"Месяц" Хавьеса уже ушел вверх, и я отправился следом. Разбег у "Чаровницы" был удивительно коротким, я взял быстрый старт, низко пролетев над берегом, где толпились зрители, и начал набирать скорость над заливом, поднимаясь спиралью вверх и выискивая в небе стреколет соперника. Демон действительно оказался покладистым, управление - удобным и мягким. В моей груди кипело лишь ликование, я вновь был в небе, я снова летал, а как и на чем - совершенно неважно.
Как только "Чаровница" поравнялась с "Месяцем", он упал вниз, крутанув "бочку", а после, когда я рухнул за ним, пытаясь скорректировать курсы, резко погасил скорость, едва не уйдя в плоский штопор.
Я чуть было не пролетел мимо, но разгадал его маневр, и мы оба вновь начали набирать высоту, закладывая петли на радость зевакам. Разумеется, он пошел на солнце, стараясь ослепить меня, так как ни шлемофона, ни очков мне никто не дал. И это удалось. Я на несколько мгновений потерял "Месяц" из виду, ушел выше, повернул и лишь тогда заметил его ниже себя ярдов на триста, летящим параллельно берегу.
Хавьес, похоже, тоже не мог меня найти, я видел, как крутится его голова, так что воспользовался этой заминкой и оказался в сотне ярдов за ним. Поймав стреколет в прицел, я сказал:
- Пиф-паф!
Начался форменный аттракцион на зависть всем гномьим каруселям. Человек пытался сбросить меня, а я - удержаться. Этот Хавьес действительно был хорош и превосходно чувствовал небо. За двадцать секунд он выполнил весь максимум чудес для любого боевого летуна, уводя меня на перегрузки так, что темнело в глазах, но каждый раз я говорил:
- Пиф-паф!
Было жаль, что он меня не слышит, это бы его порядком разозлило.
Его "Месяц" ушел в затяжное пикирование, выровнялся возле самой воды, но утащить меня на дно у него не вышло.
Стрелки на часах загорелись красным. Минута закончилась, я выиграл, и выпивку придется оплачивать не мне. Поравнявшись с Хавьесом, несколько секунд я двигался параллельно с его стреколетом. Затем он резко ушел вверх, показывая, что моя компания ему не нравится. Что же. В друзья к нему я точно набиваться не буду.
Я отвернул к посадочной полосе, снизил скорость, выравнивая стреколет, мельком глянув на магический шар, корректируя высоту. Впереди, на берегу, меня встречала толпа зрителей. Внезапно мелкие фигурки начали разбегаться в разные стороны, я резко обернулся и увидел, что "Месяц" как раз заходит мне в хвост.
Я рванул жезл влево, и "Чаровница" проворно ушла с курса, избежав целого роя огнепчел.
Надо было пошевеливаться, так как стало понятно, что сесть спокойно мне никто не даст. И вот тут пришлось воспользоваться преимуществами старенькой "Чаровницы" - ее проворством и верткостью.
Я уходил над водой, бросаясь то влево, то вправо, избегая стегающих очередей, от которых закипал океан. Хавьес, как видно, потерял от ярости последние мозги, поэтому лупил в "молоко", не особо целясь, и как только мы пролетели над землей - пальмам и ближайшим домам крепко досталось.
- А как тебе такое? - пробормотал я, заставляя демона взвыть от напряжения, а стреколет свечой уйти вертикально вверх.
Он не отстал, но запоздал с подъемом, и я вытащил его на крутую "горку", спикировав вниз как раз над мысом, где находилась полоса и казармы Патруля. Если честно, у меня просто не было выбора, ульи пусты, отвечать нечем, так что пришлось звать на помощь, пускай и столь своеобразным способом.
Я вывел стреколет из пике над постройками, едва не снеся брюхом крышу, и почти тут же за меня это сделали огнепчелы Хавьеса, "распоров" дом так, что у меня за спиной на мгновение взлетело высокое пламя.
Шутки кончились, крутиться над городом стало опасным в первую очередь для живущих в нем, и я отвернул к джунглям и далеким горам. Увеличив скорость до максимума, "Чаровница" стала закладывать большой круг, а я надеялся, что помощь не заставит себя долго ждать. Так и случилось. Когда внизу появился влажный, укрытый туманом лес, справа появились два "Развратника" в знакомой черной расцветке.
Ребята не собирались церемониться, узнавать, что произошло, и тем паче просить приземлиться. Как я уже успел понять, не в правилах Патруля разговаривать с теми, кто их атакует. "Месяц" Хавьеса лопнул огненной сливой, и его дымящиеся останки рухнули в душные джунгли.
Я летел прежним курсом, не дергался и не менял высоту, не желая провоцировать летунов из Патруля. Надо думать, что они сейчас страшно злы из-за случившегося, поэтому следует быть вежливым.
Угольно-черный "Развратник", глухо ревя, пристроился мне в хвост, второй стреколет оказался рядом, и летун в шлеме резким и непреклонным жестом показал мне, чтобы я шел на посадку. Получив мое согласие, он повел меня к ближайшей в городе полосе, заставив сесть практически без захода, с резким отворотом от холма Логова.
Возле ангаров уже собрались зеваки. Я погасил скорость, и стреколет, пробежав по инерции еще сотню ярдов, остановился рядом с гомонящей толпой. Только после этого Патруль слаженной двойкой убрался восвояси. К зрителям присоединились стражники - ребята в алых мундирах. Рыжий лепрекон в зеленом цилиндре как раз что-то втолковывал их лейтенанту, молодому человеку с золоченой шпагой на поясе.
Часть публики приветствовала меня дружным ревом и аплодисментами, надо полагать, они кое-что заработали на моей победе. Буваллон с помощью Моржа первым поднялся на крыло, заглянул в кабину:
- Ну ты дал, паря! Все аж рты пооткрывали, когда ты колечки в небесах стал выписывать! Ну ты дал, паря!! У меня сущий восторг! Только плакала моя халявная выпивка. Хавьес теперь точно не заплатит.
- Ни одной пробоины. Ты счастливчик, - сказал Морж, когда я спрыгнул на землю. - Я даже не думал, что моя старушка еще так резва. Отличный полет, эльф.
- Зарядил бы ты ульи, было бы еще интереснее, - сказал я ему. - Но машина замечательная. Спасибо тебе.
- Тебе спасибо, порадовал, - сказал он, хлопнув меня по плечу. - Хавьес дважды сбивал меня в Шестичасовых гонках. Наконец-то отлетался. На стражу внимания не обращай, Тулл им рассказал, как дело было. Тебя трогать не станут.
Ну, может, эти про меня и забудут, но вот приятель Хавьеса, волкодлак Косматый, смотрел с ненавистью, и мне подумалось, что это совсем не конец истории.
Глава седьмая
Как и полагается цифре "семь", счастливая.
Было раннее утро - вышедшие на промысел лодки рыбаков еще не успели раствориться на горизонте, фэйри продолжали сиять на холме Логова, а поднявшиеся в небо за последний час стреколеты можно было пересчитать по пальцам одной руки.
Воздух дышал свежестью, океан едва шептал, аромат деревьев гико, увенчанных огромными алыми цветами с пушистыми венчиками, опьянял. Вокруг могучих стволов юркими молниями летали колибри, чьи перышки были тусклыми из-за того, что солнце все еще не появилось над горизонтом. Трехлапый носился по мокрому песку, то и дело засовывая когти в норы, вырытые крабами за ночь, но успеха в охоте не добился. Поэтому, найдя рядом с пальмой упавший кокос, начал грызть его с одной стороны, поглядывая на меня с укоризной за то, что я не спешу отправляться завтракать.
Я сидел на гладком камне, освобожденном от плена ушедшей воды, ожидая, когда сквозь отливающие розовым светом величественные облака пробьются солнечные лучи. Здесь, на Черепашьем, это происходило удивительно быстро. Яркая вспышка, которая слепила глаза, а затем солнце быстро взбиралось на небосклон, освещая восточную часть острова - начиная с верхушек Бараньего кряжа и заканчивая прибрежными трущобами.
Как только это случалось, от нагревающихся джунглей начинал идти пар, поднимался над деревьями плотной стеной, закрывая вершины, нехотя превращался в облака, уползающие к Силуэту - большому острову на дальнем конце залива, где жила целая колония хаффлингов…
Едва не черпая боевым килем воду, урча демоном, медленно и неспешно к берегу подлетел бронированный барк гномов.
Металл бортов был цвета вороненой стали, орудийные башни грозили любому, кто посмеет приблизиться, а название на борту смотрелось просто чудесно: "Всехрабрейший всесильнейший всепобедоносный длиннобородый Маргус фон Фрагус Первый".
Конечно. Кто же еще, как не Всехрабрейший всесильнейший всепобедоносный длиннобородый Маргус фон Фрагус Первый? У гномьего племени несколько специфические представления о названиях для судов. Они искренне считают, что такие длинные словосочетания не дают злу найти корабль и причинить ему вред, а вражеским шпионам - запомнить и составить полные данные по составу флотилий.
Лет двести назад гномы меняли названия кораблей каждую пару месяцев, окончательно запутав не только шпионов, но и себя. В итоге весь Вестхайм стоял на ушах, потому что адмиралтейство недосчиталось двух усиленных эскадр и целого каравана галеонов, под завязку набитых золотом. Никто не мог понять, записаны ли они в кодовых книгах, и под каким словом, и были ли вообще - так как каждый корабль успел сменить больше двадцати названий.
В конце концов недомерки закон отменили от греха подальше, военные флотилии нашлись в совершенно противоположной от предполагаемой точке света, а галеоны с золотом канули в пучину неба, а быть может, провалились в Изнанку (хотя, скорее всего, их успел втихаря захапать один из гномьих кланов). Ну а адмиралу флота, известному параноику по части шпионов, придумавшему всю эту ахинею с названиями, с позором сбрили бороду и, хорошенько подумав, снесли голову, чтобы в нее больше не приходили подобные "светлые" идеи.
Барк прошел мимо меня, торопясь к посадочным пирсам. Я прищурился, когда над горизонтом вспыхнуло поднявшееся из-за океана солнце. Но через минуту оно уже скрылось в серых тяжах облаков - первых предвестников грядущей непогоды.
До месяца Ураганов оставалось два дня. Суда продолжали швартоваться на острове, все пирсы были забиты, цены, как это обычно случается при таком ажиотаже, полезли вверх, а в прибрежных районах только и велись разговоры о нелетном месяце да о том, что в Губернаторских доках сел "Гром" и появление капитана Севера произвело настоящий фурор на осеннем балу у его светлости.
Из того, что я успел услышать, Север слыл на острове популярной личностью. Удачливый, богатый и, вне всякого сомнения, опытный капитан, не боявшийся рисковать любимец удачи. Были те, кто его не любил, очень многие - завидовали, но большинство преклонялись перед ним и считали живой легендой.
Кажется, я был единственным жителем острова, которого не интересовало, где пару лет пропадал "Гром", что случилось в битве у Пурпурных скал, кто повредил легендарному кораблю бушприт и на кой морской демон капитану Северу понадобилось платить столько денег за новое трехствольное дальнобойное орудие, которое вот уже неделю гномы монтируют на юте. Меня больше тревожил месяц непогоды, в который я вхожу, как в крутое пике, с почти нулевым финансовым балансом. Заработать звонкую монету в такое время будет очень непросто - судя по разговорам, в небо рискуют подниматься только те, кому нечего терять.
К этому сезону на Черепашьем относились крайне серьезно, никто не желал рисковать и отправлять грузы, работы не было, так что я не питал особых надежд собрать денег на билет до темных родственников и постепенно начал подготавливать себя к разговору с Кривоносом. Огр знал всех и вся на острове, он мог свести меня с теми, кого заинтересуют гномьи камни и кто не сдаст меня страже.
- Это единственный шанс, не так ли? - спросил я у провидения в лице Трехлапого.
Однако провидение было слишком занято тем, что лакало сладкое кокосовое молоко из прогрызенного ореха, хрюкая и постанывая от удовольствия.
- Будем считать это одобрением хода моих мыслей. - Я поднялся с земли, уже ощущая, как солнце начинает припекать даже через облака. - Я иду в "Лихой вираж", Трехлапый. Ты со мной?
Не отрываясь от лакомства, он лишь пренебрежительно дернул задней лапой, показывая, что в данный момент его такие подробности мало интересуют.
- Анна, быть может, угостит тебя чем-нибудь повкуснее.
Персиковый шарик повернул ко мне мокрую морду, и, клянусь Небом, на ней появилось задумчивое выражение. Он все-таки оставил еду и поскакал вдоль кромки вечнозеленых кустарников, показывая, что делает мне большое одолжение, оставив кокос в покое.
"Лихой вираж", как я уже говорил, работал круглосуточно, и когда Анны не было, ее заменял бармен по прозвищу Палаш - молодой человек с загорелым лицом, прической, состоящей из множества косичек, и шарфом летуна зелено-красно-желтой расцветки, с которым он никогда не расставался.
- Доброе утро, - сказал я ему.
- Привет, - кивнул он, сворачивая самокрутку. - Ты вчера пропустил грандиозную драку.
- Да ну? Что не поделили?
- За месяц до Шестичасовых гонок страсти уже начинают кипеть. Какого-то букмекера обвинили в нечистоплотности, вот и началось. Только стража их разогнала. Что будешь пить?
- Кофе с ромом.
- А этому твоему таракану чего? - Он кинул взгляд на крутящегося у меня под ногами Трехлапого и, увидев, что я колеблюсь, добавил:
- За счет заведения. Анне он нравится, так что она велела кормить его бесплатно.
- Тогда ему как обычно.
- Печеньки и молоко. Угу. Что, с деньгами туго? Понимаю. Сейчас худший месяц для летунов.
- И лучший для трактирщиков.
- Это точно, - согласился человек, закуривая. - Команды кораблей торчат на земле, денежки текут рекой. Через пару деньков у нас будет не протолкнуться. Что касается тебя, найти хорошую работу сложно.
Он достал из шкафчика миску с жареными, посыпанными сахаром бананами, поставил на пол перед Трехлапым и, немного повеселев от мысли о хорошем заработке, начал колдовать над моим кофе. А уже поставив передо мной дымящуюся чашку, добавил:
- Я говорю не о деньгах, а именно о нормальной работе для летуна. Все решают связи. Поговори с Анной, она может помочь.
- Спасибо.
Палаш отвлекся на другого клиента, отошел в сторону, громко загремел посудой, и храпевший на стойке Буваллон открыл один глаз. Увидел меня и замахал руками:
- Здорово, паря!
Он был мертвецки пьян.
- Тебе не нужен штурман? Я отлично разбираюсь в навигации.
- Ты меня ни с кем не путаешь? У меня нет стреколета.
- Это дело наживное. Особенно после того, что ты показал в полете. - Он громко икнул и прикрыл рот маленькой ладошкой. - Упс… О твоих кругалях в небе говорят все кому не лень. Моржу за его "Чаровницу" предлагали кучу деньжищ.
- И что? Он продал?
- Держи карман шире! Малышка выстояла в поединке с "Месяцем"! Теперь он попытается пропихнуть ее в Шестичасовые гонки. Тобой многие интересовались, спрашивали, где можно найти. Весь прибрежный район обсуждал ваш поединок даже больше, чем контрабандистов и месяц Ураганов.
- Контрабандистов? - переспросил я.
- Ну да. Могу рассказать. Угостишь кофейком? А то башка трещит, словно в нее линкор врезался.
- Он с ромом.
- То, что надо, паря. - Маленький бесцеремонный тип встал на цыпочки и заглянул в мою чашку. - Мне сейчас как раз требуется залить огонь.
Он снова икнул, а я налил ему напиток в чайную ложку и положил на стойку:
- Так что там за история?
- Стража вместе с таможенниками повязала двух придурков. Представляешь, у них в стреколете нашли пару "Покровов печати".
- Маскировочные плащи ассасинов?
- А я о чем?! В такой одежде можно к любому подобраться, и ни один амулет не отследит. Чик-чик, - лилипут провел себя по горлу, - и все. Не знаю, кому они везли эти штуки, но, думаю, теперь сильно пожалеют. Не хотел бы я болтаться в петле. Интересно, кому теперь стражники загонят конфискованный товар!
- Загонят? - нахмурился я. - Разве его не уничтожают при свидетелях?
- Ты как младенец, паря! Кто же, по-твоему, будет сжигать почти тысячу луидоров?! Это ж насколько больным надо быть?! Сожгут, конечно, какой-нибудь плащ для наглядности. А этот товар мгновенно уйдет на черный рынок. Такая продажа сулит хорошие барыши, а стража любит звонкую монету, как и все мы. Контрабандистов на нашем славном острове, тех, кто ввозит артефакты из Запрещенного списка, терпеть не могут… А знаешь почему? Потому, что они не делятся денежкой с властями, и власти огорчаются. А когда они огорчаются, кто-то начинает болтаться на рее, паря.
- Помолчал бы ты, - сказал ему Палаш, зажав самокрутку в зубах. - Глядишь, за умного сойдешь.
- А что такого? - возмутился лилипут. - Фу-ты ну-ты! Все об этом знают.
- Но мало кто треплется. Везде есть уши. - И он показал глазами на обнимающегося со стаканом хаффлинга.
- А! - беспечно отмахнулся Буваллон. - Это мой кузен, его бояться не стоит.
- Вы же из разных народов, - удивился я, краем глаза отмечая, что Трехлапый забрался под один из столов и вычесывает шерсть.
- Много ты понимаешь в родственных отношениях, паря!
Тут он прав. Как выяснилось, в этом я полный профан. Впрочем, среди эльфов, в моей семье в частности, с родственниками всегда была большая напряженка.
- Ладно, паря. Спасибо за кофе, - широко зевнул лилипут. - Пойду посплю часок, прежде чем здесь начнется веселье. А ты, эльф, вспомни обо мне, если дельце найдется. Я лучший навигатор в этой дыре. Однажды моя команда выиграла Шестичасовые гонки Союза!
Он ушел на свое привычное место, укрылся салфеткой и захрапел. Палаш покачал головой:
- И почему только Анна его здесь терпит? Не понимаю.
- За прежние достижения, - сказала девушка, несколько мгновений назад вошедшая в "Лихой вираж". - Он действительно неплохой навигатор. Во всяком случае, если дело касается азартных игр и гонок. В других случаях Буваллон слишком пьян, чтобы доверять ему свою жизнь. Поэтому и торчит на земле.
Это была крошка из ночного народа, летунья с "Грома". Под мышкой жительница глубоких пещер Уруна держала шлем, а на плече у нее висел небольшой рюкзачок, из которого торчала изогнутая рукоятка клинка.
- Я Наива, - сказала девчонка, протянув мне руку.
Я пожал ее узкую ладошку:
- Лас.
- Тебе что-нибудь налить? - спросил Палаш.
Но та лишь покачала головой:
- Увы. Придется отказаться до лучших времен. Через час мы снимаемся с якоря.
Надо сказать, она сумела нас удивить.
- Капитану Северу не сидится на месте? За пару дней до начала урагана в океане?! Куда вас несет?! - Палаш загасил самокрутку о барную стойку.
- Срочные дела. Зашла попрощаться.
- Любишь ты рисковать, командир эскадрильи, - осуждающе вздохнул бармен.
- Это Север рискует, - отмахнулась она. - Я всего лишь исполняю приказ. Вообще-то я искала тебя, Лас. Вот…
Она достала из кармана летного комбинезона сложенную в несколько раз бумагу:
- Я знаю, что ты ищешь работу. Посмотри, возможно, тебя заинтересует.
- Спасибо, - сказал я, несколько удивленный неожиданным предложением.
Летунья расценила мое удивление по-своему и объяснила:
- Хавьес и его блохастый товарищ многих порядком достали. Когда-то, очень давно, он сбил одного моего друга. А теперь благодаря тебе больше не станет никому угрожать. Так что я твоя должница. Ладно, мне пора. Удачи вам.