Какие? Любые. Ну, скажем, мина на наружной обшивке, которая шарахнет кумулятивным пестом в брюхо его "Скорпиона", как только тот приблизится для стыковки. Или мина внутренняя, в стыковочном узле, которая убьет лично его, Матвея, тем же самым кумулятивным пестом, способным пронзить насквозь любой, даже самый совершенный летный скафандр.
Пожалуй, от кумулятивного песта спасла бы экзоброня "Богатырь"… Но экзоброни "Богатырь" у лейтенанта Гумилева не было. Увы, конструкция пилотского кресла корветов типа "Скорпион" не позволяла пилоту использовать эту шикарную новинку военпрома.
Но за Чубова Матвей волновался куда больше, чем за себя. Он, Матвей, идет на сближение с гражданским судном – скорее всего, вполне безобидным – в то время как Чубов несется навстречу трем кораблям хитрого и свирепого врага. Пусть даже каждый из них индивидуально уступает корвету типа "Скорпион" и в вооружении, и особенно в качестве бортовой электроники… Но их, черт побери, три!
К счастью, китайские ракеты не подвели. С их борта на корвет Матвея велась непрерывная трансляция. Она свидетельствовала о том, что семь из двенадцати ракет смогли преодолеть все помехи и обманки, выставленные с борта пиратских "Серн".
За пару секунд до подрыва ракеты отстрелили блоки объективного контроля. Это были небольшие сферы, утыканные видеокамерами и оснащенные достаточно мощными передатчиками.
Жили эти блоки считанные секунды, но это были драгоценные секунды. Благодаря полученным трансляциям борткомпьютер корвета смог сделать для Матвея эффектный монтаж.
"Атлант" и две "Серны".
Взрыв.
Еще взрыв.
Новая серия взрывов.
Одну "Серну" плотно накрывает конусом разлетающихся убойных элементов. Крупный план на освежеванный маршевый двигатель. Вскрытое горячее нутро, обрывки трубок…
Непропорционально огромная сравнительно с небольшим отсеком управления пушка "Атланта" покрывается густыми сериями оспин – пробоинами от осколков.
В вакуум бьют струи какой-то жидкости. Потом под теплоизоляцией лазерной пушки случается что-то нехорошее, и от нее отваливается огромный кус.
"Похоже, оставил этих подонков без главного калибра. Так сказать, символически кастрировал, – удовлетворенно заключил Матвей. – Да чего там символически… И практически тоже!"
Эпизод 8
Спасение яхты "Ассоль"
Июль 2468 г. Корвет "Скорпион" б/н 2012 Орбита Ио
Вблизи яхта "Ассоль" выглядела роскошней некуда. Все, что должно было блестеть, – блестело. Все, что должно было внушать, – внушало.
Матвей не удержался и заказал борткомпьютеру серию снимков яхты в суперразрешении – чтобы было что показать Валерке Цзы и Ушанскому после вылета.
Затем Матвей попробовал связаться с яхтой последовательно на средних, коротких и ультракоротких волнах. Но каждый раз ответом ему был остохреневший монолог ипохондрика-автопилота: "Я – яхта "Ассоль". Порт приписки Четвертый Рим. Падаю на поверхность Ио. Мои текущие параметры траектории…"
Матвей успел зазубрить это сообщение наизусть, когда произошло чудо. Ему ответили!
– Алло! Алло! Я слушаю вас! Не пропадайте! – билось в эфире раненой птицей взволнованное девичье сопрано.
– Кто со мной говорит? – спросил Матвей.
– Я владелица яхты. Меня зовут Аня… То есть Анна Петровская! А вы вообще кто?
– Я пилот Второй Марсианской флотилии из состава сводной аэрокосмической бригады по противодействию глобальному терроризму и экстремизму "Беллона", – строго отчеканил Гумилев. – Нахожусь рядом с вашей яхтой на корвете типа "Скорпион".
– Я могу увидеть вас в иллюминатор? – поинтересовалась девушка.
– Ну, наверное… Странный вопрос! Лучше бы вам сказать мне, исправен ли стыковочный шлюз!
– Откуда мне это знать?!
– Вы же назвались владелицей яхты!
– Но я же не капитан! – нервно бросила девушка.
– А где капитан?
– Он… Насколько я могу судить… Он покинул яхту… Точнее, похищен… Какими-то людьми… Наверное, пиратами!
– А почему они вас не похитили? За компанию?.. Впрочем, это мы обсудим потом. Пока нам надо действовать.
Как видно, замогильный тон Матвея убедил девушку в крайней серьезности ее положения.
– Что я должна делать? – спросила она кротко.
– Где вы находитесь?
– На ходовом мостике. Но я тут ничего не знаю…
– Наденьте скафандр. Герметизируйте его. Сядьте в капитанское кресло. Пристегнитесь. И ничего не делайте. Повторяю, ни-че-го!
– Как это ничего?
– Да вот так. Ни на что не нажимайте, ни на что не реагируйте, не отдавайте никаких голосовых приказов.
– А вы?
– Я сейчас состыкую свой корвет с вашей яхтой. И заберу вас.
– А как же "Ассоль"?
– Поглядим, – сухо сказал Матвей.
Он побоялся сообщить этой наверняка крайне заносчивой и экзальтированной богачке, что яхту, скорее всего, придется бросить. Ведь та, неровен час, лишится чувств от огорчения.
"Интересно, она блондинка или брюнетка?" – некстати подумал Матвей, включая маневровые дюзы для сближения с "Ассолью".
Они мчались со скоростью три километра в секунду – не так много для космоса, но более чем достаточно для гарантированной гибели при импакте.
Они стремительно теряли высоту, приближаясь к желтой, как перезрелый голландский сыр, поверхности Ио. К слову, теперь они уже находились над дневной стороной спутника, так что всю его желтизну и всю его сырность было прекрасно видно сквозь бронестекло кабины невооруженным глазом.
По расчетам Матвея, у них оставалось никак не больше десяти минут. На одиннадцатой они должны были снизиться до высоты, где уже можно зацепить густые плюмажи сернистого газа, рвущиеся из многочисленных вулканов этой экзотической луны.
О последствиях столь тесных контактов с Ио Матвей изо всех сил старался не думать, когда, обливаясь холодным потом, в четвертый раз бился о борт яхты, промахиваясь мимо стыковочного шлюза на какие-то несчастные две ладони. Чертова "Ассоль" слегка прецессировала относительно продольной оси – вероятно, из-за былой работы днищевых дюз. Этой прецессии хватало, чтобы превратить стыковку в форменную пытку.
"Будь прокляты эти люксовые яхты вместе со всем своим премиум-классом! – негодовал Матвей. – Все в них сделано в расчете на то, что их пассажиры будут жить вечно и никакие ЧП никогда не коснутся их лощеных задниц! Ну кто, скажите, разрешил им делать стыковочный шлюз с нарушением всех инженерных нормативов?"
В самом деле, если бы конструкция шлюза отвечала стандартам, принятым в русском космическом кораблестроении, эту чепуховую прецессию Матвей даже не заметил бы. Потому что ее полностью парировал бы хитроумный двухплоскостной стабилизатор шлюза.
Но стабилизатор, увы, либо отсутствовал, либо был беспредельно плох.
Времени на пятую попытку уже не было. Матвей переставил регулятор мощности малого калибра на пятнадцать процентов.
Навел в ручном режиме подвижную носовую спарку лазерных пушек.
И, когда люк стыковочного шлюза оказался в перекрестье прицела, нажал на педаль открытия огня.
Вызывающе белоснежный бок яхты "Ассоль" озарился зеленой вспышкой. Там, где только что был люк непокорного стыковочного шлюза, теперь зияла внушительная дыра.
– Не мытьем, так катаньем, – проворчал себе под нос Матвей, освобождаясь от фиксаторов пилотского кресла.
Он пробрался через узкую кротовую нору осевого лаза "Скорпиона".
Вылез в свой стыковочный отсек. Вышел в открытый космос.
И, включив реактивный ранец на спине, поплыл в сторону дыры, пробитой в боку "Ассоли" его пушками.
К счастью, дыра оказалась достаточно большой.
Через минуту перед ним уже распахнулись двери ходового мостика. (Да-да, именно распахнулись, а не разъехались в стороны! К вопросу об инженерных нормативах…)
– Здравствуйте еще раз, Анна! – сказал он фигуре, сидящей в капитанском кресле с высоким подголовником.
Фигура повернулась к нему вместе с креслом.
– Прошла целая вечность! Где вы были так долго? – капризно сказала девушка вместо приветствия.
– Должен же я был подобрать галстук в тон окантовки своего скафандра, – с галантной издевкой отвечал Матвей, подходя к главной консоли управления яхтой.
Его интересовал один крайне важный вопрос: есть ли возможность запустить маршевые двигатели "Ассоли"?
Увы, многочисленные красные транспаранты и столбцы цифр на диагностическом дисплее красноречиво свидетельствовали: пациент мертв, и средствами из домашней аптечки его не воскресить.
Если бы только ему удалось надежно состыковать с яхтой свой корвет! Тогда была бы надежда отбуксировать "Ассоль" если не к родному крейсеру (на что вряд ли хватило бы топлива), то по крайней мере на высокую, стационарную орбиту Ио. И уже там яхта могла бы дождаться квалифицированной помощи…
Увы, конструкция шлюза не оставляла надежд.
– Похоже, пираты попросту взорвали двигательный отсек изнутри, – сказал Матвей, будто бы никому конкретно не адресуясь.
– И что?
– Сейчас мы с вами быстро-быстро перелазим на мой корвет. Кто-нибудь еще на яхте есть?
С этими словами Матвей извлек из главной консоли оба "черных ящика" – благо каждый из них был размером с ладонь. И, деликатно подхватив девушку под локоток, повел ее прочь с мостика.
– На яхте больше никого… Пираты увели всех, – сообщила девушка как-то рассеянно.
– А вами что – побрезговали?
– Я спряталась… В кабинке солярия… Но это целая история. Я расскажу ее потом. Если вы, конечно, захотите.
– Мне-то можно не рассказывать… А вот папе придется рассказать. Когда спросит, куда вы яхту девали.
Корвет Гумилева на всех парах удалялся от обреченной "Ассоли".
Анна сидела в пустовавшем доселе кресле штурмана за спиной Матвея. Глаза ее были закрыты, на лице блуждала улыбка мученицы. Чувствовалось, что к резким поперечным перегрузкам, которыми сопровождается полет на всяком военном корабле в зоне боевых действий, девушка совсем не привыкла.
Они не разговаривали. Все внимание Гумилева было сосредоточено на показаниях тактических экранов.
Матвея настораживало, что радары не видят ни "Скорпиона" капитана Чубова, ни пиратских посудин. Конечно, он понимал, что и Чубов, и пираты могут сейчас быть закрыты от него диском Ио. Но все равно очень волновался за своего ведущего. А вдруг безрассудно смелого капитана попросту сбили?
– Говорит лейтенант Гумилев. Вызываю капитана Чубова! – в двадцатый раз повторил Матвей.
Наконец в эфире раздалось покашливание и надтреснутый, такой знакомый голос капитана произнес:
– Да здесь я, здесь. Чего разорался?
– Что у вас?! Не ранены?! – не скрывая радости, спросил Матвей.
– Все путем. Одну "Серну", которую ты ракетами пощекотал, я с Божьей помощью добил. Другая "Серна" и "Атлант" сбежали на полном форсаже в сторону Ганимеда. Преследовать, сам понимаешь, мне их не улыбалось. Уходя, пираты еще разок обстреляли меня ракетами. Но пользуют они какое-то несусветное дерьмо времен первой экспедиции на Сатурн. Я даже не понял, какое именно. Стандартная процедура в виде уводящих по азимуту помех и отстрела обманок их ракеты полностью дезориентирует… Ладно, а у тебя-то что? Спас кого-нибудь?
– Так точно. Одну девушку. Аней зовут.
– Одну? – удивился Чубов. – А остальные что же?
– Остальные, я полагаю, пленены пиратами. Не удивлюсь, если сейчас они находятся как раз на борту орбитального лазера, в мешках-иммобилизаторах…
– Ч-черт… Надо же! Выходит, хорошо, что я лазер этот не грохнул!
– Выходит, так, – согласился Матвей.
– У тебя есть связь с "Римским-Корсаковым"?
– Сейчас глянем, – Матвей принялся колдовать с настройками узконаправленной антенны дальней связи.
Увы, безрезультатно.
– Господин капитан, связи нет.
– В таком случае слушай мой приказ, – твердо сказал Чубов. – Сейчас стыкуешься с моим "Скорпионом" и тащишь меня домой на буксире. Сам-то я пустой совсем, вся горючка вытекла.
– Но как же остальные люди с яхты? Выходит, преследовать пиратов мы не будем?
– Подумай сам: что ты можешь, лейтенант? Ну даже если ты их догонишь. Что потом? Расстреляешь их вместе с захваченными на "Ассоли" пленными?
– Ну… Я бы мог попытаться взять орбитальный лазер на абордаж при помощи экзоскелета "Булат"! – не сдавался Матвей.
– В одиночку?
– Почему в одиночку? С вами вдвоем!
– Лейтенант Гумилев! – строго прервал эти шапкозакидательские фантазии капитан Чубов. – Напоминаю тебе, что абордажные операции при подобном соотношении сил запрещены уставом. Поэтому повторяю приказ: стыкуемся, летим домой!
– Запрещены так запрещены, – вздохнул Матвей. Внутренне он был с Чубовым согласен. Матвей чувствовал:
они с капитаном сделали не только все возможное, но и все невозможное.
А вот полковник Сазонов, называя вещи своими именами, допустил серьезный просчет. Ему следовало выслать к Ио не пару, а четверку корветов. Чему, если вдуматься, ничто не препятствовало…
Эпизод 9
Секреты "черных ящиков"
Июль 2468 г. Корвет "Скорпион" б/н 2012 Район Юпитера
Возвращение на крейсер "Римский-Корсаков" показалось Матвею очень долгим.
Пожалуй, если бы не общество Анны Петровской, он непременно сказал бы "невыносимо долгим". А так… четыре часа – это всего лишь четыре часа.
Неожиданно живые и остроумные рассказы Анны скрасили гнетущую монотонность космических пустошей за правым бортом и нескончаемых разноцветных полос облачных фронтов в атмосфере гиганта Юпитера – за левым.
– На Ио мы оказались не просто так. Эту поездку мы с ребятами – я, моя подруга Глаша, ее парень Фил и его брат Валентин – планировали целый месяц. Штудировали трехмерные макеты, отрабатывали технику… В общем, тренировались на совесть… Мы ведь, да будет вам известно, экстремальные спелеологи!
– Ого, – искренне удивился Матвей, ненадолго отвлекаясь от приборов.
– Еще бы не "ого"! Мы, между прочим, в прошлом сезоне провели четыре погружения в ледяные пещеры Каллисто и прошли насквозь астероид Эрос!
– Эрос… – усталым эхом откликнулся Матвей. – Ах, Эрос!
– Да-да. А в этот раз мы замахнулись на знаменитейшую Геенну Призраков!
– Это что еще такое?
– Ага! Вы не знаете! – торжествующе воскликнула Анна. – Это сравнительно новое образование близ южного полюса Ио! После испытаний сидератора там рванули разом пять вулканов. Теперь гигантские трещины с многочисленными глубинными кавернами прорезают кору луны почти до самой мантии. Но самое интересное, что стенки каверн испещрены кимберлитовыми трубками, в которых попадаются настоящие, чистейшие изумруды!
– Изумруды на Ио?! – сдержанно удивился Матвей. – А вы как, интересно, использовали бронированные экзоскелеты? Или у вас еще специальный подземоход имеется?
– Имеется. Точнее, имелся… Без такой машины в Геенну Призраков и носа не сунешь.
– Так вы спустились? Или?.. Пираты испортили вам экспедицию? Или послевкусие от нее?
– Послевкусие. Мы шесть дней там лазили. Одних изумрудов наковыряли ведро. Честно! И надо же, все это теперь вместе с "Ассолью" пропало… Хотя нет, не все! – с этими словами Анна похлопала себя по правому бедру, где контурировался накладной карман-контейнер. – Пару изумрудиков я сразу сюда положила… Как чувствовала! – вдруг тон Анны стал из задиристо-бодрого печальным и задумчивым. – Как вы думаете, лейтенант, что с моими друзьями будет? И с экипажем "Ассоли"?
– Вы хотите знать, что с ними будет у пиратов? – уточнил Матвей.
– Ну да.
– На этот счет существуют довольно противоречивые версии… Одни рассказывают про справедливых пиратов, этаких робин гудов космоса. Другие – про сумасшедших сукинсынов, живущих маниакальными идеями о мировой гегемонии. Я не верю ни тем, ни другим. Я думаю, что мы имеем дело с опасными, своенравными людьми, у которых перевернута ценностная шкала. Поэтому они предпочитают стоять вне социума с его законами – как объективными, так и писаными. И в значительной степени вне парадигмы человеческого вообще… Однако, чтобы находиться вне всего этого вот, – Матвей экспрессивно обвел кабину вокруг себя рукой, как будто сам корвет "Скорпион" воплощал в его глазах и социум, и его законы, и даже, возможно, "парадигму человеческого",
– пиратам, да и вообще всем так называемым "экстремистам" требуются заметные материальные средства, производимые как раз нашим большим социумом, нашим Объединенным Человечеством. Корабли, станции, запчасти, горючее, оружие, провизия. Либо непосредственно, либо в виде денег, на которые можно все перечисленное приобрести. Разумеется, приобрести на вторичных рынках через своих подставных лиц.
– О, я смотрю, это для вас тема, – задумчиво заметила Анна.
– Это все очень интересно и безмерно актуально. Но как в эту картину вписываются мои друзья и экипаж яхты?
– Я считаю, что рано или поздно пираты будут требовать за ваших друзей выкуп. Тем более что средства у вас, Анна, я вижу, водятся.
– Это да. Ведь мой папа – губернатор Марса.
Матвей присвистнул. Вот кого, оказывается, можно встретить в здешнем космическом захолустье!
– Так значит вы – губернаторская дочка… Так?
– Да.
– А значит, пираты вполне могли охотиться за вами персонально. Верно?
– Ну… Это не исключено.
– А отсюда, в свою очередь, следует, – продолжал Матвей, – что кто-то из вашего окружения скорее всего работает на пиратов! Как минимум – осведомителем!
– Этого не может быть! – запальчиво воскликнула Анна. – Своих друзей я знаю со школы! Я верю им как самой себе!
– Не обязательно ведь это друзья. Может быть, кто-то из экипажа. Кстати, сколько членов экипажа на "Ассоли" было?
– Трое. Капитан Георгий Андреевич, бортмеханик Дурницкий и стюард… Забыла его фамилию, все звали его просто Гарри… Но это хорошие люди, поверьте мне! – Анна пылко прижала к груди ладонь левой руки.
– Да я-то, хороший парень Матвей Гумилев, вам верю… Но офицер "Беллоны" во мне обязан задаваться разными неудобными вопросами, вы понимаете?
– Так вы офицер "Беллоны"?! – ахнула Анна и прикрыла ладошкой рот.
Похоже, она только сейчас осознала этот, в общем-то, очевидный факт. О котором, помимо всего прочего, свидетельствовала приметная нашивка с эмблемой бригады на левом плече скафандра Гумилева, не говоря уже об окраске его "Скорпиона".
Непонятно, чем кончился бы их разговор, если бы в него не вмешался капитан Чубов.
– Эй, на барже! – раздалось в наушниках у Матвея. – У меня хорошие новости!
– Неужели в космосе перед нами болтаются два свеженьких и совершенно ничейных ускорителя "Нерпа"? – не удержался Гумилев.
– Ну почти, – ухмыльнулся Чубов. – Появилась связь с "Римским-Корсаковым"!
– Здорово. Но что нам это дает?
– Это нам дает то, что всю информацию о происшествии и боестолкновении с пиратами я уже донес до Сазонова.
– А он?
– Он велел сдать нашу красу девицу по имени Анюта конвою ЮМ-19, который следует, как явствует из его шифра, с орбиты Юпитера на Марс. Нам с тобой предписано состыковаться с тяжелым газовозом "Дэн Сяо Пин". После чего передать девушку и "черные ящики" с борта яхты лично капитану Ян Вэю. Из рук в руки.