Председатель нетерпеливым движением замкнул уста моего заступника. - Мера виновным будет определена, - холодно объявил он. - Сейчас важно решить судьбу Рашьи. Положение выглядит вроде бы безвыходным.
При ударении на "вроде бы" гул в зале сменился ожиданием.
- В самом деле, возникает замкнутый круг, - продолжил Председатель, как бы неспешно рассуждая. - Чтобы сохранить душу в нынешнем теле, необходимо, чтоб сначала она вспомнила полностью своё предыдущее существование. Только после этого возможно стереть память и залатать возникший энергетический прокол! Но как раз позволить девочке вспомнить предыдущую жизнь мы и не можем. То есть до того, как Рашья будет доставлена в Делийский институт, она должна умереть. Так получается?
Он сделал выжидательную паузу. Никто не нарушил ее.
- И это очень жаль, - констатировал Председатель. - С ее смертью иссохнет плодороднейшая, почти созревшая ветвь. Оборвется одна из позитивных энергетических нитей меж сферами. Ведь именно Рашье была уготована особая миссия, - пробиться из низов социальной лестницы, стать выдающейся индийской поэтессой, человеком, который разрушит кастовые границы, непоколебимые много столетий, гордостью собственной страны. Да, горько!
Я задрожал. Мысль о том, что жизнь малютки будет сейчас грубо оборвана, казалась невыносимой. С мольбой обратил я взор на Председателя.
- Говори, - дозволил он.
- Существует способ спасти девочку! - дерзко заявил я. Ощутил холод Совета, но остановиться уже не смог. - Надо на время изъять ребенка из теперешней среды обитания в Индии и переместить в Россию, в прежние условия. Чтоб Рашья встретилась с теми, кого знала в образе Павла Игумнова. Возможно, это встряхнет девочку и восстановит ей память о прошлом. Если это произойдет, мы сможем сделать то, чего не можем сейчас, - тут же стереть восстановленную память. После чего ребенок начисто забудет о прежнем существовании, обновленным вернется в нынешнюю жизнь и выполнит предначертанную ему миссию. В зале установилось молчание, показавшееся мне отчужденным.
- Ведь умертвить никогда не поздно, правда? - пролепетал я, уже без всякой надежды.
Мольба моя оказалась услышана.
- Любопытно! - оценил Председатель. - И ты, очевидно, готов взять на себя на это время функцию ее ангела-хранителя? - Готов. - Рискнуть своей будущностью? Ведь шансов на успех мало. А в случае неудачи виновный будет наказан строжайше. Тогда нам в самом деле придется низвергнуть тебя в число смертных и обречь на столетние круги жизни.
- Конечно же! - выкрикнул я, боясь, что он передумает.
- Вот даже как! - констатировал Председатель, несколько, как показалось, озадаченно. - Что ж. Мы отправим девочку в эту… - он воздел очи горе, сверяясь с письменами в сферах, - Калугу. На неделю. Это предельный срок, что мы можем определить без утверждения Высшего судии. И ты отправишься с ней.
Не сдержавшись, я зааплодировал, чем вызвал укоризненные взгляды.
- Но не как ангел- хранитель, - сбил мой восторг Председатель. - Ангел-хранитель на этот период ей не положен категорически. Перебрасывая душу в прошлую жизнь, мы и без того идем на неслыханные нарушения. Отправишься в смертном теле. И в этом качестве будешь находиться подле нее до полного завершения эксперимента. Оберегать девочку имеешь право лишь способами, доступными обычному смертному. - Но это невозможно! - вскрикнул я. - Игумнов был убит. Если ребенок вдруг вспомнит обстоятельства его смерти в присутствии убийц, то - это же детский ум - он тут же выдаст себя и станет мишенью. По сути его могут убить заново, и земных способов защитить может оказаться слишком мало!
- Довольно! - услышал я негодующее. - Совет и так соглашается на риск больший, чем когда бы то ни было. Если ребенок погибнет, стало быть, такова будет воля Высшего судии. Запомни! Категорически запрещается использовать особые возможности. Категорически! - прогремел Председатель, уловив в моем колебании несогласие. - Под страхом низвержения в земную жизнь! Решение принято! - прозвучало, фиксируя сказанное, громогласное эхо.
Тотчас атмосфера разрядилась, - члены суда и приглашенные покинули Зал совета.
- Ну, и зачем тебе это было надо? - послышался недовольный голос Анхэ. - Ведь, считай, отмазал тебя. А теперь сам заново вляпался в мутную историю.
- Мне может понадобиться твоя помощь, - я думал о своем. - Слышал ведь, что не смогу использовать особые возможности. И если случится непредвиденное…Ты же все равно будешь возле Ксюши. Присмотри и за Рашьей.
- Даже не надейся, - Анхэ сделался холоден. - Отныне полагайся только на себя. Быть низвергнутым вместе с тобой желания не испытываю. Что ж, это было справедливо. - Тогда хотя бы помоги сейчас, - попросил я. - Помнишь, Игумнов действительно получил у Голутвина акции "Бритиш петролеум". Но куда он их дел, я не знаю. Меня не было рядом. В тот день ты как раз попросил подстраховать тебя на Сахалине и на это время взял моего подопечного под свой присмотр. Когда я вернулся, акций у него уже не было. Я должен знать, где они. Хотя бы на благо твоей хранимой.
- Ничего ты не должен, - буркнул Анхэ. - Делай свое дело. А моя поднадзорная - не твоя забота. Уж как-нибудь добредет до предначертанного конца.
- Но это важно и для выполнения основного задания, - заупрямился я. - Согласись, через акции у меня больше шансов выйти на убийство и вернуть Рашье память. Моя настойчивость смутила Анхэ.
- Я не знаю, что происходило с твоим подопечным в те дни, - неохотно признался он. - Понимаешь, после твоего отбытия возникла внезапная проблема с одним поднадзорным в Кот д, Ивуар. Совершенно внезапная. Пришлось всё бросать…
Я похолодел:
- Но ты бы мог вернуть меня.
Анхэ смолчал. Я понял почему, - не вернул, дабы не оставить без защиты собственного хранимого на Сахалине.
- Что ж получается? - я чувствовал себя совершенно обескураженным. - Выходит, мы ничего не знаем. Ни кто убивал. Ни куда исчезли акции. Нечего сказать, хороши хранители. Я решительно подобрался:
- Мне придется обратиться в Совет с просьбой восстановить происшедшее на голограмме.
- Вот как? - желчно хмыкнул Анхэ. - И что с нами обоими будет, когда узнают о несанкционированных подменах, а главное - что поднадзорный оставался без охраны?
Что будет со мной, мне уже объявили. Речь шла о том, что станется с Анхэ. Скорее всего, прервется блестящая карьера моего друга. А друзей, как известно, не губят. - Что ж мне теперь делать-то? - пролепетал я.
- Да что и предначертано, - преувеличенно бодро отреагировал он. - Ты ж интуитивный. Проведешь на месте расследование. Всё восстановишь. А девчонку, чтоб чего ни случилось, держи всегда при себе. У тебя всё получится.
Я хотел возразить, но Анхэ поспешно опечатал мои уста и растворился по своим бесчисленным делам.
Эпизод 4. Апрель 2008 года. Калуга
Как всегда, Ксюша долго ворочалась в постели. Надо было заставить себя заснуть, - в семь утра вставать на работу. Казалось, чего проще, - вечером, заканчивая смену, она едва держалась на ногах и мечтала об одном, - добраться до своей комнатенки, наскоро перекусить и погрузиться в сладкий, освежающий сон. Всё так и происходило, как мечталось, до того момента, когда голова тяжело опускалась на подушку, - зловредный сон тут же уносился во всю прыть. Не успокаивал даже Пират, по обыкновению свернувшийся под боком. Одряхлевший, но не ставший хоть немного покладистей. Он снисходительно позволял себя кормить. Но попытки приласкать пресекал злобным урчанием. Ксюша лежала с закрытыми глазами, уговаривая себя заснуть, и слушая, как безостановочно капает из старого будильника время. Секунда за секундой, час за часом, год за годом.
Со времени гибели Павла накапало аж шесть лет. Безрадостных и безысходных. Потеряв всё, она впала в нервную депрессию. Тяжело вылечивалась. Да так до конца и не вылечилась. Правда, непроизвольное подергивание головы прекратилось. Но то и дело просыпалась среди ночи от того, что затекала рука или нога. Затекала настолько, что переставала ощущаться частью тела. Со страхом хваталась она за отказавшуюся повиноваться конечность, беспорядочно мяла, колотила ею, будто поленом, о спинку кровати, со страхом дожидаясь, когда кровь вернется в жилы. И боясь, что однажды не вернется.
Может, из-за этого страха и сон убегал. А может, от того, что так и не свыклась ночевать по чужим углам. За эти годы трижды меняла съемное жильё. Сначала однокомнатная квартирка в хрущевской пятиэтажке, потом комната в трехкомнатной квартире. Но и оттуда съехала. Цены на жилье беспрестанно росли, стремительно обгоняя убогую зарплату продавщицы парфюмерного отдела. А ведь надо было еще питаться, что-то откладывать на шмотки.
Пришлось перебраться в десятиметровую угловую халупу в двухэтажном деревянном доме в Заречье. Весь многокомнатный дом был заполнен жильцами. Стремясь извлечь побольше выгоды, прижимистая хозяйка сдавала его по частям. Она даже ухитрялась найти арендаторов в проходную комнатенку, через которую Ксюша пробиралась в санузел. Правда, недавно комнатка, слава Богу, освободилась. Но наверняка ненадолго.
Прежняя, обеспеченная, полная грандиозных планов Ксюшина жизнь ушла в никуда. Теперь планы ее строились от зарплаты до зарплаты.
Как-то вдруг улетучились из жизни старые приятельницы. Да и самой Ксюше неловко стало видеться с теми, кто помнил ее в дни преуспевания. Оказавшись случайно возле знакомого фитнес-центра или косметического салона, Ксюша опускала голову и торопилась проскользнуть неузнанной. Растворились где-то и друзья Павла, клявшиеся не оставить ее вниманием. Правда, поначалу и впрямь пытались помочь. Мазин и Сапега дважды навещали Ксюшу в больнице и передавали небольшие суммы денег. Обещали даже приискать дешевую квартирку, но тут у самих случился облом. "Вектра", стремясь компенсировать потери, возникшие в связи с погашением чужого кредита, вслед за имуществом Игумнова, не церемонясь, обобрала и его незадачливых компаньонов. С тех пор ни тот, ни другой не появлялись. О Мазине Ксюша случайно узнала, что он перенес тяжелый инсульт с лоботомией, после которой передвигается с трудом и на улицу не выходит.
Сапеге повезло чуть больше. Оленька во всей этой истории проявила себя на удивление благородно, - вышла-таки за обедневшего Женю замуж. А дальше, если верить недобрым языкам, осуществилась ее мечта. На отдыхе в Сардинии познакомилась с одним из боссов всемирно известной компании "Пармалат". Вернулась на джипе и с назначением для мужа - директором филиала "Пармалат" в Калужском регионе. Вот только менеджером Женя оказался неудачливым, - первая же проверка выявила грубые финансовые нарушения, после чего Сапегу уволили. Нажить богатство он так и не успел. Но проблемы мужа не сказались на благосостоянии жены. Пять-шесть раз в год Оленька летала в Италию и возвращалась с деньгами и ворохом дорогих шмоток, которые Сапега развозил по элитным бутикам. Впрочем, узнавала это Ксюша от общих знакомых. После гибели Павла Оленька запропала. А навязываться самолюбивой Ксюше не хотелось. Столкнулись они случайно после пятилетнего перерыва. Оленька забежала в Торговый центр купить что-то из парфюмерии. Ксюша как раз отлучилась в подсобку. И почти сразу из зала донесся знакомый пронзительный, раздраженный голосок:
- Есть здесь кто-нибудь? Эй, где вы там, барышни-крестьянки! Кончайте груши околачивать. Живо ко мне! А то придется вашему начальству втык сделать. Если бы рядом находилась старший продавец Татьяна, Ксюша попросила бы ее обслужить клиентку. Увы! Татьяна уехала за товаром.
Хмурая Ксюша вышла в зал. Оленька, такая же холеная, как прежде, в белой песцовой шубке, с капризно поджатыми губками, нетерпеливо постукивала ноготками по стеклу прилавка. При виде старой подруги слегка смешалась.
- Ксюха! Ты? Здесь?!
Наметанным глазом пригляделась. Оттопырила губку:
- Ну, надо же как тебя!
Тут же, на одном дыхании, протараторила, что работает заместителем директора нового торгового центра "Рио". Один из поклонников пристроил. Сапега, правда, вздумал ревновать. Но она этому альфонсу уже объявила, что если за год не разбогатеет, она его вообще бросит. Кому нужен мужчина без жалкого миллиона? И чего стоит женщина, не умеющая такого мужчину найти. Оленька, не скрываясь, прошлась насмешливым взглядом по подруге-неудачнице.
После этого общаться с ней Ксюше расхотелось совершенно. И от предложения зайти в гости ("Жека будет рад") она уклонилась.
Да Оленька особо и не настаивала. Через пару минут заторопилась, прозрачно намекнув, что опаздывает на очередной пасьянс. Кажется, она совершенно не изменилась.
А вот личная жизнь самой Ксюши по существу иссякла. Правда, подружки-продавщицы несколько раз пробовали знакомить ее с парнями. Но знакомства эти, как правило, обрывались на первой встрече. Редкие же случаи физической близости заканчивались неизменным разочарованием, в котором, возможно, повинна была она сама, - не ощущала в себе сил не то что для любви, но и для увлечения. К тому же она давно была не такой хорошенькой, как прежде. После пережитых потрясений на чистом когда-то лице горной грядой проступили угри и прыщи, которые приходилось тщательно замазывать по утрам. Впрочем, на расстоянии, да еще под слоем косметики, это пока не было заметно. И мужчины, особенно в подпитии, - а почему-то к парфюмерному отделу они шли чаще всего именно в таком состоянии, - считали своим долгом похорохориться перед смазливой продавщицей. Ксюше пришлось овладеть искусством тактично избавляться от домогательств ухажеров, ухитряясь при этом польстить их самолюбию. Так что, погусарив, почти все они что-то да покупали.
Как раз сегодня, в конце дня, к отделу подошел ладный, лет тридцати мужчина с волнистыми ржаными волосами, пронзительно голубющими глазами и нежным румянцем на мальчишески застенчивом лице.
- Чем интересуетесь? - дежурно отреагировала Ксюша, чтобы не выдать интереса, который невольно вызвал в ней незнакомец.
- Вообще-то вами, - ответил он, отчего-то волнуясь. Удивительно - но пошлая эта фраза в его устах не выглядела привычным, забубенным хамством.
Тем не менее Ксюша, измотавшаяся за день, сочла нужным обидеться.
- Меня нет в прейскуранте, - намеренно резко отреагировала она. И сама удивилась, как вдруг засмущался он. Румянец на щеках заалел, большие ресницы захлопали.
- Я что-то не то сказал? Обидел?
- Ничего. Я привыкла. Профессия, знаете ли, предполагает, - хмуро извинила Ксюша. - Покупать будете? Для жены или для девушки.
- Для девушки! - обрадовался он. - Помогите что-нибудь выбрать.
- Что значит "что-нибудь"? - Ксюша продолжала для виду сердиться, хотя в своем смущении он сделался очень милым. - У нас широкий ассортимент. Всё зависит от "бабок".
- Бабок? - он наморщил лоб, словно ожидая подсказки. Ксюша нахмурилась, - чего не терпела в мужиках, так это позерства. Она намекающе потерла пальцы. - Ах, это! - он обрадованно полез в карман и вытащил тугую пачку тысячерублевых купюр. - Хватит?
- А можно не выпендриваться?! - на этот раз Ксюша рассердилась не поддельно. Она повернулась в сторону подсобки, из которой как раз выглянула и приглядывалась к происходящему старший продавец. - Видала, Таньк? Еще один юморист на нашу голову. Странный незнакомец быстро захлопал ресницами, очевидно, соображая, чем вызвана вспышка гнева.
Татьяна подошла поближе, стрельнула глазами на купюры.
- Этого хватит, чтоб полотдела скупить, - хмыкнула она. - Вот, к примеру. Она поставила на прилавок флакончик "Gucci ENVY", осторожно вытянула из пачки две тысячерублевки, отсчитала небогатую сдачу:
- Недешево, конечно. Зато не фуфло. Любая девушка будет рада.
- Правда? - покупатель пододвинул флакончик Ксюше. - Радуйтесь, пожалуйста.
- Да вы!.. - Ксюша задохнулась. То ли и впрямь в гневе. А больше потому, что чувствовала на себе испытующий взгляд Татьяны. - Я уже сказала, что не продаюсь. Словом… - она облизнула губы. - Спасибо за покупку.
- Я все-таки что-то не так сделал, - уныло догадался мужчина. - Но я не хотел обидеть. Наоборот. Думал подождать вас. Проводить до дому.
- А то без вас некому, - огрызнулась вошедшая в раж Ксюша.
Незадачливый ловелас потерянно кивнул, неохотно отошел к лестнице и, всё еще колеблясь, скрылся из виду. Оставив духи на прилавке.
- Еще одно забуревшее быдло, - неуверенно залепила вслед Ксюша. В ожидании поддержки скосилась на Татьяну.
Но та, всегда жестко пресекающая флирт сотрудниц с покупателями, на сей раз отчего-то улыбалась: - Ну, нет. Что угодно, только не быдло. Странный, правда, немного. Но… Ты видела, какие у него бездонные глазищи? Байкал - не меньше!
Замужняя мать троих детей грустно вздохнула. И после паузы убежденно добавила:
- Дура ты, Ксюха!
Ксюша молча согласилась. Она и сама жалела о неуместной грубости и пыталась понять ее причины. В сущности за всё время незнакомец не сказал ничего оскорбительного. Даже позерство с деньгами выглядело вполне невинным. Но, едва появился он у прилавка, где-то по краю сознания Ксюши принялось скрести странное ощущение, будто с этим человеком она встречалась раньше. Была убеждена, что нет, - не запомнить такого яркого, необычного мужчину было бы невозможно. И все-таки - да, встречалась! Ксюшей овладело беспокойство. Сейчас, в постели, она с томлением принялась вспоминать робкие глаза, виновато хлопающие ресницы. И - странное дело - через несколько секунд внутри ее разлилось приятное тепло, и она заснула глубоким освежающим сном.
В темноте Ксюша вдруг вскочила с постели, - показалось, капает с потолка. Но нет, - то размеренно и без выражения тявкала под окном дворовая собака. Ксюша глянула на светящийся циферблат будильника и раздосадованно потянулась, - пора было вставать.
Неохотно выбралась из-под теплого одеяла. Отдернула штору. Мимо оконца вверх вспорхнули "вертолетики" - стаей. Будто разом кто-то спугнул. Хилая зима 2008 года в середине апреля вдруг взбрыкнула. По запорошенным улицам бродил, поднимая поземку, пронизывающий ветер. Комната выходила на северную сторону, и в огромное щелястое окно постоянно задувало. Даже раскрасневшийся калорифер, что Ксюша купила втайне от хозяйки, едва поднимал температуру до пятнадцати градусов.
Зябко поежившись, Ксюша поспешно накинула байковый халат.
Ею овладело уныние, - предстоял очередной безрадостный день. Но в следующую минуту она вспомнила о незнакомце. И расцвела, отчего-то уверенная, что сегодня он появится вновь. И на этот раз она его не оттолкнет.
Весь день Ксюша порхала за прилавком, чем дальше, тем с большим беспокойством поглядывая на лестницу. Увы! Он так и не появился. Что говорить, вчера она здорово постаралась произвести впечатление. В первый раз за столько лет на горизонте появилось что-то стоящее, и - сама оттолкнула. Она так ушла в переживания, что даже беспричинно огрызнулась на Татьяну. - Что? Не пришел? - догадалась та.
- Да мне-то по барабану! - выпалила Ксюша и смутилась, поняв, что невольно выдала тайные мысли.