– Ну, если вы так легко можете справиться и без нас, то каким образом тальгийцам удалось схватить такого великого мага и посадить в клетку как крикливого попугая?
Мэтр зашипел как змея, и на секунду мне показалось, что он сейчас плюнет на свою клятву и сделает из меня попаданца-гриль. Но пронесло.
Маг поджал губы, встал и ушел под облюбованное ранее дерево.
– Если интересно, могу рассказать, как это произошло, – подал голос гном.
– Очень интересно.
– Нас повязали вместе. Я искал работу и забрел в форт доракской береговой охраны в устье реки. Успел даже заметить там мага, с которым комендант носился, как с кусом брилловой руды. Вечером я засел в таверне и лично видел, как народ один за другим валится на столы после выпитого вина. Мне больше нравится пиво, так что кабатчику-предателю и тальгийским лазутчикам пришлось брать меня в сознании.
– Не думаю, что у них с этим возникли какие-то проблемы, – не удержался я от колкого замечания.
– Ты будешь умничать или слушать?
– Извини, – тут же пошел я на попятную. – Рассказывай дальше.
– А дальше они взялись за спящих людей. В форте было две сотни воинов, сотня обслуги и три десятка проезжего люда. Они всех принесли в жертву. – Гном нахмурился и тяжело вздохнул. – Поверь, никому не пожелаю увидеть то, что видел я. Они буквально выдирали души из бедолаг. Там осталась жуткая пирамида из человеческих тел. И только ты почему-то не умер после ритуала, поэтому жрецы взяли тебя с собой вместе со спящим магом и связанным пареньком. Хотели еще прихватить сотню в качестве рабов, но их маг учуял спустившихся с предгорий диких. А дикие всегда были желанной добычей для жрецов Хра.
Закончив свой рассказ, гном замолчал, да и у меня не было никакого желания продолжать этот разговор.
Стряхнув с себя накатывающую депрессию, я начал поднимать народ. Мы тут не на прогулке, так что нужно двигаться, пока не угодили на алтарь этого непонятного и пугающего Хра. Надеюсь, доракцы примут нас более гостеприимно, но до встречи с ними нужно как минимум покинуть оккупированные территории.
Дикие, как обычно, заворчали, но быстро успокоились и, подняв свой груз, двинулись в путь. Мы немного изменили направление, постепенно забирая обратно к берегу. Дурные предчувствия не давали мне покоя, и когда беспокойство достигало предельных величин, я не выдерживал и останавливал колонну. Дикие опять сбивались в манипулу и отрабатывали уже привычные маневры с небольшими дополнениями. Опять начало нарастать недовольство, пока еще сдерживаемое центурионами и моими воплями о том, что платой за лень может стать нечто похуже смерти. Особенно настроение испортилось, когда мы прошли мимо деревушки, от которой остались только два десятка обгоревших костяков домов и жуткая пирамида из полусгнивших тел.
Не знаю, оказался ли я пророком или элементарно накаркал, но, когда солнце начало клониться к закату, неприятности все же настигли нас. А если точнее, мы встретились, как два одиночества.
Сначала замахал руками идущий далеко впереди разведчик, который старался двигаться так, чтобы не пропадать из нашего поля зрения за высокими кустами и редко растущими деревьями. Он дождался прибежавшего напарника, и уже вместе разведчики со всех ног понеслись к нам.
– Там люди на конях, – выдавил из себя запыхавшийся дикий, но, если честно, он немного опоздал с донесением.
За спинами разведчиков заклубилась пыль, а затем между высокими кустами замелькали фигуры всадников. Меня начало трясти от волнения. Из головы вылетели все конструктивные мысли, пришлось потратить пару секунд на то, чтобы прийти в себя.
– Соберись, размазня, – прошептал я самому себе, а затем закричал на диких: – Бросить поклажу! Собрать "черепаху"!
Дикие привычно сбросили с плеч шесты. Именно для этого они и были задуманы – чтобы не возиться с лямками заплечных мешков. Противник начал группироваться метров за двести от нас, так что времени на построение было достаточно. Штурмовики, гном и Лек встали за манипулой. Даже маг подтянулся ближе.
Я отошел немного в сторону, чтобы видеть противника. К моему удивлению, Снежный Медведь изъявил желание сопровождать того, кого даже не считал своим командиром. Еще большее удивление у меня вызвало то, что он надел на уцелевшую правую руку круглый щит одного из разведчиков.
Интересно, если полетят стрелы, пустит ли он меня под этот "зонтик"? Мне-то за всеми заботами так и не хватило ума подобрать себе что-то подобное, и явно напрасно. Боязно стоять вот так – как суслик посреди автотрассы.
Определить численность противника я затруднялся, но явно их было больше, чем нас. Расстояние не давало рассмотреть детали. Выудив из сумки подзорную трубу, я приложил ее к глазу. Оптический прибор приблизил изображение противника, и первое, что бросилось в глаза, – амуниция. Всадники делились на две неравные части. Большую составляли копейщики в тяжелых кирасах, а меньшую – облаченные в легкую броню стрелки с луками и кривыми саблями. Одно радовало – стрелков было не больше двух десятков.
– Ешкины матрешки, – выдохнул я и закричал: – Внимание! Щиты вверх! "Крыша"!
Продолжая кричать, я забежал за манипулу и встал так, чтобы торчавший над головой щит заднего легионера прикрыл меня от очень нехорошего дождя. Штурмовики и небоевой контингент тут же последовали моему примеру, а разведчики прикрылись своими щитами.
Практически сразу же послышался дробный перестук. Время от времени дикие то ли вскрикивали, то ли похрюкивали. К счастью, криков боли вроде не слышно, но не факт, что обошлось без ранений. Сплошной крыши из щитов нам добиться так и не удалось.
Внезапно перестук стих. Я кивнул Кусту и еще одному разведчику:
– Возьмите щит за две стороны и держите на уровне пояса. Теперь присядьте.
Забравшись на ставший помостом щит, я поднял над головой еще один, который отобрал у разведчика. Затем кивнул Кусту. Разведчики разогнули ноги и подняли меня.
Вот зараза! Частая гребенка стрел, воткнувшихся в крышу из щитов, мешала нормально смотреть на врага.
– Выше, – сказал я разведчикам и едва не свалился, когда щит рывком поднялся до груди диких.
Так, что тут у нас?
Одной рукой удерживая щит, второй я направлял подзорную трубу.
Осознав, что обстрел особого успеха не принес, всадники сменили луки на пики, но пока не спешили бросаться в атаку.
Ага, вот оно что.
Два всадника, которые не были похожи на обычных воинов, спешились. Два лучника подъехали к ним поближе и отвели скакунов непонятной парочки в сторону.
– Лек, – обратился я к своему консультанту, – маги могут работать с лошадей?
– Нет, – тут же ответил он. – Животные плохо переносят повышение энергетического фона рядом с собой.
– Угу, – кивнул я, наблюдая, как маги начинают махать руками. – Лек, а ты ничего не чувствуешь?
– Чувствую, – сдавленно ответил бывший ученик мага.
– Так чего ж ты молчишь?! – зло прорычал я, выуживая из сумки оба активатора и вжимая пальцы в выемки.
В ушах опять зажужжало, а на коже выступили мурашки.
Маги закончили с рукомаханием и замерли, глядя в нашу сторону. В трубу хоть и не очень хорошо, но все же были видны их удивленные физиономии. А вот мне непонятно, что это было, ведь в нашу сторону так ничего и не полетело.
Затем начался еще один сеанс магии, теперь в нас запустили два огненных шара.
Красиво идут, синхронно.
– Ни шагу назад! – крикнул я, буквально чувствуя, как попятились первые ряды диких.
Хорошо хоть легионеры из задних рядов ничего не видели и вовремя подперли заволновавшихся товарищей.
– Стоять! – эхом вторили мне центурионы.
Оба шара расслоились на огненные лепестки – красивые и, к счастью, безвредные.
Маги метнули еще по одному фаерболу и, убедившись в нашей магической неуязвимости, решили не тратить энергию понапрасну.
Враг явно занервничал. Оно и понятно – ожидали встретить легкоуправляемое стадо диких, а наткнулись на мало того что организованный отряд, так еще и прикрытый от боевой магии.
Все, реверансы закончились. Тяжелая конница, поднимая клубы пыли, выстраивалась в боевой порядок. Сейчас начнется главный замес.
Под барабанную дробь сотен копыт по земле на меня навалилось осознание того, что это не игра. Все более чем настоящее, и сейчас выставленные криворуким геймером живые существа будут умирать, понадеявшись, что их командир знает что делает.
– Стоять крепко! Ни с места! – спрыгнув со щита, заорал я, выплескивая в крике свой страх. Хорошо хоть петуха не пустил.
И все же Снежный Медведь нашел слова получше:
– Смерть тальгийцам!
– Смерть! – яростно, на едином выдохе ответили легионеры.
Я почувствовал, как по телу пробежала дрожь. Деструкторы ни при чем, я их отключил, как только всадники приблизились к нам вплотную. Энергию нужно экономить.
Осмотревшись вокруг, я заметил, что маг куда-то исчез.
Вот скотина!
Удар был страшен. Словно проникая в глубину мозга, по ушам ударил звук, в котором соединились треск дерева, крики боли и ржание перепуганных лошадей.
С первого же мгновения свалки все мои наработки пошли прахом. Манипула развалилась, едва застопорившаяся масса всадников начала огибать нас с двух сторон. Дикие взревели и врукопашную бросились на замедлившегося противника. Это было жутко. Казалось, будто я нахожусь в центре абсолютно неуправляемого торнадо из чистой ярости.
Каким-то чудом мне удалось сохранить остатки самообладания. Перед распадом манипулы я собирался отдать команду центуриям разойтись, чтобы штурмовики могли ударить вперед, но теперь в этом не было необходимости. Удивительно, но штурмовики оставались на месте. Утес буквально подпрыгивал от нетерпения, но при этом косился на невозмутимого Медведя.
Внезапно ярость диких угасла, будто кто-то накрыл огонь колпаком.
Ближайший ко мне младший зашатался как пьяный, Снежный Медведь затряс головой, и в его глазах заметалась паника.
Я тут же вновь нажал на активаторы.
Сбросив магическое давление, дикие заревели еще яростней, казалось, их окончательно охватило боевое безумие. Штурмовики тоже взъярились, но я успел выкрикнуть команду:
– Утес, собрать клин! Хватайте щиты!
Здоровяк услышал меня, потому что хотел услышать. Он просто понял, что сейчас окажется на острие удара.
– Становись за мной! – заревел декурион штурмовиков, поднимая один из щитов, брошенный слетевшим с катушек легионером.
В это время я вздернул за шиворот сжавшегося на земле в комок Лека и, сунув ему в ладони активатор, крикнул в ухо:
– Нажми и не отпускай! – Затем нашел глазами Медведя. – Приведи одного из носителей знака!
Старший дикий кивнул и, используя щит как волнорез, ушел в гущу боя.
Он вернулся, пиная перед собой успевшего где-то расквасить себе нос Зеленого Дуба.
– Куст, защищайте гнома и Лека, – крикнул я, чувствуя, что катастрофически опаздываю. – Утес, нам нужно достать магов! Удар!
Здоровенный дикий заорал что-то невнятное и вместе со своим напарником побежал вперед, за нами ринулись три тройки штурмовиков. Как минимум пятеро из бегущих впереди громил прикрывались щитами. Медведь и Дуб встали по бокам от меня – так решил однорукий старший еще за секунду до начала рывка, и я ему был очень благодарен.
Сначала мы расталкивали беснующихся диких, а затем штурмовики начали колотить остановленных манипулой всадников. Они работали дубинками и щитами, которые удерживали с невероятной легкостью. По моей задумке, штурмовики должны были биться в массе врага без щитов, но для этого нужна нормальная броня, которой у нас пока не имелось.
Выпавших из седла тальгийцев дикие попросту затаптывали, и в этом деле даже немного увлеклись. Только благодаря целеустремленности получившего точный приказ Утеса удалось сохранить скорость.
Еще через несколько мгновений мы вырвались на простор. Мне хотелось оглянуться, но был шанс свалиться, так что пришлось и дальше старательно бежать, практически уткнувшись в спину находящегося впереди штурмовика.
Утес заревел и сменил направление. По щитам застучали стрелы, но пока безрезультатно. Постепенно наш клин превратился в относительно компактную группу с щитоносцами впереди, и мне удалось осмотреться. Тут же обнаружился пропавший маг. Мэтр Сабур стоял метрах в пятидесяти от общей свалки и, казалось, исполнял какое-то сложное движение ушу. Вражеские маги остались на прежней позиции и тоже приплясывали – в общем, у колдунов образовался эдакий междусобойчик. Тальгийских магов охранял десяток всадников, которые сейчас стреляли в нас с сумасшедшей скоростью.
У меня похолодело внутри, когда понял, что до магов мы можем попросту не добежать. Если лучники начнут попадать в голые ноги диких, все закончится печально. И тут прямо в середину группы конных лучников врезался огненный шар. Он был какой-то особенный, потому что грохнуло изрядно. Кони дико заржали и рванули в разные стороны, не слушая команд седоков. Мельком взглянув на Сабура, я увидел, что после помощи нам он ушел в глухую оборону. Чередуя фаерболы, разряды молний и какие-то дымные сгустки, вражеские маги пытались пробить щит нашего соратника. Они так увлеклись достойным соперником, что отреагировали на наше приближение в последний момент.
Поздно, ребята.
Лишь один огненный шар успел расслоиться на лепестки под действием деструктора, и Утес налетел на магов, как коршун на пушистых цыплят. Круговым движением огромной дубины он разнес голову одного колдуна как арбуз. Другой успел пригнуться, но Утес пнул его в лицо, как футболист – мяч, и добавил дубиной по подпрыгнувшему телу, теперь уже перепрофилировавшись в бейсболиста.
Другие штурмовики в это время не скучали, они с ревом ринулись догонять прикрытие магов. И тут наше везение закончилось.
– Назад! – приказал я и первым припустил в сторону распавшейся манипулы. Некоторые из легионеров пытались достать отскочивших конников, метая в них дубины, но получалось у них из рук вон плохо.
Нужно срочно остановить погоню.
– Собрать "черепаху"! – крикнул я, подбегая к месту, где разведчики прикрывали своими куцыми щитами гнома и Лека.
Легионеры отреагировали на удивление быстро, но все же им пришлось поднимать брошенные на землю щиты. Неприятно царапнул ухо крик Тихого Грома, повторившего мою команду. Неприятно, потому что не было слышно Лося.
Я не успел опомниться, как был зажат со всех сторон телами диких. Небо над головой закрыла крыша из щитов. Меня окружали разведчики, гном и Лек. Здесь же, как ни странно, оказался и маг, выглядел он паршиво. По щитам застучали редкие стрелы.
– Поднимите меня, – прохрипел маг.
Куст все понял правильно, но все же дождался от меня подтверждающего кивка. Вдвоем с напарником они ухватили щит, и маг мгновенно оказался по грудь над уровнем крыши из скутумов. Мне было видно лишь то, как пританцовывают его ноги. Затем уже знакомо загудел оправленный в полет фаербол, следом ушел второй.
Маг не стал просить опустить его, он просто без сил свалился сначала на щит, а затем на землю.
– Теперь поднимайте меня, – покосившись на постанывающего, но все же находящегося в сознании мэтра, приказал я и вскочил на щит.
А ведь сработало! Получив по сопатке от мага, полтора десятка явно деморализованных всадников уходили на север. К тому же мне удалось рассмотреть в подзорную трубу, что в их колчанах осталось всего по паре стрел.
Вид сверху был удручающим до слез. От моего отряда осталась жалкая группка. Среди вражеских тел и убитых лошадей было слишком много погибших с зеленоватой кожей.
– Разойтись, – тихо сказал я, но легионеры меня прекрасно услышали.
Спрыгнув со щита, я уселся на землю и обхватил голову руками. Ослабевшие от адреналинового отката ноги просто не держали. Уже пришедший в себя маг сидел рядом. Дикие разошлись в стороны и встали кругом, глядя на меня.
Было невыносимо стыдно за нелепую самоуверенность, которая основывалась только на игровом опыте и нескольких выходах в поле с реконструкторами. Этот настрой я вырабатывал в себе годами. В любом деле нерешительность, которую не стоит путать с неуверенностью, может только помешать, так что приходилось ее сдерживать до момента, когда процесс не пойдет уже самостоятельно. Но не такой же ценой!
Нужно было что-то сказать диким. Они явно ждали от меня объяснения таких жутких потерь, но на это не было ни сил, ни желания.
И тут над головой раздался густой рык Снежного Медведя:
– Я, Снежный Медведь, старший племени Грозового облака, даю клятву Небесного Орла человеку Илье Смирному на один год за две монеты меди.
Я ждал чего угодно, от вражды до снисхождения, но только не этого.
– Но как? – невольно вырвалось у меня.
– Илья, – почти торжественно произнес однорукий старший, – если бы не твои смешные игры, сотня копейщиков втоптала бы нас в траву как семью бурундуков. А может, хватило бы и двух десятков лучников и пары магов, которые не дали бы нам даже добежать до них. Мы потеряли лишь четверть воинов, и это великая победа!
Закончил Медведь уже криком, который подхватили другие дикие, и этот крик, словно тумблер, переключил мое сознание, окончательно встраивая разум в реалии чужого мира.
Ну и чего я тут расселся? Среди лежащих на земле диких наверняка хватает раненых, а у меня под боком – цельный маг. Странно, но мысли о магии теперь приходили легко и не вызывали отторжения.
Быстро окинув взглядом поле боя, я насчитал как минимум десяток диких в плохом состоянии. На легкораненых можно не обращать внимания – им уже помогали товарищи, хотя перевязка лоскутами, оторванными от грязных туник и одежды трупов, сильно настораживала. Но все эти мысли вылетели из головы, когда я увидел Лося. Центурион лежал на спине, а из его живота торчал обломок пики. Он жутко хрипел, но меня это радовало – значит, жив. Рядом с понурым видом сидел Куст, которому хватило ума не выдергивать оружие из раны.
Без этого здоровяка мне будет вдвое тяжелее, к тому же я успел к нему привязаться.
Сдержав желание шагнуть к лежащему на земле центуриону, я развернулся на пятках и побежал к сидящему на земле магу. Хотел было позвать гнома, но Турбо и Лек уже пришли в себя и без приглашения двигались в мою сторону.
– Мэтр Сабур, пришло время для последнего желания.
– И какое оно? – устало поинтересовался маг.
– Вы ведь можете лечить с помощью магии? – поинтересовался я, боясь услышать отрицательный ответ.
– Не скажу что великий целитель, но кое-что умею.
– Мне нужно, чтобы вы вылечили раненых. Начните с того, у которого в животе торчит обломок пики.
Я опять замер в ожидании.
– У него сложное ранение, я давно таким не занимался.
Главное, он не сказал, что вообще не способен лечить настолько тяжелые раны.
– Сделайте что можете.
– Дополнительные условия, – начал торговаться маг.
– Какие? Только быстро! – занервничал я, понимая, что Лось долго не протянет.
– Вы отдадите все мои вещи и камни силы, а также амулеты с тальгийцев и камни силы их магов.