Второй ничего не отвечал, только злобно смотрел по сторонам. Потом неожиданно извернулся и вцепился зубами в запястье охранника. Тот взвыл, а негр выхватил из его наплечной кобуры "глок" и, быстро отскочив к столам, принялся стрелять вокруг себя. Первая же пуля ударила прямо в лоб верещавшую блондинку, разнеся ее голову, словно арбуз. Вторая досталась несчастному охраннику, угодив в живот. Толпа с воплями бросилась врассыпную, переворачивая мебель и сбрасывая на пол посуду. По ковру текло, впитываясь и смешиваясь с кровью, пятидесятилетнее шотландское виски.
Через мгновение Шибанов сообразил, что остался стоять, словно статуя, среди общего панического бегства, и представляет собой идеальную мишень. К счастью, чокнутый рэпер стрелял, не целясь. Быстро отпрыгнув за колонну, Ростислав сделал первое, что пришло в голову – схватил с пола бутылку и метнул в безумца.
Тяжелая бутылка угодила рэперу в плечо, он пошатнулся, поскользнулся на груде салата и грохнулся навзничь, выпустив оставшиеся пули в потолок. Посыпалась штукатурка, битое стекло с люстры, к упавшему кинулся охранник и ногой выбил у него пистолет. Потом завернул руки негра за спину и защелкнул наручники.
Шибанов вышел из-за колонны и обнаружил, что в зале не осталось никого, не считая уже упомянутого охранника, двух трупов и второго негра, который, морщась, поливал себе на ухо "Столичную" из литровой бутыли. Этот опасным не выглядел; приложил к уху скомканную салфетку, тут же начавшую краснеть, и заметил со знанием дела:
– Красиво ты его, чувак.
– Я в детстве любил играть в городки, – рассеянно объяснил Ростислав, осторожно обходя распростертое тело блондинки.
– Это что еще за фигня, блин?! – удивился негр.
Ростислав не ответил. В зале появилось еще несколько охранников, тревожно переговаривавшихся по рации. Кто-то вызывал полицию. Прибежал и сам хозяин; пухлый грек с растерянным видом метался среди перевернутых столов, что-то бормоча себе под нос, видимо, молился.
Кто-то дернул Шибанова за рукав рубашки. Он оглянулся и увидел Мидори.
– По-моему, люди сходят с ума, – сказала она. Ростислав поспешил развернуть девочку и увести подальше от мертвых тел, и только тогда спросил:
– Что ты имеешь в виду? Негра? Он, наверное, принял какой-то наркотик…
– Нужно говорить "афроамериканец", – наставительно произнесла Мидори. – Но я не про него. Я про тех людей, которые снаружи.
– Каких людей? – не понял Шибанов. Девочка молча потянула его в сторону балкона.
Сначала хоккеист подумал, что внизу, во дворе, снимают массовую сцену для кинофильма. Но потом он понял, что это не так. Разномастная толпа людей, каким-то образом проникшая на территорию ранчо Неверлэнд, шла на штурм. Шла почти бесшумно, и это было самым жутким. Основная масса плотной толпой валила к дому. Но часть из них вломилась в зоопарк, и стало совсем страшно. Потому что оттуда сразу же послышались истошные крики животных.
Животных, которых убивали.
Возможно, рвали на части.
Ростислава толкнули плечом. Распространяя удушливый запах водки, через перила перегнулся раненый негр и протянул в недоумении:
– Твою мать… Чувак, я на это не подписывался! Я приехал сюда побухать, повертеться перед камерами, может, сбацать пару песен. Что это за хренов бунт?! Там и ниггеры, и белые… А вон с ними коп… Слушай, у вас в России вроде была революция – это тоже так выглядело?
– Она была сто лет назад, – коротко сообщил Шибанов. – Я не застал.
Чернокожего рэпера эта новость, похоже, чрезвычайно поразила, но продолжать дальнейший исторический ликбез помешал огонь, который нападавшие открыли по балкону, вероятно, заметив на нем людей. Схватив в охапку пискнувшую Мидори, Ростислав бросился в дом. За ним торопился Профессор Джей-Ти, не переставая восклицать:
– Черт! Твою мать! Черт!
– Что там творится?! – крикнул Шибанов, едва не врезавшись в одного из охранников, плотного парня со сломанным носом.
– Не знаю, сэр! – испуганным голосом отозвался тот. – Какие-то волнения… В полиции говорят, что так по всему городу… Вроде в Карсон-Сити и в Солт-Лейк тоже…
– Я же говорил – революция! – заявил негр. – Но все равно ни хрена не понимаю. Еще ладно бы черные погнали белых, это давно пора. Но они там все вместе, и в меня стрелял хренов коп, блин, я сам видел!
– Что бы ни было, отсюда надо уходить, – бросил Шибанов. Мидори вцепилась ему в шею и зашептала:
– Не бросайте меня!
– Кто ж тебя бросит… – обозлился хоккеист. Отметив, что рэпер следует за ним, Шибанов пробежал по длинному коридору и остановился, не зная, куда повернуть. Из открывшейся двери выглянула смуглая девушка и крикнула:
– Сюда! Идите сюда!
Через секунду Атика захлопнула дверь за их спинами и щелкнула замком. Шибанов посадил девочку в кресло у огромного камина и выдохнул:
– Спасибо, мисс… Вы знаете, куда идти?
– Ничего я не знаю, – хмуро произнесла Атика. В руке она держала пистолет, негр одобрительно прищелкнул языком и сказал:
– "Келтек" ПФ-9! Хорошая машинка, сестра! Калибр девять миллиметров, а весит всего фунт… Жаль только, всего семь патронов влезает, в серьезном махаче не всегда успеешь перезарядить обойму… У тебя второго такого нет?
– Найди себе сам. Я взяла у мертвого охранника.
– А охранника тоже сама завалила?! – вытаращил глаза Профессор Джей-Ти.
– Там, внизу, и без меня была масса желающих это сделать.
– Что происходит? – спросил Ростислав.
– Не знаю… Я была внизу, собиралась уезжать, у меня сегодня еще важная встреча во Фриско… И тут эти люди вломились в дом.
– Я видел их с балкона, – кивнул Ростислав, прислушиваясь к шуму за дверью. Крики доносились издалека, несколько раз грохнули пистолетные выстрелы. Джей-Ти извлек из кармана украшенный драгоценными камнями мобильник и попытался набрать чей-то номер.
– Говорит, нету связи, – сообщил он. – Что за фигня? Как здесь, в Калифорнии, не может быть связи?!
– Это какие-то сумасшедшие… – продолжала Атика. – Они выглядели, как… как звери… Бросались на гостей, вцеплялись им в горло …
Атика замолчала, видимо заново переживала уведенное. Ростислав внимательно слушавший девушку, тронул ее за плечо:
– Как звери, говоришь?
Атика передернула плечами:
– Если бы просто как звери, я бы не так испугалась. Мало ли – может эпидемия бешенства или еще что… Но эти… Они готовы убивать любым способом: у некоторых были ножи, ружья…А потом я увидела, как только что вполне нормальный с виду охранник вдруг вскинулся и набросился на другого, с которым они только что вместе отбивались от толпы. Он его… в общем он ему снес голову из пистолета, а потом отбросил пистолет, навалился на туловище и… И я подобрала пистолет и спряталась здесь.
– Мы тут как в ловушке, сестра! – недовольно заметил рэпер, бросая на пол окровавленную салфетку. – Надо рвать отсюда когти, пока нас не схватили за задницу. Не знаю как ваши, а мне моя очень дорога.
– Здесь есть второй выход, – Атика показала стволом пистолета на дверь в дальней части комнаты. – Там лестница, но куда она ведет – не знаю…
Комната вообще выглядела нежилой: холодный нечищеный камин, несколько совершенно разнопородных кресел и стульев, треснувшее зеркало, прислоненное к стене… Видимо, в этой части здания Либеропулос еще не успел произвести требуемые переделки. Хотя на туалетном столике валялись какие-то принадлежности – расческа, пудреница, еще что-то явно из женского арсенала. Да и на кровати было свежесмятое постельное белье. Может, это была комната для гостей? Для не очень привилегированных гостей. Или для прислуги. Впрочем, сейчас это меньше всего волновало Ростислава. Вряд ли кто-то мог в данный момент зайти и возмутиться, что нежданные гости заняли его апартаменты.
– Попробуем выбраться. Возможно, там еще никого нет. Эти чокнутые разбираются с гостями, – сказал Шибанов и обратился к девочке-актрисе:
– Прости, Мидори, но мы не сможем сейчас найти твою мачеху.
– Черт с ней, – решительно заявила девочка. – Между нами, она была порядочной сукой.
Ростислав открыл рот, а Профессор Джей-Ти громко заржал. Атика тем временем рылась в туалетном столике, потом удовлетворенно хмыкнула и вынула большие ножницы. Подошла к зеркалу, примерилась.
– Что ты делаешь?! – воскликнул Ростислав, но Атика решительно защелкала ножницами. Через минуту ее роскошные черные волосы лежали на деревянном полу, словно шкурки ценных пушных зверей. Сама Атика стала похожа на озорного мальчишку с торчащими во все стороны короткими вихрами.
– Зачем?! – только и спросил хоккеист.
– Длинные волосы теперь мешают. Они за все цепляются, за них легко схватить… Похоже, мир изменился… Значит, пора меняться и мне.
– Давайте линять отсюда, братва, – напомнил негр. – Про прически поговорите после. Кстати, меня звать Профессор Джей-Ти. Можно просто Джей-Ти.
– Атика, – сказала Атика. – Через одну букву "Т", иначе получится название тюрьмы. Ненавижу эту ошибку.
– Мидори, – сказала девочка.
– Ростислав, – сказал Шибанов.
– Вот и познакомились, блин, – заключил рэпер и потрогал разорванное ухо.
…Лестница привела беглецов в подвальное помещение, где стояли распакованные генераторы и большие деревянные ящики с маркировкой "Made in Japan". Слава богу, никого из нападавших здесь не оказалось, видимо, в самом деле они были увлечены охотой на гостей. Что это были за твари и почему они все разом утратили человеческий облик, Ростислав старался не думать. Сейчас нужно бежать, все размышления – после.
Из подвала по небольшой винтовой лесенке они поднялись в темный зал, судя по гулкому эху, довольно большой.
– У меня есть зажигалка, – сообщил Профессор Джей-Ти. Пощелкал ею, зажег желтый огонек, нашел на стене выключатель, повернул рукоятку.
– Смотрите, самолеты! – закричала девочка.
В самом деле, перед ними стояли два самолета, маленькие легкие модели, рассчитанные на пять-шесть человек.
– А толку? – махнул рукой Шибанов. – Надо искать автомобиль.
– Слушай, чувак, – начал сердитым тоном негр, – конечно, вы все думаете, что черномазые – тупые. Однако это не так, и у меня есть пилотская лицензия. Любительская, разумеется, но такую каракатицу я свободно могу вести.
– И сколько часов ты налетал?
– Сорок, из них двадцать – с инструктором, остальное самостоятельно. Короче, давайте разбираться, что тут с топливом и как открыть ворота, чтобы выкатиться на взлетную полосу.
– Ты уверен, что нам не проще будет найти машину? – со вздохом уточнил хоккеист.
– Уверен, чувак. И еще, машина, она едет по земле. А на земле, если ты не заметил, – эти злобные уроды. Некоторые с оружием. В самолет попасть куда сложнее, я знаю, о чем говорю.
– Ладно, командуй, – согласился Шибанов. Они с Атикой и Мидори поспешили к противоположным воротам из гофрированного металла, рядом с которыми на стене был укреплен оранжевый щиток. В самом деле, там и оказался запуск механизма открытия ворот, но включать его Ростислав не торопился.
– В чем дело, чувак? – крикнул рэпер, высунувшись из кабины ближнего самолетика, черно-бело-красного. – Открывай хату!
– Вдруг они снаружи?! – возразил Шибанов. – Откроем, когда будем готовы взлететь. У тебя все в порядке?
– Если ты про горючку, то здесь ее полно. Правда, это "пайпер-сенека", я таким не управлял, но они все одинаковые, как одно место у девчонок – если как-то раз в него попал своим болтом, больше уже никогда не промажешь. Простите, сестрицы, – поздновато осекся негр и спрятался в кабине.
– Садитесь в самолет, – велел Шибанов. – Когда заработает двигатель, я открою ворота, подбегу и запрыгну в салон. Если снаружи кто-то есть, они уже не успеют нам ничего сделать.
– Хорошо, – кивнула Атика, на мгновение замялась и сунула Ростиславу пистолет. – Я сняла его с предохранителя.
– Да я и стрелять-то не умею, – растерянно сказал Шибанов, но фотомодель уже бежала к "пайперу", держа за руку Мидори. Они забрались внутрь, затарахтели моторы, провернулись трехлопастные пропеллеры. Ростислав сунул пистолет за пояс, опустил рубильник, под потолком мягко заурчал привод, ворота стали подниматься вверх. И, уже двигаясь навстречу катящемуся самолету, Шибанов понял, что совершил ошибку. И не одну.
Во-первых, взлетная полоса не была освещена. Очевидно, свет включался где-то в другом месте, а не одновременно с открытием ворот.
Во-вторых, на полосе в пределах досягаемости освещения из ангара стоял трактор. Небольшой ярко-зеленый трактор с навесными орудиями и приспособлениями, предназначенный, видимо, для расчистки полосы. Бежать к нему и отгонять не оставалось времени, потому что в открывшиеся ворота с двух сторон ринулись люди. Их рассматривать хоккеисту было уже совершенно некогда, и, отчаянно ругаясь, он вцепился в край открытой дверцы.
– Давай, давай! – заорал Профессор Джей-Ти.
– Трактор! – крикнул в ответ Шибанов, забрасывая тело внутрь кабины.
– Вижу!
"Пайпер", выехав из ворот, круто вильнул и зацепил трактор кончиком правого крыла. Самолетик отчаянно тряхнуло, Мидори взвизгнула.
– Проскочили, блин! – радостно завопил негр. – Йо!
И тут же в не успевшую закрыться дверцу буквально влетел человек. Шибанов, неудобно лежа на спине, согнул в колене больную ногу и с силой ударил незваного гостя в лицо, совсем забыв о пистолете.
– Не надо! – жалобно успел крикнуть тот, вылетая обратно. Покатившееся в темноту тело тут же облепили другие, с окровавленными руками, сжимающими ножи. Ростислав схватился за голову:
– Он был нормальный! Этот человек, он хотел спастись!
– Теперь уже поздно, – холодно сказала Атика, забирая у Ростислава пистолет. – Ты не виноват.
– Его глаза…
– Ты не виноват, – повторила Атика. – Похоже, русские в самом деле такие, как писал ваш Достоевский… Но если ты начнешь посыпать голову пеплом и страдать, мы черта с два спасемся.
– Да, ты, наверное, права, – нехотя согласился Ростислав, закрывая дверцу.
– Кстати, пистолет был снят с предохранителя. Ты вполне мог себе что-нибудь отстрелить, когда засовывал его за пояс, а потом бегал и прыгал.
Ростислав промолчал.
Самолет набирал высоту, и Мидори тихо сказала:
– Смотрите…
Поместье Неверлэнд пылало. В ярком свете пламени видно было, как в стороны разбегаются человеческие фигурки. Одни спасались от огня, другие дрались между собой… Повернув голову, Шибанов увидел, что Санта-Барбара тоже горит – к черному звездному небу поднималось множество столбов дыма и огня. На Сценик-драйв что-то взорвалось, красочно разбросав в стороны искры.
– Это не революция, братва, – печально сказал Профессор Джей-Ти, вцепившийся в штурвал самолета. – Это тот самый конец света, который не должен был случиться. Блин, но мы-то вроде живы?
– С самолетом все в порядке? – спросил Шибанов. "Пайпер" как раз заложил небольшой вираж, и хоккеист увидел, как далеко внизу рушится объятая огнем башенка Церковной Миссии испанских францисканцев.
– Трясет малость, – все так же грустно сообщил рэпер. – Видимо, крыло чуток повредил, когда зацепился за этот долбаный трактор…
– Не отвалится?
– А хрен его знает, чувак… Куда летим-то? Если везде одно и то же…
– Как можно дальше отсюда. Сколько может пролететь этот самолет с полными баками?
– Не помню, чувак… Миль семьсот, небось.
– А, к примеру, до Вегаса сколько?
– Решил перед смертью спустить последние деньжишки, а?! – невесело улыбнулся рэпер. – До Вегаса меньше. Но я могу только примерно определить направление… Радиосвязь не работает.
– Как? Вообще?
– Вообще. Может, рация не в порядке… И бортовой компьютер тоже. То есть я лечу почти вслепую, братва. Наверно, в самом деле лучше было ехать на машине.
– Поздно. Значит, мы летим в Вегас, – решил Шибанов. Негр покосился на него через плечо, скорчил страдальческую рожу, но ничего не сказал.
Вегаса они достигли спустя два часа.
Город выглядел лучше, чем оставленный за бортом Карсон-Сити и покинутая в спешке Санта-Барбара. Башня Стратосфер-Таэур сияла огнями, как и копия Эйфелевой башни, а вот Боулинг-центр горел. Горел и музей Элвиса Пресли, рядом с которым виднелись несколько перевернутых полицейских автомобилей. На бульваре Чарльстон происходило что-то напоминающее массовую драку, из окон верхних этажей отеля "Луксор" на глазах у опешивших беглецов выбросили несколько человек – еще живые, они летели вниз, на мостовую, нелепо дергаясь в воздухе.
Полыхал детский музей "Лид Дискавери"; о том, что там могло происходить сегодня ночью, жутко было даже думать…
– В аэропорту садиться нельзя, – заключил Шибанов, потирая виски. От увиденного и пережитого раскалывалась голова, к тому же отчаянно болела травмированная нога – он разбередил старую рану, выталкивая из самолета спасавшегося мужчину. Очень хотелось пить, но в самолете не обнаружилось ничего из еды и питья. Судя по всему, он вообще стоял в ангаре частично разукомплектованным, и при более тщательном осмотре Джей-Ти мог это заметить. Но негр не удосужился, и теперь они летели без связи. Впрочем, было ли с кем связываться? В аэропортах могло происходить все, что угодно. И международный аэропорт Маккаран, и аэропорт Гранд-Каньон в Тусейне были опасны, к тому же незадачливый пилот то и дело жаловался на поврежденное крыло. Тряска самолета и в самом деле ощущалась все сильнее.
– Ты хочешь сказать, что мы сядем в пустыне, чувак?! – подозрительно спросил Профессор Джей-Ти.
– В аэропорту могут быть безумцы, – рассудительно сказала Мидори.
Словом "безумцы" они автоматически стали называть злобные толпы внизу, как бы сразу согласившись, что перед ними – именно безумие. Что стало его причиной? "Хреновые флюиды, чувак. Давно было что-то такое в воздухе", – сказал Джей-Ти. "Это может быть эпидемия", – предположила Мидори. "Я не хочу об этом думать", – заявила Атика.
Красавица сидела у окна, держа в правой руке пистолет, а левой перебирая коротко остриженные пряди волос. Шибанов то и дело поглядывал на нее искоса, надеясь, что девушка тоже проявляет к нему интерес. Однако Атике было явно не до хоккеиста. А жаль, подумал Шибанов, все так хорошо начиналось: катастрофа, он в роли спасителя, знакомство, перерастающее… Во что перерастающее? В любовь? С чего бы это вдруг? Да и какой он, к чертям, спаситель… Скорее уж их спасла Атика, даже безалаберный Джей-Ти, а он, Ростислав Шибанов, всего-то выкинул из "пайпера" несчастного, который почти уже спасся… Герой, что тут еще сказать.