Подготовка к свадьбе шла полным ходом, и в этой подготовке мне, слава богу, места не было. И работы предстояло немного. Теперь я разве что сопровождал Кариншию по магазинам, по клубам или просто по улицам гулять - об этом она не могла и помыслить, приказ отца был однозначен и твёрд. Присутствовал рядом заодно и в тот момент, когда в дом Прахима действительно заявилась целая толпа аристократов, с помпой выпрашивать руку Кариншии для госпожи Солор. Краем глаза, в щель двери, к которой приникла и без пяти минут невеста, мне удалось рассмотреть Аштию, поднимавшуюся по лестнице.
Да, я несомненно её знал. Та самая дама, которая на ежегодных играх подала мне знак прекратить бой и пощадить поверженного противника. Та самая, которая беседовала с императором в день второго поединка с Оэфией Паль, поставившего крест на моей карьере императорского гладиатора. Неудивительно, что здесь она не считается красивой. Статная, подтянутая - сказывается, видимо, подвижный образ жизни и физические нагрузки. И плечи широковаты, а отсюда все пропорции тела чрезмерно женственными не кажутся. Впрочем, чему удивляться, при таком-то образе жизни.
- Уходи, - велела мне няня Кариншии. - Сейчас будем обряжать нашу красавицу, тебя здесь быть не должно. Она никуда сегодня не поедет.
- Вот что было этой дуре не явиться свататься вчера или завтра? - проворчала дочь купца. - У меня на сегодня назначена примерка. Теперь пропущу…
- Последи за своим языком! - рассердилась няня. - Ты о ком сейчас говоришь? О будущей своей супруге, главе своей семьи, своей госпоже! Она захочет, так и совсем тебя в доме запрёт. На порог одной ногой не выпустит, вожжами вежливости поучит!
Я поспешил убраться к себе домой, где меня встречали на пороге кружкой вкусного напитка, предлагали полотенце и свежую одежду, где всегда было идеально прибрано, пахло чистотой и цветами, стол накрыт белоснежной скатертью и уставлен лакомствами. Последние дни, возвращаясь раньше, чем обычно, я иной раз заставал тех, кому моя супруга была обязана всем этим бытовым совершенством - двух работниц, приходивших на несколько часов в день. Одна была рослой, широкоплечей, как мужчина, вторая - крохотная и кругленькая, словно теннисный мячик, но подвижная, будто кошка, улыбчивая и любезная. Приготовление еды Моресна не доверяла никому, но всё остальное за неё делали две эти женщины, получавшие свою оплату каждый вечер, благодарившие и спешившие к своим семьям.
- Они так тебя благодарят, словно ты невесть сколько им платишь, - заметил я, когда за обеими помощницами по хозяйству закрылась дверь.
Моресна пожала плечами и выставила на стол ещё один соусник.
- Вторую, например, долго никуда не брали работать, а у неё трое детей. Муж умер, наследства не оставил. Семья голодает. Конечно, она благодарна.
- Почему ж её никуда не брали?
- Во временной прислуге предпочитают видеть возможно более некрасивых женщин, а ты видел, какая она миленькая? Я знаю, что ты полненьких не любишь, поэтому наняла её без колебаний, но у других-то хозяек мужья имеют другие пристрастия.
- О как! - Я в задумчивости почесал затылок. - Сильно… Но, вообще говоря, не могу гарантировать, что в будущем ты сможешь и дальше платить слугам.
Моресна озабоченно свела бровки.
- Какие-то проблемы?
- Никаких проблем. Но после свадьбы госпожа Солор может не захотеть, чтоб при её жене состоял телохранитель-мужчина. В этом случае буду искать клуб, где продолжу выступать. Или другого богатея, который наймёт меня в качестве телохранителя. Это может потребовать времени.
- Ничего страшного, - со спокойствием отозвалась она. - Обойдусь и сама. К тому же есть кое-какие накопления. Взглянешь, сколько там в коробочке?
- Пока нет необходимости, - ответил я, растроганный. - Может, всё и обойдётся. В любом случае, если меня развернут, буду требовать отличные рекомендации и какую-то сумму на прожитие.
За три дня до свадьбы, поймав меня за рукав, Прахим осведомился, готово ли моё парадное одеяние и, увидев недоумение, нахмурился. Да, мне предстоит участвовать в свадебной церемонии, почему я об этом не знаю? Рядом с невестой обязательно должны присутствовать её нянька, управляющий дома, телохранитель. Почему я об этом не знаю? Неужели родители не обучили меня всем традиционным семейным расстановкам? Ну ладно, главное, чтоб в порядке был мой выходной плащ и надеты браслеты. Конечно же их надеть обязательно! И золотую воинскую гривну - тоже. Всё должно быть в лучшем виде, ведь, по слухам, на свадьбе будет присутствовать сам император!
О такой штуковине, как воинская гривна, я слышал впервые, однако, заглянув в мужской ювелирный, вопрос решил за полчаса, хоть и за очень приличные деньги. Не стоило спорить с работодателем, следовало явиться на свадьбу при полном параде, произвести возможно лучшее впечатление. Поэтому накануне праздника моя супруга провела полночи, дошивая ярко-бордовое парадное одеяние, а я ещё раз мысленно порадовался тому, как мне самому повезло с женитьбой.
Невесту вывели из дома под руки, словно боялись, что убежит или хлопнется в обморок прямо на пороге. Последнее было вероятнее, землистый цвет лица и трясущиеся губы были заметны даже сквозь вуаль. Следом за домочадцами Прахима - его супругой с грудным сыном на руках, его младшим братом и двумя племянниками - шагали управляющий домом, няня Кариншии, габаритами похожая на средних размеров копну сена, двое телохранителей купца и я. Уселись все в один огромный экипаж, словно и не было меж нами различий в социальном положении и богатстве.
Впрочем, вопросы социальных различий в Империи решались как-то слишком уж сложно. Поди в них разберись одним махом…
Помост под пышным, увитым цветами и зеленью пологом возвели прямо на главной площади перед императорским замком - вот что значит бракосочетание родовитой аристократки. Наверное, всё это придумано для того, чтоб императору не надо было далеко идти, чтоб ножки не трудить. Внезапно, словно от толчка в грудь, осознал, что вот-вот увижу вблизи себя человека, благодаря которому очутился в этом мире. Мимолётно представил себе, что кидаюсь бить ему морду. Почему-то не слишком увлекло.
Площадь была окружена плотным кольцом разодетого народа, знать и богачи поближе, простолюдины подальше. Цепочка гвардии, блистающей щитами и доспехами, отделяла всю эту массу людей от брусчатки, устланной коврами и усыпанной цветами. Полоса красного ковра пересекала всю площадь и уходила в даль проспекта - ого, неужто до самого дома госпожи Солор постарались? Где только достали столько ковров?
Его величество появился из парадно распахнувшихся ворот чуть позже, чем невеста поднялась на помост. Перед ним склонились все, исключая гвардию и охрану. Помедлив полсекунды, я последовал общему примеру - не стоило выделяться.
- Раз ты воинского сословия, так можешь досчитать до десяти и выпрямляться, - сквозь зубы пробормотала мне нянька Кариншии. - Это нам, купеческому кругу, надо считать до пятнадцати. Неужто забыл всё, чему тебя отец и мать учили?
Как только догадалась, что сии тонкости мне не известны? Краем глаза я проследил за собратьями по профессии, охраняющими Прахима, и поднял голову одновременно с ними. Оценивающе взглянул на правителя. То первое впечатление, что осталось в моей памяти, было малоприятным и чрезвычайно неоднозначным. Сильная личность, не поспоришь, презирать при всём желании не получится. Это вам не последыш выродившейся династии, способный разве что башку под корону подставлять. Это человек, способный взять и удержать власть.
Но симпатии у меня лично, конечно, не вызывает. Такие люди вообще не для симпатии существуют.
Император смотрел сквозь присутствующих. Он не удостоил приветственным кивком ни купца, ни членов его семьи, ни тех аристократов, кто теснился неподалёку. Лицо жёсткое, малоподвижное - хоть вырубай, как есть, в камне. Взгляд углублён в себя… Короче говоря, памятник собственному царствованию, иначе и не скажешь. Я уже знал о том, что прежде Империей правила вполне себе человеческая династия, и всего-то лет восемнадцать назад на трон воссел полудемон, который правит страной и ныне. Как воссел? Да обыкновенно, вторгся в этот мир с армией, подобрав момент, когда основные имперские силы воевали далеко от трёх столиц, быстро всё захватил и короновался.
И снова загрохотали барабаны, сопровождавшие здесь практически любое зрелище, гулко задышали трубы, и вдалеке, дробно прищёлкивая чем-то наподобие кастаньет, появились танцовщицы. Их совершенно не затрудняло безупречно вести рисунок танца, при этом двигаться со скоростью ездовых ящеров, размеренно шагавших и по сторонам, и в самом центре их танца. И при этом танцовщиц было очень много. Очень и очень много. Некоторые танцевали с веерами размером с опахало, некоторые - с шёлковыми длинными шарфами самых ярких оттенков, некоторые - с цветочными гирляндами. Некоторые - с фигнями, напоминающими белоснежные, изящнейшей формы лопаты.
Ступив на площадь, они словно вознамерились занять всё застеленное коврами пространство, плотный "строй" их разомкнулся, растянулся и выпустил вперёд танцовщиц с мечами и боевыми серпами. Я вытянул шею - такого мне ещё не случалось видеть. Публика тоже не осталась безучастной - звучали и приветственные крики, и просто бессвязный гул, создававший фон для ритма той музыки, что направляла танцовщиц. Через пару минут распался и этот танец, и открылся коридор, которым к помосту следовали те, кого здесь, собственно, и ждали - представители Дома Солор. Госпожа Аштия шла навстречу невесте в сопровождении нескольких мужчин и всего одной женщины. Причём сильно моложе себя.
- А кто эта девушка? - шёпотом полюбопытствовал я у няни.
- Которая? Вон та? Это ж сестра госпожи Аштии. Младшая. Мирра Солор. Должна быть ещё средняя, Нега, вишь, не явилась на бракосочетание главы своего рода. Она всегда была в плохих отношениях с сестрой, но уж на свадьбу могла б явиться, - и нянька презрительно фыркнула, показав всем своим видом, что чем-чем, а свадьбой ни в коем случае нельзя пренебречь.
Остановившись, Аштия неспешно сняла с пояса меч и передала его оруженосцу - тот с глубоким поклоном отступил назад. Мирра - миловидная юная девушка, в отличие от большинства местных красоток всего лишь приятно фигуристая - помогла сестре скинуть плащ и набросила его себе на плечо. Лишь после этого госпожа Солор-старшая поставила ногу на первую ступень лестницы.
Кариншия несколько раз слышно перехватила ртом воздух, рука её, спрятанная в складках нежно-зелёного, как весенняя листва, свадебного платья, зримо задрожала. "Интересно, чего она так боится?" - подумал я. Поднявшись на помост, Аштия без спешки низко поклонилась императору - тот ответил коротким кивком - и шагнула к невесте.
Обождав пару мгновений, Прахим слегка подтолкнул дочь в спину, и та, вздрагивая, приблизилась к будущей супруге. Грузно рухнула на колени, вздохнула пару раз и наклонилась приложиться к сапогу. Госпожа Солор смотрела на неё бесстрастно, без какого-либо сочувствия или симпатии, и руку подала не сразу, а лишь выслушав до конца каноническую клятву. Но всё-таки подала, помогла встать на ноги. Я не видел лица Кариншии, но мог поспорить, что на теперешнюю главу своей семьи она смотрит если и не с ненавистью, то неласково.
Голос у Аштии оказался глубокий, выразительный, в меру низковатый. Её формулировку брачной клятвы слушали особенно внимательно - полагаю, не только мне было интересно, как она выкрутится с формулировками "про любовь" и "про верность". Выкрутилась - видно было, что всё продумано заранее. Выговорив положенное, замерла, придерживая "жену" за запястье.
Император медленно развёл руки в стороны.
- Все мы слышали, - произнёс он.
И площадь ответила ликующим глубоким стоном. Вступили барабаны, потом и трубы, и откуда-то вновь появились танцовщицы, ни одна из которых теперь не решалась хоть разок ступить ногой на ковёр, предназначенный для молодых, а затем и их родных, близких, друзей - словом, сопровождающих.
Уже внизу помоста на Кариншию накинули такой же, как у Аштии, плащ, застегнули на запястьях массивные браслеты, которые здесь носили все аристократы. Пожалуй, только на этом этапе ожесточение в её глазах, жестах и движениях сменилось удовольствием - она торжествующе оглянулась на отца, словно тот всячески препятствовал этому браку и был принуждён теперь уступить.
"Значит, так здесь женятся самые родовитые, - подумал я. - Надо же, такая гигантомания в строительстве, а в вопросе брачных обычаев такой минимализм". А вообще правильно, конечно - коротко, ясно, но при этом вполне себе пышно и дорого.
До особняка Солор, куда вела ковровая дорожка, оказалось не так уж далеко, но если учитывать, что всю дорогу процессия шагала со скоростью больной улитки, словно стремилась обязательно передавить все брошенные цветы - далековато. Улучив момент, я поинтересовался у Прахима Айми, могу ли отправляться домой, нужен ли ещё?
- Разумеется, нужен, - хмуро буркнул мой работодатель. - Ты ещё должен будешь представиться госпоже Аштии. А за тобой уже - все слуги моей дочери, которых она решила взять с собой в новую семью. Госпожа Аштия должна себе представлять, что ещё помимо приданого и жены появится в её доме.
- Что - прямо сегодня?
- А когда ж?
- Я думал, сегодня празднество, да и всё…
- Ну, здравствуй. Не та расстановка сил, чтоб моей дочке кобениться, давать два дня, гадать о том, сохранять ли этот брак. Госпожа Аштия получит всё приданое уже сегодня, и с людьми, которые придут с Кариншией в её дом, тоже познакомится сегодня.
- А разве самой госпоже Солор не нужны два дня на раздумья? Хотя бы формально?
Купец подвигал бровями и вздохнул.
- Если госпожа Солор захочет вернуть Кариншию, по традициям она, при неравном браке, может это сделать в течение года. Надеюсь, не сделает. Впрочем, моя дура что угодно может натворить, с неё станется. Нет, не будем об этом, - и Прахим отмахнулся от меня.
Нечего было ожидать, что нас допустят на праздник, хотя угощением не обделили. В зальце, где мы пировали, угощались также и слуги дома Солор. На меня, обряженного по всем традициям воинского сословия, да ещё и при браслетах-наградах, они смотрели с уважением - на единственного из числа новоприбывшей челяди.
Аштию мне пришлось ещё раз увидеть вблизи в тот же день - она сама спустилась в залу, чтоб познакомиться с людьми Кариншии. Разглядывая её, я подумал, что по меркам моего родного мира это вполне себе привлекательная дама, даже начальственная закваска не так уж сильно прёт. Черты лица на удивление мягкие, взгляд спокойный, любезный. Так вполне может выглядеть обычная моя соотечественница. Да, госпожа Солор выделяется на здешнем фоне хотя бы тем, что она не такая расслабленная, не аморфная, как подавляющее большинство дам Империи. И повадки при всей их внешней мягкости не без сюрприза.
Ощутив на себе её оценивающий взгляд, примирительно улыбнулся. Что ж, хорошие отношения с работодателями никому не мешали. К тому же женщина, несомненно, заслуживает уважения своими заслугами.
Разглядывая меня, госпожа Солор приподняла бровь.
- Я тебя знаю… Нет, постой! - вежливо, но настойчиво прервала она мою попытку объяснить, где и как мы сталкивались. - Я сама… - покосилась на мои браслеты, нахмурилась. - Так… Ты гладиатор из чужаков - я права?
- Да-да, из тех гладиаторов, которых по заказу его величества надёргали из других миров.
- Ясно. Уже успел тут жениться? Очень хорошо. А скажи-ка мне вот что - в твоём родном мире в ходу магия?
- К чему этот вопрос?
- Возможно, будет иметь большое значение в перспективе. Так что - в ходу?
- Нет.
- И здесь ты магии не обучался?
- Кто б меня обучил, - я пытался понять, к чему она клонит. Или дама настолько крута, что при своей супруге не потерпит телохранителя без магических навыков? Впрочем, да, она-то крута. Интересно, смогу ли я добиться от неё хороших рекомендаций? Мне сойдут, конечно, и бумажки, подписанные Прахимом Айми, но подпись Солор стоила бы дороже, и работу я себе с ними мог бы найти получше…
Правда, реакция на мой ответ оказалась скорее положительной.
- Хорошо, - и, отвернувшись, Аштия взглянула на смущённых и вместе с тем восторженно-оживлённых служанок Кариншии. - Добро пожаловать в мой дом.
"Очень правильная практика - по-человечески общаться с обслуживающим персоналом собственного обиталища, - подумал я. - Им-то подгадить хозяевам труда не составляет. С приближённой прислугой и охраной лучше не ссориться". Мне всё больше нравились местные традиции.
Меня никто не спешил рассчитывать. После свадьбы жизнь Кариншии стала более замкнутой и степенной - похоже, девчонка по первости просто боялась натворить чего-нибудь такое, что вызвало бы недовольство госпожи Солор. Браком своим она всё равно по большей части была недовольна и обрушивала на меня смешанные тирады: "Да как вообще можно так жить?!" и "Мне все-все-все завидуют, потому что я теперь родовита и богата". И, не находя у меня сочувствия к первому и согласия со вторым, бесилась.
Бесилась забавно. Я давно уже привык воспринимать её наезды, как когда-то выходки "троллей" в Интернете: тренировался в остроумии, искал её слабые места и не стеснялся бить по ним. Чего мне было бояться? Уверенность, что увольнение у меня на носу, подпитывала решимость не щепетильничать. Аштию я видел редко, чаще мельком, и разговоров со мной на тему недопустимости такого отношения к её жене госпожа военный министр не заводила.
Похоже, ей было, в общем-то, наплевать на свою супругу. Та обеспечила ей должное в обществе положение "женатого чиновника", худо-бедно, но занималась домом с помощью двух экономок и управляющего и пока умеренно тратила деньги. Чего ещё нужно?
Судя по всему, Дом Солор действительно был из очень богатых и чрезвычайно знатных. С аристократией здесь приходилось встречаться почти так же часто, как со слугами, хотя появлялся я, собственно, только в вестибюле, где дожидался выхода своей подопечной. Та появлялась обычно в сопровождении пары служанок, секретаря и в половине случаев в отвратительном настроении. О чём немедленно сообщала мне и расписывала причины.
Я едва прислушивался.
- Ты ж рассказывала, как круто быть аристократкой, вот и утешайся этим, - неизменно было моим ответом на поток претензий.
И если б в ответ на это Кариншия не огрызалась, она не была бы собой. Перебирала буквально всё, что придёт в голову, я лениво парировал, и примерно на третьем-четвёртом выпаде запал у девчонки, лишённой привычных развлечений, пропадал, она сердито супилась и отправлялась за покупками.
Однако как-то раз выступление затянулось, ибо пылу юной скандалистке придало появление в вестибюле Аштии, которую горе-жена, похоже, видела не чаще, чем я сам.
- Чёрт побери! - вспыхнула новобрачная. - Только-только сыграли свадьбу! После свадьбы молодая супруга имеет право кое на что! И где оно? Где оно, чёрт побери? Я госпожу свою супругу вижу в лучшем случае раз в неделю!
- Ты уверена, что хочешь, чтоб я ночевала с тобой в одной постели? - любезно ответила глава семьи Солор. - И какой тебе с этого толк?
- А мне плевать, каким образом ты это всё устроишь! Чёрт побери! Полон дом мужиков, но все от меня, как от чумной, шарахаются! Замуж выходят, чтоб получить не только обязанности, но и права! Радости какие-то!