Но все же он не мог отрицать, что это были интересные времена. В течение последних десяти лет три расы, заседающие в Совете - саларианцы, турианцы и азари, - изо всех сил пытались удержать человечество в узде, захлопывая одну дверь за другой перед самым носом землян. Теперь же эти двери оказались сорваны с петель. Вооруженные силы Цитадели понесли существенные потери в ходе войны с гетами, и флот Альянса оказался единственной доминирующей силой в галактике. Даже Совет, пребывавший в неизменном состоянии около тысячи лет, был коренным образом преобразован.
Кое-кто полагал, что это ознаменовало конец тирании старого триумвирата и начало подъема человечества, которому уже ничто не сможет помешать. Однако Призрак прекрасно понимал, что удержать власть значительно сложнее, чем захватить ее. Какое бы политическое превосходство не заработал Альянс за короткий период, превосходство это будет в лучшем случае лишь временным. Эффект от действий Шепарда и героизма флота Альянса будет постепенно сходить на нет в рамках коллективного галактического самосознания. Восхищение и благодарность инопланетных правителей мало-помалу сменится подозрительностью и негодованием.
Со временем они восстановят свои флоты. И неизбежно вновь начнут борьбу за власть, пытаясь возвыситься за счет человечества.
Человечество сделало существенный шаг вперед, но путь, на который оно вступило, был далек от завершения. Предстояло выиграть еще немало битв на различных фронтах в борьбе за господство в галактике. Нападение на Цитадель и война с гетами были лишь малыми кусочками грандиозной картины, и ему еще предстояло разобраться с ними, когда подойдет время.
В настоящий же момент перед ним стояли более важные заботы. Его внимание требовалось в другой сфере. Как человек предвидения, он понимал, что необходимо иметь более одного плана действий. Он знал, когда следует подождать, а когда броситься в атаку. А сейчас как раз пришло время задействовать их людей внутри Проекта Восхождение.
Глава 1
Раньше Полу Грейсону никогда не снились сны. В молодости он мог спокойно спать ночи напролет. Но с те беззаботные дни давным-давно миновали.
Они летели уже два часа; до прибытия на место оставалось еще четыре часа полета. Грейсон просмотрел показатели корабельных двигателей и масс-генератора, а затем, вот уже в четвертый раз за последний час, сверил курс корабля по навигационным экранам. Больше пилоту особо нечего было делать в полете - пока они двигались со сверхсветовой скоростью, за все отвечала автоматика.
Теперь сны снились ему почти каждую ночь. Это могло быть признаком того, что он старел или побочным действием красного песка, который он принимал время от времени. Или же причиной была всего лишь нечистая совесть. У саларианцев есть поговорка: разум, отягощенный многими тайнами, никогда не знает покоя.
Он тянул время; проверял и перепроверял приборы и датчики лишь бы подольше не приступать к тому, что должен был сделать. Осознание собственного страха и нежелания позволило ему - заставило его, - взяться за дело. Покончить с ним. Он глубоко вздохнул, чтобы собраться с мыслями, и медленно поднялся. Его сердце учащенно билось - дальше откладывать он уже не мог. Время пришло.
На определенном уровне он всегда осознавал, что спит. Во сне на всем вокруг была странная дымка, туманная пелена, которая размывала и приглушала фальшивое ощущение реальности. Но в то же время, сквозь эту тусклую завесу отдельные составляющие фиксировались с поразительной четкостью, мелкие детали неизгладимо впечатывались в подсознание. Такое наложение неким образом делало его сюрреалистические сны более живыми, более реальными, чем тот мир, в котором он бодрствовал.
Его ноги мягко ступали по покрытому ковром полу коридора, когда он шел из кабины в сторону расположенной в кормовой части корабля пассажирской каюты. В каюте, на двух из четырех кресел наискосок друг от друга сидели Пэл и Кео. Пэл, крупный мужчина с широкими плечами и оливкового цвета кожей, носил подстриженные в плотный афро волосы. Вдоль его нижней челюсти тянулась тонкая черная полоска бороды. Когда Грейсон вошел в каюту, Пэл сидел на стуле лицом к входу, слегка раскачиваясь взад-вперед в такт музыке, звучавшей в его наушниках. Его пальцы легко постукивали по бедру, ногти с идеальным маникюром мягко шуршали по темной ткани брюк. Галстук был по-прежнему плотно завязан вокруг его шеи, но пиджак расстегнут, а зеркальные солнцезащитные очки сложены и убраны в правый нагрудный карман. Он прикрыл глаза и полностью отдался музыке - такой умиротворенный образ резко контрастировал с его репутацией одного из главных профессиональных охранных агентов Терра Фирма.
Кео была одета в такой же костюм, как и ее напарник, за исключением галстука, но ей не хватало внушительной физической мощи, которую люди обычно рисуют в в своем воображении, когда говорят о телохранителях. Ростом она на целый фут уступала Пэлу и была раза в два легче него, но ее крепкие мускулы недвусмысленно намекали на то, что она могла применить силу при необходимости.
Трудно было определить ее точный возраст, хотя Грейсон знал, что ей должно быть, по меньшей мере, сорок. Сейчас, когда питание стало более правильным, и генная терапия позволяла уменьшить эффекты старения, уже никого не удивляло, что люди в пятьдесят выглядели также молодо и свежо, как они выглядели в тридцать, а необычная внешность Кео лишь усиливала эту неопределенность. Ее бледная кожа цвета мела делала ее похожей на привидение, а сквозь коротко подстриженные серебристые волосы то и дело просвечивала болезненно белая кожа головы.
Браки между представителями различных этнических групп на Земле сделали белоснежную кожу большой редкостью, и Грейсон подозревал, что столь радикальный цвет лица Кео был следствием небольшого дефицита пигмента, который она никогда не стремилась восполнить… хотя вполне возможно, она просто сделала косметическую операцию по осветлению кожи. Тем не менее, внешняя сторона оставалась ключевым фактором в их работе: пусть люди видят, что ты при исполнении служебных обязанностей, и они дважды подумают, прежде чем выкинуть какую-нибудь глупость. Необычная внешность Кео определенно выделяла ее в толпе, несмотря на ее рост.
Она сидела спиной к двери, но повернулась на стуле, когда Грейсон вошел в каюту. Она выглядела напряженной и готовой к любым неожиданностям - полная противоположность умиротворенной расслабленности Пэла. Казалось, что в отличие от своего напарника она не способна расслабиться даже в самой спокойной обстановке.
"Что-то не так?" - требовательно спросила она, подозрительно глядя на вошедшего пилота.
Грейсон замер на месте и поднял руки вверх так, чтобы они оказались на уровне его плеч. "Просто в горле немного пересохло", - успокоил он ее. От нервного напряжения его тело было словно натянутая струна, кончики пальцев дрожали, но он изо всех сил старался не выдать этого своим голосом.
Этот конкретный сон был ему слишком хорошо знаком. За прошедшие десять лет он переживал свое первое убийство сотни, если не тысячи раз. Были, безусловно, и другие заказы, другие смерти. Служа высшей цели, он отнял многие и многие жизни. Если человечеству суждено выжить, возвыситься над прочими расами, то для этого должны быть принесены жертвы. Но из всех принесенных им жертв, из всех отнятых жизней, из всех выполненных заданий, именно это снилось ему чаще, чем все остальные.
Убедившись, что пилот не представляет непосредственной опасности, Кео развернулась и уселась обратно на свое место, при этом казалось, что она готова стремительно броситься на него при малейших признаках угрозы. Грейсон прошел за ее спиной к небольшому холодильнику в углу пассажирской каюты. Он шумно сглотнул, и его пересохшее и напряженное горло отдалось резкой болью. Ему почти показалось, что ее уши дернулись от этого звука.
Уголком глаза он заметил, как Пэл снял свои наушники, бросив их на соседнее сиденье, и поднялся, потягиваясь.
"Сколько еще лететь?" - зевая, спросил он.
"Четыре часа", - ответил Грейсон, открывая холодильник. Он наклонился и принялся изучать его содержимое, изо всех сил стараясь дышать ровно и спокойно.
"Осложнений нет?" - спросил Пэл пилота, тщательно осматривающего содержимое холодильника.
"Все идет точно по графику", - ответил Грейсон, кладя ладонь левой руки на горлышко бутылки с водой. В то же время его правая рука схватила рукоятку длинного тонкого зазубренного ножа, который он воткнул в ведерко со льдом перед началом путешествия.
Даже несмотря на то, что он знал, что это сон, Грейсон не мог изменить что-либо из того, что должно было произойти. Этот эпизод его жизни будет продолжаться без каких-либо вариантов или изменений. Ему здесь отводилась роль пассивного наблюдателя, свидетеля, который вынужден смотреть своими же собственными глазами, как события развиваются по запланированному сценарию. Подсознание лишало его возможности повлиять на его же личные воспоминания.
"Пойду-ка я, пожалуй, проведаю нашу спящую красавицу", - бесстрастным голосом произнес Пэл кодовую фразу, означавшую начало завершающей стадии. Пути назад больше не было.
Кроме них, на борту находился только один пассажир - Клод Менно, один из высших чинов в иерархии политической партии Терра Фирма. Этот человек обладал властью, деньгами и харизмой общественного деятеля, но, тем не менее, не являлся всеобщим любимцем. Он был одним из тех, кто мог позволить себе нанять персональный межзвездный корабль вместе с пилотом и парой телохранителей для своих частных поездок.
По сложившейся традиции Менно заперся в VIP-каюте в задней части судна сразу после взлета. Там он обычно отдыхал и готовился к предстоящим публичным выступлениям. По графику, через несколько часов они должны приземлиться в гражданском космопорте на Шаньси, где у Менно запланирована встреча с разгоряченной толпой сторонников Терра Фирма.
После нашумевшего политического скандала, связанного с деятельностью Нашан Стеллар Динамикс, Инез Саймонс была вынуждена уйти с поста лидера партии. Стало ясно, что у руля Терра Фирма ее сменит либо Менно, либо человек по имени Чарльз Сарацино. Каждый из них регулярно совершал поездки в различные человеческие колонии с целью перетянуть на свою сторону побольше сторонников.
В настоящее время Менно опережал своего соперника в голосованиях на целых три пункта. Но ситуация должна была измениться, потому что Призрак желал, чтобы победил Сарацино, а Призрак всегда получал то, что хотел.
Грейсон выпрямился. Он прикрывал нож бутылкой с водой, на случай, если Кео вдруг посмотрит в его сторону. Но она по-прежнему сидела спиной к нему, полностью сосредоточив свое внимание на спине Пэла, который длинными размеренными шагами направлялся в сторону VIP-каюты в хвосте корабля.
От ледяной, покрытой конденсатом бутылки его левая ладонь сделалась холодной и влажной. Правая рука тоже была влажной, но это был горячий пот, выступивший оттого, что он слишком сильно сжимал рукоятку своего оружия. Он бесшумно шагнул в вперед и встал всего в нескольких дюймах позади Кео. Ее голая, беззащитная шея оказалась прямо перед ним.
Пэлу бы никогда не удалось подобраться к ней так близко, не вызвав подозрения и настороженности. Несмотря на то, что они вместе работали на Менно уже шесть месяцев, она все еще не полностью доверяла своему напарнику. До этого Пэл был наемником, профессиональным убийцей с темным прошлым. Кео всегда держалась с ним настороже. Именно поэтому и был выбран Грейсон. Она могла не доверять ему - она вообще никому не доверяла, - но, по крайней мере, она не следила за каждым его шагом, как следила за Пэлом.
Он занес оружие, глубоко вздохнул, а затем резко ударил ножом снизу вверх в незащищенную точку черепа Кео, прямо позади ее уха. По задумке это должно было быть быстрым и чистым убийством. Но секундное колебание подвело его - оно позволило Кео почувствовать нападение. Подчиняясь инстинкту самосохранения, выработанному во время бесчисленных заданий, она отпрыгнула со своего кресла, успев повернуться лицом к нападающему, пока нож летел к цели. Ее невероятные рефлексы спасли ее от мгновенной смерти, поэтому нож, вместо того, чтобы войти прямиком в мозг, глубоко вонзился ей в шею.
Грейсон почувствовал, как рукоятка ножа выскальзывает из его потной ладони, когда он попытался отступить назад от своей неудавшейся жертвы. Он натолкнулся спиной на стену около маленького холодильника и остановился - дальше отступать было некуда. Кео мгновенно оказалась на ногах, широко раскрытыми глазами глядя на него поверх разделявшего их сиденья. Он увидел в ее глазах холодную уверенность в том, что сейчас он умрет. Потеряв свое единственное преимущество во внезапности нападения, он уже не мог рассчитывать, что справится с соперницей, прошедшей через годы боевых тренировок. У него даже не было другого оружия: его нож по-прежнему неуклюже торчал из шеи Кео; рукоятка слегка подрагивала.
Она не стала доставать свой пистолет - слишком опасно стрелять внутри летящего пассажирского корабля, - вместо этого она выхватила жутковатого вида короткий нож из-за пояса и прыгнула на Грейсона через разделявшие их сиденья.
Это стало ее роковой ошибкой. Грейсон запорол столь простое задание, показав свою неопытность, и из-за этого Кео недооценила его. Она слишком быстро бросилась вперед в попытке поскорее покончить с ним, вместо того, чтобы оставаться на месте или попробовать осторожно приблизиться, обходя сиденья. Эта тактическая ошибка подарила ее противнику долю секунды, чтобы исправить свою оплошность.
В тот момент, когда она прыгнула, Грейсон стремительно подался вперед. Находясь уже в воздухе, Кео не могла остановиться или изменить направление своего движения, и они, столкнувшись, упали на пол. Грейсон почувствовал, как ее нож полоснул его поперек плеча, но в создавшейся тесноте маленькая женщина не смогла как следует распределить усилие удара, и лезвие лишь оцарапало руку.
Она пнула его и попыталась откатиться в сторону, чтобы вновь получить свое преимущество в скорости и реакции. Грейсон не пытался остановить ее. Вместо этого он дотянулся до рукоятки своего ножа, все еще торчавшего из ее шеи. В тот момент, когда она вскочила обратно на ноги, его пальцы сомкнулись на рукоятке, и он рывком выдернул нож из ее шеи.
Как только лезвие выскочило наружу, из раны брызнул темно-красный фонтан. Зазубренный край лезвия разорвал сонную артерию. На короткое мгновение на лице Кео появилось удивленное выражение, а затем она потеряла сознание от мгновенной потери крови и рухнула на пол рядом с Грейсоном.
Поток теплой липкой жидкости брызнул ему на лицо и руки, и он вскочил на ноги с возгласом отвращения, стараясь убраться подальше от тела, пока снова не уперся спиной в ту же стену рядом с холодильником. Кровь продолжала литься из раны в ее горле, то убывая, то вновь прибывая с каждым ударом все еще бившегося сердца. Когда через несколько секунд сердце, наконец, остановилось, поток сократился до тонкой струйки.
Пэл вернулся из задней комнаты менее чем через минуту. Он приподнял бровь, увидев кровь на руках и лице Грейсона, но ничего не сказал. Совершенно спокойно он подошел к телу Кео на полу и присел рядом с ней проверить пульс, стараясь при этом не запачкать туфли в растекающейся по полу луже крови. Убедившись, что она мертва, он поднялся на ноги, а затем уселся обратно на то же сиденье, на котором отдыхал ранее.
"Хорошая работа, Убийца", - с легким смешком проговорил он.
Грейсон по-прежнему стоял, прислонившись спиной к стене рядом с холодильником. Он неподвижно наблюдал, как жизнь Кео вытекает из ее тела, прикованный к месту ужасной картиной.
"Менно мертв?" - спросил он. Глупый вопрос, но после пережитого шока первого убийства его мозг соображал медленно.
Пэл кивнул. "Хотя и не так хлопотно как у тебя. Я предпочитаю не пачкаться со своими жертвами". - Он протянул руку за наушниками, лежащими на соседнем стуле.
"Может, нам убрать кровь?"
"Нет смысла, - сказал Пэл, надевая наушники. - После того, как наши люди подберут нас, они просто-напросто отправят этот корабль прямиком к ближайшей звезде. Не забудь забрать свой трофей", - добавил громила, закрывая глаза и вновь отдаваясь ритму музыки.
Грейсон тяжело сглотнул, а затем заставил себя сдвинуться с места. Он оттолкнулся от стены и медленно подошел к телу Кео. Она лежала наполовину на боку, и пистолет на ее бедре был прямо перед ним. Он протянул дрожащую руку к оружию…
Каждый раз сон прерывался в одном и том же месте. И каждый раз Грейсон просыпался с колотящимся сердцем, сведенными спазмом мускулами и влажными от пота ладонями, будто бы его тело переживало это воспоминание вместе с его подсознанием.
Он не знал тогда - как не знал и сейчас, - почему Менно должен был умереть. Он знал лишь, что это в какой-то степени послужило высшему благу. И ему этого было достаточно. Он был предан делу, целиком и полностью доверял Церберам и их лидеру. Призрак отдал ему приказ, и он повиновался без единого вопроса.
Если не брать во внимание ту ошибку, которая позволила Кео ненадолго отсрочить свою судьбу, первое задание Грейсона окончилось безусловным успехом. Их люди встретились с ними в назначенном месте, а затем избавились от корабля вместе с телами Кео и Менно. После исчезновения Менно и его команды начали появляться слухи и подозрения, но так как не было ни единого свидетеля, который бы мог подтвердить обвинения, то дело вскоре закрыли. А после того как главный конкурент Чарльза Сарацино выбыл из гонки, он занял место лидера партии Терра Фирма… хотя о том, как это могло содействовать далеко идущим планам Призрака, можно было только догадываться.
Действия Грейсона впечатлили его боссов внутри "Цербера", и за этим контрактом последовали десятки других в течение следующего десятилетия. Но все это закончилось, как только в Проект Восхождение приняли Джиллиан.
Он не любил думать о Джиллиан. Только не так как теперь - в давящей со всех сторон темноте, в одиночестве своей квартиры. Он вытолкнул ее образ из своего сознания и перевернулся на другой бок, пытаясь снова уснуть. И тут он замер, услышав шум, доносившийся из-за двери спальни. Он настороженно вслушался, но смог лишь различить голоса, идущие из гостиной его маленькой квартиры. Возможно, он просто забыл выключить телевизор, когда, накачанный песком, еле-еле дотащился до кровати. Возможно, но маловероятно.
Он бесшумно вылез из постели, оставив после себя переплетенный клубок одеял. На нем были только длинные трусы, и он начал дрожать в ночной прохладе комнаты, когда осторожно подходил к шкафу, чтобы достать пистолет. Пистолет Кео, поправил он себя, и это опять всколыхнуло воспоминания о ней.
Вооружившись как полагается, он босиком крадучись пересек спальню и через приоткрытую дверь проскользнул в коридор. В квартире было темно, но он видел слабое свечение экрана, пробивающееся из гостиной. Он двинулся вперед, низко пригнувшись, стараясь как можно меньше подставляться под пули, если ночной посетитель вдруг решит стрелять в него.
- Опусти свой пистолет, Убийца, - прозвучал голос Пэла, как только он подошел ближе. - Это всего лишь я.
Пробормотав про себя проклятие, Грейсон выпрямился и вошел в гостиную, чтобы встретить непрошеного гостя.