- Вы что, издеваетесь?! - хрипло, зло выдохнул парень, просто нестерпимо мечтая видеть перед собой не темное полотнище слепоты, а лицо…этого. Чтобы прочитать на нём жалость и лёгкую брезгливость, разумеется. - Издеваетесь, да?! Посмеяться пришли?! Не видите, что…
- Тише. Спокойно, пан Джозеф, - строго оборвал Беккер. Примирительно продолжил. - На нас уже оглядываются. Меньше всего я желал вас обидеть. Я всего лишь предложил вам работу. Все-таки вы занимались этим делом и вполне самостоятельно добрались до маньяка. И вы наверняка знаете какие-то важные подробности, нюансы…
- Все эти 'нюансы' вы можете найти в отчете по сканированию, - горько хмыкнул Джош, немного успокаиваясь. - Очередная богадельня? Не смешите меня, кому нужен выгоревший слепец, пан? Оставьте уже в покое. И перестаньте ребят ко мне в гости из-под палки гонять. У них другие дела, и куда важней, чем ко мне таскаться.
- Ребят, насколько я знаю, к вам совершенно никто не гоняет! Какая богадельня?! Свет с вами! - очень натурально изумился Беккер. Опять - ну почему нельзя видеть лица собеседника?! - Вы хороший специалист, вот и все. Не должен человек с такими детективными способностями заживо хоронить себя в какой-то убогой лавчушке, простите за откровенность.
- Издеваетесь… - устало отмахнулся Джош.
- Нет. Нисколько. Так согласны?
- Я непригоден. Черт, неужели вы еще не поняли - я слеп. Совершенно. И у меня нет Сил, - беспомощно повторил Джош. Ну как еще объяснить? Или справку предъявить?
- Ещё раз повторяю - я читал ваше дело, прежде чем решиться вас побеспокоить. И уж тем более я все знаю, не нужно кричать. И я знаю, что делаю. Насчет Сил и зрения не волнуйтесь - у вас будет напарник, обладающий и тем, и другим. Так согласны?
Джозеф хотел отказаться. Слишком неожиданно, должен быть какой-то подвох. Почти год дело и 'похороненные детективные способности' Джозефа никого не интересовали, а тут - сам начальник Отдела, ни много, ни мало. Возвращаться на работу, где все будут смотреть с жалостью и раздражением? Шататься по отделу нелепым чучелом? И знать, что это просто клоунада, что полноценным оперативником уже не быть? Ни за что. Но… В понедельник снова в лавку, снова телефон и ворчание стрика Дрожко? И скука? И острое ощущение собственной ненужности? Джош бы отказался, однако… Черт за язык дернул, никак иначе. Кивнул:
- Согласен. Что и когда я должен буду делать?
- Отлично! - обрадовался Беккер тоже слишком уж искренне и натурально. - Завтра вас проинструктируют, всё расскажут и выдадут материалы. Я рад, что вы возвращаетесь к настоящей работе, Джозеф!
- Значит, завтра… А где? Я должен буду явиться в Отдел? - Джош чужой радости не доверял. Он тягостно раздумывал над тем, как добираться до Отдела на другом конце города на общественном транспорте, если не знаешь маршрута.
- Нет, зачем же. Ждите завтра с утра у себя дома, скажем, к десяти. К вам придут. Ваша напарница телепортистка.
- Напарница?! Женщина?! - стул качнуло повторно.
- Ага. Женщина, - с легким удивлением подтвердил Владимир. - А что? Она хороший специалист. Завтра вы в этом убедитесь.
- Но…
- До завтра, пан Джозеф. С вашего позволения - дела, дела…
- До завтра… - Джош и возразить-то ничего не успел, а Беккер уже где-то у двери, прощается с Марицей. Тут, наконец, явилась Гнежка с заказом. И Джошу оставалось только пить кофе и соображать, во что вляпался. Закончить дело. Женщина-напарница. Великий Свет. Он и раньше-то с женщинами не работал, тогда еще - чтобы не заставлять Луизу ревновать. Сейчас он просто не хотел работать с женщиной. Женщину нужно прикрывать, заботиться о ней, помогать, ещё черт знает что. Вопрос - а справится ли Джош? И хотя Беккер говорил, что отвечает за свое решение… или как-то так… это же невозможно! Это… абсурдно, в конце концов!
Раздумывая над свалившейся на голову напастью, Джозеф просидел в кафе дольше, чем обычно, и ушел только когда стало слишком шумно и ориентироваться в пространстве сделалось почти невозможно. На улице столкнулся с каким-то прохожим, дома чуть не разбил кружку. Долго шарил в стопке принесенного из прачечной белья, пытаясь вспомнить, какая из рубашек выглядит поприличней. Позвонившему узнать, как у приятеля дела, Мартену отвечал рассеянно, ни словом не обмолвившись о Владимире Беккере и его странном предложении. То ли боясь спугнуть удачу, то ли наоборот - чтобы только не сбылось. В конце концов, всё это так подозрительно и ненадежно. Ремарка слушал в пол-уха, невнимательно, спать лег поздно и с час ворочался, не в силах успокоиться. Разумеется, проснулся опять среди ночи с криком. Черт бы побрал этого Беккера, это давно закрытое дело и этого напарника женского пола! Это что, к Джошу няньку приставили, или как? Хотя кто бы обижался… Слепой идиот.
Глава 2.
Утром встал раньше обычного, несмотря на субботу, десять раз подумал, а не позвонить ли в Отдел, не отказаться ли. Но не стал, кое-как намешал растворимого кофе, с отвращением проглотил, зато побрился с особым тщанием, потом бродил по комнате, соображая, не слишком ли грязно и все ли вещи на своих местах. Свою новую комнатку Джош никогда не видел, но предполагал, что она не особо презентабельна. Конура, скорее всего. И правильно, зачем тратиться на декор, если жилец все равно ни хрена не видит. Но Джош понадеялся, что хоть чисто. Эжен был в среду, сегодня суббота. Порядок.
А напарница оказалась не по-женски пунктуальна - в дверь постучали в тот же момент, что и затренькал радио-будильник, поставленный на десять. Замок послушно клацнул, на пороге неуверенно пошуршали и нерешительно замерли.
- Здравствуй, Джозеф.
Джош, уже готовый произнести заранее заготовленное 'Рад вашему визиту, проходите, пожалуйста', так и застыл с раскрытым ртом. Этот голос Джошу уже был знаком, и хорошо знаком. Когда-то. Но ведь люди меняются, и голоса тоже меняются. Не может быть, чтобы…
- Здравствуйте, - еле выдавил парень, делая неопределенный жест рукой и надеясь, что жест выйдет приглашающим - не держать же на пороге. Только внутрь заходить не спешили, шумно выдохнули и осторожно, огорченно поинтересовались:
- Не узнал?
- Мэва?.. - несмело предположил Джозеф.
- Правильно. Мэва. Ещё помнишь, значит… - гостья воспользовалась наконец приглашением Джозефа. Проходя мимо. Обдала парня холодноватым запахом улицы и теплым - своих волос.
- Мэва, но как же так?… - на автомате Джозеф прикрыл дверь, на автомате же нашарил дверцу гардеробного шкафа, там должны быть свободные 'плечики'. Мэва поймет, найдет, на что повесить свое… что на ней там одето. Она. Конечно, догадалась, застучала металлически, вжикнула застежкой-'молнией'. Убитым голосом вопросила:
- Неужели не рад?
- Рад…
Джош действительно был рад. Только к радости примешивалась изрядная доля изумления, а еще - тоски и стыда. Мэва… Мэва Коваль была старинной, еще с Колледжа, подругой - вместе учились на криминалистике, и в глупые беззаботные семнадцать между ними что-то начиналось. Что-то, что они так и не решились назвать любовью, и что переросло не в роман, а в категорию 'боевого товарищества' и оставалось таковым аж до двадцати двух, когда их, 'молодняк', только-только поступивших в Отделение зеленых юнцов, распределили по разным группам. Мэву - в технический и экспертизы, Джоша - в 'полевой'. Ещё некоторое время они держали связь, ходили куда-то на выходных, но общность интересов исчезала, и еще пропало нечто неуловимо-важное и… У Мэвы появился Николен - ревнивый, хмурый и черноглазый детина под два метра, у Джоша - Луиза, тоже ревнивая до невозможности. Через некоторое время Мэву вообще перевели в Лодзь, на должность аж начальника местного экспертного отдела - образование, полученное в Колледже, котировалось очень высоко. А затем она, не проработав и года, совершила по неопытности ошибку, даже оплошность скорее, и не так уж сильно была виновата, но на местечко начальника нашлось много желающих. И Мэву с шумом и треском поперли с должности, понизили до рядового эксперта и законопатили в окраинный Колодень. Было ясно, что карта Мэвы разыграна и на ее карьере поставлен жирный крест. Джош, помнится, звонил ей тогда, сочувствовал, но отвечала она сухо и неохотно - её, честолюбивую и гордую, сильно уязвило произошедшее. Джош не думал, что когда-нибудь еще с ней встретится. И он был безмерно счастлив, только не хотел, чтобы Мэва видела его… таким. Он тоже был гордым, только на свой лад. Оперативника Джозефа Рагеньского более нет, чего вам еще нужно?
- Хорошо. Я тоже очень рада, Джош. - Тихо, очень убедительно проговорила Мэва. И призналась. - Я скучала.
Ответить не дала, она вообще не любила сантиментов и 'слюней', и то, что произнесла вот это коротенькое 'скучала' - почти подвиг. Значит, правда соскучилась. Только больше ни за что не признается. Затараторила:
- Здорово, да, что нас в одну 'упряжку' назначили? Вот честно - никогда бы не поверила!… А я тут принесла кой-чего перекусить. Я голодная, в Колодне сейчас вечер, еще не привыкла, организм живет старыми ритмами…. - На столе стучит нечто тяжелое. Джош аккуратно присел на стул - когда женщина, а в особенности Мэва, на кухне, лучше ей под руку не попадаться. Особенно если не видишь ничего. - …Да и тебе не помешает - ты отощал изрядно. На сухом пайке тебя держат, что ли? - То же самое, что и Гнежка. Только раньше сидела на диетах перманентно. Как сейчас, неизвестно. Но накормить страждущего товарища была готова хоть в три часа ночи. - Ты по-прежнему любишь грибное рагу и бараньи отбивные? И виноградный сок? - Мэва - ангел во плоти, посланница небес. Или Геба, разносчица нектара и амброзии. - Где тут у тебя кухня? Мда… Тут хоть брей твою посуду, она натурально плесенью заросла. Ты в курсе?
Нет, в курсе Джозеф не был, хотя ему и казалось, что чего-то на кухне (то есть в закутке, исполняющем роль кухни) творится не того, но понять не мог. Может, и не получится ничего с работой… Даже скорее всего не получится, тут и к гадалке не ходи. Но, по крайней мере, кто-то приберет в квартире (по-настоящему, не так, как это делают мужчины) и хоть раз накормит нормально. Надоели уже котлеты вареные…
- Так, посуду я тебе помою. Рагу разогревать? Или ты не хочешь есть?
Есть Джош хотел, и еще как. И съел бы рагу даже не гретым - от него пахло уютом и опять тоской по прошлому. А Джош был голоден - часа два назад глотнул кофе натощак, с волнения мерзкие полуфабрикаты в глотку не лезли.
- Так, и еще тебе нужно скатерть на столе заменить. Слушай, ты что, один живешь? А Луиза? Или… кто-то еще?
- Один. - Ощущение счастливого почти волнения ухнуло куда-то вниз тяжелым камнем. Один. Не только Мэва удивлялась. А Джошу одному было комфортней - ни от кого не зависеть. После лазарета мама все пыталась увезти к себе под Закопане или остаться жить в Джошем в Познани. Он не позволил. У себя в деревне мать - уважаемая женщина, сельская знахарка, по Службе выполняет функцию магического надзора, народ ее боготворит. И могла бы, в принципе, обеспечить и себя, и сына, даже если бы Джош вообще целыми днями на печи валялся, в потолок плевал. Но там Джош был бы всего лишь… 'слепой сынок матушки Добронеги' или что-то вроде. Здесь, в Познани, он тоже никому особо нужен не был, но в городе для него эту видимость нужности создавали. Добронега же, для которой видимости никто не создавал, в городе чувствовала себя неуютно. Она ничего не говорила, но Джош чувствовал - те три месяца в шумном мегаполисе при сыне еле вытерпела. Не привыкла она. После смерти мужа пятнадцать лет прожила в родной деревушке, а если и выбиралась когда в город, то только по острой необходимости и на пару часов. Так что она уехала, а Джозеф остался. Правда, она звонит раз в неделю - чаще он ей звонить запретил. Ни к чему это.
- Извини. - Неловко буркнула Мэва. И без всякой взаимосвязи с предыдущим сообщила. - А у тебя мило.
Чтобы поддержать разговор, Джош старательно кивнул и с любопытством поинтересовался:
- А как это - мило? Я просто не видел ни разу. Расскажешь?
И, кажется, своим вопросом собеседницу огорчил. Она помолчала, потом, погремев тарелками, удрученно подвела итог:
- Значит, совсем ничего не видишь. А я надеялась - хоть немного. Или там…. Думала, раз тебя на работу возвращают…
Вздохнула. И уже делано бодро принялась перечислять, мерно что-то нарезая на разделочной доске:
- Ну, у тебя зеленые с золотым обои, золотистые шторки на окнах. Пыльные, кстати. Я их в прачечную сдам, если ты не против. Затем - стол и стулья светлые, орешник. Ковер бежевый. Шкафчики светлые. Люстра под богемское стекло, опять зеленая. Ковер, между прочим, можно бы уже и пропылесосить….
Джош слушал болтовню Мэвы - с описания интерьера она перепрыгнула на перечисление хозяйственных дел, которые, по ее мнению, просто необходимо провернуть в ближайшее время, затем на погоду в Познани и Колодне, на какие-то там события Наверху - со странной смесью благодарности и раздражения.
Мэва нервничала, это чувствовалось. Она и раньше, когда волновалась, становилась говорлива. И чем больше волновалась, тем говорливей делалась. Геометрическая прогрессия. Так вот, сейчас по прежней 'шкале степеней волнения' - баллов девять из десяти. Неужели ее так потряс облик старого приятеля? Или нечто иное?
Мэва закончила шаманить с посудой, поставила на плиту… чайник, точно. Усадила Джозефа к столу, сама устроилась поблизости. И это все хорошо и по-дружески, почти как раньше, только…
- Мэва, послушай, а как получилось, что тебя ко мне… приставили? И что вообще эта странная работа должна означать?
Мэва снова тяжело вздохнула, что совсем не вязалось с ее легкомысленной трескотней.
- Я думала, ты объяснишь. Меня буквально выдернули вчера утром. В приказном порядке велели собираться и отправляться обратно в Познань, в прежний отдел. На неопределенный срок. Сам Беккер. Сказал, ты возвращаешься к работе, а меня назначил к тебе в напарники. Сказал, что это шанс реабилитироваться. Я думала, это ты меня к себе попросил.
- Не просил. Я вообще не знал, кого поставят, мне только сказали, что женщину. Хорошо, что про тебя вспомнили, - непонятно, но хорошо. Ведь в отделе десять женщин, и можно было не возиться с вызовом из иногородних отделений не особо ценного работника. - И со мной тоже лично Беккер говорил. Вчера. Пришел в кафе, где я обычно кофе пью после работы. Представляешь, такая шишка в каком-то кафе?! И вроде как только для того, чтобы попросить меня закончить дело. Был бы совсем идиотом, подумал бы, что действительно ему зачем-то нужен. В общем, не знаю, почему согласился.
Чем дальше, тем подозрительней Джошу казалась история, в которую он попал. Сам по себе он бы еще со скидкой на 'благотворительность' согласился верить, что действительно нужен для дела. Но вкупе с Мэвой…
- Странно. Я не знаю, что и думать…, - озвучила общую на двоих мысль женщина.
- Мне это не нравится, вот что.
- Мне тоже. Почему мы? Для чего?
Точно. Самый главный вопрос. В отделе полсотни оперативников - здоровых, опытных, зрячих и еще бог знает что. Однако Беккер выбрал слепого мага без Сил и опальную специалистку в области экспертизы - даже не 'полевичку', на серьезное дело. И тут три варианта объяснения.
Первый, самый оптимистичный и оттого нереальный - новый начальник в заблудших овец своего отдела верит. Или разглядел в них доселе невидимые, скрытые таланты-самородки. Этот вариант можно отметать сразу - и звучит-то смешно. Вон, тех же Мари и Анастази почему-то не вызывают высокие начальники и не предлагают заняться 'настоящей работой'. Второй вариант - та же богадельня. Во всяком случае, в отношении Джоша. Мэву, может, еще ничего, примут обратно. Вероятней даже, что это для Мэвы шанс и богадельня, а совсем не для Джозефа. Третий вариант напрашивается сам собой и предполагает множество нюансов. Либо Беккеру на самом деле плевать на результаты расследования, и он обратил на дело внимание исключительно в порядке надзора, как человек, заступающий на новую должность. Тогда после 'настоящей работы' Джоша и Мэвы он всего лишь пометит дело как раскрытое и сдаст обратно в архив. Либо…На дело Беккеру не плевать настолько, что он долго искал и нашел-таки двух неудачников-аутсайдеров, лишь бы случайным образом дельце не раскрылось. А значит - подстава. И тогда следующий закономерный вопрос - что с этого расследования Беккеру и почему он материалы не смог спокойненько припрятать под сукно или в те же архивы?
Так что - чрезмерный оптимизм, богадельня или подстава? В принципе, ответ на этот вопрос лично для Джоша имел чисто академический интерес, поскольку больше его подставить, чем он сам себе 'удружил', вряд ли возможно. А вот Мэву жалко. Если что, могут вообще со Службы попереть. Она такого удара не переживет. Все ж таки интересно, что за фрукт этот Беккер.
- Не знаю. Опять какие-то интриги, вероятно. Я отошел от дел, даже сплетен последних не знаю. Придется разбираться на месте. Тебе разбираться. Я в этом деле бесполезен и беспомощен, сама понимаешь.
- Джош…
- И не нужно меня жалеть или утешать, я уже смирился. Просто теперь я…такой, - странно, но расписываться в своей беспомощности стало легко. Вышло просто и без надрыва. Привычка, похоже. - Так вот, я не о том. Просто осваиваться заново придется тебе самой, здесь я не помощник. Кстати, ты должна была вроде меня проинструктировать и принести материалы?
- Да, верно. Сейчас рассказывать, или поедим сперва?
- Валяй сейчас. И, кажется. где-то в шкафчике, на второй полке есть кофе приличный, только у меня никак сварить нормально не получается. Может, получится у тебя?
Получилось, разумеется. По комнате поплыл вкусный горьковатый аромат, а инструкции оказались простыми и понятным - ничего сверхъестественного.
- Работаем мы с тобой по полдня в Отделе - бумажные дела типа архивов, экспертизы, отчетов. Потом - по своему усмотрению: тренажерка, разъезды по необходимости. Затем у меня еще какие-то там курсы повышения квалификации вечерние три раза в неделю, а ты свободен. Меня вроде припишут в постоянный штат. Мне практически пообещали место в отделе экспертизы по раскрытии дела. Так что, Джош, ты как хочешь, а я намерена в нем разобраться. Мне нужно это место. В Колодне я с ума сойду со скуки.
- Я понимаю. - Пошловато вышло, как в кабинете психоаналитика. - Я постараюсь. Но ты сказала про тренажерку… Мне тоже нужно туда ходить? Мне же вроде нечего там делать?
Мэва неопределенно, но явно неодобрительно хмыкнула и шумно хлебнула кофе: