Позади Аримана стояли Амон и Анкху Анен, отчего палата вдруг показалась очень тесной.
- Вы оба должны сейчас же уйти отсюда, - сказал Ариман.
- Уйти? Почему?
- Потому что то, что здесь произойдет, вам не понравится.
- Я не понимаю. - Лемюэль поднялся со стула и решительно подошел к постели Каллисты. Камилла тоже проснулась и с изумлением глядела на троих Астартес.
- Лем?! - воскликнула она, мгновенно почуяв напряженность. - Что происходит?
- Я еще не знаю, - ответил он.
- Я не надеюсь, что вы отнесетесь к этому с пониманием... - Ариман не скрывал искреннего сожаления. - Но происходящие события требуют от нас знания будущего. Наши обычные методы получения такой информации в данный момент нам недоступны, поэтому приходится искать другие пути.
- Что вы собираетесь сделать? Я не позволю вам причинить ей вред.
- Прости, Лемюэль, - продолжал Ариман. - У нас нет выбора. Это должно произойти. Поверь, я бы хотел, чтобы можно было обойтись без этого.
Амон подошел к ряду приборов в ореховых корпусах и повернул все регуляторы в среднее положение. Жужжащие над ними шары немного потускнели, и из них высунулись иглы регистраторов информации.
- Что вы делаете? - настойчиво спросила Камилла. - Лорд Ариман, объясните, пожалуйста.
Ариман ничего не сказал, но его лицо выдавало крайнее смущение.
- Вы хотели узнать, что это за приборы? - Анкху Анен взял Лемюэля за руку и легко отодвинул от кровати Каллисты, направив к Ариману. - Это блокиратор эфира. Он изолирует мозг субъекта от Великого Океана. Мы использовали эти устройства для помощи своим братьям при угрозе перерождения плоти. Это был единственный способ остановить процесс. Разум вашей подруги открыт бурным потокам Великого Океана, и если бы не эти машины, его переполнила бы эфирная энергия.
- А вы можете... перекрыть этот доступ? - спросила Камилла, встав у кровати, словно на страже подруги.
Астартес ничего не сказали, но Лемюэль прочел ответ в их аурах.
- Могут, - сказал он. - Но не сделают этого.
- Она и так уже должна была умереть, - прошипел Анкху Анен и оттолкнул Камиллу с дороги. - Она обладала уникальной связью с течениями будущего, а нам приходится использовать все имеющиеся инструменты.
- Инструменты? Так вот чем вы нас считаете! - возмутился Лемюэль, безуспешно пытаясь вырваться из рук Аримана. - Все это время вы только использовали нас?
- Ничего подобного не было, - возразил Ариман, бросив сердитый взгляд на Анкху Анена.
- Было, было, - сказал Лемюэль. - Теперь мне все понятно. Вы считаете, что вам все известно, но ваша вера в свои познания ослепила вас. Вы даже не в состоянии допустить, что кто-то другой может знать больше, чем вы.
- Потому что это невозможно, - сердито бросил Ариман. - Мы в самом деле знаем больше, чем кто-либо другой.
- Может, так, а может, и нет. А вдруг вы что-то упустили? Вдруг не поставили на место какой-то маленький фрагмент мозаики?
- Помолчи, - приказал Анкху Анен. - Мы архитекторы судеб, а не вы.
- А что произойдет, когда вы отключите эти машины? - спросила Камилла.
Она поняла, что физически противостоять Астартес бесполезно, и успокаивающим жестом взяла Лемюэля за руку.
- Мы послушаем, что она скажет, и таким образом узнаем будущее.
- Нет, я вам не позволю, - заявил Лемюэль.
- Не позволишь? - усмехнулся Анкху Анен. - Да кто ты такой, чтобы здесь командовать? Ничтожество! Если Ариман научил тебя нескольким трюкам, ты уже вообразил себя одним из нас? Ты смертный, и твои силы, твои способности нельзя даже сравнить с нашими.
- Ариман, прошу тебя! - взмолился Лемюэль. - Не делай этого!
- Прости, Лемюэль, но он прав. Каллиста все равно умирает. А так ее смерть, по крайней мере, принесет пользу.
- Вы лжете! - закричал Лемюэль. - Если вы это сделаете, это будет настоящим убийством. С таким же успехом можно просто пристрелить ее, так было бы честнее.
Амон снял несколько контактов с головы Каллисты и просмотрел показания эфирных блокираторов. Затем кивнул Ариману:
- Я все сделал. Несколько блокираторов оставлены, но ее разум открыт для Великого Океана. Пока немного, но этого достаточно, чтобы пробудить активность предсказаний.
Каллиста резко открыла глаза и, мгновенно осознав напряженность, испуганно втянула ртом воздух. Потом ее губы задвигались, и откуда-то из глубины груди вырвался прерывистый хрип. В палате заметно похолодало.
- Миллионы стеклянных осколков, миллионы миллионов. Все разбито, повсюду осколки. Глаз в стекле. Он все видит и все знает, но ничего не делает...
Ее глаза закрылись, и дыхание стало глубже. Больше никаких слов не прозвучало, и Анкху Анен, подойдя к кровати, приподнял ее веко.
- Надо увеличить приток энергии, - сказал он. - Мы еще можем чего-то от нее добиться.
- Прошу вас, - молила Камилла. - Не надо.
- Ариман, она ни в чем не виновата, она не заслуживает такой пытки! - крикнул Лемюэль.
Астартес не обращали на них никакого внимания. Амон несколько раз щелкнул тумблерами, бронзовые иглы опустились еще ниже. Тело Каллисты сильно дернулось, она забила ногами, путаясь в простыне. Лемюэль не хотел смотреть на ее мучения, но не мог отвести взгляд от ужасного зрелища.
Каллиста вскрикнула, и слова непрерывным потоком хлынули с ее губ, а температура воздуха продолжала падать.
- Слишком поздно... Волк уже у дверей, он жаждет крови. О Трон... нет, не крови. Вороны, я их тоже вижу. Потерянные сыновья и Вороны в крови. Они молятся о спасении и знаниях, но напрасно! Брат предан, брат убит. Ужасная ошибка из благородных побуждений! Этого не может быть, но должно произойти!
Лицо Каллисты заблестело от пота. Глаза едва не вылезали из орбит, и каждый мускул ее тела напрягся до предела. Предсказания отняли слишком много сил, и она упала на спину, всем телом содрогаясь в конвульсиях.
Лемюэль почувствовал, что хватка Аримана ослабла. Подняв голову, он прочел на его лице сожаление. Тогда Лемюэль попытался расширить свою ауру, чтобы передать Ариману свое сочувствие и боль, вызванную отношением Тысячи Сынов к Каллисте. Эффект получился незначительным, но Ариман обратил на него взгляд, в котором восхищение смешивалось с состраданием.
- На меня это не подействует, - заговорил Ариман. - Ты многому научился, но у тебя не хватит сил, чтобы повлиять на меня.
- И ты позволишь этому продолжаться?
- У меня нет выбора. Этого потребовал примарх.
- Лем, они убьют ее, - простонала Камилла.
Ариман повернулся в ее сторону:
- Она уже мертва, госпожа Шивани. - Затем он кивнул Амону. - Пусть эфир вольется в нее с полной силой. Мы должны узнать все.
Советник Магнуса отвернулся к машине, и все переключатели поставил в положение "ноль". Иглы повисли в воздухе, светящиеся шары мигнули и погасли. Стеклянные шкалы на приборах мгновенно затянуло инеем. Лемюэль ощутил неземной холод.
Реакция Каллисты последовала мгновенно. Ее спина выгнулась дугой, глаза распахнулись, и из них вырвались лучи ослепительного света, как будто внутри зажглась яркая горелка. Зеленовато-голубой свет залил всю палату, отбрасывая на стены тени от несуществующих предметов. Из горла Каллисты вырвались завывания миллионов монстров, и Лемюэль почувствовал отвратительный запах горящей человеческой плоти.
Тело Каллисты окуталось густым дымом, и даже Астартес испуганно отшатнулись. Ее плоть вздувалась и пузырилась, падала с костей почерневшими хлопьями, как будто под струей невидимого огнемета. Шипящие брызги летели во все стороны, кипящий жир стекал ручейками, и тело быстро истончалось.
Но она все еще кричала.
Она кричала еще долго после того, как легкие и мозг превратились в обугленные сгустки. Звук, похожий на скрип множества когтей по грифельной доске, вонзался в Лемюэля раскаленным ножом, пронизывал все его внутренности, звенел в голове с такой силой, что он упал на колени. Камилла тоже кричала, а ее пальцы клещами сжимали руку Лемюэля.
Затем раздался последний ужасный вопль, и все стихло.
Лемюэль поморгал, прогоняя цветные пятна перед глазами. От запаха горелого мяса, оставшегося в воздухе, у него к горлу подступила тошнота. Лемюэль боялся смотреть, но он должен был увидеть, что стало с Каллистой Эридой, и он медленно поднялся с колен.
От красивой женщины-летописца не осталось ничего, кроме черного силуэта на постели и дымящихся фрагментов отвалившейся плоти, свисавших с кровати длинными тягучими веревками.
- Что вы наделали? - прошептал он, и по лицу покатились слезы. - Ах, Каллиста, бедная моя девочка.
- Мы сделали то, что должны были сделать, - прошипел Анкху Анен. - И я не намерен извиняться.
- Нет. - Лемюэль повернулся к Камилле и помог ей подняться. - Вам и не надо этого делать. Это было убийство, простое и откровенное.
Камилла рыдала, уткнувшись лицом в его плечо и вцепившись пальцами в спину.
К ним подошел Ариман.
- Я сожалею, друг мой, - произнес он.
Лемюэль уклонился от его руки и направился к выходу, заботливо поддерживая Камиллу.
- Не прикасайся ко мне, - сказал Лемюэль. - Мы больше не друзья, и я сомневаюсь, что были друзьями раньше.
Глава 25
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
ТЫ БЫЛ ПРАВ
СЛИШКОМ БЛИЗКО К СОЛНЦУ
Магнус сидел в центре Отражающей пещеры, позволяя резонансным гармоникам молчащих кристаллов наполнять его душу спокойствием. Его медитации продолжались уже две ночи, и теперь он достиг необходимого спокойствия для совершения следующего путешествия. Он был не один: девятьсот траллсов заняли определенные места в пещере, держа мерцающие кристаллы, в которые направляли свою жизненную силу.
Больше траллсов не удалось собрать, поскольку все те, кто принимал участие в прошлом ритуале, погибли от истощения. Магнус хотел бы, чтобы их было больше, но ему придется обойтись девятью сотнями. Другого выхода не было.
Составленное им заклинание требовало жертв. Такого сильного заговора он не употреблял еще никогда - ни в уединении своего санктума, ни в те дни, когда старался спасти Легион от ужасных мутаций.
Платой за него должны стать жизни траллсов, но эту жертву они приносили добровольно. Их собратья погибли напрасно, когда Магнус пытался спасти Хоруса. Эти траллсы умрут ради того, чтобы Магнус смог предупредить об измене Императора, и ни один не жалел света собственной жизни ради своего повелителя.
Магнус открыл глаз, и Ариман подошел ближе.
- Все готово? - спросил примарх.
Ариман, одетый во все белое, нес перед собой на вытянутых руках "Книгу Магнуса", словно драгоценное приношение. Беспокойство Аримана не укрылось от Магнуса, но из всех воинов лишь ему одному можно было доверить чтение заклинания, поскольку только Ариман обладал достаточной ясностью мышления и прочной связью с Исчислениями, позволяющей с абсолютной точностью воспроизвести заговор.
- Да, мой лорд, - ответил Ариман. - Но я хочу спросить еще раз: нет ли другого пути?
- Почему ты сомневаешься во мне, сын?
- Нет, я вовсе не сомневаюсь в тебе, - поспешно заверил Ариман примарха. - Но я внимательно изучил магическую формулу. К таким мощным силам мы еще не прибегали. Последствия...
- Последствия падут только на меня, - прервал его Магнус. - А теперь делай так, как я прошу.
- Мой лорд, я всегда готов повиноваться, но заклинание для входа в чуждую сеть путей требует заключения сделки с самыми ужасными существами Великого Океана, - существами, чье имя переводится как... демоны.
- Ариман, от тебя мало что может укрыться, но все же есть вещи, о которых ты еще не знаешь. Тебе, как никому другому, надо понять, что "демон" - это бессмысленное слово, придуманное глупцами, которые не знают, с чем имеют дело. Давным-давно я познакомился с силами Великого Океана, которые считал затонувшими концептуальными материками, но со временем понял, что это огромные средоточия разума, существа настолько могущественные, что они затеняют самые яркие звезды нашего мира. Вот с такими существами можно договариваться.
- Но что может понадобиться столь могучему созданию? - спросил Ариман. - И можно ли быть уверенным, что подобная сделка будет прибыльной?
- Я уверен в этом, - решительно ответил Магнус. - Мне уже приходилось заключать с ними соглашения. И это ничем не отличается от предыдущих. Если бы мы смогли сохранить врата на Агхору, в данном заклинании не было бы необходимости. Я мог бы просто войти в сеть и выйти из нее на Терре.
- При условии, что на Терре тоже есть врата, - заметил Ариман.
- Безусловно, они там есть. Иначе зачем бы отцу возвращаться на Терру и продолжать исследования?
Ариман кивнул, но Магнус видел, что его продолжают терзать сомнения.
- Сын мой, другого пути у нас нет. И мы уже говорили об этом раньше.
- Я помню, но меня пугает то обстоятельство, что приходится прибегать к запретным силам, чтобы предупредить Императора. Поверит ли он информации, доставленной таким способом?
- А ты хочешь, чтобы я доверился превратностям астротелепатии? Ты же знаешь, какими ненадежными могут быть интерпретации. Я не могу доверить сообщение такой важности простым смертным. Только я обладаю достаточной силой, чтобы переместить свою сущность в лабиринт чужаков и добраться до Терры с известием о предательстве Хоруса. А чтобы отец мне поверил, я должен говорить с ним напрямую. Он должен убедиться в четкости моих видений и должен узнать все, что знаю я. Передача сообщения через третьи, четвертые или пятые руки посредников только ослабит впечатление от известий, и тогда будет поздно что-то предпринимать. Вот поэтому остается только один путь.
- Значит, мы должны это сделать, - заключил Ариман.
- Да, должны, - подтвердил Магнус.
Он поднялся с пола и вместе с Ариманом прошел к центру, где точно под площадью Оккулюм висело бронзовое устройство. Магнус посмотрел сквозь зеленый кристалл, словно надеялся увидеть Терру.
- Это опасное путешествие, - признал он, - но если кто-то и способен его осуществить...
- То это ты, - закончил за него Ариман.
Магнус улыбнулся:
- Ты присмотришь за мной, сын?
- Обязательно, - пообещал Ариман.
Магнус почувствовал, как мир вокруг него стал исчезать, и тогда стряхнул свою телесную оболочку, подобно змее, стряхивающей старую кожу. Древние, наблюдавшие за поведением этих существ, верили, что они владеют секретами бессмертия, и называли их именами заведения для исцеления. И по сей день символом апотекариев является кадуцей с двумя змеями, которые обвиваются вокруг его рукоятки.
Узы плоти остались позади, и Магнус сформировал свою сущность в сверкающую стрелу, направленную с Просперо на Терру. Остановившись на этой мысли, он через площадь Оккулюм взмыл в небеса. Его световое тело было прекрасным творением, не сравнимым с плотской тяжестью, какой довольствовались смертные.
Но энергия заклинания уносила его все дальше, и Магнус выбросил из головы посторонние мысли. Он ощущал слова Аримана, слова древних колдунов Терры, обволакивающие его светящееся тело, и энергию траллсов, подпитывающих его своими жизненными силами.
Это опасное заклинание, и никто другой не осмелится им воспользоваться.
Темнота космоса расступилась, и перед ним открылись бурлящие потоки Великого Океана. Магнус радостно засмеялся, приветствуя знакомые энергетические волны и течения, принявшие его, словно давно отсутствующего друга.
Среди сверхновых он стал яркой звездой, а остальные по сравнению с его божественным сиянием мерцали кусочками янтаря. В Великом Океане он мог быть чем угодно, здесь не существовало никаких запретов и было возможно все.
Он мчался сквозь вздымающиеся валы цвета, света и безымянных измерений, а мимо него проплывали миры. Бурлящий хаос эфира был сферой действия титанических сил, способных одним движением мысли создать или разрушить целые Вселенные. Сколько же триллионов потенциальных жизней родилось или подверглось уничтожению, пока он об этом думал?
Он спешил к своей цели, словно самая невероятная комета, когда-либо летавшая среди звезд, и даже хищники старались убраться с его дороги. Они узнавали его, и в царстве, где свет творения горел в каждом дыхании, его ослепительное сияние внушало им страх. Стагнация для Магнуса была равносильна проклятию. Для процветания любой жизни требовалось движение по ступеням эволюции, и перемены являются составной частью жизни любого существа - от мельчайшего одноклеточного организма до лучезарного ангела, заключенного в грубую оболочку человечности.
Его благородный замысел разбрасывал искры силы, создававшие вдоль пути примарха призрачные миры и видения. А в головах тех, кому посчастливилось находиться вблизи его маршрута, рождались новые философии и направления мышления.
Курс полета изменился: блуждающая мысль повернула его в обход чудовищно темной тени, колоссальной массы огромного существа, что шевелилось в глубине Великого Океана. В неясных воспоминаниях Магнус ощутил проблеск узнавания, но подавил его небольшой вибрацией, наславшей кошмарные видения на воинственное племя дикого мира, куда вскоре должна была прибыть Триста девяносто вторая экспедиционная флотилия.
В Великом Океане не существовало никаких ориентиров, его топография постоянно менялась, но сама изменчивость цвета и света этого ландшафта была знакома Магнусу. Ему уже приходилось проплывать над этой отмелью, и примарх резко свернул, чтобы взять нужный курс.
По его сверкающему телу прошла незначительная рябь, и Магнус понял, что погибла первая группа траллсов. Огоньки их душ погасли, а он потерял часть своей невероятной скорости.
- Держитесь, сыны мои, - прошептал он. - Осталось немного.
Цель его была близка, он это чувствовал: та же самая легкая вибрация потоков Великого Океана, которая привела его на Агхору. Она была совсем слабой, как далекий стук сердца, почти заглушенный рокотом множества боевых барабанов.
Создатели сети, исполненные эгоизма, постарались сберечь свое творение только для себя, не принимая во внимание то обстоятельство, что время их господства во Вселенной подходило к концу. Даже на закате созданной ими империи они ревностно хранили свои секреты.
Магнус почувствовал, что один из тайных путей совсем рядом, и открыл внутренний глаз, взглянув на сверкающую материю Великого Океана во всем ее великолепии. Тайные капилляры сети ксеносов проявились расходящимися лучами расплавленного золота, и Магнус поспешно свернул к ближайшему пути.
Расстояние здесь не имело особого значения, так что едва намерение Магнуса оформилось, он уже закружился вокруг золотого луча. Магнус сконцентрировал свою энергию и метнул в сеть серебряную молнию. Десятки траллсов погибли в то же мгновение, но мерцающая пелена, окутывающая луч, осталась невредимой. Магнус обрушил кулаки на эту непроницаемую стену, уничтожая дюжины траллсов при каждом ударе, но все было бесполезно.
Все напрасно. Он не может попасть внутрь.