До дома предстояло пройти еще миль пятьдесят и я немного злился на себя – мог бы уже быть там, если бы не взял на себя роль исследователя диких земель. С другой стороны, тогда меня мучило бы любопытство по поводу описанного в дневнике леса. Так что, немного подумав, я решил считать вылазку успешно проведенной разведкой, пошедшей на пользу общему, так сказать, делу.
Потихоньку топая уже давно разбитыми в хлам сапогами по каменистой равнине, я пытался рассмотреть еще хоть что-нибудь интересное. Безуспешно. Единственная приятная новость – опять стали попадаться отдельные валуны и скопления скал, среди которых я мог бы укрыться ближайшей ночью. Снова изображать из себя дровосека мне не хотелось.
А еще вдалеке на севере явно собиралась очередная гроза. Клубились тучи, потихоньку набирающие черноту, ветер становился все более порывистым. И я, продолжая идти вперед, начал тщательно осматривать все встречные скалы, ища то, что могло бы послужить защитой – в этот раз от дождя, а не птиц.
Небольшую нишу, в которой с трудом можно было сидеть, но нельзя – вытянуться во весь рост, я нашел, когда первые тяжелые капли уже падали на землю. Забился в нее, усевшись на тощий рюкзак, прикрылся испачканным пометом зонтиком и принялся ждать, разглядывая открывающуюся передо мной равнину.
Ветер заметно усилился. Мрачные тучи, величаво летящие над землей и быстро превращающие незаметно подкравшиеся сумерки в темную ночь, добрались до моего пристанища. С небес на землю обрушились потоки ливня, гася последние крохи света. Полыхнула первая молния и раздался первый зловещий треск грома, перекрывший шум разбивающихся о камни капель.
Я съежился, пытаясь защититься от дождя и ветра, чувствуя, как под куртку забираются струйки холода и тоскливо наблюдая за буйством стихии.
Разряд очередной молнии прожег ветвистую полосу в пространстве и, заставив дрогнуть торчащие вокруг скалы, погас, оставив лишь свой отпечаток у у меня в глазах. Я зажмурился, пытаясь прогнать мельтешащие цветные пятна, открыл рот, ожидая удара грома… И он пришел, спустя всего мгновение после вспышки. Ударил по легким и коже, заставил встать дыбом волоски на руках. Отдался в самом центре души.
Ливень усилился.
– Везет мне, как обычно, – пробормотал я, усиленно моргая. Но скачущие перед глазами пятна не спешили уходить, словно желая показать мне что-то важное.
Неподалеку полыхнула еще одна молния, ударила по ушам грохотом, на мгновение осветила вокруг меня равнину и величественный пик, уходящий вертикально вверх…
Я замер, стараясь казаться как можно более маленьким и незаметным. Откуда здесь появилась эта скала? Ее не было еще полчаса назад!
Надеясь, что зрелище мне банально померещилось, я поморгал еще усерднее и даже помотал головой. Не помогло – следующая вспышка снова озарила возникшую из ниоткуда скалу, сверкнула отблесками на глянцевой поверхности и погасла. Мне стало жутко. Нет в Пустоши такого. Я столкнулся с чем-то совершенно новым, а новое у нас – это, как правило, нечто смертельно опасное.
Мгновения проносились мимо меня, но ничего не происходило. Изредка показывающийся во вспышках молний утес продолжал возвышаться в сотне шагов от моей ниши и, вроде, ничем мне не грозил…
Стоило мне подумать об этом, как со стороны черной скалы раздался печальный полустон-полукрик, заставивший меня окаменеть от страха. Крик все продолжался и продолжался, становился все выше и тоньше, в него начали вплетаться новые, переливающиеся, словно ручеек, звуки… По темной поверхности скалы забегали крохотные блестящие искорки…
Я непроизвольно клацнул зубами, всматриваясь в происходящее.
Крик, наконец, оборвался. Оборвался, чтобы через секунду смениться радостным клекотом.
И на черный пик сошел небесный огонь.
Десятки тонких молний одновременно ударили в верхушку пика, заставив ее разлететься по окрестностям облаком каменных брызг. Один обломок долетел до моего укрытия и звонко щелкнул рядом.
Молнии сверкали и сверкали, не торопясь гаснуть и заставляя меня подслеповато щуриться. А между ними медленно расправляла блистающие серебром и искрами крылья громадная птица. Снова раздался бьющий по ушам радостный клекот, заглушающий даже бесконечный треск от разрядов.
Крылатый силуэт оторвался от своего насеста и, окруженный венцом молний, скрылся в низких тучах.
Несколько секунд я продолжал следить за загадочной птицей, ориентируясь по отсветам на облаках. А затем неподалеку снова ударила молния, заставив меня на секунду зажмуриться.
Гроза явно пошла на убыль. Ливень, все еще продолжающийся, понемногу слабел. А я во все глаза смотрел в то место, где только что была блестящая черная скала. Но теперь там во вспышках редких молний опять виднелась лишь голая равнина, покрытая раскиданными кое-где булыжниками и обильно смоченная дождем.
Что бы это ни было, оно ушло, пропало.
– Может, я головой ударился? – задумчиво спросил я сам у себя, осторожно трогая затылок. – Да нет, вроде…
Остаток вечера и ночь я провел, дрожа от холода и пытаясь хоть немного вздремнуть. Под утро мне это, наконец, удалось – организм решил плюнуть на условности и заснуть там, где предлагают, не дожидаясь перины и шелковых простыней.
По старой доброй традиции я проснулся не выспавшимся, замерзшим, голодным и злым. Проведенный осмотр окрестностей ничего мне не дал – вокруг не осталось ни обломков черной скалы, ни каких-либо других следов ее пребывания.
Она просто появилась после вспышки молнии, выпустила из себя серебряную птицу и так же загадочно испарилась.
Я продолжил путь к дому, размышляя об увиденном ночью и через каждые пятьдесят шагов останавливаясь, чтобы счистить с обуви налипшую грязь.
А затем левый сапог прохудился, заставив меня испытать все прелести проникающей внутрь него холодной жидкой кашицы и забыть о птицах и появляющихся из ниоткуда скалах..
К гарнизону я добрался уже в сумерках, обложил злой руганью оживившихся и явно ожидающих от меня жратвы виверн, забрался в свое здание и, устроившись около наспех разведенного костерка, заснул.
Пошла в одно место эта разведка.
Следующие несколько дней я сидел дома, обложившись кострами и не выходя даже во двор. Чихал, кашлял и пытался излечить себя от начавшегося насморка. Увы, с этой гадостью мои методы не справлялись – из носа по-прежнему текло и никакая возня с энергией не помогала.
Хорошо еще, что перед выходом в поход я сделал небольшой запас жареных и копченых стервятников, который сейчас и подъедал потихоньку, борясь с позывами рвоты – привыкнуть к их специфическому мясу у меня все так же не получалось.
Сидеть, страдая от насморка и ничего не делая, было скучно и я опять принялся изучать книгу про демонов. Несмотря на необходимость постоянно заниматься расшифровкой, читать было все интереснее. Особенно днем, когда по углам не скапливалась подозрительная тьма и в шепоте ветра не слышались тихие зловещие голоса… Брр.
Если обобщить содержание первых нескольких глав, то становилось ясно, что вызывать потусторонние сущности, рожденные многолетними страхами и кошмарами разумных существ – нельзя. В принципе, никогда и ни за что. Призванные демоны жаждали выпить кровь и душу неосторожного мага, сжечь, заморозить, сгноить или просто съесть его бренное тело… И совсем не стремились выполнять какие-то там приказы. Вместо этого они всячески старались выбраться из печати призыва, а потом как можно больше всего вокруг разрушить. Ну и убить, соответственно.
В конце общеобразовательной части даже была огромная надпись, сделанная красным цветом, сообщавшая, что вызов демонов без контроля опытного демонолога грозит смертью всем вокруг и является серьезным преступлением в Небесном королевстве. Вот даже как…
Я перевернул страницу.
Дальше был рисунок какого-то двойного круга, между линиями которого шла вязь рун. Я предположил, что это – печать призыва и не ошибся.
На следующих страницах автор книги пространно и велеречиво расписывал, как именно демоны приходят в наш мир. При этом использовал незнакомые мне слова и выражения, заставляя злиться и напрягать мозги. Правда, к языку книги я за это время немного уже привык и читать с каждой страницей становилось все легче.
Если переложить слова древнего писателя на нормальную речь, то получалось, что демона вызвать проще простого. Нарисовал стандартный круг призыва, вписал в него имя демона, наполнил рисунок энергией – и все, готово. Но дальше начинались сложности. Мало было призвать демона, его требовалось удержать в нашем мире и, что, наверное, еще важнее, удержать в круге. Все это требовало постоянного расхода энергии.
Здесь автор сделал очень полезную сноску, упоминая, что призвать демона можно в любое время. Но гораздо проще это пройдет, если звать в тот момент, когда обычные люди чаще всего упоминают его имя. Например, если я буду вызывать лесную погибель поздно вечером, сидя здесь, в Пустоши, то потрачу прорву энергии, потому что это – эльфийская страшилка, а у ушастых в этот момент уже будет утро, когда никто про ночные ужасы не вспоминает.
Зато призвать темного всадника или песчаного демона в это же время будет очень просто – про них как раз по всей Пустоши будут рассказывать страшные истории.
Я задумчиво поскреб в затылке. Получалась целая наука, сложная и опасная.
Прямая зависимость трат энергии была еще и от вида демона. Того же темного всадника лично у меня сил призвать не хватит никогда, в какое бы время я его не вызывал… Зато, оказывается, он может заинтересоваться упорным чародеем, ищущим встречи с ним. И сам прийти на огонек. Я аж поежился от такой перспективы.
А вот безобидный с виду плакальщик являлся на зов охотно и без проблем, но и пользы от него было маловато.
Я еще немного полистал книгу, просто рассматривая картинки, изображающие различных тварей и вспоминая хвастливого Конрада, чьи книги любил читать в библиотеке у Ольда. Уважение к демонологу росло со страшной скоростью.
Оставив, в конце концов, трактат в покое, я опять начал пытаться развивать свои навыки. Увы, все было по-прежнему. Создавалось полное ощущение того, что я достиг своего предела и переступить его мне не суждено.
Медленно тянулись скучные дни. Запасы ненавистного провианта постепенно иссякали, насморк, вроде, тоже заканчивался. Наконец-то. И я снова показался во дворе гарнизона. Не сказать, что кто-то там мне особо обрадовался, но и нападать ящерицы не спешили.
Некоторое время постоял, прислонившись к стене и задумчиво рассматривая чешуйчатую живность. Может, действительно, попробовать поймать одну и с ее помощью опуститься вниз? Но здравый смысл опять возобладал. Аккуратно обойдя нежившихся под едва теплыми лучами солнца рептилий, я вышел за стену.
Здесь все было, как всегда. Камни, земля, песок. Редкие деревца вдалеке.
Подойдя к краю обрыва, я уселся и принялся болтать ногами над пропастью, как в самый первый день на плато.
Левый сапог, пострадавший в путешествиях больше напарника, коварно соскользнул и улетел вниз.
Я в этот раз даже не выругался, печально смотря на свою босую ногу и задумчиво шевеля пальцами. Все надоело. Подумаешь, улетел сапог. Здесь хоть самому вниз прыгай – настолько тоскливо и безвыходно все выглядит.
Полуразрушенная крепость, вонючие ящерицы и пытающиеся нагадить на голову стервятники – идеальная жизнь.
Босым пальцам стало холодно.
В голове возникла мысль – а как, собственно, спускались отсюда дежурившие здесь солдаты? Может, есть какой-то портал, который я еще не нашел?
Воодушевленный новой идеей, я собрался было тотчас же отправиться на поиски, но вовремя вспомнил, что, вообще-то, вышел из дома за пропитанием, а не просто так. Пришлось выполнять первостепенную задачу – добывать очередных птиц.
Портал я, в итоге, так и не нашел. Облазил весь гарнизон, то и дело ругаясь на мешающих мне ящериц. Те вяло огрызались, шипели, но нападать не спешили – я продолжал подкидывать им лишние тушки стервятников, завоевывая симпатию.
Совершил несколько вылазок, обследовав все вокруг в радиусе десятка миль. Пришлось ради этих походов соорудить на левую ногу нечто вроде шлепанца из оставшихся кусков шкур – в качестве замены потерянному сапогу. Получилось неудобно, ненадежно, а еще новая обувь совершенно не защищала от холода. Но свою главную функцию – защиту ступней, – шлепанец выполнял, так что я был им доволен.
В результате исследований нашел лишь затхлое, наполовину пересохшее озерцо, несколько скальных групп и какие-то развалины в миле от моего жилища. Может быть, когда-то именно эти развалины и были порталом – не знаю. Сейчас же там не осталось практически ничего целого, да и магический фон выглядел совершенно спокойным.
Мне оставалось только вернуться в гарнизон и продолжать глодать тушки вонючих пернатых в компании ящериц-переростков. В душе потихоньку поселялось отчаяние.
Я абсолютно точно не хотел прожить так всю оставшуюся жизнь.
Глава 11
В дикой, полной загадок и опасностей Пустоши, на самом краю заброшенного плато, ютился, словно балансируя над обрывом, древний дозорный гарнизон. Иссеченный временем и непогодой, он, все так же, как и полторы сотни лет назад, давал кров и убежище своим обитателям. Интересующийся путник смог бы стать свидетелем того, как по его двору неспешно прогуливаются толстые крылатые ящерицы. Увидел бы, как трескается скорлупа на яйцах, спрятанных в одном из строений, выпуская на свет новых рептилий.
А если бы он заглянул во второе здание и не поленился подняться на второй этаж, то прямо сейчас смог бы наблюдать, как одетый в обноски человек неопределенного возраста сидит на стуле из черного дерева и с ненавистью смотрит на подгоревший птичий окорок, лежащий перед ним.
Зима потихоньку заканчивалась, а просвета в моей жизни видно не было. И в один прекрасный день наступил момент, когда я не смог заставить себя съесть очередной кусок очередного стервятника. Сидел перед ним, смотрел… Но съесть хотя бы чуть-чуть оказалось выше моих сил. И, в конце концов, я просто выбросил его в окно, вызвав легкое оживление у виверн.
Надо было, наконец, что-то делать. Точнее, нужно было решиться.
Я перевел взгляд на лежащую неподалеку книгу. Чего еще ждать, спрашивается? Что могущественный добрый маг появится в моей обители и спустит меня вниз?
Книгу я за последнее время неплохо изучил. Оказалось, что зря я ее раньше опасался – мне в руки действительно попал, по большей части, всего лишь справочник по известным автору сущностям, которых можно было затащить в круг призыва. И единственное опасное знание, которое содержалось там – это, собственно, изображение самой печати с описанием того, как ее правильно применять. Ничего сложного, на самом деле.
Сложность заключалось в другом – как заставить призванного демона выполнять твои приказы? В книге про это ничего не говорилось.
И я обоснованно опасался, что любой появившийся у меня в гостях потусторонний обитатель просто свернет мне шею, да и все. Вот и рассматривал страницы книги день за днем, пытаясь найти наиболее безопасный вариант. Таковых было до смешного мало – либо демон был тупым, ни на что не годным и не представлял опасности, либо представлял из себя полную противоположность – был коварным, умным, хитрым, да еще и с тягой к серийным убийствам.
Собственно, в итоге вся книга свелась к одной странице, с которой на меня смотрел самый обычный, на первый взгляд, человек в темной кожаной одежде.
Эйя, дух искушения.
Демон, который, согласно поверью, является перед попавшими в затруднительную ситуацию людьми и заключает кабальные договоры, заставляя расплачиваться за помощь смертью, болью и кровью. Автор книги упомянул, что сама по себе встреча с ним не сулит особой опасности. Но проблема в том, что заставить этого демона работать бесплатно – невозможно. Он признает только договора и требует в оплату жизни, души, кровь… В общем, достаточно неприятный тип.
Автор категорически не рекомендовал иметь с ним дел.
Но у меня, похоже, не оставалось выбора. Странно, как он сам еще не явился ко мне по собственной инициативе. Я для него – прямо готовый клиент…
Рунный круг я рисовал долго и упорно. Сначала камнем нацарапал его на полу зала на первом этаже. Затем сверил с рисунком в книге. И только потом принялся прорисовывать линии нацеженной в котелок кровью, стараясь не пропустить ни единой закорючки. Вообще, кровью рисовать было совсем не обязательно, но другой краски у меня просто не было. Да и напитать свою кровь энергией у меня точно получится, а вот что-то другое – не факт.
Закончив с рисунком, я некоторое время сидел перед ним на стуле, собираясь с духом. Начинать путь демонолога было боязно. Но нужно.
Решившись, наконец, принялся аккуратно направлять струящуюся вокруг энергию в рисунок. И поразился тому, с какой скоростью пошел процесс. Как будто кто-то мне помогал.
После того, как я несколько минут наполнял печать силой, она, наконец, насытилась.
Темные коричнево-красные линии на полу начали светиться неярким багряным огнем… И все. Ничего больше не произошло.
Я в растерянности смотрел на светящийся рисунок, не понимая, что требуется делать дальше. Энергию печать больше не принимала, но и гаснуть не собиралась, похоже, впитывая нужное для поддержания себя количество силы прямо из окружающего пространства.
– Ну и что теперь? – в задумчивости пробормотал я, хватаясь за лежащую рядом книгу.
В книге было все то же самое. Нового ничего не оказалось. Зато, когда я в задумчивости поднял глаза, меня встретил насмешливый взгляд иссиня-черных глаз. Демон явился.
Некоторое время мы рассматривали друг друга. Я – с оторопью, не веря, что магия сработала. Демон – с презрением.
Наконец, он отвел взгляд и принялся рассматривать пол вокруг себя. Затем на пробу ткнул в мою сторону рукой. Я, заметив, как на тонких аристократических пальцах в мгновение ока появились длинные черные когти, отшатнулся и чуть не упал со стула. Но печать выдержала – полыхнула легкая вспышка и рука остановилась.
Я вздохнул свободнее.
Демон, казалось, удивился. Посмотрел на свою руку, на меня, на пол. Тяжело вздохнул.
И топнул ногой в изящном сапоге.
Здание содрогнулось, осыпав меня каменной пылью с потолка и подбросив вместе со всей мебелью. Снаружи послышались вопли потревоженных виверн. А пол в месте удара заметно просел и покрылся веселыми, разбегающимися в разные стороны трещинами. Перечеркивающими мой рисунок во всех направлениях. Демон, удовлетворенно скалясь, сделал шаг вперед и вышел за пределы печати. Я инстинктивно попытался отодвинуться назад, но в итоге просто завалился на пол вместе со стулом.
Вскочил, паникуя, выхватил меч… И только потом понял, что убивать меня, вроде бы, никто не собирается.
Выбравшийся из рисунка гость стоял все там же, склонив голову набок и рассматривая меня с тем же презрением. И что теперь?
– Ты немой, что ли? – поинтересовался демон звучным голосом, переведя взор на свои пальцы, где снова начали появляться когти. – Зачем позвал, делать больше нечего? Или попрактиковаться решил?
– Я…
– Или просто дурак, нашедший книжку с веселыми картинками? – не обращая на меня внимания, продолжил он, взглянув на лежащую рядом со мной книгу.
– Мне нужна помощь.
– Да я вижу, – еще один презрительный взгляд. – Впрочем, хорошо, что ты не немой и не умалишенный. Тех я сразу…