В то же время Теодор испытывал острую потребность лично познакомиться с их нравами. Принц предчувствовал, что в предстоящем противостоянии с Дэвионом без мобилизации всех ресурсов страны не обойтись. Конечно, будь его воля, он поганой метлой вымел бы всю эту криминальную нечисть, но это невозможно. Значит, следует начать диалог. Он не может доверить его посредникам, потому что в подобном случае якудза сохранит свободу действий, и никто не сможет предугадать ее дальнейшее поведение. Откреститься от своих слов – для них раз плюнуть. В то же время, как уверял Миши, существуют надежные скрепы для этих необузданных искателей удачи. В книжках о них не вычитаешь, по чужим рассказам тоже не узнаешь… Остается одно средство – нырнуть в этот омут с головой.
Ему пришло в голову, что и его отец, безусловно, имеет незримые контакты с подпольным миром Синдиката, контролирующим около трети всего финансового оборота государства. И здесь то же самое – опять ему придется столкнуться с отцом лоб в лоб. Исподволь, змейкой в сознание проскользнула мыслишка, что, возможно, отец именно этого и добивается. Только в сражении, набив шишки, лично скрутив непокорных, договорившись с сильными и защищая слабых, он сможет реально претендовать на трон второго по величине государства Внутренней Сферы. В противном случае его царствование было бы недолгим, а вместе с ним рухнул бы и Дом Куриты.
Он покрепче сжал плечи Томое, жена совсем ослабла. На большее они не имели права.
Да будет так!
– Пора идти, – сказал принц.
XLII
Веселый квартал
Дебер-Сити
Бенджамен
Военный округ Бенджамен
Синдикат Дракона
15 января 3031 года
Как только Миши отворил дверь в известное ему заведение, нестерпимый шум и ритмичное грохотание, сопровождавшее истошные музыкальные рулады, ошеломили принца – он едва не отпрянул от входа. Затем, выругав себя за нежность, шагнул вслед за Миши. Оглушительное, до боли в висках, битье ударника, вой электросаксофонов и труб вдруг неожиданно обеззвучили его. Уши словно ватой заложило… В зале было куда темнее, чем на ночной, освещенной светом неоновой рекламы улице. Только спустя несколько минут он сумел разобрать, что творится в этом гадючнике, или, как высокопарно заметил Миши, рассаднике порока.
Уровень, где дергалась в танце плотная толпа, располагался значительно ниже входной двери – туда пришлось спускаться по лестнице. Над этим скопищем рож, фантастических одеяний, ломаных, покуривающих по углам неприметных или, наоборот, сразу бросающихся в глаза людишек на тончайших нитях висели особые диски-платформы, на которых в лучах направленного света под музыку в эротических позах корчились скудно одетые девицы.
Теодор невольно засмотрелся на одну из них, ближайшую… Она оступилась, пошатнулась и едва не свалилась с платформы в мгновенно загоготавшую внизу толпу. Теодор наконец сообразил, что девушки живые. Конечно, рассудил он, так куда дешевле, чем устраивать голографические изображения.
Следуя за своим компаньоном, он спустился на главный уровень и, держась поближе к зеркально отполированной металлической стене, направился вглубь рассадника порока. Чего-чего, усмехнулся Теодор, а греха здесь в избытке…
Возле стены стояла странного вида парочка – один высоченный, с коряво отогнутой вбок квадратной нижней челюстью, другой маленький, плотный, с заметно выпирающим брюшком. Челочка зачесана справа налево, маленькие усики… Одеты не то чтобы одинаково, а с буквальным подобием – оба во фраках, с сигаретами на отвислых нижних губах. Рядом примостилась еще одна парочка, тоже наряженная на единый манер – в солдатских куртках, свободных штанах, армейских ботинках, – ни дать ни взять отставники или солдаты, потерявшие контракты. Таких вольноотпущенных множество бродило по дорогам Синдиката после неудачных сражений на границах с лиранцами.
Вот наконец и принц с Миши нашли свободное местечко у стены. Тоже, на первый взгляд, побитые "герои" недавних сражений. Их часть расформировали, теперь они трутся по злачным заведениям в поисках хоть какой-нибудь работы. Пальто на Миши от шеи до лодыжек. На плечах, с помощью накладных плечиков, оно расширялось. Дракон Дома Куриты спорот, теперь на этом месте пришито изображение издохшей змеи. Единственная застежка в виде орнаментированного диска скрепляет полы почти у самой груди. Вверху они расходились, обнажая охлаждающий жилет. У Теодора застежка была на поясе. У Миши и принца из-под пальто торчали рукояти мечей, ножны волочились по полу. Принц захватил с собой оба клинка, Накецуна опоясался одним, офицерским.
Отвернувшись от зеркала, Теодор заметил женщину, продвигающуюся сквозь толпу в их сторону. Она ловко избегала протягиваемых рук, шлепала по пальцам, пытавшимся погладить ее сзади или коснуться грудей, выставленных в разрезах свободного, до пят платья. Было видно, что женщина привыкла к подобного сорта ухаживаниям. Миши двинулся ей навстречу. Их разговор принц слышать не мог – оставалось только наблюдать, как Накецуна передал женщине какое-то письмо и впридачу крупную кредитку Комстара. То и другое сразу исчезло за складками декольте. Затем незнакомка указала Миши в сторону бара и ушла.
Миши подал знак компаньону и направился к бару. Теодор пошел за ним. Они заняли свободные табуреты. Миши указал бармену, у которого на одной руке не хватало двух пальцев, на грязные чашки, стоявшие на стойке. Напоминающий клоуна уродец сразу зашустрил, начал часто кивать – тут же убрал грязную посуду, поставил две чистые чашки, налил в них какое-то пойло. Миши между тем водил у него перед носом мятой кредиткой. Теодора сначала заинтересовал выбор Накецуны, когда же вдохнул запах содержимого, его едва не стошнило. Собравшись с силами, он храбро выпил и вопросительно глянул на Миши. Тот словно не заметил его взгляда. Они сидели и ждали.
Бармен прошел со своей вонючей бутылкой по третьему кругу, когда Теодор наконец-то ощутил некоторую неловкость. Чувство было знакомое… Принц чуть развернулся боком и принялся изучать зал. Почему ему вдруг стало не по себе? Он заметил пятерых мужчин, вышедших из прохода, ведущего во внутренние помещения. Полутьма в зале надежно прикрыла их лица, только свет из прохода очерчивал фигуры.
Первые двое, несомненно, были кобун – рядовые члены якудзы. Так сказать, ее солдаты. Крепкие, мускулистые ребята. Оба одеты в жилеты из шкуры шигилии, радужно поблескивающей в дробном скудном свете зала. На двух других отлично сшитые деловые костюмы, под пиджаками рубашки апаш, особенно популярные в то время среди сотрудников корпораций Внутренней Сферы. Те же кобун, смекнул Теодор, только рангом повыше.
Пятый заметно отличался от соседей, хотя на нем тоже был деловой костюм. По-видимому, ойабун, явившийся на встречу.
Он что-то сказал одному из телохранителей. Тот поклонился и внимательно выслушал наставление. Затем все четверо направились к бару, а их главарь между тем отступил назад и скрылся в проходе. Теперь свет упал на его лицо. Тонкие губы, гладко зачесанные на пробор седые пряди. Волосок к волоску… Теодор поразился, как тот замечательно выглядит, такому красавцу самое место при дворе в Люсьене. Миши предупреждал, что ребята из заведения одеваются весьма прилично – никаких черных повязок на одном глазу, широкополых шляп, черных плащей, безумно сверкающих взглядов… Все как у людей…
Четверо кобун подошли к Курите и Накецуне. В этот момент музыка резко оборвалась, и в зале наступила тишина. Только спустя несколько мгновений со стороны игральных залов донесся шум.
Тот, что пониже, из той парочки, одетой в деловые костюмы, грубовато сказал:
– Нецуми-сан не может вас принять. Он очень занят.
– Какая жалость, приятель, – покивал Теодор и медленно повернулся к говорящему. – Какую прекрасную возможность он упускает.
Кобун чуть усмехнулся, однако взгляд у него оставался таким же напряженным.
– В солдатах не нуждаемся, – презрительно объяснил он. – Если действительно желаете вступить в семью, есть вакансии уборщиков. Неубранных сортиров тоже хватает.
Теодор по достоинству оценил оскорбительное предложение. Таков обычай, новичкам обычно поручали самую грязную работу, включая домашнюю работу в жилье хозяина. Порой проходили годы, прежде чем новый якудза поднимался на следующую ступеньку и начинал принимать участие в настоящей работе. Но туалеты! Это слишком… Этой работой занимались исключительно женщины.
– Я и мечтать не смел занять ваш пост, мадам, – ответил Теодор.
Ноздри у кобуна раздулись от гнева. Он фыркнул, схватил Теодора за лацканы пальто, однако принц был готов к подобному повороту. Прямо с табурета он бросился в атаку – ударил бандита подвздох. Якудзу отшатнуло назад, он рухнул на пол и отчаянно закашлялся.
Тут же вскочил Миши, ногой отбросил табурет. Два других, попроще одетых кобуна двинулись на непрошеных гостей. Накецуна повторил прием принца и врезал двум другим бандитам по животам. Теодор не сразу понял, что случилось. На лицах нападающих отразилось крайнее изумление. Миши отдернул руки, и с лезвий, выдвинутых из рукавов, потекла кровь. Он тут же повернулся к четвертому – тот отшатнулся и бросился к проходу
Те двое, что упали на пол, вдруг заорали так, что ушам стало больно.
Четвертый, мчавшийся через зал, неожиданно выхватил пистолет, однако открыть стрельбу не решился. Теодор, бросившийся за ним следом, выхватил меч и ударом клинка снизу выбил оружие, затем, коротко взмахнув, отсек левое ухо.
Миши догнал его и указал пальцем на то место, где должен был находиться ойабун.
– Хозяин-то сбежал!
Теодор невольно обратил внимание, что руки у Миши вновь свободны – никаких признаков оружия. На бегу он спросил у компаньона:
– Попробуем его догнать?
– Нет, против огнестрельного оружия мы не выстоим.
– Ладно, тогда оставим ему записку.
Они вернулись к бару. Теодор оторвал кусок полированного пластика и завернул в него кредитную карточку и пачку комстаровских денег. Затем повернулся к тому бандиту, которого сбил первым ударом. Его лицо было искажено от боли. Теодор приподнял ему подбородок, якудза попытался было сопротивляться.
– Те деньги, что лежат на стойке, для твоего хозяина. Я доверяю тебе передать их, понял? – Принц ткнул пальцем в щеку якудзы. – Кредитная карточка его, кредитки Комстара твои, понял? Обрати внимание на свои манеры, они у тебя ни к черту не годятся.
Он отпустил якудзу, тот проворно отполз в сторону. Какие-то они хлипкие, разочарованно подумал принц, он ожидал большего. Возможно, и в самом деле нет смысла связываться с ними?
– Бесперспективное вступление, – заметил он Миши.
– Да уж, удачей это никак не назовешь, – согласился тот. – Однако лиха беда начало. Следует немного подождать.
Они направились к выходу. Когда вышли на улицу, Теодор не удержался и спросил напарника:
– Я полагал, что клинки встроены в доспехи, которые ты оставил своему приятелю?
Миши пожал плечами и улыбнулся.
– С одними вещами расстаешься легко, с другими трудно.
XLIII
Союзный дворец
Люсьен
Военный округ Пешт
Синдикат Дракона
10 июня 3031 года
Такаши Курита в сопровождении Сабхаша Индрахара вошел в черный кабинет, дверь с шипением задвинулась за ними. Генерал Василий Черенков уже находился в зале. Он занял свое обычное место и, дождавшись, когда Сабхаш Индрахар тоже устроится напротив него, вопросительно посмотрел в его сторону Директор KB Б вежливо улыбнулся в ответ. Он так же, как и Черенков, был озадачен решением Координатора назначить совещание на такой ранний час.
Такаши прошел за рабочий стол и занял свое с высокой спинкой и резными подлокотниками кресло.
– Где теперь находятся Волчьи Драгуны? – спросил он.
Сабхаш снял старомодные очки в золотой оправе и потер переносицу. Он так устал за эти дни… Возможно ли, чтобы чудо свершилось и Координатор вдруг воспылал любовью к этим наемникам? Или все та же старая песня? Дались ему эти наемники! Сколько на них потрачено сил, сколько ресурсов – неужели все повторяется? Только потому, что Вулф посрамил его на Терре? Или Такаши до сих пор не может забыть поражения на Мизери? Вот тут и теряйся в догадках, с чего вдруг ему опять вожжа попала под хвост – так вроде бы выражается наш любезный Черенков, не уточняя, правда, что значит "вожжа" и кому она попала под хвост. Скорее всего, сам не знает… Сколько раз Драгуны трепали наши части. Мизери, затем Харроу-Сан, Уокопонет и, наконец, Кроссинг. Вполне достаточно. Но наш Координатор дал слово самурая, а это кое-что значит. Ненависть вконец изглодала его. Тоже своего рода пунктик, словно у государства нет других, более насущных задач. Что-то наш Такаши совсем того… Сабхаш вздохнул.
Все началось неделю назад, когда пришел официальный ответ из Наблюдательного Совета по наемничеству, организованному при Комстаре. В ведении этого органа находилась выдача лицензий на организацию наемных отрядов. Совет также исполнял функции арбитра, имел кое-какие судебные права, но главное – обладал несомненным для всей Внутренней Сферы моральным авторитетом. Его решения обычно являлись окончательными и до сих пор ни разу не пересматривались. Если, конечно, по делу не открывались новые существенные подробности… Рассмотрев дело по обвинению наемников Вулфа высшим руководством Синдиката Дракона, Совет пришел к выводу, что Драгуны невиновны и запрос отклоняется без каких-либо последствий. Ни о каком возмещении ущерба и объявлении действий Драгун "неприемлемыми" и речи быть не может. Все их действия в прошлом, история возникновения конфликта целиком и полностью лежит на совести руководства Синдиката.
Это была хлесткая и достаточно громкая пощечина Дракону. Впрочем, как размышлял про себя Сабхаш, вполне ожидаемая, естественная… К сожалению, Такаши вновь закусил удила – объявил это решение унижающим его честь и достоинство и вновь начал готовить военные акции против Драгун. Они находились вне его досягаемости, однако ни один трезвый довод не доходил до Куриты.
На следующий после получения ответа день Сабхаш имел неосторожность обмолвиться, что, к величайшему сожалению, наемники находятся вне пределов компетенции Дракона.
Что тут началось! Гневался Такаши совсем по-азиатски – лицо оставалось спокойным, только кожа начинала белеть, зрачки застывали в каком-то неестественном ракурсе. Сабхаш сразу понял, что сморозил глупость. Такаши, отсидев с каменным лицом положенные несколько секунд, буквально взорвался.
– Какая халатность! Я не желаю слышать о том, что мы якобы не в состоянии добраться до них!..
Он кричал так, что Сабхаш потерял дар речи. Таким Такаши никогда прежде не был. За последние два года Координатор совсем сдал, нервы ни к черту… Директору КВБ пришлось изрядно поднапрячь хара, чтобы сдержаться и не ответить свихнувшемуся правителю. Он терпеливо ждал, пока Такаши не накричится, не образумится, однако тот, размеренно вышагивая от стены до стены этого же самого черного кабинета, продолжал разносить в пух и прах службу безопасности, Объединенное Воинство, Генеральный штаб, министерства и ведомства, а в конце, вперив неподвижный взгляд в Сабхаша, заявил:
– Возможно, ты устал от работы и тебе следует отдохнуть? С каждым днем ты мне все меньше и меньше нравишься.
– Ваше беспокойство необоснованно, тоно, – спокойно ответил директор КВБ.
Можешь болтать что угодно, Такаши. Вопрос в другом – одолевшая тебя мания имеет под собой основание. В чем оно? Уж не впадаешь ли ты в панику потому, что просто не в состоянии справиться с делами? Неужели ты, такой правильный, цельный, до предела благоразумный, не в состоянии справляться с делами? Тогда дело худо. Как мне укрыть твои комплексы, одолевшую тебя растерянность от твоих же врагов? А насчет того, что ты меня снимешь, не очень-то ершись. Скорее я сниму тебя… Волчонок подрос, у него крепкие зубы. Он способен позаботиться о действительных нуждах государства.
– Тогда подскажи, что делать. Дай мне точные сведения об их новой дислокации, составе сил. Найди нужных людей у них в штабе. Подкупи кого-нибудь в строевых частях. Денег не жалеть!..
– Я делаю все, что могу, тоно, – ответил Сабхаш.
Вот и сейчас, на утреннем совещании, Такаши первым делом заговорил о том, какие меры следует предпринять, чтобы разгромить наемников Вулфа.
На этот раз Сабхаш решил занять жесткую позицию и привлечь внимание Координатора к куда более серьезной опасности, нависшей над Синдикатом.
Он пробежал пальцами по встроенной в столешницу клавиатуре, включил обзорный экран. Повыше стола в воздухе возникло объемное изображение Внутренней Сферы в виде неправильного шара с размещенными внутри него посверкивающими звездными системами, туманностями, скоплениями галактической пыли. Изображение укрупнилось, и теперь собравшимся на заседание предстала область освоенного пространства, которую занимал Синдикат и прилегающие к нему территории.
– Координатор, обратите внимание на ситуацию, которая складывается в военном округе Пешт. Губернатор Маркус постоянно увеличивает свои силы. Его эмиссары без конца посещают области провинции Расалхаг, которые еще находятся в нашем ведении. К сожалению, миров немного, но все они имеют стратегическое значение для обеспечения безопасности внутренних районов государства. К тому же он постоянно наводит контакты с генералом Цы.
– Ну, это все пустяки, – засмеялся Такаши. – Цы слишком умен, чтобы попасться на крючок к Маркусу. – Неожиданно он нахмурился и приказал: – Впрочем, следует повнимательней присмотреться к Цы. Он неплохо командует Галедонским округом, но мало ли что…
– Вы, как всегда, правы, Координатор, – подхватил Черенков. – За этим старым козлом нужен глаз да глаз.
Сабхаш, ни слова не говоря, набрал соответствующее распоряжение на клавиатуре. Военачальник Цы всегда был надежной опорой трона. Вот от Маркуса можно всего ожидать.
– Как насчет Пешта, тонер. – спросил он.
– Маркус глуп и слаб, – пренебрежительно скривился Координатор. – Он столько лет провел на Люсьене, но, как ни пыжился скинуть меня с трона, ничего у него не вышло. Все, на что он оказался способен, это затянуть ремонт моего "Властелина" в двадцать пятом году. Ему меня не провести, я слишком умен для этого. Слишком силен! Синдикат мой и останется моим!
– Очень верные слова, Координатор! – подхватил Черенков. – Опять в самую точку. – Затем он добавил вкрадчивым голосом: – Правда, до того дня, пока наследник не вступит на трон.
Такаши медленно поднялся, уперся ладонями в стол, в упор глянул на члена военного совета. Черенков сразу схватился за сердце, принялся хватать ртом воздух – было видно, что он до смерти перепугался.
Сабхаш, наблюдавший за Черенковым со стороны, так и не смог разобрать, где кончалась игра и начинался действительный ужас, ведь его двусмысленное обвинение принца, по существу, являлось серьезным государственным преступлением. Такаши мог потребовать представить доказательства, которых в природе не существовало, – уж кто-кто, а Сабхаш прекрасно ориентировался в этом вопросе.