А потом произошло событие, стряхнувшее сон со всей империи. Из маркинской тюрьмы сбежали плененные оробосские военные чародеи, устроив в городе настоящий погром. Даже бросившийся по следу легендарный отряд СИ – искусников специального назначения, обученных ловить таких опасных противников, вернулся ни с чем. Было в этом деле много странностей, неясностей, нестыковок. Больше всего вопросов вызывал один из сбежавших. В бумагах он числился слабым чародеем, но при детальном изучении явно оказался не так прост. Комиссия, примчавшаяся из столицы для расследования инцидента, пребывала в растерянности, а Тристис смог принести пользу, подав несколько идей. Его заметили. Он очень рассчитывал на этой волне вырваться из провинциального болота, но руководство не спешило реабилитировать неугодного. Зато с ним на связь вышел представитель оппозиционной фракции. На самой вершине власти, скрытая от глаз простого обывателя, шла грызня между академиками Искусства – истинными повелителями Кордоса, стоящими за спиной марионеточного императора. В результате Имаген получил высокую должность и кучу проблем. С момента своего назначения он был вынужден мотаться по свету, подчиняясь приказам неведомого покровителя. Тристис прилежно выполнял все поручения, надеясь, что это проверка, что его вот-вот позовут обратно в столицу, – все-таки он уже не мальчик, чтобы с пятеркой подчиненных колесить по странам, как обычный полевой агент. Под конец, оказавшись в Широтоне, воспользовавшись тем, что Кордос не имеет прямой связи со своим посольством, он с подвернувшейся оказией поехал в Терсус – восстанавливать былые связи и своим появлением намекнуть хозяевам, что пора заканчивать с путешествиями.
Карета мягко глотала неровности дороги. Если бы не звонкий цокот копыт по камню, можно было бы подумать, что едешь в паланкине. Оказия в виде пузатого старика с лысой, как колено, головой, в настоящий момент сидела на диванчике напротив, с тоской поглядывая в небольшое окошко в дверце кареты. Вчера, а точнее даже ночью, его допрашивали. Бывший настройщик манонасосов маркинской тюрьмы считался важным свидетелем, но, признаться, сыщик не возлагал больших надежд, когда проводил дознание. Неожиданно разговор вывел на странного вида пряжку для ремня – предположительно один из амулетов, принадлежащих таинственному пленнику и представлявших большой интерес. Тристис сразу же рванул за амулетом в Бронзовое кольцо – квартал купцов и ремесленников, где располагалась мастерская искусника, а остаток ночи потратил на его изучение всеми возможными средствами. Надо сказать, результаты были интригующие. Вещица требовала более тщательного изучения в академии.
Бессонная ночь давала о себе знать. Имаген клевал носом, но все же он решил, не откладывая дело на потом, еще раз расспросить старика, которого вез в Кордос. После разговора его можно будет усыпить хоть до самого Терсуса, чтобы не наделал глупостей в дороге, и расслабиться самому.
Внезапно закрытая изнутри дверца кареты на мгновение распахнулась сама собой, после чего с громким стуком снова захлопнулась.
– Что это было? – встрепенулся Тристис.
Такого быть не должно. Что-то не так.
– Это был я! – раздался знакомый голос, и на диванчике напротив рядом со стариком из воздуха материализовался Никос, тот самый таинственный "слабый чародей".
Сыщик инстинктивно потянулся к своему жезлу, спрятанному в поясе, но тут же отдернул руку. Не ему с его скромными талантами искусника тягаться с этим человеком. К тому же задание у него – не поймать и обезвредить, а получить информацию.
– Правильно, не стоит, – кивнул визитер, заметив его движение.
Второй раз судьба свела Тристиса с этим молодым мужчиной, и вновь сыщик выступал в роли пленника. "Вряд ли появится другая возможность поговорить, – подумал он, – так что нужно пользоваться ситуацией. Главное, не наглеть: дружелюбный тон, невинные вопросы, по возможности честные ответы. Впрочем, с последним вряд ли выйдет по-другому. Наверняка будет искусная проверка на правду. Или вовсе прямой допрос". Последняя мысль вызвала тревогу. Мало того что такой разговор окажется бесполезен для самого Тристиса, так после него запросто можно оказаться с напрочь разрушенной личностью и кашей вместо мозгов.
Прошло всего несколько секунд, и Никос все еще молчал. Чтобы как можно скорее завязать диалог и по возможности управлять его ходом, Имаген спросил о судьбе охранников, которые сопровождали экипаж. Парень ответил, не проигнорировал собеседника – это был очень хороший знак. Вторым хорошим знаком было то, что охрана в порядке, насколько подобное возможно. Это радовало, вселяя надежду на удачное разрешение ситуации.
Воспользовавшись короткой паузой, пока Тристис выглядывал в окошко, Никос перехватил нить беседы, интересуясь следующим: "Что здесь делает маркинский сыщик?" Это нормально, ибо не грех напомнить себе еще раз: наглеть не стоит, сразу же засыпая собеседника вопросами. А еще это свидетельствует о том, что незваный гость плохо информирован и не в курсе ситуации. Хорошо. Сыщик ответил специально расплывчато, чтобы проверить свои догадки, а заодно посмотреть на реакцию гостя.
Никос проявил дедуктивные способности, сложив два и два и догадавшись, что причина в Толлеусе, который пока не проронил ни звука, но при этом едва не шевелил ушами, стараясь не пропустить ни слова и явно надеясь как-то использовать ситуацию в свою пользу. Тристису сейчас было не до старика. Все внимание он сосредоточил на Никосе. По всему выходило, что тот не умеет грамотно проводить дознание, в настоящий момент не агрессивен, а значит, у сыщика неплохие шансы переиграть его на этом поле. Единственное, что ему не понравилось и заставило поморщиться, – некоторая развязность в поведении парня. Причем явно наигранная.
Гость настойчиво спросил, зачем кордосцы арестовали своего чемпиона, принесшего им очки на политической арене в вечном противостоянии с Оробосом. Имаген взвесил "за" и "против" и решил рискнуть и проверить, насколько далеко готов зайти этот искусник-чародей, как поведет себя при отказе. Поэтому ответил вопросом на вопрос: "Я обязан отвечать?" И с радостью услышал: "Да нет в общем-то. Интерес праздный". Итак, Тристис уяснил все, что хотел, и приготовился к содержательному разговору.
К сожалению, Никос все-таки заметил свою пряжку, которую сыщик старательно прикрывал ладонью, и забрал ее. Впрочем, Тристис не обольщался: коли парень пришел сюда не за Толлеусом, то конечно же за этой вещицей. Как-то он узнал о ней. Может быть, недавние манипуляции с артефактом отправили хозяину какой-то сигнал? Очень жаль, но потеря амулета закономерна.
– Удовлетворите мое любопытство? – пошел в атаку Имаген, перехватывая инициативу. – Для чего нужен этот амулет?
Никос пояснил, что амулет является хранилищем информации. Правда, тут же добавил, что "там ничего особенного", но сыщик пропустил это заявление мимо ушей. Ясно же, что врет, иначе не было бы и этой встречи. Еще парень сказал, что амулет не работает. В это Тристис поверил – следов маны ни ему, ни двум профессорам Искусства обнаружить не удалось.
Воспользовавшись благодушным настроем собеседника, сыщик попробовал закинуть удочку на тему технологии, с помощью которой был изготовлен данный амулет, но, похоже, коснулся секретных сведений. Потому что Никос перестал довольно улыбаться, отказался отвечать и вспомнил, что это он здесь задает вопросы.
Разумеется, его интересовали в первую очередь другие пропавшие вещи. Тристис рассказывал без утайки. Во-первых, ничего секретного в этом нет, во-вторых, нужно снова расслабить собеседника.
Общение затягивалось, Никос продолжал хмуриться. Так что когда он наконец замолчал, Тристис решил ослабить напор. Нет, конечно, вопросов в голове полным-полно, но сейчас они явно неуместны, можно вызвать приступ раздражения. К тому же лошади продолжают везти карету, и скоро оробосский кордон. Если Никос планирует разойтись миром, а сыщик считал, что угадал насчет этого, то он должен покинуть карету до того, как стражники устроят проверку. Если же его заболтать, то постовые могут спровоцировать незваного визитера на какие-нибудь необдуманные действия, что также может вызвать ответный удар чародеев по карете. Само собой, оробосцы не дураки и попытаются сперва выяснить, что происходит, прежде чем начнут махать мечом направо и налево. Но все-таки зачем рисковать, при этом выставляя Кордос в неприглядном свете?
Похоже, Никос крепко задумался, а время идет. Поерзав на сиденье, Тристис привлек к себе внимание и невинно спросил:
– И что будем делать?
– А что вы предлагаете? – тут же отозвался парень.
Похоже, как раз об этом он и думал последние минуты.
Сыщик тотчас озвучил наиболее приемлемый, с его точки зрения, вариант, учитывающий все реалии. Увы, не сработало. Никос явно собрался мелко напакостить, отпустив на свободу Толлеуса. Терять настройщика в планы Тристиса не входило, хватит с парня и амулета. Однако мягкие увещевания ни к чему не привели. Потом они и вовсе надоели Никосу, и он взмахом руки закончил дискуссию.
А потом он удивил сыщика до глубины души, предложив обменяться рукопожатием, после чего перед глазами появились какие-то полупрозрачные надписи. Никос, явно довольный собой, прочел небольшую лекцию по использованию, пояснив, что это нужно для связи с ним на случай, если прояснится судьба других его амулетов.
Тристис сам хотел попросить оставить какие-нибудь координаты для связи, даже не надеясь на успех. Казалось бы, нужно радоваться – вот оно, средство общения! Однако предложенный метод ему откровенно не нравился: наверняка там присутствуют какие-нибудь скрытые закладки вроде подслушивания. А может быть даже, прямое зомбирование на выполнение какого-то действия в определенный момент. С другой стороны, ничто не помешало бы Никосу сделать все то же самое, только без возможности с ним связаться. Так что выбирать не приходится. Тристис попытался по максимуму расспросить о том, что же это за способ общения, который никто не сможет обнаружить и перехватить, но, как и следовало ожидать, никаких объяснений не получил. Оставалось надеяться, что данное внедрение не обнаружат при проверке, которая наверняка будет, иначе прощай карьера.
Когда с деталями было покончено, Никос засобирался и даже вежливо попрощался.
– Постойте! Я обязан попытаться задержать вас! – в отчаянии крикнул Тристис вслед, непрозрачно намекая, что совсем не хочет погибнуть от ответного удара, но и свой долг обязан исполнить.
К счастью, Никос все понял.
– Да без проблем! – услышал сыщик, уже засыпая.
Глава 7
Толлеус. Шанс
Толлеус пребывал в легком ступоре с той самой минуты, как его бывший пленник материализовался в карете. Когда в Маркине рушилась комендатура, старик получил удивительные видения об амулетах и технологиях, которые, как он справедливо полагал, помогли бы ему поправить здоровье и продлить жизнь. Это были воспоминания человека, который сейчас сидел рядом с ним. Бывший настройщик манонасосов не рассчитывал встретиться с ним еще раз, чтобы расспросить, но надеялся, что сможет найти в Оробосе что-нибудь из того, с чем ему довелось столкнуться в видениях. Именно за этим он отправился в пугающую страну чародеев и все время своего пребывания там прилежно занимался поисками, забывая о сне и пище. Что-то даже нашел. Вояж можно было считать удачным до того момента, пока его не арестовали и не отправили под охраной на родину. И вот теперь эта неожиданная встреча. Казалось бы, какая удача: спрашивай, узнавай! Вот только Толлеус сейчас сам в роли пленника и мечтает не о тайных знаниях, а об элементарной свободе. Нет, конечно, он не забыл, что искал все это время. Но как в такой ситуации разговаривать? К подобной встрече нужно готовиться, продумывая, как себя вести, что спрашивать, как торговаться. Он не готов!
Впрочем, судьба сама вела старого искусника, не требуя от него инициативы. По крайней мере, Никос без всяких просьб и подсказок поинтересовался, не желает ли арестант покинуть гостеприимную карету. Разумеется, желает!
Оказавшись на улице, скрытые пологом невидимости от посторонних глаз, Толлеус и Никос поспешили свернуть за угол дома. Тут как раз и охранники, до поры ехавшие истуканами в седлах, очнулись и кинулись восстанавливать порядок. Один склонился над внезапно уснувшим столичным дознавателем, второй, нещадно пришпоривая коня, помчался за подмогой. Двое принялись шарить по окрестностям – надеялись, дураки, найти сбежавших. Один на свою беду почти нашел, но Никос не стал его убивать, лишь преобразился в какое-то мохнатое клыкастое чудовище и, более не скрываемый плетением, душераздирающе заревел. По старику ударила волна настоящей жути, но времени испугаться не хватило, а миг спустя все уже кончилось, оставив после себя камень в желудке и дрожь в конечностях. Толлеус отчего-то решил, что это какая-то чародейская техника по изменению тела, хотя логичнее было предположить простое внушение. Оказалось, искусная иллюзия, только очень качественная.
Толлеус смутно представлял себе, как убегать от погони, которая наверняка будет, и куда вообще бежать. Понятно, что невидимость не спасет, – искать будут с помощью Искусства.
Едва они с Никосом прошли квартал, как перед ними возникли ворота, за которыми начиналось Бронзовое кольцо – вотчина купцов и ремесленников. Оказывается, карета уехала от посольства не так далеко, как Толлеус полагал. По опыту искусник знал, что буквально сразу за стеной облик города кардинально меняется: здесь, в Серебряном кольце, сплошь дорогие виллы и особняки аристократов, а снаружи домики, лавочки и мастерские. Приличные, ухоженные, но по большей части деревянные, жмущиеся друг к другу, не идущие ни в какое сравнение с каменными почти дворцами, утопающими в садах за высокими заборами, что остались за спиной. Также искусник знал, что у ворот дежурят крайне неприветливые вояки, сияющие парадными доспехами, начищенными до зеркального блеска.
Толлеус решил полностью положиться в вопросе запутывания ищеек на своего спасителя. Вести разговоры с капитаном стражи он тоже не собирался. Впрочем, тут же выяснилось, что Никос также не планировал этого делать. Он и Толлеус просто прошли мимо воинов, которые даже не моргнули, не скосили глаз в их сторону. Странно, с такого расстояния должны были обнаружить, даже несмотря на невидимость. Это все-таки стратегический пост, а не просто караулка. Очевидно, какая-то чародейская техника. Во всяком случае никаких новых плетений искусник не заметил. Неплохо, даже отлично. Однако все равно следует хотя бы ускориться. Кордосский охранник уже наверняка достиг посольства и галопом возвращается с подкреплением.
Увы, идти приходилось пешком, причем без посоха, и это оказалось удивительно неудобно. Бывшему настройщику манонасосов чудилось, что он вот-вот упадет без привычной дополнительной опоры. Так что сейчас Толлеуса в первую очередь интересовало, как бы передвигаться побыстрее. Чтобы не клюнуть носом на мощеную мостовую, не напрягать старые ноги, каждый шаг встречающие болью в коленях, да и просто чтобы побыстрее. Как идеальное решение проблемы виделся Паук – шестиногий голем, с которым искусник участвовал в Турнире големов. Увы, тот навсегда потерял своего хозяина – кордосцы его никогда не отдадут. Можно сделать нового, были бы деньги. Вот только такой управляющий амулет, какой стоял там, нигде не достанешь. Разве что опять использовать сундук, набитый обычными амулетами. Да и тех в Оробосе днем с огнем не сыщешь.
Мечты о големе нарушил сам голем, материализовавшись из воздуха перед носом. Толлеус от неожиданности хрюкнул, но тут же рассмотрел, что это не его Паук, а полностью искусная копия. Очевидно, Никос постарался. Старик знал, что возможно создать такого. Но сам не пытался. Во-первых, сложно. Тут ведь для каждой детали, по сути, нужно отдельное плетение разрабатывать, а это та еще работенка. Во-вторых, маны такая конструкция будет потреблять значительно больше, нежели материальный голем, у которого мана тратится лишь на движение. И в-третьих, искусный голем не имеет веса – для него пришлось бы заново рассчитывать все движения. На подобную работу старик потратил месяц. Но удобно, что ни говори. Понадобился голем – активировал амулет, вызвал. Больше не нужен – развеял. Не надо заморачиваться с транспортировкой. Пожалуй, стоит не пожалеть времени, сделать себе такого же, если вдруг – Толлеус саркастически усмехнулся – когда-нибудь решится вопрос вечной нехватки маны.
Мысль о мане расстроила, заставила тяжело вздохнуть. Старик непроизвольно коснулся ладонью целительского жилета. Манокристаллов нет, запас в ауре от силы на день, а потом смерть – можно было никуда не бежать.
Впрочем, как заметил искусник, голем не обладал накопителями, а получал ману как будто из воздуха. Как это работает, непонятно, но если присмотреться – со всех сторон к Пауку тянулись крохотные каналы маны, похожие на воронки, раструбы которых растворялись в вышине, а ножки упирались в конструкцию. Похоже, Никос умеет экономить свои запасы, черпая откуда-то извне. Где это и что это, неясно, но если мана идет, как сейчас, подключиться несложно. Воровство? Как сказать. Видно же, что голему столько не надо: излишки рассеиваются полупрозрачным облачком, видимым в истинном зрении. Потери. Так отчего бы не подобрать ненужное?
Конечно, подбирать то, что сбросил шестиног, гораздо сложнее. Проще тянуть напрямую из канала, в итоге меньше потеряется. Но это уже может быть интерпретировано Никосом как воровство. Если заметит…
Чтобы спаситель не заметил, Толлеус сформировал плетение прямо внутри своего жилета, и сбор маны пошел только из тех каналов, что на пути к голему пронизали тело искусника. Чтобы такое обнаружить, надо постараться, – плетения жилета экранируют надежно. Все-таки нехорошо и боязно, но как быть?
Вообще интересно, что хочет Никос от старого искусника? Для чего-то ведь он его спас. Наверное, Толлеус ему зачем-то нужен. А раз так, то он должен поделиться с ним толикой маны, иначе старик умрет и не сможет ничем помочь! Такими размышлениями бывший настройщик манонасосов успокоил свою совесть. Вроде как не крадет, а берет для дела, нужного самому владельцу маны.
Поняв, что лукавит сам с собой, Толлеус непроизвольно улыбнулся. Все же настроение заметно улучшилось: теперь с искусным големом ноги топтать не надо, маны в свою ауру можно позаимствовать на пару суток, а ведь день еще только начался, до вечера далеко!
– Куда едем? – спросил он бодро, повернувшись к Никосу, который пристроился за бортом в кресле.
Надо сказать, Толлеус приспособу оценил по достоинству. У него самого в жезле было подобное плетение, но попроще – банкетка, а не мягкое удобное кресло.
– В Серебряное кольцо. Там есть таверна, я покажу, где, в которой я снял комнату на несколько дней. Там, кстати, твой ученик живет. В общем-то для него я и снял комнату, – отозвался спаситель.
– Отлично! – довольно прищурился искусник. Новость о том, что Оболиус нашелся сам собой, вселяла оптимизм. – Только зачем тогда мы прошли через ворота?
– В Бронзовом кольце наблюдательных конструктов и чародеев поменьше, – снизошел до объяснений Никос. – Объедем по кругу и через другие ворота вернемся.