Землянин заговорил, и в голосе его была странная мягкость.
- Однажды мы уже были на одной стороне против Земляно-Венерианского союза. Помнишь?
- Прекрасно помню, - теперь Лухар обращался не только к Старку, но и ко всем присутствующим в комнате. - Я помню, как твои друзья-варвары привязали меня к камню на болоте, а ты наблюдал за происходившим с откровенным удовольствием. Если бы не люди из компании, подоспевшие вовремя, я бы сгнил там.
- Ты нас предал и заслужил такую смерть.
Заговорил Делгаун. Он не повышал голоса, но все же Старк понял, что это приказ.
- Здесь драки не будет. Вы оба мои наемники, и пока я вам плачу, должны забыть о личных счетах! Вы поняли меня?
Лухар кивнул и сел, улыбаясь уголками рта Старку. Руки, того еще сводило от желания нанести смертельный удар, но даже в таком состоянии он ощутил силу Делгауна. Звук, похожий на рычание животного, вырвался у него из груди. Старк с трудом овладел собой. Уступи он своему гневу, он бросил бы вызов Делгауну и не смог бы тогда выполнить то, что поручил ему Энтон.
Старк пожал плечами и сел рядом с остальными.
Посланец с Земли вскочил и, покачиваясь всем корпусом, спросил:
- Сколько нам еще ждать?
Делгаун налил вина в бронзовый кубок.
- Не жди моего ответа, - сказал он и протянул кубок Старку.
Старк отпил немного. Вино было теплым и сладким. Он пил медленно, сидя в свободной позе, в то время как остальные курили, нервно вскакивали и расхаживали по комнате.
"Интересно, - подумал Старк, - кого или чего они ждут?" - однако проявлять любопытство не стал.
Время шло. Но вот Старк поднял голову и прислушался. Что это?
Менее чуткие уши остальных ничего еще не слышали, но Делгаун встал и распахнул ставни ближайшего окна.
Марсианская заря, сверкающая и яркая, заливала дно мертвого моря. За черной линией канала по вздымаемому ветром песку к Валкису двигался караван.
Это был необычный караван. Перед ним и позади него ехали воины, острия их копий сверкали в лучах восходящего солнца. Конские сбруи были усыпаны драгоценными камнями, носилки с покрывалами из алого шелка производили впечатление варварской пышности.
Дикий свист дудок и рокот барабанов наполнили воздух.
Старк уже и сам начал догадываться, кто это выходит из пустыни, подобно королю.
Делгаун издал хриплый вздох.
- Это Кинон, - наконец сказал он и отошел от окна. В глазах его светилась какая-то забавляющая его мысль.
- Идемте приветствовать Властителя Жизни.
Вместе со всеми Старк вышел на запруженные людьми улицы. На город опустилась тишина. Как валкисяне, так и варвары были охвачены единым безмолвным восторгом. Они шли к каналу узкими длинными улицами. На большой площади рынка рабов Старк оказался возле Делгауна. Тот стоял на огромном камне, возвышавшимся над толпой. Молчаливое ожидание не могло обмануть никого.
Под стук барабанов и визг дудок в Валкис входил Кинон из племени Шун.
Глава 3
Караван вышел прямо на площадь рынка рабов, и люди прижались к стенам, освобождая ему путь. Цоканье копыт по плитам, звон и лязг кольчуг, блеск копий и широких, с двумя лезвиями мечей, характерных для Сухих Земель, и при этом стук барабанов, от которого замирало сердце, и визг дудок, от которых стыла кровь в жилах. Даже Старк ощущал это действие на себе.
Стража, шагающая впереди, достигла рынка рабов, барабанщики одновременно опустили палочки, дудки умолкли, и над площадью повисла тишина.
Она длилась почти минуту, а потом имя Кинона, выкрикнутое всеми варварами одновременно, заставило городские камни ответить эхом.
Человек соскочил с животного и взобрался на высокий камень, где все могли его видеть. Руки его взметнулись в приветствии.
- Я приветствую вас, братья мои!
И снова по площади прокатились крики.
Старк изучал Кинона и удивлялся его молодости. Он ожидал увидеть седобородого пророка, а перед ним был человек с хорошо развитой мускулатурой и загорелыми плечами. Это был воин, почти такой же высокий, как и он сам.
Глаза Кинона были ясными и невероятно синими, лицо, как у молодого орла, голос таил в себе мелодичность, которая взвинчивает толпу до безумия.
Старк перевел взгляд на восхищенные лица людей.
Даже валкисяне поддались общему настроению. Видимо, Кинон - самый опасный человек из всех ранее виденных им людей. Этот рыжеволосый варвар в кильте из узорчатой, цвета бронзы, кожи уже при жизни был полубогом.
Кинон крикнул капитану своей охраны:
- Приведите пленного и старика!
Потом снова повернулся к толпе и призвал ее к молчанию. Когда на площади все стихло, он заговорил:
- Есть еще люди, сомневающиеся во мне, и сегодня, прямо сейчас я предоставлю вам доказательства своей правдивости!
Вздох пронесся над толпой. Люди Кинона вытаскивали на камень древнего старика, настолько согнутого годами, что он едва мог стоять, и юного землянина. Мальчик был закован в цепи. Глаза старика горели безумным огнем, и он смотрел на мальчика с ужасающей решимостью.
Старк, отойдя в сторону, стал наблюдать за ними.
Носилки с алыми занавесками стояли теперь возле камня. Девушка-валкисянка, стоявшая рядом, смотрела вверх. Старку показалось, что глаза ее смотрят на Кинона с тщательно скрываемой ненавистью.
Он перевел взгляд на носилки и заметил, что занавески слегка раздвинулись. За ними виднелось лицо женщины, лежавшей на подушках. Разглядеть ее как следует Старк не мог, лишь видел, что волосы ее подобны темному пламени, а сама она улыбается, глядя на старца и обнаженного мальчика. Потом взгляд ее глаз, казавшихся очень темными в полумраке носилок, устремился в другом направлении, и, следуя ему, Старк увидел Делгауна. Каждый мускул тела правителя был напряжен, а сам он не отрываясь смотрел в сторону носилок.
Старк едва заметно улыбнулся. Чужеземцы наблюдали за происходящим с циничным любопытством. Толпа вновь погрузилась в молчание, полное напряженного ожидания. Солнце светило с синего неба, ветер вздымал пыль, и остро пахло живой плотью.
Старец протянул руку и коснулся оголенного плеча мальчика, обнажив в беззвучном смехе синеватые десны.
Кинон заговорил снова:
- Есть еще такие, кто во мне сомневается, я это знаю! Такие, кто усмехается, когда я говорю, что владею древней тайной Рамаса. Но после сегодняшнего дня не останется никого, кто стал бы в этом сомневаться. Сам я не Рамас, - он окинул взглядом свое тело, непроизвольно напряг мышцы и рассмеялся. - Зачем мне им быть? Мне пока ничья помощь не нужна.
Толпа ответила ему непристойным смехом.
- Нет, - продолжал Кинон. - Я такой же человек, как и вы! И так же, как и вы, я не желаю стареть и в конце концов умереть.
Он резко повернулся к старику.
- А ты, дед, хотел бы снова стать молодым? Блистать в битвах и выбирать женщин по своему вкусу?
- Да! Да! - прошепелявил старик, продолжая жадно всматриваться в мальчика.
- Ты им будешь! - Голос Кинона звенел божественной силой. Он вновь обратился к толпе: - Я провел годы в пустыне в поисках тайны Рама, и я узнал ее, братья мои! Я один! Я держу ее вот этими руками! Ими я и начну новую эру для падших Сухих Земель!
Да, нам предстоит сражаться, нам предстоят кровавые битвы, а когда все будет кончено и люди Кена и Шуна освободятся от своих пут, а люди Лау вернут свою прежнюю силу, тогда я вам дам новую жизнь. Всем, кто следовал за мной. Старые, увечные, раненые смогут выбрать себе новые тела, взяв их у пленных. Не будет больше ни старости, ни болезней, ни смертей!
Единый вздох вырвался из глоток присутствующих. Глаза их горели кровожадным огнем, а рты были раскрыты в приступе внезапного голода, что так легко охватывает человека.
- Если еще кто-то сомневается в моем обещании, - сказал Кинон, - смотрите, я покажу вам!
Все замерли едва дыша.
Медленно и мрачно забили барабаны. Капитан охраны с эскортом воинов из шести человек подошел к носилкам и взял из рук женщины, находящейся там, что-то завернутое в шелк. Придерживая свою ношу так, будто это была необыкновенная ценность, он подошел к камню и взобрался на него. Кинон принял у него из рук сверток.
Шелковые покрывала полетели в стороны, и в руках Кинона заблестели две хрустальные короны Он высоко поднял их, и они загорелись под лучами солнца холодным пламенем.
- Смотрите! - воскликнул он. - Корона Рама!
И толпа выдохнула единое:
- Ах!
Барабанщики по-прежнему выбивали зловещую дробь, как будто вбирая в себя пульс всего мира. Одну корону Кинон опустил на голову старика, который согнулся под ее тяжестью еще больше, однако лицо его выражало экстаз. Вторая корона увенчала голову испуганного мальчика.
- На колени! - приказал Кинон. И они оба опустились на колени. Стоя перед ними, Кинон держал между коронами жезл.
Вдруг жезл испустил яркий свет, который не был отражением солнечного. Ослепительно голубой, он растекся по всему жезлу и переливался на короны. Над головами старика и мальчика возникло божественное сияние.
Барабаны умолкли. Старик закричал, руки его дернулись к голове, потом к груди и там застыли. Внезапно он упал вперед, по телу его прошла дрожь, и он застыл в неподвижности. Мальчик вздрогнул и тоже упал на колени, цепи его звякнули.
Свет в коронах потух. Кинон, неподвижный, как изваяние, постоял еще некоторое время, пока сверкал жезл. Потом и жезл потух. Тогда Кинон, опустив жезл, крикнул звенящим голосом:
- Старик, поднимись!
Мальчик зашевелился. Медленно, очень медленно он поднялся на ноги, поднес руки к лицу, оглядел их, потом коснулся своих бедер, плоского живота, сильной груди. С крепкой юношеской шеи пальцы передвинулись к гладким щекам и белокурым вьющимся волосам. Он испустил громкий крик.
Земной мальчик кричал с марсианским акцентом, с акцентом Сухих Земель.
- Я в юном теле! Я снова молод!
Этот вопль экстаза потряс толпу. Она зашевелилась, как огромное животное. Мальчик упал на колени и обхватил ноги Кинона. В этот момент Старк обнаружил, что и сам дрожит от волнения. Он бросил взгляд на Делгауна и чужеземцев. Валкисянин скрывал за маской благочестия полную удовлетворенность. Прочие были полны восхищения и восторга.
Старк слегка повернул голову и посмотрел на носилки. Занавески были уже задернуты, и алый шелк слегка колыхался от тихого смеха той, что пряталась за ним. Служанка, стоящая рядом с носилками, не шевельнулась, но во взгляде ее все еще таилась ненависть к Кинону. Потом начался сплошной бедлам. Кричали люди, били барабаны, визжали дудки. Короны и жезл снова были завернуты в шелк и унесены. Кинон велел поднять мальчика и снять с него цепи. Он вскочил в седло и, посадив его рядом с собой, двинулся по улице. Делгаун и чужеземцы сопровождали его. На тело старика никто не обращал внимания. Несколько варваров Кинона завернули его в белое покрывало и унесли.
Кинон из племени Шун с триумфом вошел во дворец Делгауна. Стоя возле носилок, он откинул закрывавший выход шелк и протянул женщине руку. Она вышла и вместе с Киноном направилась к бронзовой двери.
Женщины племени Шун были высокими и сильными, могли делить наравне с мужчинами не только радости любви, но и тяжести военных походов. И эта рыжеволосая дочь Сухих Земель была так хороша, что ее гордые поступь и плечи, дымчатые глаза могли заставить сдаться не одно мужское сердце. Старк издали следил за ней.
Теперь в зале Совета собрались все: Делгаун, чужеземцы и Кинон со своей рыжеволосой спутницей. Марсиан было только трое. Кинон опустился на высокое сиденье во главе стола. Лицо его сияло, он вытер пот и, наполнив кубок вином, оглядел собравшихся.
- Выпьем, господа! Я произнесу тост! - Он поднял кубок. - За тайну Рама, за дар жизни!
Старк опустил кубок, так и оставшийся пустым, и посмотрел прямо в глаза Кинону.
- Ты не знаешь никакой тайны, - небрежно бросил он.
Кинон сидел очень прямо. Медленно он опустил кубок и поставил его на стол. Никто из присутствующих в зале не шелохнулся, а голос Старка прозвучал, как гром.
- Более того, - продолжал он. - Демонстрация на площади была ложью от начала и до конца.
Слова Старка подействовали на присутствующих, подобно взрыву бомбы. Черные брови Делгауна взлетели вверх, а женщина подалась вперед и посмотрела на землянина с интересом.
Кинон спросил, ни к кому не обращаясь:
- Это еще что за черная обезьяна?
Делгаун объяснил ему.
- Ах, да, - сказал Кинон. - Эрих Джон Старк, дикарь с Меркурия. - Он угрожающе нахмурился. - Так… А теперь объясни, как это мне удалось солгать на площади?
- Пожалуйста. Во-первых, мальчик-землянин на площади был пленником. Ему было сказано, что именно надо сделать, чтобы спасти свою шкуру, и он честно сыграл свою роль. Во-вторых, кристаллический жезл и короны. С помощью простого соединения Парседла ты получил электронный разряд, в результате чего возникло свечение. В-третьих, ты ввел старику яд, вероятно, с помощью острия на короне, которую надел ему на голову… - Старк помолчал. - Старик умер, а мальчик остался и сыграл свою роль. Дело было сделано.
Снова воцарилась тишина. Лухар пригнулся над столом. Лицо его светилось надеждой. Женщина смотрела на Старка не отрываясь.
А Кинон внезапно рассмеялся. Он хохотал, пока слезы не выступили у него на глазах.
- Но представление было отличным! Не правда ли? Ты должен со мной согласиться. Толпа попалась на крючок!
Он встал, подошел к Старку и ударил его по плечу. Человека менее сильного такой удар заставил бы присесть.
- Ты мне нравишься, дикарь! Ни у кого не хватило бы смелости заговорить об этом, хотя, даю голову на отсечение, все думают то же.
Старк спросил:
- А где ты, Кинон, был все это время? Все годы твоих предполагаемых одиноких страданий в пустыне?
- Хорошо, я открою тайну. - Внезапно Кинон перешел на великолепный английский язык. - Я был на Земле и обретал знания о вещах, подобных электронному разряду. - Он налил в кубок вина и протянул его Старку. - Теперь ты знаешь. Теперь мы все знаем. Так удалим же пыль из своих глоток и приступим к делу.
- Нет, - отрезал Старк.
- Почему? - Удивленно спросил Кинон.
- Ты лжешь своим людям, - спокойно произнес Старк. - Ты даешь им лживые обещания, чтобы втянуть в войну.
Кинон был искренне озадачен отказом Старка.
- Ну, конечно, - промолвил он. - Разве в этом есть что-то новое или странное?
- Следи за ним, Кинон, - заговорил Лухар голосом, полным ненависти. - Он предаст тебя, перережет тебе горло, если решит, что так будет лучше для варваров.
- Репутация Старка известна на всей планете, - произнес Делгаун. - И нечего говорить об этом снова.
- Нет, - Кинон покачал головой, глядя Старку в лицо. - Мы ведь послали за тобой, зная все, не так ли? Хорошо…
Он немного помолчал, чтобы остальные приготовились слушать, что он будет говорить.
- У моих людей есть причина для войны. Они голодают и испытывают жажду в то время, как города-штаты, находящиеся у границ Сухих Земель, владеют всеми источниками дохода и беспрерывно богатеют. А ты знаешь, что такое смотреть, как твои дети умирают, умоляя о глотке воды во время долгого перехода? Что такое идти к оазису и, найдя свой источник занесенным песком, снова идти, пытаясь спасти людей и животных? А я знаю это! Я рожден и вырос в Сухих Землях и много раз проклинал Пограничные города языком, который был подобен высохшей деревяшке.
Старк, ты должен не хуже моего понимать направление моих мыслей. Люди Кена и Шуна - враги по традиции. Угоны и воровство, жестокие ссоры из-за воды и травы. Я вынужден был им дать нечто похожее на веру, достаточно сильную, чтобы она могла их объединить. Старая легенда Рама была единственной моей надеждой, и она себя оправдала. Теперь племена - единый народ. Он может идти и брать то, что ему принадлежит, - право на жизнь. Так что в этом я не слишком отступаюсь от своего обещания, понимаешь?
Старк внимательно изучал его холодными глазами.
- Куда идут люди Валкиса, люди Джаккара и Барракеша? Куда идем мы?
Кинон улыбнулся. Его улыбка была совершенно искренней, но в ней не было ни намека на веселье - лишь гордость и уверенная в себе сила.
- Мы создадим империю, - тихо сказал он. - Города-штаты слишком неорганизованны, слишком истощены и слишком разжирели, чтобы с нами бороться. А Земля берет над ними верх. Еще немного - и мы будем стоить меньше, чем Луна. Мы добудем власть из песка и крови, и добычи будет вдоволь.
- Вот за этим и идут люди, - сказал Делгаун и рассмеялся. - Мы, жители Лау-канала, живем награбленным.
- А вы, - продолжал Кинон, - наемники, должны помочь. Мне нужен ты и венерианин, чтобы тренировать моих людей, создавать планы битв и сообщать мне все, что вам известно о партизанской войне. У Киктона быстроходный корабль. Он будет доставлять нам боеприпасы из других миров. Уэлш, как мне сказали, - непревзойденный специалист по оружию. Томми - механик и самый искусный вор из тех, кто существует по эту сторону ада, не считая тебя, Делгаун! Эррод - создатель Братства Малых Миров, которое много лет сводило с ума патруль. Он может сделать то же самое и для нас. Вот как обстоят дела. Что ты теперь скажешь, Старк?
Землянин медленно проговорил:
- Я пойду с вами, пока от этого не будет вреда племенам.
- Вот уж чего не надо бояться, - рассмеялся Кинон.
- У меня только один вопрос, - сказал Старк. - Что будет, когда люди узнают, что твоя тайна Рама - просто фокус?
- Они не узнают, - ответил Кинон. - Короны окажутся разбитыми во время битвы, это будет большой трагедией, и на этом все кончится. Никому не известно, как создать подобное устройство. О, я умею управлять людьми! С хорошей землей и обилием воды они и так будут счастливы. - Он оглядел собравшихся и вдруг жалобно произнес: - Так мы можем наконец сесть и выпить, как полагается цивилизованным людям?
Все сели. Бутыль с вином пошла по кругу. Хищники Валкиса пили за удачу и добычу каждого. Старк узнал, что женщину зовут Берильд. Кинон был счастлив: он сумел убедить людей и теперь праздновал свою победу. Однако в ходе пира Старк заметил, что хоть язык Кинона и тяжел, но не развязывается.
Лухар делался все сумрачнее и молчаливее, тайком поглядывал на Старка. Делгаун играл своим кубком, а взгляд его желтых, все замечающих глаз переходил с Берильд на Старка и обратно.
Берильд вообще не пила. Она сидела немного в стороне, и лицо ее пряталось в тени, а красные губы улыбались. О чем она думала, было ее тайной, но Старк чувствовал, что Берильд по-прежнему наблюдает за ним, и понимал, что это известно и Делгауну.
- Нам с Делгауном надо кое о чем поговорить, - наконец нарушил тишину Кинон. - Поэтому, господа, я вас оставлю на время. В полночь я собираюсь в пустыню. Старк и Лухар пойдут со мной, так что вам сейчас лучше поспать.
Старк согласно кивнул, встал и вышел. Слуга провел его в комнату, находившуюся в северном крыле. Старк не спал уже сутки, и теперь был рад возможности отдохнуть.
Он лег. Голова была тяжелой от усталости и выпитого вина, и Берильд дразнила его усмешкой, лицо ее так и стояло перед глазами. Потом он вспомнил об обещании, данном Энтону. С мыслями об этом он уснул.