– Я… – Жалобный голос Полины ни на секунду не смягчил командира.
– Это ДНЕВНАЯ камера! – сказала Шила, словно это до сих пор могло быть кому-то непонятно. – Что мы увидим?! Ночью?! В дождь?!
Десантники сидели, мрачно вглядываясь в темные планшеты.
– Люк, – позвал Роджер. – Можешь подглядывать в мой экран.
– Спасибо, – отозвался Эй-Ай, – я не нуждаюсь в экране.
– Вот как?
– Я вижу то же, что и вы, – подтвердил Эй-Ай. – Прямой прием. Только там ничего не видно. Надо идти по пеленгу.
– Сидеть, – ровным голосом произнесла Шила. – Ждать утра. Там видно будет. Ты, Люк, когда на крышу собираешься?
– Когда в здание перестанут бить молнии, – отозвался Эй-Ай. – Я не хотел бы… По крайней мере пока не хотел бы…
– Ты о чем? – подняла брови командир.
– О загробной жизни, – пояснил андроид, и было совершенно ясно, что он не шутит. Рано или поздно он собирался попытаться, просто он полагал, что час еще не настал.
– Я думаю, что он из Голливуда, – вздохнул Роберт. – Русские не настолько… я имею в виду… крыша…
– Нет, – согласилась Шила. – Не настолько.
* * *
Камера двигалась, это было ясно по телеметрии, поступающей от внутреннего инерционного датчика, к счастью, с тех пор как вьетнамцы наводнили мир своими унифицированными деталями из серии "собери робота сам", все эти датчики, камеры и процессоры практически ничего не стоили. А если ты имеешь в своем распоряжении набитый подобным барахлом Манхэттен, то и подавно. Хорошо, когда вокруг нет ни одного продавца… Все на доверии…
Паук находился в зоне прямой видимости, поэтому пока что хватало вынесенной наружу из соседнего с кафе офиса службы озеленения антенны. Если паук свернет, придется Люку лезть на крышу. Если уйдет далеко – придется запускать зонд, благо, несчетное количество этих зондов нашлось в секции детской игрушки. Радиоуправляемый дирижабль с телекамерой. А если паук полезет под землю, то придется лезть следом.
– Надо было ставить на него не камеру, а следопостановщик, – вздохнула Шила.
– Я поставил, – отозвался Люк.
– Что-о?!
– На первом этаже есть секция электроники. Там продаются атомные батарейки.
– Ну-ну?
– Я одну из них распорол и примотал изолентой к пауку. За ним теперь можно идти со счетчиком Гейгера.
– Да ты стратег! Сам-то не запачкался?
– Нет. Только соусом, пока тащил…
– Чего замолчал?
– Свет…
– Где?! – Шила была уже на ногах и с оружием в руках. – Шила – Джулиану…
– Камера передает, – уточнил Люк и получил в награду детальное описание своих умственных способностей. – Вы ошибаетесь, – возразил Эй-Ай, выслушав тираду. – Коэффициент Ай-Кью не может быть отрицательным.
Камера показывала свет, и это было странно. Паук брел по Сорок второй улице, по направлению на юго-восток, и вдали, на фоне подсвеченного молниями неба вырисовывался контур Эмпайр-Билдинг. Никакого света, кроме этих самых молний, да искр, которые иногда сыпались с "паутины". В то же время на экранах свет был, уже знакомое Люку по наблюдениям за Манхэттеном со стороны малиновое сияние. Впечатление было такое, словно видеокамера вдруг обрела способность видеть в темноте. На экране видны были тротуары, стены домов, выплывающие откуда-то сбоку и сверху – паук двигался бочком, и соответственно вела себя картинка. Увидев на стене номер дома, Люк вышел в комнату, где было окно, и принялся изучать улицу, по которой шел паук.
Вскоре он его нашел, маленькое пятнышко тепла в полутора километрах, и странный поток помех в радиодиапазоне. Похоже, что передающий блок ему все-таки повредили. Надо ли уточнять, что мостовая там, где двигался паук, и не думала светиться?
– Что там? – осведомилась Шила, подходя.
– Он идет по направлению к Эмпайр билдинг. Темно.
– Что это за сияние на экране?
– Не знаю… Вижу "одеяло"…
"Одеяло" проплыло над улицей, завывая. Оно было – просто черный прямоугольник, слегка извивающийся под порывами ветра.
– Я хотел бы на него взглянуть поближе, – сказал Люк. – Что это такое?
– Это набор микротурбинок, каждая со своим управляющим чипом, и программа, определяющая, как им объединяться. Задача – найти человека и утащить… Мы не знаем куда.
– Что за микротурбинки?
– Это полиция заказала – они хотели патрулировать улицы с воздуха, с летающих кинокамер… Что-то размером с голубя. Военные иногда такое используют, но у них другие требования.
– Я не сталкивался…
– Правильно, не сталкивался, – усмехнулась Шила. – Их провалили эти… "депутаты от народа". Нарушение неприкосновенности и все такое.
– Понятно…
– А турбинки, оказывается, наши террористы к рукам прибрали.
– Я не думаю, что это террористы, – возразил Люк.
– Я тоже. Но надо же их как-то называть.
– Согласен. "Одеяло" меняет курс.
– Что?!
– Оно получило кодированный сигнал от нашего паука, – пояснил Люк. – Там в переулке – люди. – Люк подумал и добавил: – Мы не успеем.
* * *
Они не могли вмешаться, все, что им оставалось, – только наблюдать. Точнее, наблюдал Люк, через окно, используя свои приборы ночного видения, и он же транслировал картинку на экраны остальных членов группы. Камера паука теперь не видела ничего, как ей и полагалось.
Широкая лента "одеяла" скользила над домами, и от нее летели клочья – там, где выпускаемые невидимыми из их наблюдательного пункта людьми пули поражали цель. Затем "одеяло" распалось и превратилось в рой. Люди, которых оно атаковало, теперь не могли его видеть, собственно, в этом, наверное, и была идея – им некуда было стрелять. Что касается Люка, то он видел все прекрасно – в тепловом диапазоне. Рой вытянулся в длинную полосу, скользнул вниз и скрылся за крышами. Через мгновение выстрелы стихли.
– Все, – мрачно сказала Шила.
– Что будет дальше? – спросил Люк. – Я имею в виду – с людьми?
– Мы не знаем, – отозвалась она. – Их куда-то утаскивают пауки или увозят машины ассенизационных служб.
– Я вижу одну такую машину. Она идет без фар почему-то.
– Первое, что они сделали, – это сняли фары со всей городской техники. Жалко тех ребят. Профессионалы, наверное. Хороший огонь вели, плотный. И еще этот дождь дурацкий.
– В дождь лазер не работает на большое расстояние.
– Без тебя знаю. Что с пауком?
– Светает. Камера должна начать давать изображение. Странно…
– Странно? – Шила, направившаяся было в сторону кафе, где находились остальные члены группы, повернулась к Люку. – Что странно?
– Я говорю вот об этом, – пояснил тот, указывая пальцем в окно. – Об "Эмпайр стейт билдинг", вон там, и о "Крайслер билдинг", вон там.
– Ну и что? Ты небоскребов никогда не видел?
– Понимаете, Шила, – терпеливо объяснил Эй-Ай, – я видел много фильмов о вторжении в Америку. Террористы, пришельцы, астероиды…
– Астероиды вторгаются в Америку?
– В каком-то смысле. Они падали…
– Ну ладно, падали. И что?
– Понимаете, в этих фильмах первое, что подвергалось разрушению…
– Были эти небоскребы! – хохотнула Шила.
– Всегда… А тут они целы и невредимы… Несоответствие…
– Ну так возьми лазер…
Это была шутка, но Люк воспринял ее всерьез.
– Лазеру не хватит заряда, – вздохнул он. – Слишком крупная цель.
– Пошли к остальным…
– Мне пора лезть на крышу.
Действительно, дождь все еще шел, но молнии бить перестали, так что Эй-Ай, пожалуй, мог попытаться подняться наверх без риска для жизни. Вот только…
– Небо же в облаках, – возразила Шила. – Ты не сможешь лазировать спутнику.
– Я должен подняться, если мы не хотим потерять сигнал камеры паука, – возразил Люк.
Глава 10
Паук шел по Сорок второй еще некоторое время, затем поднялся с уровня улицы вверх примерно на десять метров и продолжал движение по натянутым над улицей сетям. Сети были под напряжением, голубые искры вспыхивали на них то тут, то там, и из динамиков доносился мощный треск. Дождь и высокое напряжение – не лучшая комбинация. Люк, который транслировал эту картинку с крыши, заявил, что это помехи, а не треск разрядов в акустическом диапазоне, то есть не звук, передаваемый с микрофона. Он также добавил, что, вполне возможно, помех над Манхэттеном специально никто не ставил, а это просто побочный эффект "электрификации всего города".
Здесь были другие пауки – много пауков, и они были разных типов. Вообще Шила начала подозревать, что Эмпайр-Билдинг является центром или одним из центров всего этого безобразия. Время от времени они слышали гул и грохот, а однажды им повезло – сколопендра пронеслась через захватываемое камерой пространство. По просьбе зрителей Том повторил картинку по кадрам, которых было около двадцати, но все равно непонятно было, что это за зверь. Черное, размером с лимузин. Много шума и дыма и какие-то странные зеленые огни.
"Одеял" в этом районе не было, так же как не было "кнопок", зато больше стало "гнезд". "Гнездом" десантники обозвали подвешенную над серединой улицы конструкцию из колец, кубов и одного прозрачного стержня, метров пяти в длину. Люк и Полина в один голос утверждали, что это не лазер, однако дальше в своих заключениях не шли.
– Вы заметили, что эти стержни параллельны? – поинтересовался Роберт.
– А и правда! – Полина покрутила ручки настройки, пытаясь разглядеть "гнездо" поближе, и паук, словно почувствовав ее интерес, немедленно повернулся к "гнезду" спиной.
– Проклятие! – сказала Полина.
– Я вижу пятнадцать объектов типа "гнездо" с этой крыши, – заметил Люк. – Провожу замеры… Странно… Проверяю…
– Люк?
– Они не параллельны, – заявил наконец Эй-Ай.
– Хорошая была гипотеза, – усмехнулся Роберт. – Ну да ладно. Переживу.
– Они пересекаются в одной точке.
– Даже так? – Шила попыталась сообразить, хорошо это или плохо, затем решила махнуть рукой. – И где же?
– В том-то и дело, – сказал Эй-Ай. – Они пересекаются точно на статуе Свободы. Кажется, в ее факеле.
* * *
Паук прошел уже довольно большое расстояние. Было совсем светло.
– Я смотрел много фильмов, – сказал вдруг Люк. – Про военных. Сейчас вам полагается вспомнить какой-нибудь случай из вашего прошлого, чтобы заполнить паузу. Только это должен быть очень эмоциональный случай. Джулиан?
– У меня было трудное детство, – подобающим ситуации скорбным голосом начал Джулиан. Полина скосила на него глаза и увидела, что юноша кусает нижнюю губу.
– Я хотел стать пилотом. Всегда. Я фотографировал облака. Я даже водил автожир. О "ягуарах" я вообще молчу. А потом произошел несчастный случай. Да…
– Ты стал инвалидом? – догадался Люк. Том звонко хлопнул себя по лбу, Роберт фыркнул, а Полина мелко затряслась в беззвучном хохоте.
"Они все, как этот Эй-Ай! – в сердцах подумала Шила. – Они все ненормальные".
– Вы все ненормальные, – сказала она вслух. – Особенно ты, Джулиан.
– Разве мальчик виноват, – заступился за товарища Том, – если он… – Он замолчал.
– Напрасно вы так, Шила, – с укоризной сказал Люк. Человек рассказывает вам личную трагедию, а вы над ним смеетесь. И ты, Том… Как тебе не стыдно! Что было дальше, Джулиан?
– Дальше они прозвали меня Зорким Соколом, – вздохнул юноша, – и путь в авиацию был для меня закрыт.
– Я не понимаю…
– Я врезался на автожире в телеграфный столб.
– Все равно… Кто не ошибается?
– Это был единственный телеграфный столб на всю Сахару! – На этот раз Джулиан, похоже, переживал искренне. Зато Полина зажимала себе рот двумя руками и, судя по всему, сильно страдала.
– Поэтому ты пошел в армию, – резюмировал Люк. – Я понимаю.
– Нет. Сначала я подался в матросы.
– И это было ошибкой?
– Откуда ты знаешь?! – изумился юноша. – Ты что – телепат?
– Нет. Просто так всегда бывает в кино. Ты пошел в моряки, и это было ошибкой. Затем ты пошел в армию и нашел свое место в жизни… И больше тебе ничего не надо. Правильно? Ты счастлив. Ты что – смеешься?
– Армия… – Джулиан, который до этого момента довольно хорошо себя контролировал, теперь держался за живот. – Смысл… нет, как ты сказал? Место в жизни… Да, это оно самое и есть. Ничего больше не надо…
– Впрочем, я хотел бы получить от жизни мотоцикл "Харлей Дэвидсон", – добавил он, подумав. – Это такая крутая вещь! Представляешь, еду я про Бродвею на нем, и в форме, со шмаком, значит, и с рюкзаком…
– Молчать! – сказала Шила, в которой желание застрелить Джулиана уступило наконец здравому смыслу. Неохотно уступило, надо сказать. – Все внимание на экраны.
Город изменился вновь, и света уже было достаточно, чтобы разглядеть детали. Теперь здесь было очень много пауков и каких-то машин, которых они до сих пор не видели – похожих на светящиеся колонии резиновых шаров. Пауки занимались полезным делом – они выбивали из домов окна и заменяли их на что-то вроде маленького "гнезда", подвешенного в центре оконного проема на четырех тросиках. Они делали это со всеми окнами и двигались достаточно планомерно…
– Значит ли это, что они собираются весь Манхэттен оставить без стекол? – поинтересовалась Полина.
– Они идут от центра и не пропускают ни одного окна, – согласился Том. – Так что скорее всего.
– Что мне действительно интересно, это где они взяли столько пауков. Это же ужас просто!
– Я думаю, это несложно, – сказала Полина. – У многих фирм есть автоматические линии производства. Ты вводишь чертеж, а она делает робота. Та же "Кока-Кола"… У них точно есть линия в Нью-Йорке. Потом… У киностудий. У военных. У врачей, наверное, тоже, хотя вряд ли с такой производительностью…
– То есть это дело техники?
– Я бы сказала, странно, что до этого раньше никто не додумался.
– Внимание, – перебил их Люк, – вижу неопознанный объект.
Объект светился малиновым светом, и больше всего он походил на десятиметрового размера гвоздику, нарисованную цветным туманом прямо в воздухе между домами. Он дрожал и пульсировал и был, если отвлечься от полной его непонятности, очень красив.
Затем его расстреляли. Черный с белыми, как у зебры, полосами вертолет вынырнул из соседнего переулка и открыл огонь, одновременно лазером, ракетами и из пулемета. Цветок дрогнул и исчез. Мгновением позже засветились ярким светом "колонии шаров", и по вертолету ударили лазеры.
– То есть это просто противовоздушная оборона, эти шары, – задумчиво сказала Шила, наблюдая, как валятся вниз остатки агрессора.
– Кто был в вертолете?
– Никого, он слишком мал, чтобы нести человека.
– Фотер?
– Разве что они использовали очень направленный сигнал, – сказал Том. – Нет, полагаю, это был робот.
– Значит, террористы – это не одна группа, а по крайней мере две?
– Если это не группа вроде нашей.
– Логично. Но в таком случае они продвинулись дальше нас – по крайней мере они знали, что это за… штука была.
– Я бы предложил, – заметил Люк, когда стало ясно, что дискуссия зашла в тупик, – запустить зонды. – При должной настройке аппаратуры можно будет их послать все сразу, от всех получить информацию об этом районе города, и на все уйдет пара часов, не больше.
Шила кивнула.
– Роберт, Полина!
Пока ее подчиненные возились в секции детской игрушки, Шила размышляла. Надо лезть туда, это очевидно. По земле это сложно, в воздухе – при такой плотности огня у них не будет ни малейшего шанса. Под землей?
– Паук достиг мастерских, – сказала Полина с гордостью.
– Ты чему радуешься?
– Я была права. Это линия автоматического производства рекламных роботов "Кока-Колы".
На этом, похоже, разведка заканчивалась. Камеру обнаружили. Перекошенная яростью морда неведомого монстра заслонила поле зрения, обнажились в оскале десятисантиметровые клыки, и изображение погасло. Наступила потрясенная тишина.
– Это что было? – осторожно спросил Том. – Это же…
– А почему бы нет? – сказала Полина. – Прилетели. Завоевывают. Готовят вторжение. Прикрываются дурацкими лозунгами, чтобы все думали, что это люди…
– Это НЕ инопланетяне, – сказал Роберт. – Не будь дурой.
– Сам…
– Отставить. – Шила чувствовала, что кончики ее пальцев начинают дрожать, и это ее здорово злило. – Надо срочно сообщить нашим. Если это вторжение…
– Это был Годзилла, – сказал вдруг Люк.
– Кто?!
– Ну… ящер… из фильма. Кто-то перепрограммировал робота из детского центра.
"Дайте мне только добраться до этого "кого-то"! – подумала Шила в бешенстве. – Ох, только бы добраться!"
Глава 11
– Зонды к старту готовы!
Шила оторвалась от карты и посмотрела на Тома. Солдат. Защитник Родины… Руки в смазке, что-то жует, воротник комби расстегнут и вообще все как-то на боку. Шила медленно сосчитала до трех. Лучше не стало.
– Запускайте, – устало сказала она.
Когда ей давали это поручение, предполагалось, что пойдут профессионалы. Из элитных частей. Это было бы здорово, конечно, но чудеса военного планирования работоспособны только в военно-патриотических фильмах с низким бюджетом, которые без всякой подсказки со стороны военных производил Голливуд. В жизни же что-то очень важное и интересное померещилось начальству на севере Манхэттена, и всех, кто был в этот момент в распоряжении штаба, бросили туда. Всех, кроме Шилы и еще нескольких неудачников, которых укомплектовали "обыкновенными" солдатами и легонько подтолкнули пониже спины – идите, мол.
Группа "шла" четвертый день, потеряла половину личного состава, участвовала в двенадцати перестрелках с мародерами, каталась на "ягуарах", подобрала одного бесхозного робота… Словом, группа задачу не выполняла и не пыталась. Даже предстоящий запуск сорока зондов класса "Солнышко" – для детей от девяти до пятнадцати – вполне укладывался в схему "экспедиции идиотов".
– Вижу зонды! – заявил Люк. По кабелю заявил, он сидел на крыше, а кабель… Ну что же, Том с Полиной сумели наладить связь между крышей и кафе. Три часа работы, верх "эффективности". Только что спать не ложились. Сейчас андроид наблюдал, как выплывают через сделанный автоматной очередью пролом в стеклянной крыше разноцветные надувные торпеды.
Зонды были не зонды, а игрушки, имитирующие то, что использовала иногда армия. С дополнениями в виде зубов, клыков, фальшивых ракетных установок и эмблем несуществующих космических империй. Игрушки были кричаще ярких цветов, они не умели летать в сильный ветер, не имели антирадара и так далее. В последнее время подобную технику из армии вытесняли "активные средства" – маленькие, с ладонь размером, самолетики, несущие видеокамеру, либо турбинные микрошпионы.
"Следующий шаг, – мрачно подумала Шила, – мы используем кукол, тех, что говорят "мама". Как я доклад писать буду – это же позор один!"
Дождь прекратился около часа назад, и зонды плыли по подсвеченному пробивающимся сквозь густые облака солнцем небу разноцветной стайкой. Несло их в нужную сторону, так что турбинки пока молчали. Кто бы ни был их загадочный противник, он будет озадачен. Зрелище – в стиле Сальвадора Дали: цветные шарики над мертвым городом.