– Рассказывай, зачем ты здесь? И что это такое? – Маринка продемонстрировала Кадету капсулу.
Тот поначалу пытался поиграть в закоренелого еретика на допросе инквизиции, но Маринка пообещала ему отрезать отбитое. Буран поморщился, Кадет сломался. Парень действительно долго и нудно выбивал у отца разрешение поохотиться в Улье. Но его настоящая цель шла гораздо дальше добычи экзотического трофея.
– В проектах по исследованию и освоению Улья работал не только мой отец. Но и мама. Майор медицинской службы, биохимик по образованию. Она решала вопросы по стерилизации биоматериалов, получаемых из Улья. Сами понимаете, что будет, если грибок, который заставляет мутировать местных, попадет в наш мир. У нас там появится филиал ада, со своими зараженными и монстрами.
– Слово-то какое умное – биоматериалы. А ты знаешь, сволочь, что твои биоматериалы, это бывшие люди, которых распотрошили на органы? – встрял Буран.
Парень угрюмо кивнул.
– Если риск заражения вашего мира настолько высок, зачем вы вообще таскаете к себе… – Маринка запнулась, – биоматериалы?
– Из них у нас делаются различные лекарства.
– Вот паскудство! – не выдержал Буран, – вы что, не можете из химии что-нибудь у себя состряпать? Ну или травок целебных насобирать?
– Есть такие болячки, против которых наша медицина бессильна, – Кадет нервно кусал губы, – старость, к примеру. Вытяжки из внутренних органов жителей Улья позволяют увеличить продолжительность жизни в два-три раза. Но не это самое главное, они могут омолаживать организм. Восьмидесятилетние дряхлые старики становятся сорокалетними крепышами.
– То есть вы убиваете нас, чтобы самим жить долго и не болеть!? – возмутился Буран.
– Погоди, – перебила его Маринка, – какой толк от продления жизни, если к вам может просочиться грибок и вся ваша здоровая и молодая жизнь в один момент закончится?
– Вот в том-то и дело, что им плевать! – горячо выкрикнул Кадет.
– Кому – им? – не поняла Маринка.
– Вы думаете, что омолаживающее средство доступно в моем мире всем и каждому? Да вот хрен! Препаратов едва хватает на поддержание молодости для пары сотен людей. Не больше! Понимаете, что это за люди? Политики, миллиардеры и силовики! Самая верхушка. Для них риск заражения моей планеты тьфу и растереть! Лишь бы самим прожить, покоптить небо как можно дольше!
– А как все это связано с вашим семейным подрядом? – спросила Маринка.
Глаза Кадета загорелись чистой незамутненной ненавистью.
– Мама пыталась найти средство, которое, не повреждая сам биоматериал, со стопроцентной гарантией уничтожала бы грибок. И нашла, – Кадет кивнул на капсулу, – там микроорганизм, бактерия. У нас она живет в симбиозе с дрожжами хлебной закваски. Создает неповторимый вкус у булочек, – горько усмехнулся Кадет.
– А у нас? – спросила Маринка.
– При обработке образцов тканей зараженных уже через два часа эта бактерия убивает и сам грибок и его споры. Причем процесс не зависит от носителя. Грибок погибает и в теле человека и в теле самого мощного мутанта.
– Погоди, то есть нас можно вылечить? – обрадовался Буран.
– Нет. Носитель погибает вместе с грибком, – сказал Кадет и Буран инстинктивно отшатнулся от Маринки, держащей капсулу внутри.
– Твою ж! Так это оружие!? Ваши задумали уничтожить в Улье все живое!?
– Дядя, ты дебил? Я же тебе доходчиво объяснил, что власть имущие в нашем мире на Улей молятся. Они как вампиры, жрут вас и дохнуть не хотят.
– Тогда кто нас хочет укокошить? – возмутился Буран.
– Я, – скромно ответил Кадет, – работа биохимика очень опасна. Мама, работая над очередными образцами, заразилась. У нее, в отличие от меня, не оказалось иммунитета. Она начала превращаться. Ее, вернее монстра, которым она стала, ликвидировали через две недели после заражения.
– Слышь, паря, я твое горе разделяю, но хоть убей не могу понять – мы-то тут причем? Ты же нас бы всех на тот свет отправил!
– Зато спас бы свой мир! Они же не остановятся, они будут лазить в Улей, пока не вытащат оттуда то, что уничтожит всю мою планету! – побитый Кадет приободрился и продолжил с жаром рассказывать, – Я напросился на охоту и выкрал штамм бактерий. Потом я специально потерялся и отстал от группы…
– Им не повезло – они нарвались на элиту, – закончил за него Фил, заканчивающий прикручивать колесо.
– Я тут ни причем, они знали куда суются. Судя по тому, что тебя отправили за мной и ты знал про контейнер, меня вычислили по допуску. Во-первых я прошел пробы на иммунитет к грибку, а во-вторых воспользовался своей картой доступа, когда забирал это, – Кадет кивнул на титановый контейнер.
– А что же ты не шмякнул ампулу, как только потерялся на охоте? – задал вопрос Буран.
– Мне нужна была эпидемия и гарантированное распространение болезни. У местных я узнал про большой торговый стаб. Для меня Колизей был идеальным вариантом, инфекция бы распространялась с караванами.
Дальше Кадет рассказал, что он пришел в Колизей, но не смог пройти проверку у Лиса, так как даже не подумал о том, что надо подготовить более менее правдивую легенду. Хипарь поймал его на лжи, отдал безопасникам, где Кадет заврался окончательно и получил почетное звание мура. На его вещи был наложен арест, и они должны были пойти с молотка после его смерти на Тараканьих бегах.
– Мне аж дурно становится, при мысли о том, что какой-нибудь торговец купил бы контейнер и полез вскрывать ампулу, – озвучил самый пессимистический сценарий Буран.
Фил отряхнул испачкавшиеся колени и отрапортовал:
– Разрешите доложить – колесо заменено! Если других указаний не будет, то давайте уже грузиться в машину и ехать в Порт. Там вы мне отдаете этого народного мстителя и контейнер, я вам делаю красивый жест ручкой и ухожу в закат. В смысле к себе домой. Буран, Маринка ну правда – чего нам делить? А заодно и от чумы этой вас избавлю, ампулу же просто так под деревом не прикопаешь.
Прежде чем бывшие соратники Фила ему успели ответить, залился смехом Кадет.
– Что!? Домой!? Да кто тебя туда пустит? Ты же зараженный!
– Погоди, у меня же иммунитет, – опешил Фил.
– Ну и что? В тварь ты не превратишься. Но грибок-то в тебе живет! Грохнут тебя на базе на этой стороне и все.
– А как же ты? Ты же тоже получается разносчик?
Кадет погрустнел.
– Хватит у отца власти, оставят на базе в Улье. Не хватит – грохнут на той же полянке, что и тебя.
Весь пазл с хрустом собрался у Фила в голове. Ситуация из выигрышной превратилась в безвыходную. Привести им мальчишку – ликвидируют. Можно остаться жить в Улье, что само по себе является удовольствием похуже трех пожизненных, но тогда капитан выполнит свою угрозу и родные Фила умрут на столе какого-нибудь очередного любителя научных экспериментов.
Глава 11
Пока мозг Фила приближался к точке кипения, пытаясь отыскать хэппи-энд там, где его в принципе быть не может, руководство их небольшой группой решила взять в свои цепкие ручки Маринка.
– Буран, грузи этого вредителя-неудачника на заднее сиденье, – Маринка кивнула на Кадета.
– Уже придумала, что мы будем со всем эти делать? – было заметно, что у самого Бурана мыслей на тему, куда бежать от свалившегося на них счастья, не было.
– Еще как придумала, для начала надо и Фила связать, – озвучила следующий шаг своего плана Маринка.
Фил очнулся от своих невеселых мыслей.
– Зачем меня связывать? Куда я теперь побегу? К внешникам? Назад в Колизей вернусь?
– Маринка и правда – куда ему теперь деваться? – Бурану претило вязать руки-ноги человеку, с которым они только что сражались плечом к плечу, – может, обойдемся без унижений?
– Можно обойтись без связываний и унижений. Но слушайте меня внимательно, – сказала Маринка и Фил с Бураном уставились на нее.
Маринка быстро подняла руки вверх и сложила ладони над головой. До Фила еще только начало доходить, что она собирается сделать, а на груди Маринки уже начало разгораться нестерпимо яркое пятно.
– Ты что… – начал было спрашивать Буран, и в этот момент Маринка вспыхнула. Ни Фил, ни Буран не успели прикрыть глаза и моментально ослепли. На сетчатке их глаз полыхал силуэт ярко светящейся девушки.
– Зачем!? – возмутился Фил. Вдруг он почувствовал сильный толчок в грудь и от неожиданности сел. Земля встретила героя двух миров крепким ударом по пятой точке. Фил услышал, как рядом шлепнулось еще одно тело. За шлепком последовала забористая ругань Бурана.
– Маринка!? Ты чего творишь!? – взревел Буран.
– Что я творю? – спокойно ответила девушка, – я выгружаю ваши вещи. Куча будет метрах в пяти от вас лежать. Оружие покидаю туда же.
– Но почему? – от Бурана явно ускользал смысл происходящего.
– Потому, что расстаемся мы мальчики. И дело даже не в том, что мы характерами не сошлись. Просто я нашла себе другого. У нас с Кадетом чувство возникло с первого взгляда. Надеюсь, что вы поймете и простите, – в голосе Маринки скользил сарказм.
– Перестань дурачиться! – взревел Буран.
– Хорошо, перестаю. Пока, мальчики, – сказала Маринка, и Фил услышал, как у машины завелся двигатель.
– Э! Куда? Не смей нас здесь бросать! – воскликнул Буран, но ответом ему был лишь шорох шин удаляющейся машины.
– Уехала? – в голосе Бурана сквозило удивление.
– Ага, – ответил Фил.
– Вот же черт! И что мы делать будем?
– Что-что. Ждать пока зрение восстановится, и анекдоты друг другу рассказывать. Ты хорошие знаешь?
– Не люблю анекдоты. Люблю байки.
– Ну, давай байку, хоть какое-то развлечение.
– Есть одна, как раз в тему нашей с тобой ситуации. Стоит новичку, первый раз попавшему в Улей, хоть один раз увидеть рубера и он верит – руберы на свете есть! А вот красивую, умную и главное порядочную женщину, он может увидеть один, десять и даже сто раз. И все равно не верить, что такие существуют.
– Мораль, поди, такая, что лучше верить руберам, чем красивым женщинам?
– Не совсем, но близко. Как думаешь, куда наша красивая и умная отправилась?
– Это как раз таки не самый важный вопрос. Я вот не пойму, зачем она это сделала. И самое главное – почему нас в живых оставила?
Буран крепко задумался над тем, почему он еще жив после вероломного отъезда Маринки. Зрение к Бурану и Филу вернулось минут через пять. Потирая слезящиеся глаза, они собрали разбросанные вещи и оружие.
– Ну что, внешник? Куда ты теперь? – поправляя рюкзак на спине, произнес Буран, специально выделив интонацией слово "внешник".
– За Маринкой, – копаясь в своем рюкзаке, ответил Фил.
– По следам пойдешь? – усмехнулся Буран.
– Можно и по следам, а можно и с помощью этого, – сказал Фил, доставая навигатор и прикладывая к сканеру отпечатка палец. Устройство включилось и вывело на экран удаляющуюся метку "жучка" Кадета.
– А зачем они тебе теперь? Тебя же свои утилизируют, когда вернешься.
– Тот милый дядька, который меня на это задание отправлял, предупредил, что моих родных утилизируют, если не вернусь.
– Вот почему ты в это дерьмо вляпался, – задумчиво потер подбородок Буран.
– Мне и награду солидную обещали, – не стал строить из себя жертву тирании Фил, – найду Кадета, отберу у Маринки ящик, тогда и думать буду, что делать дальше. Вдруг с папой-адмиралом договорюсь, и меня как Кадета на базе в Улье оставят. Буду к вам в Порт в гости ходить.
– Лучше не надо. Ты станешь полноправным внешником. У меня и Алексия рука, конечно, не поднимется, но все остальные будут долго тебя забивать тупыми тяжелыми предметами.
– Понимаю, – вздохнул Фил, протягивая руку Бурану, – ну что, давай прощаться?
– Давай, – Буран пожал протянутую руку, – удачи тебе там с Кадетом, Маринкой и этой чумой в ампуле… эх, блин! И как я тебя отпущу? Ты на рубера нарвешься на первом же километре пути! Да что там рубер – ночью задрыхнешь, и тебя даже бегун захудалый задерет!
Фил пожал плечами – вполне может быть. От того, чтобы стать чьим-то ужином в Улье никто не застрахован.
– А если тебя сожрут, то и не кому будет за ампулой гоняться, – продолжал выстраивать цепь событий Буран, не отпуская руку Фила, – что у Маринки на уме мы не знаем. Может так произойти, что скоро все живое в Улье начнет гибнуть от этой заразы, которую паренек притащил. И поэтому…
– Хватит разглагольствовать, Маринка уезжает все дальше и дальше. Скажи уже, что ты решил пойти со мной, чтобы спасти мир и побежали. Вариантов других просто нет.
– Почему нет? Есть один – убить тебя и отрезать палец, чтобы включать эту штуку, – Буран кивнул на навигатор, – правда проблема в том, что холодильника у меня с собой нет, а при такой погоде палец испортится за пару дней. Так что я иду с тобой, внешник.
Фил поморщился.
– Перестань меня так называть.
– Правда глаза колет?
– Нет. Просто ты привыкнешь и назовешь меня внешником при посторонних. После этого тебя примут за мура, нас убьют, и ты не сможешь спасти свой любимый Улей.
Буран, соглашаясь, кивнул.
– Хорошо… Фил. Теперь показывай, где там у нас беглянка.
Фил достал навигатор, а Буран потрепанную нарисованную от руки карту.
Хотя Маринка могла двигаться только по дорогам, а Буран проложил маршрут по безопасным лесным тропкам, которые вроде как должны были идти беглянке наперерез, уже через час Фил осознал, что пешим ходом Маринку догнать не получится. Метка на навигаторе показывала, что Маринкин джип приближался к тридцатикилометровой отметке, а Фил с Бураном уже были близки к тому, чтобы выдохнуться.
– Без машины нам ее не догнать, – задыхаясь, произнес Фил.
Буран был вымотан так сильно, что смог только кивнуть. Они пробежали по лесу еще несколько километров, трейсер выдохся окончательно и сел, привалившись к дереву. Фил остановился рядом, и что-то разглядывая через ветви, произнес.
– Поднимайся.
– Не могу, – из горла Бурана вырвался хрип, – мне отдохнуть надо.
– Вставай-вставай, я как раз место для отдыха нашел.
Буран поднялся, проклиная от всей души вероломных барышень и не в меру резвых внешников, и пошел вслед за Филом. Наемник действительно нашел отличное место для отдыха – лесной кемпинг. Порванные в лоскуты палатки и тенты, покрытые толстым слоем пыли трейлеры и автомобили указывали на то, что этот кластер давно провалился в Улей. Буран быстро оценил состояние, в котором находились автомобили, выбрал более-менее сохранившийся паркетник веселенького салатного цвета и, ткнув в него пальцем, сообщил Филу:
– Я завожу, ты колеса качаешь.
Фил хотел было возмутиться из-за того, что трейсер спихнул на него самую неблагодарную работенку, но оглядев машины, понял, что ее не избежать. Все автомобили стояли на ободах, а пляски с насосом добили бы вымотанного Бурана окончательно. Ключ от паркетника искать долго не пришлось, он торчал прямо в замке зажигания. А вот разыскивая насос Филу, пришлось основательно побегать по лагерю. Первый же поворот ключа в замке обозначил новую проблему – аккумулятор паркетника умер окончательно и бесповоротно.
– Как вариант можешь поснимать аккумуляторы с других машин и попробовать завестись с ними, – с самым невинным видом предложил Фил.
На Бурана было жалко смотреть. Выбрав себе вроде бы задачку полегче, он умудрился обмануть сам себя и получил в награду беготню по кемпингу с тяжеленными аккумуляторными батареями.
– Да они, наверное, все разряженные… – начал песню скорби и раскаяния Буран.
– Расслабься, – не стал мучить трейсера дальше Фил, – конечно же, разряженные в ноль.
– Значит опять пешком, – тяжело вздохнул Буран.
– Не факт, пойдем, покажу, какую я лялю нашел, – приободрил его Фил.
"Лялей" оказался старенький облезлый полувоенный джип с тентованным верхом в крайне неухоженном состоянии. Он кокетливо подмигивал Бурану всего одной целой фарой. Весь внешний вид этого автомобиля как бы намекал на то, что он уже на пенсии и ехать никуда не собирается. Но опытного трейсера на мякине и помятом виде не проведешь. Он сразу понял, почему наемник остановил свой выбор именно на этом потрепанном ветеране.
– Ручкой заведем? Или с толкача?
– Ага, хоть ручкой, хоть ножкой, но запустить нам его кровь из носу нужно.
Кровь из носу у них и вправду чуть не пошла. Фил, забыв о бродящих по лесу зараженных, в голос матерился, накачивая здоровые, как будто с трактора снятые, колеса. А Буран взмок, бесплодно проворачивая раз за разом ручку. Двигатель пыхтел и постреливал, из выхлопной трубы вылетали облачка черного и мерзко пахнущего дыма, но заводиться и стабильно работать он отказывался. Трейсер додумался снять шланг бензонасоса и проверить наличие топлива. Бензин в баке машины был. Вернее коричневая жижа когда-то была бензином, но теперь она тоже решила выйти на пенсию. Буран продемонстрировал Филу свое открытие.
– Бензину хана. Наверное, бак был полупустой, вот он окислился со временем, – вынес вердикт Фил.
– Пойду закрытую канистру поищу. Ты пока остатки с бензобака слей.
Буран ушел на поиски топлива, а Фил залез под машину, открутил сливную пробку на баке и стал ждать, пока коричневая смолистая жидкость из него вытечет. Воняла эта жижа жутко и Фил начал опасаться, что если он еще хоть чуть-чуть подышит ее парами, то наяву увидит обнаженную хохочущую Маринку, скачущую верхом на элитнике белой масти. Он выбрался из-под машины, поднял глаза и увидел перед собой… нет, не голую Маринку. И даже не элитника, а неведомое чудо-юдо. На чуде болтался армейский бронежилет, размера на четыре больше, чем надо. Заканчивался он где-то на уровне колен, а между ним и массивными черными берцами пролегали две тощие ноги в камуфляжных штанах. Сверху композицию венчал армейский шлем, причем бронежилет был темно-зеленого цвета, а каска почему-то пустынной окраски. Фил бы с удовольствием похохотал бы над этим пугалом, но лежащая у чудика на плече труба гранатомета все же настраивала беседу на серьезный лад.
– Слышь, чепушило канай от лайбы! – сделав зверскую рожу, произнес чудик, прицеливаясь в Фила из гранатомета, – И волыну с пером на землю бросай! Бросай, говорю, а то вилы тебе, бычара!
Пары разложившегося бензина на Фила все-таки подействовали и смысл сказанных ему слов неуловимо ускользал.
– Я не понял. Чего ты хочешь?
– Не вкуриваешь, муфлон? Или понты готовишь? – продолжал яриться чудик.
Фил уже был готов сознаться, что если он и вкуривает, то не до конца, но в этот момент к ним подошел Буран с полной канистрой в руках.
– О! Гости у нас? Ну, здорово! – поприветствовал чудика Буран, не подозревая о его скверном характере.
– Ты у него валетом ходишь, впрячься решил? – нахмурил брови чудик.
– Это он о чем? – поинтересовался Буран у Фила.
Наемник пожал плечами.
– Не знаю. Мне бы понять на каком языке он разговаривает.
– Э, козлы безрогие! Будите бабушку лохматить, сейчас шмальну и зажмуритесь, – чудик начал заметно нервничать.
Буран, не обращая ни малейшего внимания, на психически неуравновешенное состояние чудика, подошел к нему ближе и пригляделся к гранатомету на его плече.