* * *
Атлант не стал долго задерживаться на одном месте, тем более что стена за его спиной вдруг затряслась и сверху посыпались мелкие камни. Опустился густой туман, в котором невозможно было что-либо разглядеть, кроме блуждающих огней, и Кулл пошел туда, где их было больше всего.
Невидимые звери окружили его, он слышал совсем близко их дыхание. Они пока не нападали, но Кулл на всякий случай положил ладонь на рукоять меча.
На миг ему почудилось, что далеко впереди блеснуло озеро, но туман сразу же стал еще плотнее, и Кулл потерял направление. Под ногами захрустела острая высохшая трава, начали попадаться голые кусты и невысокие деревья.
Неожиданно впереди снова блеснула вода. Сомнений не оставалось - впереди лежало озеро, но подступы к нему загораживали мертвые заросли.
Сухие ветви переплетались так плотно, что пройти через них, казалось, было невозможно. Однако Кулл прорубил себе путь мечом. Блуждающих огней становилось все больше и больше, а вот вопли за спиной почему-то утихли.
Заросли внезапно кончились, и атлант увидел перед собой широкое озеро, в середине которого поднимались развалины древнего города, тянувшегося не вширь, а ввысь. Огромные башни с бегущими вокруг них спиральными лестницами устремлялись под самый потолок пещеры, почти срастаясь с разноцветными иглами, высокие арки вставали там и тут, между башнями провисали веревочные мосты, увитые гнилыми водорослями.
И никакого движения. Город был давно мертв.
За спиной Кулла треснуло дерево. Он резко обернулся: из проделанной им просеки выбежали несколько сине-рыжих тварей, одна из которых, гулко рыкнув, оскалила усеянную желтыми зубами пасть и бросилась на человека. Раздвоенный, как у змеи, язык трепетал, разбрызгивая слюну, острые рога и торчавшие во все стороны шипы делали зверюгу похожей на порождение самой Тьмы. Ее собратья без промедления устремились вслед за ней, оглашая округу жутким воем.
Король поднял меч, намереваясь продать свою жизнь как можно дороже.
Первая нападавшая бестия прыгнула на Кулла с ощеренной пастью и громко щелкнула челюстями, но атлант оказался проворнее: он молниеносно пригнулся, выставил стальной клинок вверх и резким движением вспорол мохнатое туловище от горла до паха. Взвыв от боли, демоническое создание рухнуло на песок. Его уродливые сородичи тут же накинулись на него, как стая голодных псов на добычу, и в один миг разорвали в клочья.
Насытившись, одна из тварей метнулась к Куллу, но он был начеку и, вовремя заметив угрозу, одним ударом разрубил монстра пополам. Другие демоны не рискнули продолжить атаку. Злобно рыча, они расступились перед атлантом, пропуская его к берегу.
У самой воды Кулл увидел несколько причаленных лодок - маленьких рыбацких челноков, похожих, скорее, на кормушки для свиней. Однако выбирать не приходилось. Он с трудом втиснулся в лодку, взял в руки весла - просто две доски - и поплыл к острову.
Зловещий город высился над темными холодными водами, словно созданный не руками безвестных строителей, а волей отчаянного безумца, ибо только сумасшедший мог бы обитать в этих мрачных зданиях: узких башнях и домах, ни одна из стен которых не была строго отвесной.
Атлант причалил к длинному каменному выступу и забрался на него. Справа возвышался портал, ведущий в огромное здание. Вход был открыт: двери валялись рядом, разбитые и покореженные. Внутрь вела темная лесенка с маленькими ступеньками, уходящими вверх. Кулл взошел по ней, оказался на городской улице, мощенной крупными серыми булыжниками, и пошел вперед, настороженно озираясь.
Окна зданий были слепыми, большинство дверей - запертыми, на каждом пороге лежал толстый слой пыли. Тихие извилистые улицы пересекало множество арок, щербатые стены сооружений с гирляндами балконов уходили высоко вверх. Некоторые из балконов нависали так низко над мостовой, что почти опирались на нее. Время от времени попадались арки, сделанные из меди, серебра и даже из чистого золота. В одном месте атлант увидел колоннаду, поддерживавшую грандиозный храм, стены которого были искусно отделаны драгоценными камнями.
Улица, повернув налево, выходила на широкую круглую площадь, посредине которой стояло каменное изваяние, вырубленное из целого куска гранита. Кулл подошел поближе и остановился напротив. Изваяние было примерно с него ростом. Коленопреклоненная женщина с уродливо выступавшим затылком двумя руками держала перед собой большую черную чашу, в которой лежал удивительный камень, излучавший темно-голубой свет.
Кулла окружили смутные тени и начали еле слышно нашептывать ему что-то на странном древнем языке. Он попытался увидеть хотя бы одну из них, но едва он поворачивался в ее сторону, как она исчезала. Вдруг то ли ему почудилось, то ли действительно зазвучала тихая, печальная музыка.
Атлант вытянул руку, осторожно прикоснулся к камню, и на какой-то неуловимо краткий миг ему показалось, что изваяние чуть шевельнулось. На ощупь камень оказался гладким и теплым, словно живое существо. Кулл аккуратно вынул его из чаши, тени резко отпрянули, и музыка внезапно оборвалась.
Из камня исходило свечение. Кулл всмотрелся и увидел в темной глубине расплывчатую фигурку. Сначала она казалась почти бесформенной, но постепенно ее очертания становились все более и более ясными, стали видны руки, ноги, затем проступило уродливое лицо изваяния, перед которым стоял атлант. Он оторвал взгляд от камня и посмотрел на скульптуру.
Каменная женщина медленно подняла голову и равнодушно взглянула на короля. По щеке идола пробежала кровавая слеза, руки изваяния дрогнули, чаша выпала и разбилась. И тут же мостовая зашевелилась, закачавшиеся булыжники стали скользкими, со всех сторон послышался угрожающий шум, словно под ногами проснулось целое море, над черепичными крышами возникло слабое марево. В окнах домов стало разгораться холодное яростное свечение, как будто весь город сурово смотрел на пришельца, который дерзнул взять то, что ему не принадлежало.
Лицо статуи ожило. Холодный блеск гранита вдруг превратился в блеск жирной кожи, в пустых глазах проявились черные зрачки. Уши женщины вытянулись и заострились, рот приоткрылся, каменные колени дрогнули, чуть раздвинулись, и она медленно встала, вдруг оказавшись выше Кулла. Он с ужасом увидел желтые клыки и багровый трепещущий язык. Надбровные дуги идола стали выпуклыми, лоб сузился, а подбородок расширился. Горло ожившей статуи затрепетало, и из него вырвалось глухое, злобное рычание. Теперь существо, стоявшее перед Куллом, уже нельзя было назвать женщиной. Оно скорее походило на огромную львицу, которая встала на задние лапы.
Король Валузии посмотрел в горящие ненавистью глаза чудовища и невольно шагнул назад. Монстр протянул к нему лапы, Кулл, не раздумывая, ударил мечом по длинным узловатым пальцам с изогнутыми острыми когтями, но клинок только со звоном высек сноп искр. Оживший гранит все-таки остался камнем.
Понимая, что со статуей ему не справиться, Кулл оглянулся в поисках выхода и увидел лестницу, которая вилась вокруг высокой башни, соединенной наверху с другими башнями целой системой висячих мостов. По ней, пожалуй, можно попробовать бежать.
Тем временем чудовище резво спрыгнуло с постамента. Пока Кулл озирался, каменная тварь подняла лапу, намереваясь одним ударом разделаться с непрошеным гостем. В последнее мгновение атлант попытался смягчить выпад, но ему это плохо удалось. Гранитная лапа легко подбросила его в воздух, и он едва сумел перевернуться, чтобы встать на ноги.
Статуя, словно догадываясь о намерениях Кулла, преграждала ему путь к лестнице. Он сделал обманное движение, резко метнулся под ноги монстру и, несколько раз перекувырнувшись, оказался у него за спиной. Чудовище было тяжелым и неповоротливым, и потому, когда каменная нога с грохотом опустилась на мостовую, атланта там уже не было. Он мчался к лестнице.
Башня была сложена из небольших, тщательно обработанных камней, покрытых тонкими рисунками. Куллу было некогда рассматривать их, но краем глаза он невольно замечал некоторые смутно знакомые образы, словно в рисунках содержалась не то задача, не то ответ на нее. Что-то, о чем Кулл знал, но никак не мог вспомнить.
Добравшись до середины башни, атлант взглянул вниз. Статуя стала заметно ниже, и у нее появилась вторая пара рук. Он обомлел: чудовище могло изменяться, приспосабливаясь для боя.
На верхней площадке Кулл обнаружил тяжелый каменный шар, который покоился на маленькой конусообразной подставке. Атлант уперся в пол ногами, навалился на камень плечом, напрягся, с радостью почувствовал, что тот поддается его усилиям, издал боевой клич и изо всех сил толкнул шар. Огромный камень, слетев с подставки, медленно покатился по лестнице навстречу поднимавшемуся чудовищу.
Кулл проследил за ним взглядом: шар встретился с четырехрукой статуей, подмял ее под себя и смел чудовище, расколовшись при этом на тысячи кусочков. У подножия лестницы образовалась большая куча каменных обломков.
Но она продолжала шевелиться!
Атлант будто одеревенел от ужаса, не в силах оторвать взгляд от кошмарного зрелища. Каменная куча рассыпалась, вытянувшись в длинную-длинную гряду, которая вдруг заворочалась с боку на бок, и камешки стали сливаться в одно целое, превращаясь в гигантскую змею. Тело монстра начало разделяться на части, покрываясь броней, из которой торчали острые шипы. Снизу у каждой части вырастали по две ноги. Жуткое создание, опираясь на "хвост", поднялось на высоту, равную башне, и разинуло пасть, усеянную мелкими острыми зубами. Два огненных глаза стремились испепелить чужака, который осмелился похитить камень. Самые верхние лапы чудовища были сложены на груди, словно оно молилось, зато остальные передние конечности завершались крючьями, ножами и пилами. От одного их вида у любого нормального человека помутился бы разум и отнялись руки и ноги. Но Кулл стоял твердо, неотрывно следя за перевоплощениями демона, отмечая каждое его движение, в любой миг готовый ответить ударом на удар.
Он не сомневался в своей участи, но сдаваться не привык. Пусть на несколько мгновений, но он продлит свою жизнь. И если отдаст ее, то недешево.
Гигантская пила с торчавшими в разные стороны зубьями пронеслась над головой атланта. Он почувствовал дуновение смерти, холодное, как ветер с вершин Зальгарских гор, но все-таки успел отпрыгнуть в сторону, прежде чем еще одна пила высекла из камня сноп искр. Он отступил к висячему мосту, который уходил вниз, к крыше соседнего здания, и побежал по нему, стараясь выиграть время. Демон, шаркая многочисленными ногами, стал огибать башню. Мост раскачивался под Куллом, и он едва удерживался на ногах.
Очередной удар монстра пришелся по веревке, на которой держался мост, но атлант успел ухватиться за поручни, перелетел улицу вместе с оборвавшимся мостом, рухнул на балкон и мощным ударом плеча вышиб дверь, ведущую внутрь. Комната, в которую он попал, ничуть не походила на человеческое жилье. Голые стены, испещренные все теми же странными рисунками, что и на башне, пол, доходивший только до середины… Кулл спрыгнул вниз и увидел открытый проем: монстр уже добрался до дома и ломал стену. Увернувшись от падающей балки, атлант выбежал на следующую улицу.
Он надеялся, что сумеет добраться до лестницы, ведущей к озеру. Только тогда он обретет надежду на спасение.
В одном месте он заметил боковую улочку, настолько узкую, что чудовище не смогло бы пройти по ней, и свернул на нее. Сзади тут же послышался страшный грохот. Демон шел по пятам, ломая стены домов. Трещины бежали впереди, обгоняя человека, свиваясь в замысловатые узоры. То и дело уворачиваясь от падающих камней, Кулл выскочил на широкую улицу - ту самую, по которой он шел к площади. Ее легко было запомнить: здесь стояла тяжелая золотая арка.
Монстр вылетел из разрушенной улочки, со всего размаху врезался в колонну, поддерживавшую арку, она раскололась, и из нее во все стороны, сверкая, брызнули драгоценные камни. Падая, арка снесла длинный балкон, и все это обрушилось на уродливую голову порождения Тьмы. Но оно лишь помотало головой, стряхивая обломки, и прыгнуло к Куллу, отрастив в прыжке огромные бивни. Атлант едва успел отскочить к стене, и демон вонзил бивни в мостовую, превратив булыжники в мелкое крошево.
И вдруг Кулл понял, что происходит. Рисунки на башне! Он видел их на обломках стены в разрушенном городе на краю пустыни Ханана. Его раб Кутулос рассказал тогда ему легенду, связанную с ними. Эти рисунки использовали древние маги, чтобы создавать чудовищ. Монстров порождал страх специально выбранных жертв, которых заставляли смотреть на то, чего они боялись. И теперь такой жертвой стал атлант!
Не что иное, как его непрерывные мысли о чудовище, давали тому жизнь, а страх лишь увеличивал его силу. Он сам вызвал демона из камня, а затем щедро питал его собственными иллюзиями. Чудовище не могло погибнуть, пока его видели и думали о нем!
И тогда Кулл отвернулся.
* * *
За спиной атланта творился кошмар. Чудовище выло и рычало, со страшным скрежетом царапая камень, вскрикивало, словно дитя, которому причиняют боль, бормотало, как умирающий старик, и снова выло и рычало- то злобно, то жалостливо. Леденящий кровь ужас нашептывал Куллу: "Обернись!" - но холодный рассудок и железная воля не давали ему сделать это.
И звуки начали затихать, пока наконец не наступила тишина.
Кулл вытащил камень и заглянул в его темную глубину. Камень был пуст! Чудовище бесследно исчезло.
Безмолвие мертвого города вдруг взорвалось оглушительным грохотом, и в одно мгновение все словно ожило. Вздыбилась древняя мостовая, камни взлетели вверх, за ними устремились мелкие осколки, будто по улицам во весь опор проскакал невидимый исполинский конь. А потом настал черед огромных тяжелых глыб из фундаментов и больших кусков черепицы, а то и целых крыш, сметенных с домов прокатившимся поверху ураганом.
Кулла приподняло и швырнуло вперед, на лестницу, ведущую прямиком к озеру. Он покатился вниз, умоляя богов не разрушать хотя бы ступеньки. Оказавшись за городской стеной, на каменном языке, что нависал над водой, которая бурлила от падающих обломков, он увидел, что его утлое суденышко все еще держится на плаву, и с разбегу нырнул. На то место, где он только что стоял, рухнула глыба, вдребезги разбив мостик причала.
Остров, на котором совсем недавно возвышался безмолвный город, древняя сокровищница желаний, расползался, как кучка пепла под проливным дождем. Не осталось уже ни одного целого здания, ни одной целой башни - город превратился в каменное крошево, которое, подрагивая, словно умирающий гигант, все больше и больше погружалось в озеро.
Кулл вынырнул рядом с рыбацкой лодкой и перевернул ее вверх дном, чтобы, прикрываясь ею, плыть к берегу. Днище лодки спасало, по крайней мере, от мелких камней, которые то и дело сыпались с неба и запросто могли расшибить голову.
Постепенно каменный дождь прекратился. Атлант выбрался из-под лодки и посмотрел назад. От острова не осталось и следа, а там, где он был, лишь иногда взвивались огромные фонтаны, почти достигающие потолка пещеры. Когда Кулл вышел на берег, воцарилась полная тишина.
* * *
В воздухе рассыпался мелодичный звон, подобный смеху юной девушки. Кулл оглянулся. Прямо на земле, в нескольких шагах от него, неожиданно возник круг, точно такой же, как тот, через который он попал к кратеру. Атлант шагнул внутрь волшебного круга и закрыл глаза, чтобы вновь не ослепнуть.
Чародей ждал его на берегу ручья. Солнце окрашивало горизонт в мрачные багровые тона. В провалах окон каменного дома-крепости клубился кровавый туман. Вершина круглой башни сверкала, как изумруд.
За спиной колдуна стоял резной столик с разными магическими предметами - вроде тех, что были у него в Зале Приемов: глиняными фигурками людей и животных и деревянными дощечками с непонятными знаками. Сверху лежало нестерпимо сверкавшее круглое зеркало в оправе из драгоценных камней.
- Я принес камень, - сказал Кулл. - Выполнишь ли ты свое обещание?
- Ты сделал то, что должен был сделать, а я не бросаю своих слов на ветер, - ответил Видам Гулли и показал вглубь острова, туда, где раньше высилась огнедышащая гора.
Теперь там находился прекрасный город, в котором все дома были из мрамора. На крышах многих домов благоухали сады, тонувшие в нежном сиянии закатного солнца.
Не осталось и следа от огненного чудовища, которое прежде обнимало остров страшными щупальцами. Исчезла и черная пыль. В прохладном воздухе у самой земли клубились сгустки тумана, в небе проплывали пушистые облака, большие, словно горы. Повсюду буйно разрослась зелень. Птицы с желтыми, бирюзовыми и радужными перьями порхали в небесах. Цвели деревья и травы. Десятки тысяч насекомых гудели в лесу, создавая неповторимую музыку щедрой природы.
Атлант протянул свою добычу магу. Видам Гулли принял камень бережно, будто живое существо, и уставился в его темную глубину. В глазах чародея загорелся алчный огонь.
Неожиданно воздух начал едва заметно дрожать, затем сильнее и сильнее, и вдруг зазвучала музыка, громкая, торжественная и в то же время грозная и мрачная, словно под нее собирались шествовать все силы Тьмы. Над камнем желаний возник сияющий конус, в котором двигалось Нечто, постепенно приобретая все более и более отчетливые очертания.
Руки Видама Гулли задрожали: он был сильно напуган.
Легкая рябь, которой был подернут конус, исчезла, и атлант увидел зависшего над камнем человека. Он был обнажен, и тело его оказалось совершенным.
Человек из камня открыл глаза, в которых пылал демонический огонь, и уставился на съежившегося от страха колдуна, даже мельком не взглянув на Кулла.
- Приветствую тебя, жаждущий наслаждения, от которого никогда не устанешь и которое не кончится, пока существует мир! - прогремел его голос.
Стало так тихо, что Кулл слышал биение собственного сердца. Таинственное создание снова обратилось к магу:
- Человек, твой истинный возраст превышает не одну сотню лет. А я не выполняю просьбы тех, кто скрывает свой настоящий облик.
Вокруг чародея заклубился туман. Атлант пытался рассмотреть, что происходит с Видамом Гулли, но так и не смог.
- Нет, - произнес грозный голос. - Сейчас ты явишь мне свое подлинное лицо, и тогда я навсегда стану твоим рабом, исполню твое заветное желание, и ты забудешь о тоске, отринешь все человеческое, ибо оно дарует печаль.