены этого права, потому что давным-давно стали жить по иным законам. С той поры много воды утекло.
Фухито ничего не ответил. Теодор невозмутимо продолжил:
– Минобу правильно поступил, что решил отправиться к Риукену. Его нововведения ободряют. Конечно, его полки не знают тех трудностей, с которыми мы здесь сталкиваемся. Тут у нас война – постоянная, бескомпромиссная – с департаментом материально-технического снабжения и с Административным бюро. Они даже с Марфика забирают лучших пилотов и перебрасывают их к Риукену. У меня, например, взяли чу-и Сандерсена, прямо из моего командного копья.
Фухито по-прежнему помалкивал. Теодор тем не менее надеялся расшевелить его.
– Фухито-сан, у меня есть вакансия командира разведывательного копья. Ребята там хорошие. Не знаешь, есть ли среди вновь прибывших кто-нибудь, достойный этой должности?
– Я слышал, что Хансон – отличный водитель, таи-са.
– Хм, вы же сами недавно командовали разведывательной ротой, разве не так?
– Так точно, на Галторе. Но роты больше не существует.
– Расскажи-ка поподробней, – приказал Теодор. – Можешь говорить все, как есть.
Фухито выждал несколько секунд, собрался с духом и в самом деле стал выкладывать все, как было. Теодор даже испытал некоторое смущение – наука Тацухары о необходимости вести себя осторожно, не болтать лишнего, по-видимому, не далась его младшему сыну. Однако спустя некоторое время принц увлекся. Рассказ оказался поистине драматическим – о верных Синдикату людях, которые брались не за свое дело, о подковерной борьбе, в результате которой Объединенное Воинство подверглось разгрому на Галторе.