Нет, наверное, не все. Рыжая борода Миккейна, так поразившая меня когда-то своим цветом - она буквально горела на солнце золотом - сейчас выглядела так, как будто красный перец перемешали с солью, столько в ней прибавилось седины".
Имелось и еще одно отличие: в руках у капитана Миккейна покоились два потемневших л" хасса, и трещины на них были заметны даже издалека.
Глава 4
РОККУЭЛЬ
Увидев их, я непроизвольно сделал шаг назад. Нет, внутренне я был готов ко всему, но чтобы вот так сразу, еще не взойдя на борт "Орегано"…
Зачем-то я взглянул, на мгновенно побледневшего Гвена, (подозреваю, что и сам выглядел именно таким), затем на верхушку одной из двух мачт "Орегано", ту, что повыше - грот. Там, в "вороньем гнезде", спиной ко мне, два человека внимательно наблюдали за недалекими джунглями.
После чего уже шагнул вперед и потянул из рук капитана Миккейна один из камней. Нисколько не сомневаюсь, в команде "Орегано" нашлись бы люди, согласные разделить с капитаном тяжесть его ноши, но Миккейн такой человек, что не станет прибегать к чьей-либо помощи. Ну а мне он не сможет отказать.
Во-первых, приказать мне он не имеет никакого права. Ну и главное: глупо сопротивляться, когда у тебя из рук тянут один из л" хассов, который в любое мгновение может разнести все в округе - со стороны будет выглядеть очень смешно. Даже в такой ситуации. Особенно в такой ситуации.
Мы пошли с ним к берегу моря, и почему-то совсем не хотелось думать о том, что в любое мгновение может исчезнуть все. Крики чаек над головой, шум прибоя, яркое жаркое солнце, запах моря, хрустящий под ногами песок, легкий порыв ветерка, приятно освеживший почему-то вспотевший лоб…
Говорить не хотелось тоже. Да и о чем говорить?
- Рад вас снова увидеть, капитан Миккейн. Давно хотел с вами повстречаться, чтобы поблагодарить за множество вещей.
Не самый удачный момент.
Шли мы долго. Вернее, мне так показалось, потому что сделать пришлось всего лишь несколько сот шагов. Я сразу сообразил, куда именно направляется Миккейн: на берегу залива, посреди песчаного пляжа, есть невысокая скала с пологим склоном со стороны берега. С другой стороны уходящий в море обрыв, и глубина в том месте неимоверная. Об этом я знал точно.
Когда-то давно, будучи еще юнгой на "Орегано" я уже здесь побывал. Так вот, мы, вместе с другими парнями ныряли с этой скалы в воду. И должен признаться: даже мне, выросшему на берегу Кораллового моря, не удалось достичь дна. Да что там достичь, в ушах стояла боль, легкие жгло неимоверно, а дна все еще не было видно.
Виноват во всем этом был Энди Ансельм, оставшийся сейчас у открытого люка "Орегано". Он клялся всеми богами, что под скалой, на дне, грудой лежат сокровища Древних. И мы, зная его как облупленного, дружно ему поверили. Наверное, потому, что всегда веришь именно в то, во что очень хочется верить. Вот об этом я и вспоминал, шагая рядом с капитаном Миккейном, и стараясь не думать о том, что именно у меня в руках.
Наконец, мы достигли вершины скалы, и с невероятным удовольствием разжали руки. Постояли, посмотрели на то, как летят камни в воду, как они вошли в нее, вызвав небольшие всплески, подождали еще чего-то. Затем капитан Миккейн снял шляпу и тыльной стороной ладони смахнул пот со лба. У меня в кармане лежал платок, но я, сам не знаю почему, в точности последовал его примеру.
Миккейн взглянул на небо, на джунгли, на "Небесный странник", затем на свой "Орегано":
- Ну здравствуй, Люк, - произнес он голосом, как будто мы только что встретились в одной из таверн на краю поля, где садятся небесные корабли…
* * *
Я сидел в одном из кресел капитанской каюты "Орегано", испытывая легкое чувство зависти. И было с чего - капитанская каюта Миккейна втрое просторней моей. Если учитывать, что и сам "Орегано" во столько же больше, все объяснимо. И, тем не менее, я слегка завидовал.
В капитанской каюте "Небесного странника" вмещается не так много предметов. Ложе, правда, достаточно широкое, чтобы на нем не тесниться даже вдвоем. Железный, прикрепленный к палубе болтами сундук с корабельной кассой. Обеденный стол, он же и рабочий, с трудом умещающий за собой мою команду из девяти человек вместе со мной. Узкий шкаф для вещей в углу, несколько полок для различных мелочей и, по сути все. Тут же ко всему этому, есть куда даже кресла поставить, кровать отделена пологом и остается еще достаточно места, чтобы развернуться.
Поначалу наш разговор шел о многих вещах, когда и выяснилось, что "Орегано" тоже направляется в Опситалет. Чему я нисколько не удивился: Опситалет мало того, что самый крупный город на севере Эгастера, так еще и чуть ли не единственный. Затем мы заговорили о случившемся.
- Вот здесь, - кончик остро отточенного карандаша в руке Миккейна указал в точку на карте. - Вероятно, мы прошли слишком близко.
Теперь все становится на свои места. Миккейн указал на то самое место, так называемую "ловушку", которое "Небесный странник" не так давно обогнул по дороге в эту, так похожую на раковину, бухту.
Вообще-то мы могли пройти южнее, и тогда не состоялась бы наша встреча с "Орегано", и совсем неизвестно, чем закончилось бы нападение разбойников на корабль Миккейна. Судьба. Когда я спросил у него:
- Кто они, эти люди, напавшие на корабль? - вполне возможно за этим нападением кроется какая-либо тайна, тот слегка поморщился:
- Обычные разбойники. Их в джунглях Эгастера хватает. Ты же сам знаешь о легендах, что корабли Коллегии всегда полны сокровищами Древних, а тут им выдался такой удобный случай проверить, так ли это на самом деле.
И я уж было открыл рот, чтобы поинтересоваться: куда именно направляется "Орегано", если, конечно, этот факт не является очередной страшной тайной Коллегии, когда услышал:
- Люкануэль, ты все-таки поменял медальон?
Голос Миккейна прозвучал ровно, так, как будто бы он всего лишь констатировал факт.
Да действительно, я поменял медальон навигатора с медного на золотой, и теперь, в отличие от прежнего, его можно носить на груди, не пряча под одеждой. Тот, медный, мне сам Миккейн и подарил, когда я сдал экзамен, дающий право занимать на небесных кораблях должность навигатора. И я стыдливо прятал его за воротом - медь, она и есть всего лишь медь, было дело.
- Мне пришлось его поменять капитан, - пожал я плечами. - Прежним мне пришлось воспользоваться. Кстати, спасибо за него, он мне очень помог.
Дело не в самом медальоне - вправленном в него в камне, так называемом брунде. Сам по себе брунд абсолютно ничего не представляет - обычный камешек черного цвета, никоим образом не относящийся к драгоценным. Но именно брундом можно разрушить л" хасс, не боящийся ничего, кроме Желтого тумана и чрезмерной нагрузки. И я его использовал, чтобы спасти жизнь Николь, а заодно уж и себе самому.
Почему-то я решил, что Миккейн начнет выпытывать подробности, но ошибся. А может, он просто не успел, потому что за спиной скрипнула дверь.
Судя по тому, как быстро поднялся на ноги Миккейн, мне пришла в голову мысль, в каюту вошел кто-то из Коллегии, причем далеко не самое последнее в ее иерархии лицо. И действительно, вошедшее лицо оказалось далеко не самое последнее ни в самой Коллегии, ни даже в герцогстве, настолько оно выглядело симпатичным, даже красивым.
Впрочем, как и сама девушка. Стройная, высокая, в васильковом платье, удивительно идущем цвету ее глаз.
Мой собственный глаз скользнул к той части тела, по которому мы сразу же определяем, что имеем дело именно с женщиной, будь она и в мужской одежде. Декольте не было особенно смелым, но открывало достаточно, чтобы дать полету фантазий.
Волосы у незнакомки время от времени меняли цвет, становясь то огненно-рыжими, как в былые времена у капитана Миккейна, то иссиня-черными, а то и вовсе светлыми, почти белыми. А еще иной раз на их кончиках вспыхивали разноцветные крохотные искорки. Никакого волшебства во всем этом нет - дело в заколке, непременно относящейся к работе мастеров Древних.
Среди вещей, обнаруженных в руинах, порой и не такие диковины попадаются. Мне даже рассказывали, что существую ожерелья, увеличивающие грудь. Уж не знаю, на взгляд, или по-настоящему. А уж меняющие цвет глаз я и сам видел несколько раз, почему-то они попадается значительно чаще всех остальных.
Нет, до чего же были поразительно умны, эти Древние! К чему женщинам подбирать цвет платья и украшений к цвету глаз, когда можно сделать и наоборот? Девушка была удивительно хороша собой. Увидь я ее еще полгода назад, у меня бы дыхание перехватило от восторга. Но не после моей встречи с Николь, потому что в сравнении с ней девушка явно проигрывала. Путь только и в моих глазах.
- Не помешаю? - спросила незнакомка, и тут же, не дожидаясь ответа, присела в одно кресел.
Присела очень изящно, все-таки далеко не всем женщинам, даже красавицам, присуща особая грация, но эта обладала ею в полной мере.
- Нисколько, Роккуэль, и как вы могли такое подумать? - быстро ответил ей капитан Миккейн, и я слегка удивился его реакции.
В ней явно читалось не стремление угодить высокой особе, от которой так много зависит, а живой интерес к очень красивой девушке. Миккейну далеко за сорок, но считаю, настоящая старость к мужчине приходит тогда, когда женская красота перестает его волновать. Если такое бывает.
Девушка, чье имя я узнал благодаря Миккейну, смотрела на меня с явным любопытством. Ну и чем оно могло быть вызвано? Тем, что я спас корабль, на борту которого она находилась?
Но, во-первых, спас я его далеко не один. И во-вторых: большую опасность для нас представляли не негодяи, напавшие на "Орегано", а сам корабль. Хотя вряд ли Роккуэль об этом даже подозревает, да и видеть она ничего не могла.
Непременно, девушка находилась в своей каюте, если вообще не в трюме - самом безопасном месте на корабле.
Роккуэль, кстати, никак не может быть благородных кровей, иначе Маккейн обязательно назвал бы ее "леди". Но ничего, не далеко то время - с такой внешностью ей обязательно быть женой какого-нибудь барона, а то и вовсе графа. Вряд ли она достанется богатому торговцу сукном или оловом. Если я вообще хоть что-нибудь во всем этом понимаю.
Девушка продолжала смотреть на меня с интересом, и я осторожно поерзал в кресле: чем же он может быть вызван?
- Капитан Сорингер, а правду говорят, что в Антире нет ни одной женщины?
Мне пришлось невозмутимо пожать плечами:
- Да, госпожа Роккуэль, это действительно так. Но будь их там великое множество, все бы они выглядели бледно в сравнении с вашей красотой.
Про себя добавив: "Кроме Николь, конечно же".
Девушка восприняла мои слова как само собой разумеющееся. И чему тут удивляться, наверняка, таких и подобных комплиментов она слышит во множестве, причем ежедневно. Но откуда она знает о нашем безумном полете в Антир, поселок собирателей куири?
- А море Мертвых? Рассказывают, там нет ни единой живой души, ни в нем самом, ни в небе над ним.
"Вот уж кого-кого, а женщин там точно нет, разве что на Гаруде. Хотя теперь и самого Гаруда нет тоже".
- Оно мертвее некуда, море Мертвых, госпожа Роккуэль, - ответил я. - Сколько мы над ним не летели, ни разу нам не пришлось увидеть ни птиц в небе над ним, ни рыб в его глубинах.
- Называйте меня просто Роккуэль, без всякой госпожи, - улыбнулась вдруг девушка. Надо же, у нее и улыбка такая же славная, как вся она сама. - Это, наверное, так захватывающе - побывать в тех местах, о которых так много рассказывают, и куда так сложно попасть!
Глаза ее горели восторгом.
"Явно Роккуэль из той породы взбалмошных девиц, что очень любят приключения и пускаются в них при первой же возможности, - думал я, вежливо ей улыбаясь. - Вот и случай, произошедший с ней сегодня, она рассматривает как одно из них. Но страшно даже представить, что случилось бы с ней, попади она в руки напавших на "Орегано" разбойников. Роккуэль запомнила бы его на всю жизнь, если бы, конечно, сумела вырваться из их лап.
Сомневаюсь, что папа девушки, будь он хоть кем на свете, смог бы ее выкупить.
И теперь единственное ее желание - поскорее попасть туда, куда она летит, чтобы рассказать обо всем, что успело с ней приключиться".
После ее появления мне стало понятно - почему на борту корабля нет ни единого окудника Коллегии. Роккуэль куда-то везут, либо по ее собственной прихоти, либо по желанию родителей девушки. Такое изредка происходило и раньше, когда я сам служил на этом корабле: "Орегано" использовали как пассажирский корабль для двух-трех пассажиров, как правило, очень важных персон.
- И еще скажите, Люкануэль…
Что именно я должен сказать, мне узнать не удалось, потому что слово взял капитан Миккейн:
- Роккуэль, удачно так совпало, что спасший нас капитан Сорингер тоже направляется в Опситалет. И если хотите прибыть в него вовремя, вы ведь не откажетесь от того, чтобы попасть туда на корабле капитана Сорингера? - Капитан Миккейн посмотрел на девушку.
Роккуэль одарила меня каким-то непонятным взглядом и утвердительно кивнула головой. После чего Миккейн обратился уже ко мне:
- Господин Сорингер, - чуть ли не официально произнес он. - Роккуэль необходимо попасть в Опситалет как можно быстрее. Скажите, вы сможете взять ее на борт "Небесного странника", ведь, судя по вашему рассказу, именно туда вы и направляетесь? Разумеется, за определенную плату.
Я пожал плечами:
- Смогу, конечно. Причем буду весьма польщен, если такая прелестная девушка как Роккуэль, станет пассажиркой моего корабля. И плата вовсе не понадобится. Разве опасаюсь, что особых условий мы предоставить не сможем - мой корабль, к сожалению, мал. Вы ведь путешествуете не одна? - поинтересовался я у девушки.
Вряд ли она отправилась в путь с мужем или женихом, она явно не замужем, возможно, даже не помолвлена, но девушки ее положения обязательно имеют сопровождающих. И весь вопрос, сколько их именно.
- Да, Люкануэль, со мной Батси, служанка.
Хвала Создателю, что только одна, уж для двух женщин место мы точно найдем.
- Ну так что, Сорингер? - капитан Миккейн смотрел на меня, как мне показалось, с надеждой.
- Сочту за честь, - только и ответил я.
- Ну так я пойду собирать вещи, - как само собой разумеющееся заявила Роккуэль, поднялась из кресла, после чего скрылась за дверьми.
Миккейн не стал провожать девушку взглядом, и я, глядя на него, постеснялся.
Хотя сзади она должна была выглядеть не менее привлекательно.
- Чем я еще могу вам помочь, Миккейн? - наш разговор с ним, дошел, наконец, до главного.
Л" хассами я, конечно же, с ним поделюсь. При необходимости даже теми, что не принадлежат мне лично. В долгом путешествии на Острова они могут нам понадобиться, но Коллегия обязательно мне все возместит. Но камни мало поменять, потребуется еще и настройка привода.
Тут мне вспомнились умоляющие глаза Аднера, просившего, чтобы мы не распространялись о том, что настройка приводов ему подвластна. Странно даже, настроить их на "Небесном страннике" он высказал предложение сам, и вдруг непонятно откуда взялась такая таинственность.
- Запас камней у нас есть, - охотно посвятил меня Миккейн, - недаром же корабль принадлежит Коллегии. Думаю, что и настройки не слишком сбились, из гнезд мы извлекали их крайне осторожно. Кстати, с недавних пор на каждом корабле Коллегии есть человек, который умеет их настраивать - вслед за Ост-Зейндской Торговой Компанией такой договор с Гильдией заключила и она.
"Еще бы не очень осторожно, треснутые-то. Извлекать их по-другому никому и в голову не придет".
- Но дело еще и в том, что мне пришлось садить корабль на землю очень быстро. И как следствие, посадка получилась не самой удачной, - капитан Миккейн поморщился так, будто тогда у него имелся выбор, а он принял не самое лучшее решение. - В общем, набрать полную скорость и высоту будет неблагоразумно.
- Поприсутствуете при том, как "Орегано" поднимется в небо. Если все будет в пределах допустимого, я вам просигналю, и вы с чистой душой отправитесь в Опситалет. "Орегано" прибудет туда позже.
- Кто она? - поинтересовался я. Надо же мне знать хоть что-то о своей будущей пассажирке, чьей жизнью Миккейн так не хочет рисковать.
- Дочь очень влиятельного лица из Коллегии, - ответил Миккейн. - Очень-очень влиятельного, - со значением добавил он, посмотрев вверх.
Примерно так я так и подумал с самого начала, как только увидел девушку. Эти господа из руководства Коллегии могут очень многое себе позволить. Хотя бы из-за близости к короне, хотя и сама по себе она очень могущественна.
Я понятливо кивнул Миккейну, даже не пытаясь узнать, чья именно она дочь - мог бы, сам сказал. Оставалось выяснить еще кое-что.
- Миккейн, вы точно сможете долететь до Опситалета? без настройки приводов?
- Не беспокойся, Люк, - заверил меня капитан "Орегано". - Нам бы только в Опситалет попасть. Не будь Роккуэль той, кем она является, и не спеши она так, как она спешит, мне бы и в голову не пришло просить у тебя об этой услуге. Все же набрать полный ход я не рискну.
Миккейн выглядел виноватым. По сути, то, что произошло с "Орегано", случилось по его вине. Пройди он от обозначенного на карте "ловушки" чуть дальше, не случилось бы ничего. Вероятно, он очень спешил.
Для себя я решил: прослежу за тем, как "Орегано" поднимается в воздух и, если он поведет себя не так, как должен, плевать на то, моя пассажирка спешит.
Человеческие жизни дороже, и на "Орегано" их без малого полсотни душ.
* * *
Когда я вышел из каюты капитана Миккейна, выяснилось, что Роккуэль не только успела собрать вещи, но и переодеться. Новое платье, выглядевшее намного скромнее, с глухим воротом под самое горло, оказалось ей не менее к лицу. Прикрытому, кстати, светлой вуалью на шляпке из тонкой соломки.
Вероятно, я появился на палубе вовремя, потому что когда выходил из дверей, едва не столкнулся с незнакомой девушкой, как раз пытавшейся в нее постучать.
"Батси, - решил я, - другой девицы на "Орегано" оказаться просто не может,
на кораблях Коллегии с этим очень строго".
Батси выглядела вполне симпатичной: и фигура хороша - есть все, но в меру, милые конопушки, яркие синие глаза, смотревшие на мир несколько наивно. Но в сравнении с Роккуэль Батси явно проигрывала, и дело даже не в фигуре или одежде, скорее в породе.